To be alone with you

— Разочарую тебя, мой дорогой, — со вздохом произносит Пенелопа, обойдя Энзо и положив ему руку на плечо. Она неопределенно хмыкает, когда видит сверкнувший в руках Энзо кинжал. Если честно, то она ожидала совсем другого, а не очередное напоминание прошлого. — Это не убьёт Джулиана, так что придётся искать другой способ. Энзо вдруг дергается и слишком резко поворачивается в её сторону. Пенелопе сначала хочется дернуться, ибо, ну, он действовал слишком резко… А у неё из-за брата привычка отлетать куда подальше… А то вдруг шею свернёт или кинжал в грудь вонзит. — С чего ты так решила? — как-то слишком наигранно усмехается Энзо. Пенелопа уже начинает чувствовать его разочарование и надежду на то, что она лишь подшучивает над ним, но, к сожалению, это было не так. — Он искренне боялся этого, — он метнул взгляд в сторону кинжала, — и безумно хотел найти, чтобы его никто не получил. Пенелопа сейчас надеется, что он отнесётся к этому с пониманием, просто потому что он явно был уже настроен на ликование над смертью Джулиана, а ещё настроен на то, что Лили, наконец-то, сможет увидеть в нем нечто большее, нежели преданного друга. Она вообще не понимала его. — Ну, во-первых, — прочистив горло начинает Пен, сложив руки на груди и метнув свой взгляд к кинжалу, — без одного камушка он бесполезен, — она пожимает плечами. — Во-вторых, он лишь запечатывает души вампиров в себе, ну, точнее, в том камне, которого нет, и лишь сводит их с ума. Из этого делаем пару выводов, что Джулиану в нем не понравилось, поэтому он его и боится и то, что вопрос с способом его убийства остаётся открытым. — Ты уверенна? — протянул Энзо, сощурив глаза. Если быть честным, то слова блондинки совсем не радовали её — Да, я в некотором роде специалист по кинжалам! — Пен кривит губы в улыбке и склоняет голову набок. Она замечает в глазах Энзо не радостный блеск и вздыхает. По факту, ей должно быть всё равно, но ей почему-то далеко не всё равно. Когда она снова успела стать такой сентиментальной. — Да ладно, придумаем ещё что-то, — она передергивает плечами как ни в чем не бывало. — В любом случае ему не долго жить… Понимаешь, Джулиан тот вампир который заводит себе много связей, но так же он заводит ещё множество врагов. — Черт! — сквозь зубы шипит он, бросая кинжал на асфальт. — Ладно, дальше я сам, Спасибо за помощь, — в его голосе было столько агрессии, что это ей напомнило старшего брата — Клауса, прямо перед тем как он положил её в гроб. Совсем неприятное воспоминание. Энзо собирается уйти, как рука Пенелопы останавливает его. — Ой, дорогой мой, вот с горяча такое говорить не надо, — Пен поднимает кинжал с асфальта и медленно-медленно подходит к нему. — Я прекрасный союзник, — когда она оказывается почти вплотную к нему, то поднимает голову, чтобы пересечься с ним взглядами. Майклсон расплывается в широкой улыбке и слабо проводит остриём по его одежде. — И этим ножиком я советую тебе не разбрасываться, поверь, если найти тот камень, то это станет прекрасным оружием. — не отрывав взгляда, она вкладывает этот кинжал ему в руку. — Когда будешь спокоен, напиши мне. И Пенелопа, наконец-то, покидает эту авто свалку на вампирской скорости. *** — Ни капли не удивлена. — Знаешь, а вот я удивлён, что ты ходила с моим другом куда-то, господи, Пенелопа, что ты удумала? — Деймон говорит медленно, растягивая каждую букву так, словно пробует её на вкус. Он внимательно смотрит Майклсон в глаза, будто бы пытаясь раскусить её, как ему кажется, план. — Ничего, Деймон, — она закатывает глаза, глубоко вздыхая и потирая переносицу. — Давно в параноики заделался? — она проводит ладонью по лицу и вопросительно выгибает бровь, смотря на старшего Сальваторе. — Мы с твоим, как ты говоришь, другом делали то же самое, что и вы, — она пожимает плечами, — Искали способ убить Джулиана, но теперь, насколько я поняла, этот план откладывается на неопределённый срок… Мило. — Зато у нас теперь поддержка в лице еретиков, — справедливо замечает Стефан. Сегодня парень выглядел весьма довольным, что могло говорить о том, что у него с Кэролайн явно всё хорошо… Пенелопа обязательно потом поинтересуется на этот счёт. — А это уже лучше чем ничего, знаете ли. — И то верно, — согласилась Пен, облокотившись о книжный шкаф. Сотрудничество с еретиками Лили не особо то и нравилось, по правде, Пенелопе. Просто, ну, те слишком долго искали способ найти Джулиана, большинство из них были привязанными к нему, поэтому ей было даже страшно спрашивать, что такого заставило изменить мнение. Впрочем, об этом она тоже спросит позже. — Единственное и самое, пожалуй, главное, так это то, чтобы они не оказались двойными агентами, которые будут докладывать всё Джулиану. — И после этого я параноик? — с нескрываемой иронией произнёс Деймон, скептически выгнув бровь. Парень всячески пытался показать своё недовольство. Ну конечно, ему не дали убить Джулиана, заодно и Лили, которую он жутко презирает. Не то чтобы ей мысль о возможной смерти Лили приносила удовольствие… — Я реалист и живу больше чем ты раз в шесть, просто к сведению, — Пен поджимает губы, начиная смотреть куда-то на стеллаж с алкоголем, половина бутылок которого были пусты благодаря Деймону. Наверное, здесь не обошлось без помощи Аларика. — А ещё мои родители пытались прикончить меня раз шесть. — Не только тебя, — напомнил Деймон. — Ну меня то в том числе, — она разводит руками, мол, это всё равно не меняет дело. — Так, ладно, что будем делать? — Стефан пытается перевести тему в нужное русло, ибо, кажется, Пен готова вечность пререкаться с Деймоном, а сейчас это совсем не нужно было им всем. — Вообще, я бы предложил Пенелопе внушить Джулиану убить себя, но она, по-видимому, хочет всем нам усложнить жизнь, — Деймон начинает буквально испепелять её взглядом, а она в мирном жесте поднимает руки вверх. Конечно предложение гениальное, особенно если учитывать, что прозвучало оно из уст Деймона, но после того как она внушила ему, якобы они не могли нигде пересекаться… В общем, что-то подсказывало ей, что Джулиан заподозрил что-то и вполне мог начать принимать вербену. О первородных то, в своё время, он знал… даже зависал с одним. — Хорошее предложение, но я откажусь, — она улыбается уголками губ и беззаботно пожимает плечами, делая вид, что это совершенно не заботит её. — Ваше дело — не моё. По правде говоря, мне дома проблем хватает, а в ваших участвую чисто из интереса, что будет дальше, — она морщит нос и проходит к дивану, на который она, естественно, садится. — Знаешь, а ведь мы не обязаны были тебя сюда впускать, — Деймон говорит об этом так, словно теперь Пенелопа должна была ему до гроба. Хотя, словосочетание «до гроба» с её братом звучит весьма весело и, возможно бы, Пен не так уж долго и должна бы была… — Но видишь, ты здесь, прямо сейчас, и я даже не стремлюсь тебя выгонять, хотя имею полное право и желание, — он играет бровями и она закатывает глаза. Поведение Деймона — бесило. Бесило до такой степени, что она сейчас бы сожгла весь этот дом дотла. — Деймон, — одарив брата осуждающим взглядом, Стефан вздохнул. После магической комы Елены он стал похож на себя старого, того, что не был влюблён Елену. — Да нет, Стефан, вполне себе справедливое замечание, — она склонила голову набок, складывая ногу на ногу. — Просто… Деймон, не всегда можно решить всё простым путём, иногда он бывает самым неверным. К тому же Джулиан привяза к твоей матери, во всех смыслах, кстати говоря! И если тебе наплевать на неё, то твоему младшему брату — нет. — Хорошо, — Деймон поднимает руки, как бы говоря о том, что он сдаётся. Для него это, наверное, привычное дело… — Раз так, то у тебя есть какие-нибудь, варианты? Сложные пути, — последнее он нарочито выделил особым тоном. Пенелопа усмехнулась. Ну конечно. — Думаю, что если вы заимели себе новых союзников, то лучше это обсудить с ними, — Пен покосилась на дверь, намекая на то, что к ним заявились гости. В это же время телефон Пенелопы завибрировал и она улыбнулась, прекрасно понимая кто ей сейчас написал. — А теперь, мне пора! Не рассказывайте ничего лишнего, мальчики, — она отправила воздушный поцелуй им и пошла в стороны выхода. Пенелопа открывает резко открывает входную дверь, с широкой улыбкой на губах. Сейчас она застаёт Лили врасплох, это можно было заметить по растерянному взгляду женщины. Та немного замялась на месте. — А Деймон и Стефан… — Лили не стала продолжать фразу, оставляя её незаконченной, так как знала, что Майклсон всё равно прекрасно поймёт о чем речь. — Ах, Лили и её милые… дети, — она специально использует это слово, — они в гостиной, уже заждались вас, — после этого она покидает дом, попутно обводя взглядом всех еретиков. Кажется, здесь кого-то не хватало. Видимо, кто-то всё-таки не смог покинуть Джулиана. Ну или этот еретик просто умер и именно этот факт заставил их поменять сторону. Но она склоняется больше к первому. До бывшего дома братьев Сальваторе идти было не так уж и долго. По звукам исходящим из него Энзо находился там один и, если честно, то Майклсон немного терялась в догадках — куда подевался Джулиан. В дом она входит легко, ну, конечно, её же уже пригласили. — Ну? — протягивает Пен, внимательно смотря на задумчивого Сент-Джона, он выглядел немного потерянным… Ей даже становилось жалко его. — Что-то не так? — Знала, что Лили связана с Джулианом? — он вскинул подбородок. — Час назад от Деймона и Стефана, — беззаботно пожимает плечами она. — У тебя есть какие-нибудь идеи на этот счёт? — вдруг спрашивает он, изогнув бровь и обводя Майклсон взглядом. Каждый раз Энзо оглядывал её слишком долго и слишком изучающе. — Почему все ждут от меня каких-то идей? — сама себе задаёт вопрос Пенелопа, покачав горловой. — Я вам генератор идей какой-то?! — Наверное из-за возраста, жизненного опыта, — он ухмыляется как-то через чур по-лисьи. Эта улыбка напоминала ей сейчас Кола. Хитрого лиса в их семье. — Хотела оскорбится из-за того, что ты назвал меня старой, но потом вспомнила, что это действительно так, — она поджала губы, задумавшись о чём-то своём. — Да и жизненного опыта не скажу, что прям много, в основном, мои братья наступали на одни и те же грабли, а затем мы это все разруливали. — Расскажи о ней, — Энзо явно не хотел сейчас думать о Лили и о связи с Джулианом… Его сейчас явно задевал тот факт, что мать Сальваторе настолько любит этого древнего вампира, что готова доверить ему свою жизнь. Поэтому он и решил перевести тему в русло её семьи. — Я ничего такого не могу рассказать, моя семья совершенно ненормальная, — она усмехается из-за этих слов. Ну а что поделать, что правда, то правда. — Наш собственный, любимый, братец постоянно втыкал в нас кинжалы и клал в гробы на столетия, правда, меня это обошло, так как я была не такой свободолюбивой, в отличие от всех, поэтому… пролежала я в гробу, в общем счете, от силы неделю. — Ваш брат… Серьезно? — непонимающе протянул Энзо, щурясь. Он вглядывался в лицо блондинки, пытаясь понять шутит она или нет. И, к сожалению, он не наблюдал ни одного намёка на то, что это являлось шуткой. — Ну да, — пожала плечами Пенелопа и тут же принялась разглядываться свой маникюр, будто бы сейчас это самая интересная вещь в её жизни. — Отсюда, кстати, и пошли истории, что вампиры спят в гробах, — невозмутимо продолжила она, опустошая бокал залпом. — И то, что мы серые... В общем, за всё это нужно благодарить мою семью. — Интересно же вам в ней живётся, — как бы между делом заметил Энзо, усмехаясь и думая про то, что всё это слишком уж... безумно. Наверное, даже, безумнее чем то, что он провёл пятьдесят лет в плену у доктора Уиттмора. — А твой брат просто та ещё лапочка. — Хочешь познакомлю? — Пен широко улыбнулась и вопросительно выгнула брови, словно ему действительно нужно задуматься над этим – весьма сомнительном! – предложением. Он передернул плечами, а она рассмеялась. Майклсон покачала головой. — Ладно, не утруждайся отвечать! Я всё понимаю... — она склонила голову набок. — Но, если быть честным, то это не самое безумное, что он сделал. Он убил нашу мать, — она произносит так легко, будто бы это что-то обыденное, как, например, разговор о погоде. — Оу... Мне, наверное, жаль? — Энзо попытался прозвучать как можно искренне, но выходило, по правде говоря, не очень хорошо. Даже ужасно, но… Она все равно зачтёт ему плюсик за это — он хотя бы попытался. — Да не переживай, она та ещё стерва, — Пенелопа кривится, вспоминая всё хорошее, что им сделала мать. — И слушать сожаления по этому поводу я не хочу. — покачала головой. — Это всё слишком запутанная история, ибо она все равно потом воскресла, попыталась нас убить, а снова умерла и заново воскресла, но уже в другом теле, потом она попыталась нас убедить в том, что нам срочно нужно переселиться в другие не-вампирские тела, чтобы убить всех вампиров и исправить её ошибку, но я сломала ее план обратив её в вампира, так как нам нужно было кое что узнать, — она хмыкает, — Кстати, она опять умерла и мы её воскресили сами, а в конце концов, она уже умерла за нас, убив себя и свою сестру. — она рассказала об этом, как о чём-то обыденном и совершенно нормальном. Хотя, в принципе, для её семьи это и было нормально. Для её семьи это просто обычный день. — Ага, — Энзо покачал головой, якобы он понял всё что она сказала… Но Пенелопа то знает правду. Поэтому она просто откидывает голову и начинает тихо смеяться. Потому что, ну, видел бы он своё лицо. Это надо было запечатлеть на камеру. — Не мучай ты себя, — она смотрит на него. — Правда, — Пен пожимает плечами. — Ты всё равно ничего не поймёшь, — Майклсон поджимает губы. — Потому что, парой, я сама ничего не понимаю. — Когда-нибудь, ты обязана будешь мне нормально всё рассказать, — Энзо наливает ей вина в бокал – он уже успел прекрасно понять, что ничего кроме него она не пьёт – и подходит к ней, протягивая его. Пенелопа принимает из его рук этот бокал и подмигивает ему, тут же отпивая алой жидкости. По вкусу оно было полусухим и, вроде бы, не плохим. Всё как она любит. Интересно, а кто в дом Сальваторе – вообще, уже не их дом, но не важно – стал покупать вино. Ибо, как ей кажется, там отроду кроме Бурбона не было ничего. — Возможно и расскажу… посмотрим, — Пен встаёт с места и направляется к Энзо. — Наверное, нужно даже выпить за это, — она чокается с ним, а затем залпом опустошает бокал. — А теперь, нужно немного отстранится о разговорах обо мне и сосредоточится на… — Мне? — иронично интересуется он, щуря глаз. Майклсон усмехается. — О тебе мы обязательно поговорим, но тоже потом, дорогой мой, однако сейчас не время перетягивать одеяло на себя, — мурлыкнула Пенелопа, облизав свои губы. Вампирша облокотилась о барную стойку, что находилась рядом и склонила голову набок. — Сейчас мы обсудим того, на ком сейчас у всех сошёлся крест, — она вздергивает бровь. — Джулиан. — Его надо убить, но он связан с Лили, так что я не знаю, что обсуждать. — Но ты меня позвал же не о семье поговорить, — хмыкнула Пенелопа, наливая себе второй бокал. — Да и к тому же, учитывая, что еретики сейчас на нашей стороне, то эта проблема у нас не надолго. — Тогда лучше обсудить всё позже, так как он идёт, — Пен прислушивается и – действительно! – слышит шаги вампира. — А вообще, тебе лучше покинуть дом, так как он прекрасно поймёт, что ты здесь не с проста, он и так держит меня под пристальным наблюдением, потому что подозревает меня в чувствах к Лили и в том, что я хочу его прикончить… Так что, вперёд! — всё это он говорит шепотом, на всякий случай. — Зачем так радикально? — она наигранно обиженно надувает губы, делая грустные глаза. Пен говорит так же шепотом, чтобы только Энзо её и услышала — Проблему с моим присутствием здесь можно решить немного другим способом… Тем более, после этого у него не должно будет возникнуть никаких подозрений. Пен за воротник притягивает его к себе и целует. Выходит совершенно не так, как тогда, на том приеме у Лили и Джулиана. Этот поцелуй выходит каким-то эмоциональным для неё и, где-то, для него тоже. Целовать Энзо — это не целовать Люсьена. Совершенно разные чувства и ощущения были. Прямо-таки небо и земля. Люсьен был более грубым, напористым нежели Сент-Джон. Энзо был намного нежнее, оттого и поцелуй вышел куда глубже… чувственнее. Именно это раскрывало его романтичную натуру. Вау, а Пенелопа даже не подозревала о ней. На самом деле, целовать Энзо было приятнее. Правда, пускай это и отдаётся некой горечью, она всё равно прекрасно понимает, что сейчас дальше поцелуя никуда не зайдёт по причине того, что это маленький спектакль для Джулиана. Такой же как и тогда для Лили… Честно говоря, самую малость и где-то очень глубоко — это задевало её. Было странно, что ею пользуются, ну, точнее она позволяет пользоваться собой. Обычно это бывало наоборот. Энзо обхватывает её талию, скользя по ней руками и углубляет поцелуй. Энзо целовал умело и даже очень хорошо, для парня, что провёл пятьдесят лет в заточении. А ведь у него, наверное, не было даже того на ком можно было попрактиковаться… Пен прикрывает глаза, просто наслаждаясь моментом, а ещё, в голове, представляя лицо Джулиана, когда он увидит эту картину… Сейчас ей отчаянно захотелось, чтобы Лили тоже пришла, ну, просто так… Потрепать нервы всегда приятно. Когда руки Сент-Джона, совершенно бессовестно, оказываются под её футболкой, они слышат посторонние звуки. Сейчас Пенелопа готова поклясться, если бы не Джулиан вошедший в дом, то всё зашло бы очень далеко, и, самое интересное, даже не по её инициативе.