Вопреки всему

      Из-за шума она медленно повернула голову в мою сторону и приспустила очки. Я глубоко вздохнула: зрелище достаточно пугливое.  — Вам что-то нужно? — Проговорила своим скрипучим голосом классная руководительница.  — А… — Я засомневалась в своем плане. Быстро взяв себя в руки, подошла к её столу. Голова с опозданием поднималась на меня, — я по поводу Глеба Голубина.       Галина Руслановна резко вскинула брови и посмотрела на меня, как на пришельца.  — Что? — Она была сильно удивлена.  — Он плохо ведет себя. Я бы хотела обсудить это тет-а-тет, без приглашения родителей, это возможно? — Я без всякого приглашения присела на первую парту. Вблизи она выглядит еще устрашающе.  — Да, возможно. Что-то не так?  — Да, не так. Глеб не хочет рассматривать мой предмет, не читает материал и не готовится к предмету. Скажите пожалуйста… что у него с остальными предметами?  — Голубин очень хорошо учится, он потенциальный отличник. Может, он так отстранился от вашего предмета из-за смены учителя?  — Может быть. А вдруг у него какие-то секции? — Намекнула я.  — Да, он вокалом занимается и дополнительным английским. В спорте тоже хорошо, но секций таких не зарегистрировано, в ГТО только участвует, всегда золотые медальки, — классная руководительница открыто хвасталась своим учеником и кидала гордые взгляды на меня.  — Он, вроде бы, оставался на второй год. Может, он завалил мой предмет?  — Его к нам перевели в 9 классе. Не допустили к 10 классу и оставили на второй год. Пропустил почти все ОГЭ!       В смысле «пропустил»? Даже не просто завалил, а пропустил? Как такое возможно, что это вообще за отношение к такому важному предмету? Мне это непонятно, но то, что он очень умный мальчик — я знала.  — Ладно, я поняла, какой нужен к нему подход. Пока родителей не будем звать, разберемся так.  — Хорошо, я с ним поговорю, — сказала Галина Руслановна, — он… бывает груб. Не обращайте на него внимания.       Выйдя из класса, я направилась в свой кабинет на дополнительные задания. Груб? Я ни разу не заметила, чтобы он был грубым. Хотя, а как же ситуация со школьницей, которую он так открыто отшил?       Но сначала он её трахнул, Оксан.       Стоп, а зачем Глеб сдает литературу? В первый день встречи он сказал мне, что будет поступать на журналиста, а вчера уже, что на инженера.       Что он надумал?       И что ему надо?       Какой загадочный парень! Я так хочу разгадать все его секреты и снять эту маску, которую он носит. А, может, и не носит. Я ничего не знаю об этом пареньке, реально ли он такой умный и обходительный с девушками или просто я сильно ему понравилась?       Увы, но моя самооценка доказывает мне, что он всего лишь притворяется. Я бы не поверила в это, если бы не мелкие детальки: пользование школьницами, пафос при друзьях, прямолинейность с Артемом и предупреждение классной руководительницы, хотя минуту ранее она отзывалась о нем очень даже хорошо, мне даже показалось, что и вовсе не верит моим жалобам. Конечно, Глеб очень начитан и умен в моих предметах, такому бы я тоже не поверила.       Короче, я в полной растерянности. Остается только ждать.       Я вошла в кабинет и увидела уже часть А класса. Пришли на дополнительные занятия не все, да и расселись как захотели. Я тяжело вздохнула и достала книжки для подготовки к ЕГЭ. Порыскав по кабинету, я нигде не нашла Глеба. Класс. Он может не прийти на занятия, ведь врал мне о том, что хочет стать журналистом. Или хочет стать инженером? Я не понимаю этого мальчугана.       Прозвенел звонок. Я села за стол и совсем отчаялась. Хотя почему я расстраиваюсь, что он не пришел? Разве мне есть дело?       Похоже, что да.       Дополнительный русский прошел плавно, я с некоторой монотонностью пыталась объяснить тему, но мне так было не интересно проводить этот урок, что я отпустила всех домой, оставив только на литературу.       Ну конечно, кабинет пустой.       Сев за стол, я в последний раз взглянула на дверь.       Пусто.       Вдруг резкий удар в дверь. Глеб влетает с ужасной шевелюрой на голове и оскаленным лицом.  — Ждала меня? — быстро проговорил Голубин и закрыл кабинет.  — Ч… Что случилось? — Я подбежала к нему и поправила свою юбку.  — Ничего. Что не так? — Проговорил он с отдышкой и протер кулаком нос. Что с его костяшками?  — Ты что, подрался?! — Вскрикнула я и приблизилась к нему ближе.  — Да какая разница. Сейчас литература на первом месте, — отмахнулся блондин и поправил волосы.  — Какая литература? Ты что, серьезно? Вспомни самую нашу первую встречу, немедленно! — Подняла голос я, плюнув, что меня могут услышать. Все равно это 8 урок по счету.  — Ну… Ты пришла в наш класс учителем, потом подвезла меня. Что случилось-то?  — Ты сказал мне тогда, что пойдешь на журналиста, а буквально недавно затирал про инженера и математические науки, — последние два слова я спародировала ботана-заучку и ткнула пальцем в потрепанную толстовку.  — Я… э… — Глеб отвел взгляд и сильно занервничал.       Вот ты и попался, дружок.  — У меня были свои причины, — начал злиться Голубин. Я уже хотела отступить от спора с ним из-за своей неуверенности, но пыталась стоять гордо.  — Значит так? Ноль доступа к моим занятиям по литературе, — скомандовала я и поправила очки.  — На них никто и не ходит, — сказал грубо блондин и пожал плечами. Да, конечно, попытайся еще унизить меня.  — Вон из моего кабинета. Я не собираюсь слушать такие разговоры! — Вскрикнула я и показала пальцем на дверь, — или мне придется привлечь твою классную и маму, — пригрозила я и откинула волосы.  — Ты уже привлекла мою руководительницу! Зачем? — Глеб еле сдерживался от того, чтобы накричать на меня матом, но я не испугалась.       Ладно, вру, я испугалась не на шутку. Я ведь совсем не знаю, что у него в голове в момент ярости. Класс. Еще одно доказательство, что я вообще его не знаю.  — Да потому что ты ничего не рассказываешь! У тебя только один ответ: потом, потом и потом! — Я пыталась держаться и не высказать ему все, что думаю, но не смогла. Лицо Глеба поменялось с нейтрального на удивленное, но что-то злобное и зверское появилось в его глазах.  — Да ну? Может, я просто не такой болтливый? — парень усмехнулся. Он уже второй раз говорит мне то, что я совсем не хочу слышать от него.       Вот тебе и заботливый, милый и добрый парень. В гневе он не следит за своим языком и издевается надо мной. Похоже, он раскрылся.  — Может, потому что я не такая скучная? — Ударила я в ответ. Глеб смутился, — а теперь, еще раз повторяю, на выход.       Глеб уже развернулся и приблизился к двери, но остановился. Он повернулся ко мне через плечо и спокойно спросил:  — В какой книжке про войну ты набрала столько смелости? — Я поняла, что это был риторический вопрос и промолчала, тяжело вздохнув.       Я думала, что он сейчас уйдет, и все, долой полная работа учителя без интрижек, что я буду бескрайне рада избавиться от него.       Но я совсем не ожидала чувства тоски, когда он отвернулся от меня.       Мне даже захотелось, чтобы он остался и мы помирились.       Глеб постоял около двери секунды 3, развернулся всем телом и стал приближаться ко мне.       И, о Господи, надеюсь, это то, о чем я думаю.       Обхватив меня за талию, он прижал к себе и потянул к столу. Я сразу же сцепилась с ним в поцелуе, плюя на то, что сделала это первая в моем кабинете.       Учительском, между прочим.       Глеб гладил меня по спине. Весь жар спустился на низ живота, я чувствовала, как быстро возбуждаюсь от одного поцелуя. Он принялся целовать мою шею, а я отметила у себя в голове, что после всех попыток точно могу сказать: он прекрасно целуется и умеет заставить.       Хотя, он даже и не заставлял меня.       Наверное, в тот миг у меня должна была проснуться совесть и стыд за инициативу, я должна была его оттолкнуть, чтобы он перестал ласкать меня своими прекрасными губами, но, увы, меня будто парализовали. Глеб запутал меня в веревки страсти.       Голубин посадил меня на стол и встал между ног. Лучше бы я сегодня была в штанах, в юбке-карандаш совсем некомфортно в такой позе.       Между тем блондин стал поглаживать мои ноги и медленно спускался рукой к бедру. Я невольно застонала от болезненного жара в животе и его действий. Глеб просунул руку под юбку и отодвинул колготки.       Мать твою, как же это прекрасно.       Блондин отодвинул мои трусики и начал массировать клитор. Я тихо простонала ему на ухо и сжала толстовку одной рукой, а другой волосы. Он медленно просунул палец в меня и я застонала чуть ли ни во весь голос, но мне помешала рука на моем рту, очутившийся за мгновенье.       Заниматься сексом с ним я совсем не планировала, тем более на учительском столе.       Стоп. Это же учительский кабинет! Мой ученик! И его пальцы во мне!       Я отодвинулась от него и оттолкнула руки. Господи. Как же стыдно!  — Стой… я… — мне было безумно неловко за всю ситуацию. На лице Глеба было сомнение и немного… грусть? — Я не могу так… Ты мой ученик, это учительский кабинет, и я не совсем доверяю мужскому полу, — я протараторила последнее предложение и засмущалась.  — Я тебя понял. Прости, — он тоже немного засмущался. Я слезла со стола и отвернула взгляд, — до свидания, — тихо сказал Голубин, схватил портфель и вышел из кабинета.       Пиздец.       Я сразу же собрала свои личные вещи и выскочила на улицу. Что я натворила? Зачем поцеловала первой, затянула все так? Без понятия, но жар продолжал понемногу отступать.       С Андреем я никогда не возбуждалась так быстро, а в последнее время вообще не хотела ничего с ним. Он заставлял меня, я каждый раз чувствовала ужасную боль из-за неподготовки.       Но с Глебом все по-другому.

***

      Я сразу же пошла в душ. Мое тело все еще чувствует его руки и губы, от чего я покрылась мурашками.       Я не хочу увольняться из этой школы, но мне кажется, что это край. Я чуть не занялась сексом со своим учеником прямо на учительском столе.       А почему бы и нет, Оксан?       А ведь серьезно, почему бы и нет? Мне же не под 40 лет, в конце концов. Я могу позволить себе спать с парнями столько, сколько захочу.       Хотя сомневаюсь, что смогу преодолеть себя.       И я не очень хорошо убеждаю себя.       Горячие капли обволокли мое тело. Я подняла голову и чуть приоткрыла рот, ловя капельки воды. Мое тело в прямом смысле горело, но не от высокой температуры воды.       Такое чувство, что я хочу довести начатое до конца.       Я обмоталась полотенцем и пошла за работу. На часах было уже около 7 вечера, мне нужно было составить план на завтра и посмотреть программу. У меня же теперь еще и шестые классы.       Закончила я только ближе к 9, мой мозг полностью отказывался работать. Упаковав все в папку, обессиленно упала на кровать.       Похоже, я окончательно привязалась к нему.