***
Всё рухнуло в один миг на той проклятой вечернике в честь начала их последнего учебного года. Обычная весёлая пьянка в кругу друзей и знакомых. Они отлично проводили время, постепенно накачиваясь алкоголем, ничего казалось бы не предвещало беды. В какой-то момент Он поймал за руку Тэхена и незаметно увёл в коридор, где никого не было. Загадочно улыбаясь, Он затащил удивлённого Тэ в небольшое помещение, вроде кладовки, и тут же не дав и слова сказать, поцеловал. В голове Тэ помутилось — сказался и выпитый алкоголь, и близость любимого человека. Оба были несдержанны в своих действиях, руки проникли под верхнюю одежду и жадно блуждали по обнажённой коже, вызывая толпы мурашек и распаляя всё больше. Оторваться от Его губ было невозможно, хотелось целоваться бесконечно — слишком желанно и сладко, слишком многообещающим был взгляд блестевших глаз напротив, слишком трудно остановиться и вспомнить о том, где они находятся. Что же, за потерю бдительности они и поплатились, точнее, поплатился только один — Тэхен. Дверь в кладовку неожиданно распахнулась, выставляя их напоказ перед небольшой компанией знакомых парней. Слава богу, что они не зашли слишком далеко, но и их растрёпанный вид и покрасневшие губы говорили о многом. Тэхен и сообразить ничего не успел, как был грубо откинут в сторону сильными руками, теми самыми, которые минуту назад так нежно прижимали его к себе. А потом посыпались глумливые вопросы от незваных свидетелей, и словно сильная пощёчина — прилетел ответ от Него. Тэхен растерянно смотрел на так любимое им лицо и не понимал ни слова. Это было каким-то кошмаром наяву — презрительная ухмылка и колкие слова, которые бросал Он в лицо Тэхену, обвиняя в домогательстве. Слышать такое было невыносимо — это был удар ниже пояса. Всё поплыло перед глазами — лица стоявших рядом размылись в одно сплошное пятно, а потом проявились вновь, но уже в каком-то искажённом виде. Тэ видел перед собой уродливые маски: раскрытые в злой усмешке рты и пустые, ничего не выражающие глаза. Он не хотел видеть их. Зажмурив глаза, он смог пробиться сквозь толпу этих жутких существ и выскочил на улицу. До дома он добрался словно в тумане, ничего не помнил: как поймал такси, как называл водителю свой адрес дрожащим голосом, как очутился в своей комнате. Тэхен всегда считал себя сильным человеком, способным стойко пережить любую неприятность, но этой ночью он плакал навзрыд, глуша подушкой свои судорожные всхлипы, чтобы не услышали родители. Сердце сжималось от невыносимой боли, и Тэхену казалось, что ещё совсем немного и он умрёт, от невозможности сделать очередной вздох. Внутри что-то дрожало тонкой натянутой до звона струной, которая грозила оборваться от малейшего движения; перед глазами всё время стоял Он с презрением смотрящий на него — такого жалкого и растерянного. А под утро эта струна всё же не выдержала душевного напряжения и лопнула — стало до смешного спокойно и пусто — и Тэхен даже рассмеялся бы от облегчения, если бы мог. Равнодушие холодной змеёй заползло в его сердце, безжалостно выжигая холодом всё живое, превратив в лёд распустившийся внутри него прекрасный цветок, зато взамен забрало боль и подарило желанный покой. Тэхен устало прикрыл глаза и провалился в сон. В школе у него больше не было друзей, от него отвернулись как от прокажённого, разом забыв, что практически ещё вчера были рады считать Тэхена своим другом. Ему было всё равно, даже встретившись с Его тяжёлым нечитаемым взглядом Тэ не изменился в лице — та же равнодушная маска, как и для всех. И лёгкая ухмылка, скользнувшая по Его губам не причинила боли как ожидалось, Тэхен позволил себе такую же усмешку в ответ, не забыв приправить её ледяным презрением. Попытки подловить Тэ после школы и устроить разборку не принесли обидчикам ожидаемого результата — Тэхен дрался с таким остервенением и жестокостью, что они дрогнули и постыдно сбежали. Больше никто не пытался проверить свою силу в драке с Тэхеном, его стали просто избегать, что только радовало парня, он и сам не желал ни с кем общаться. Иногда, бессонными ночами на Тэхена накатывала беспросветная тоска, отчего в груди снова что-то болезненно сжималось; в такие моменты он разбивал в кровь костяшки рук, в ярости молотя кулаками по стене, чтобы загасить непрошеную боль и вернуть так полюбившееся ему чувство холода. Отпускало — и снова его окутывало спасительным равнодушием, а другого Тэ и не желал. Маска холодной отстранённости прикипела и стала вполне удобной и все же он не был уверен, сможет ли продержаться этот год и не сорваться. Пыткой было видеть Его ежедневно — уверенного в себе, смеющегося в окружении друзей. Тэхен нередко чувствовал на себе Его взгляд, но никогда не оборачивался, чтобы убедиться в своей правоте. Зачем? Тэ не хотел вспоминать как могут смотреть Его глаза, даря невысказанную нежность — нет, всё это ложь, одна бесконечная мерзкая игра, где не было и грамма настоящей теплоты. Тэхен сам придумал себе красивую сказку, вот только по иронии судьбы конец истории был дописан не им. Соавтор оказался весьма жестоким, грубо оборвав прекрасную мечту, не заботясь о чувствах главного героя. Что ж, Тэхен получил весьма полезный, хотя и очень болезненный урок — больше он никогда не поверит в лживое слово «любовь».***
Неожиданное повышение отца и перевод его в филиал фирмы за границу стал для Тэхена спасительным сюрпризом. Неделя была потрачена семьей на сбор вещей необходимых для переезда и перевода документов Тэ для зачисления в новую школу. Тэхен вышел на улицу и, остановившись перед калиткой, ещё раз оглянулся на их дом. Затем глубоко вздохнул полной грудью и с улыбкой на лице сел в машину. Прощай Корея, здравствуй Франция — пора начинать жизнь с чистого листа.