На поляне зимнего леса стоял не большой домик, на его крыльце стояло трое. Они стояли около входной двери и что-то ждали. Казах расправлял и снова складывал свои крылья, он не знал что ему делать, но честно ждал, когда выйду двое врачей.
Крым закрыл свое лицо и ели слышно молился богу. Он не был христианином или любой другой религией, но сейчас ему казалось, что так будет лучше. ДНР'у было еще хуже чем его брату. Он ходил из стороны в сторону, кусает ногти руках и мерит шагами крыльцо. Вокруг них ощущался, как воздух накаляется. Они не разговаривали между собой, не пытали отвлечься. Они боялись, что родной человек может умереть.
Русский у каждого занимал не большое место в их сердцах и они надеялись, что он выживет. Для Казаха, он был любимым старшим братом, который всегда был добрым и сильным. Крым был благодарным, что Федерация спас и принял в свою семью. А Ден любил своего отца очень сильно, потому что тот всегда его утешал, когда парню было плохо или же спасал от хулиганов, которые обижали его сына и просто любил его. В их сердцах пусть и небольшое, но особенное место занимал русский.
Лес как будто чувствовал атмосферу и пытался ободрить или грустить одновременно. Раздавались птичьи голоса, а вокруг поляны сидели не большие звери. Они не шли вперед, но и не хотели уходить. Казалось, что звери молятся об состоянии их царя и это не кажется странным или необычном. Проходили часы и небо уже смеркалось и когда вышел на улицу Павел Петрович, то вся его одежда была в крови. К нему подбежал Ден и расспрашивал об состоянии отца.
- Как он? Все с ним будет хорошо? Он жив?
- Жив. Жив. Куда же денница, я ему не позволю. Сейчас он спит у себя, поэтому помогите мне все убрать.
- А с кем отец?
- Он с Германом. Тот следит за его состоянием. Чего стоите как истуканы, помогите мне, я уже не молод как раньше.
После этих слов старик снова зашел в дом, а за ним и троица. Пока они не убрали все используемые бинты, антисептики, инструменты и 3 бутылки какого-то алкоголя от них не отстали. И только после всех этих мучений они решили зайти в комнату больного.
Первое на что они обратили внимания, так что все стены были в каких-то полосах, которые очень напоминали следы от когтей. У самой кровати сидел немец, было видно, что вся его рубашка была в крови, но он не спешил её менять. Каждые 5 минут проверяет его пульс, потом осматривает раны русского.
Больного было не узнать из-за кучи бинтов, а короткие волосы все еще были спрятаны под уже чистой ушанкой. Грудная клетка слегка поднималась в верх, а потом снова опускалась вниз. Крым и ДНР стояли по правую руку от Германа, а напротив них стоял казак.
Никто из этих троих не решался задать вопрос Герману. Казак собрал все свои эмоции, чтоб они показали его другую сторону. Он старался быть таким же безэмоциональным, как его брат, но у него не очень хорошо получалось и когда он заговорил, то его голос чуть задрожал, а потом стал твердым, как кремень.
- Что с Россией? Почему мы его нашли в таком состоянии? Почему он оказался в лесу?
Германия посмотрел сначала на младших русский, а потом на казака и тот удивился выражению друга. На глаз немца наворачивались слезы, руки слегка тряслись, губы были обкусаны до крови.
Но услышав ответ Геры все, троя, были в ужасе и казалось, что весь их привычный мир исчез из-под ног за такое короткое время.
- Ночью похоже проснулся Россия и заметил двух голодных медведей, которые стояли напротив нашего дома. Он решил их увести от сюда приманив их с помощью запаха свежей крови. Похоже они его загнали в угол и ему пришлось драться. У него множество ран и несколько переломов. Так же Россия потерял много крови. Павел Петрович сказал, что если продержится хотя бы эти сутки, то это можно считать чудом и тогда выживет. Росс может никогда не проснуться и у него все эти шансы на это.
Гера закончил говорить и повернулся к славянину и снова проверил пульс. Он был слабы, но пульс был, а это значит, что сердце пока бьется. Крым опустился на ноги и в его глазах была пустота, Ден облокотился об дверцу шкафа и закрыл свое лицо руками и беззвучно плакал.
Казахстан вышел из комнаты, а потом на улицу и достал из кармана серых джинс телефон и быстро кому-то набрал. Сначала был слышан гудок и какая-то музыка, а потом он услышал женский голос.
- Алло. Казахстан, ты чего звонишь?
Казак не знал как сказать своей сестре эту трагичную новость, но это надо было сделать.
- Беларусь, позвони всем нашим и пусть они еду к тому лесному дому.
- Зачем?
- Россия очень серьезно ранен и возможно он не выживет. И вам всем надо хотя бы, извиниться, перед ним.
На другой стороне была тишина, а потом Казах услышал дрожащий голос своей старшей сестры.
- Э...то...пра...вда?
- Да. Я прошу, позвони остальным и приезжайте, как можно скорее. Я пойду, хочу напоследок побыть с братом.
Он завершил звонок и положив телефон обратно в карман, поднял свои глаза в небо и с них горючие слезы. Казахстану было больно и страшно, он не знал что ему делать. Слезы стекались с его лица и падали на снег, они были настолько горячим, что снег от них таил. Так и стоял он в одиночестве, пока к нему не подошел старик и не обнял парня и только тогда он плакал с надрывом. Павел Петрович поглаживал по головке казака, пытаясь хоть как-то облегчить его боль.
******
Pov Россия
Первое что я вижу это темноту, которая была повсюду, но потом изменяется. Перед собой вижу себя, лишь глаза были белым, которые отливали слегка красным. Это смотрел на меня, как будто я идиот. Его слова и тон меня со всем добили. Почему в этом мире живут такие сволочи?
- Ты точно сумасшедший и идиот. Где твой долбанный инстинкт самосохранения? Он у всех есть, а у тебя нету! Ты же понимаешь, что сейчас на грани жизни и смерти?! Я вот умирать не хочу.
Мне казалось, что понимаю о чем говорить, но я совершенно не помню это. Меня бесило и все внутри меня кипело, как чайник, который не выдержал и взорвался.
- Прости, но если бы тебя не было, то жилось бы мне намного лучше! Не было всех этих дурацких проблем!
У второго я выражения было таким грустным и серьезным лицом.
- Ты вообще жить хочешь?
Его слова меня удивили, но от них мне стало тяжко в сердце.
End Pov Россия
- Нет? А за чем мне жить. Та, кто мне заменила отца и мать умерла. Волк, который стал мне братом, погиб защищая меня. А любимая с дочкой убили. Моя семья и другие страны призирают кроме четверых, но и они тоже отвернутся от меня. Никого нет. Я остался один.
Федерация сказал это и со всем потерял хоть какое-то стремление на жизнь. Темнота начала поглощать, а вторая личность не хотел такого финала самому себе. Он щелкнул пальцами и около мужчины появились синие окошки с каким-то изображениями.
Майор поднял голову вверх и увидел то, что очень давно забыл. Его старые воспоминания, которые он почти забыл за эти годы. Он не мог поверить, что они есть или хотя бы остатки от них. Воспоминания были яркими, как будто все это прошло вчера, а не давным-давно.
Росс смотрел на них и с глаз потекли слезы, а силуэт смотрел их и у него тоже лились слезы, слова его были такими приятными и забавными, что другой посмеялся бы.
- Вот мы знаем друг друга давно, но я впервые смотрю все это. Давай будем жить мирно. Я не буду тебе мешать, если это не связано с работой или с защитой важных для тебя людей.
- Но это все равно мало. Моё сердце уже так давно было зашито, но оно все равно не бьется.
- Я знаю, что тебе больно и страшно, снова почувствовать это чувство, но этот немец излечивает наши с тобой раны. Так давай попробуем довериться ему.
-....
Слова не были к месту сейчас и силуэт протянул России руку, а тот схватился за нее и его как будто вытаскивают из какого-то болота. Русский стоял в кромешной темноте снова один, но он знал что это не так. Мужчина сделал шаг, потом еще один, еще один и с каждым разом он ускорялся и уже несется куда-то вперед.
****
Глаза с неохотой открывались. Все было размазано и видел какие-то знакомые силуэты, как будто на него одели чьи-то очки, но со всем скоро зрение восстановилось. Мужчина узнал Германа, Дена, Крыма, Беларусь, Украину, Казахстана и много других. Росс попытался пошевелить, но почувствовал боль, из пересохших губ вырвался какой-то мат. Все посмотрели в сторону кровати и увидели проснувшийся Россию. Они все прыгнули на кровать и начали обнимать, у всех них были слезы на глазах. Русский же не понимал их реакции, но не хотел, чтобы это так быстро заканчивалось.
