Хранитель магии II: тайна чёрной шкатулки.

      Уборка для Вальтериса затянулась до глубокой ночи, но ему показалось, что те самые журналы и газеты, а вернее добрая половина из них уже лежала по номерам ранее, лишь верхняя часть, та, что сыпалась на него сверху, была не разложена. Мальчишка решил не использовать в том случае помощь Сони, так как отчётливо понимал, что профессор Бутмэн, возможно, находился поблизости и, если он узнал бы о существовании домового эльфа у него в подчинении, то проблем у Мракса оказалось бы гораздо больше. Поэтому он решил честно отработать наказание и удалиться восвояси. Когда же он оказался в своей спальне, то понял, что все его соседи по комнате давно отдыхают. Даже Флинт видел десятый сон, скорее всего он раньше освободился от каторжных работ, чем Вальтерис. Лелея надежду обговорить с ним статью, что он вычитал в старой газете, Мракс лёг спать. Он молил богов, чтобы не проспать первое занятие,так как подобные отработки отнимают слишком много времени и сил, причём впустую. Хотя сложенная трубочкой газета говорила об обратном, но уже было не важно, так как он без сил провалился в царство Морфея. Флинт с утра поступил честно, как настоящий друг, он будил Мракса до последнего, пока тот не встал на ноги. Состояние у Вальтериса было ужасным, чёрные тени залегли у него под глазами, мышцы рук и ног неприятно болели, и эта тупая боль тянула его обратно в постель, в голове гудело, во рту пересохло.       — Флинт, — мямлил он, — и ты так каждый день? — Ральф хохотнул, а затем кивнул.       — Я привык, Мракс! И ты втянешься! — издевался он.       — Не-е! Вот тут ты мне уже не товарищ! — буркнул Вальтерис, шатаясь идя в ванную комнату, чтобы умыться и почистить зубы.       Флинт ещё громче засмеялся. Он посмотрел, что сумка Мракса была не собрана, поэтому решил помочь ему. Он взял с полки необходимые учебники и положил их, затем проверил наличие в сумке пера и чернил, а затем его взгляд упал на газету, ту самую, что вчера ночью принёс Мракс из каморки Бутмэна.       — Так-так! — с диким интересом начал разворачивать газету Ральф. — Что тут у нас такое? Оп-п-па! А ты загадочный зверёк, Мракс! — на прочтение всей статьи у слизеринца ушло около пяти минут, ровно столько, сколько ещё находился в ванной Вальтерис.       Когда же Мракс вошёл вновь в спальню, то увидел, что его сумка была собрана, все книги и конспекты аккуратно сложены, а сверху лежал в развёрнутом виде Еженедельный Пророк.       — Уже успел прочитать? — ровным тоном спросил Вальтерис своего друга. — Что скажешь об этом?       — Ничего, — без единой эмоции ответил ему Ральф, стоя в дверях сложив руки и опираясь плечом о дверной косяк, — но вопросы имеются?       — Озвучь!       — Зачем тебе эта информация? Всех приспешников Тёмного Лорда уже поймали, какая разница, кто был тот сбежавший? Сдаётся мне, что это была твоя мать, Вальтерис!       — Логично мыслишь, Ральф! — Мракс натянул на себя мантию, сложил газету и запихал её в сумку, которую повесил на плечо. — Это была моя мать, та самая Джейн Уоллис, об этом в книге было написано той грязнокровкой Грейнджер, но и у той самой Грейнджер не было указано имени человека, что пытался её остановить. Почему? Кто он такой? — теперь Флинт нахмурился, пытаясь найти ответ на столь замудрёный вопрос. — Во-о-от! О том и речь. Я бы плевал на всё, если бы знал, кто он. Но, увы, у того аврора N скорее всего на те времена была защита в виде Министерства Магии, стало быть, имени мы его никогда не узнаем. А жаль!       — Ну и что? Зачем тебе всё это? — удивился Флинт, шагая во мраке подземелий рядом с другом.       — Во-первых, я хочу знать о моей матери всё, во-вторых, раз его имя скрыли, значит это было необходимо, значит никто не должен был знать о нём, почему?       — Любопытство ещё никого до добра не доводило, — сделал вывод Ральф, входя в класс, — ты сообщишь о своей находке лягушатнику? Может быть он что-то знает об этом?       — Сообщу, — ответил Мракс, ища глазами подходящее место в аудитории, чтобы сесть, — но я не уверен, что он знает, ты же сам говорил, его знания ограничены лишь книгой грязнокровки, — Флинт лишь хмыкнул, продвигаясь вперёд, следом за Вальтерисом.       — Кто знает? Может я ошибался! — Мракс остановился и через плечо взглянул на Флинта, брови Вальтериса подскочили высоко вверх. — Что? Этот француз не такой тупой, каким мне показался в самом начале.       — Я рад это слышать от тебя, Флинт! — тихо сказал Вальтерис, плюхаясь на стул и веря в то, что Бернар сумеет-таки помочь ему.       Но его надежды разбились вдребезги сразу же после разговора с Марком в Большом зале после всех занятий.       — Нет, Вальтерис, я ничего не знаю об этом авроре. Прости! — сказал Бернар, смотря в глаза другу так, будто он не выполнил какое-то обещание.       "Чёрт! Ну, ладно! Оставим это! Сейчас на кону моя жизнь, поэтому я должен заниматься уроками, чтобы на выходных оказаться в Тайной Комнате."       Неприятная оскомина от непонимания прошла почти сразу же, воодушевленный спуском в подземелья, Вальтерис рано утром в субботу спешил на второй этаж, чтобы начать тренировку. Скрежет отодвигаемых раковин не был для него на тот момент раздражающим слух звуком, даже наоборот, он жаждал его, он чувствовал, что полон сил, что сможет осуществить задуманное.       "Ведь Слизерин уготовил эти подземелия для чудища, значит так тому и быть."       Стоя напротив памятника Салазара, Мракс крикнул в пустоту помещения:       — Соня!       Послышался треск аппарации, а затем появилась и эльф всё в той же рваной наволочке, завязанной на её худых и дрожащих от страха плечах.       — Мистер Мракс звал Соню... — еле слышно сказала она.       — Да, ты мне будешь сегодня нужна. Помнишь, я просил тебя раздобыть для меня змею, — эльф закивала, и тут же в её дрожащих руках откуда ни возьмись появилась прозрачная банка, а внутри сидел самый настоящий лесной уж. — ЗдОрово! То, что нужно! — мальчишка снял с плеча лямку сумки, из которой он достал книгу по Тёмной Магии с запиской своей матери. — Начнём прямо сейчас. Я готов!       — Мистер Мракс, — дрожащим голосом заговорила Соня, — не стоит торопиться. Неверно выполненное заклятие может привести к тому, что отскочивший луч попадёт в вас и вы лишитесь рассудка. Ваш отец и ваша мать тренировались на открытом воздухе, там, где нет возможности стать жертвой, где вы можете стать хозяином ситуации. Может стоит переместиться? А Тайная Комната пускай будет жильём для... Для Василиска, — произнося имя будущей твари, эльф даже начала заикаться, но её дельное предложение Мракс принял с большой охотой.       — Ты права! Но я не знаю, где такое место есть!       — Довертесь Соне, мистер Мракс, — эльф взяла Мракса за руку, и его вновь начало бросать из стороны в сторону, голова кружилась, а внутренности сворачивались в тугой узел, однако, спустя ещё пару секунд, их выбросило на какую-то поляну посередине густого леса.       — Где мы? — с недоумением спросил Мракс, осматриваясь по сторонам.       — Леса Шотландии обширны, не бойтесь, здесь вам никто не помешает, — ответила эльф, отходя на пару шагов в сторону.       Несмотря на то, что была осень, и лес стал редким, сбросив свой великолепный золотой наряд на холодную сырую землю, деревья стояли так близко друг к другу, что едва можно было сквозь них что-либо разглядеть. Мракс, крепко сжимая в одной руке книгу, а в другой волшебную палочку своего отца, которую успел поменять практически сразу же, едва он оказался в Тайной Комнате, начинал дрожать от холода, ветер своими цепкими руками хватал его за шею, щиколотки, руки, обжигал лицо.       — Здесь нас не увидят, ведь так? — спросил он, стуча зубами. — Я вымерз! Давай начинать, — нетерпение, злость и любопытство одновременно руководили им, заставляя резко говорить, двигаться, и даже взгляд у Мракса стал иным, таким непроницаемым и холодным.       Эльф взяла банку с ужом и поставила на середину поляны. Она тоже дрожала, но старалась не подавать виду.       — Сложное в этом заклинании лишь то, что вы, мистер Мракс, должны быть предельно внимательным, сосредоточенным, вы должны желать сделать другому плохо, — пищала Соня, отходя от банки на приличное расстояние, — даже не нужен взмах рукой, только вы и ваша цель.       "Только я и моя цель."       Направив кончик волшебной палочки на ужа, Мракс задумался.       "Страшно! Даже там, в Тайной Комнате, всё было не так."       Тревога внутри него нарастала, с каждым разом становясь всё больше и больше, готовая лопнуть, разорвать его на части, он уже хотел было плюнуть на всю эту затею и попробовать решить проблему с петухом иначе, как вдруг внутри его головы, вокруг, везде стало так подозрительно тихо, что на мгновение Мраксу показалось, будто бы он умер, и лишь тихий ровный и такой до боли знакомый голос вещал:       "Ты только представь, что сможешь управлять, сможешь контролировать каждый шаг. Представь, что ты — это центр всего. Бог! А он, он лишь грязь! Одно твоё желание может убить, а может и оставить вживых. Только желание!"       Мальчишка знал, кому принадлежал этот голос. Это был Он. Он словно стоял позади и шептал на ухо, давал силу, направлял, учил. Тепло в руке медленно стало перемещаться в древко волшебной палочки, а голос всё не умолкал, повторяя снова и снова.       "Ты только представь... Бог!"       Рука Вальтериса медленно поднялась, направляя кончик палочки прямо в банку, а одними губами, еле слышно он прошептал:       — Империо! — возле банки со змеёй появился ярко-жёлтый дым, он медленно осел на дно и так быстро исчез, как и появился, ничего не соображающий Мракс начал шептать, видя, как змея медленно выползает из своего резервуара и двигаться прямо к нему. — Полз-з-зи с-с-сюда! С-с-сюда! — шипел он на парселтанге, видя, как Соня прижимает к груди руки, а глаза у неё стали большими, как тарелки.       Уж подчинился и колечком свернулся у ног Хозяина. Неожиданно наваждение спало, оставив после себя горькое послевкусие. Он смог.       "Я смог! У меня получилось! Но радости я не чувствую, лишь боль за грудиной и жалость к животному."       — Соня, — проскулил Вальтерис, — Соня!       — Д-д-да, мистер Мракс! — заикаясь отозвалась эльф, делая полшага к нему.       — Соня... Соня, как отменить заклятие? — продолжал стонать он.       — Фините Инкантатем! — послышался голос эльфа, а затем Мракс резко посмотрел вниз, туда, где был уж.       Бедное животное жалобно шипело и извивалось, оно не понимало ничего, видело лишь страх, поэтому постаралось поскорее уползти прочь, подальше от места пыток.       — С ним всё будет в порядке? — просипел Мракс, обращаясь к Соне.       — Да, оно найдёт пристанище, успокоится, и всё встанет на свои места. У вас получилось, мистер Мракс, — сказала эльф, подходя ближе к мальчишке.       — Да, но мне от этого как-то нехорошо, не по себе, словно у меня вывернули душу наизнанку.       — Это так и должно быть, это Тёмная магия, её воздействие не проходит бесследно. Боль. Разочарование. Уныние. Тоска. Всё это лишь начало, Соня говорила вам. Соня предупреждала. Вы меня слушали в полуха, — бубнела эльф, подходя ещё ближе, — но что удивительно, вы выполнили это блистательно, а главное у вас получилось всё с первого раза. Так мог делать лишь один человек. Ваш отец. Безукоризненно, чётко и резко.       "Безукоризненно, подло и гадко. Фу! Меня сейчас стошнит!"       Все его внутренности будто бы прилипли к позвоночнику, Вальтерис зажал рукой рот, сдерживая рвотный позыв. В голове, в ушах всё ещё был голос, голос отца, взывающий продолжить начатое им одиннадцать лет назад. Мракс не понимал, почему так отчётливо слышал его, ощущал дыхание над ухом, почему всё было как будто наяву. Однако, на поляне, в этом мрачном лесу были лишь он, эльф и бедный уж.       — Домой, — сипел голос Мракса, — домой... — он буквально терял сознание, и толчок аппарации стал последним его кошмаром, крутившим и бросавшим из стороны в сторону.       Холодный пол Тайной Комнаты стал неким спасением, но сдержать позыв рвоты ему не удалось. Боль изнутри давила на него, выворачивала. Слёзы катились градом из глаз, Мракса трясло. Отодвигаясь от рвотной массы подальше, Вальтерис схватился за голову, пытаясь унять дрожь и заткнуть голос в голове. Соня очистила пол магией, а затем подскочила к Мраксу, спрашивая:       — Пить! Вам необходимо попить, господин! Агументи! — холодная вода стала спасением, она остудила пожар в груди.       Продолжая сидеть на холодном полу, Вальтерис шептал:       — Спасибо, Соня! Спасибо! Но я не справлюсь! — истерика подступало к самому горлу. — Эти собаки разорвут меня на части, этот долбаный петух не будет сидеть! Нет! Нет! Я не хочу!       Бедная Соня не знала, как успокоить вторую волну , которая, по её мнению, казалась ей ещё более сильной, чем первая. Мальчишка буквально подпрыгивал на месте, крича и извиваясь.       — Вам необходимо успокоиться! Вы справились, это свершилось. Ваша мама бы гордилась вами, вы делаете это во благо, мистер Мракс. Мисс Джейн бы гордилась вами, — едва Вальтерис услышал имя матери, как тут же буря внутри начала медленно утихать, оставляя после себя усталость.       "Мама! Мама!"       Очнулся Мракс, лёжа на своей кровати, он резко открыл глаза, и не веря тому, что перед его взором был до боли знакомый рисунок балдахина в его спальне. Боясь подниматься, он медленно повернул голову и сквозь узкую щель между тяжёлыми кусками ткани увидел, что в комнате он был один, а за окном уныло брели мохнатые серые тучи, не давашие солнцу ни единого шанса выбросить на землю хотя бы один яркий луч.       — Как давно я здесь лежу? Почему я не в Тайной Комнате? Где мои вещи? Соня! — огромная волна вопросов заставляла его голову трещать от боли. — М-м-м, — приподнимаясь на локтях, Мракс отодвинул полог посильнее и понял, что всё, что с ним произошло там, в лесу Шотландии — было явью, и сейчас он просто лежит на мягкой перине, Соня перенесла его сюда, боясь, что он сам не сумеет добраться до спальни.       Спустив ноги с кровати, Мракс заметил, что его сумка вместе с волшебной палочкой и книгой стояли рядом с кроватью, а за дверью послышались чьи-то торопливые шаги. Они принадлежали Ральфу.       — О, Мракс! Ты чего тут расселся? Давай поднимай свой тощий зад, и пошли в Большой зал, обед пропустишь!       — Обед? — с недоумением переспросил Вальтерис, уставившись на друга       — Ну да! Обжора француз давно уже там, а ты тут кости свои бросил на кровать, давай-давай! — весело и с задором подтрунивал над другом Флинт.       — Какой сегодня день недели?       — С утра была суббота! Ты чего? Прикалываешься? Ха! Весело! Ладно, я ушёл, ты как хочешь! — Флинт крутанулся на каблуках своих начищенных до блеска туфель и зашагал в сторону выхода.       — Иду, иду, — бубнил Мракс, на ходу осознавая, что все действия, которые произошли в лесу с ним, длились всего каких-то пару часов, а на деле они выкачали из него всю энергию, заставляя чувствовать себя дряхлым стариком, потерявшим счёт времени.       Закрыв сумку и запихав её поглубже под кровать, Вальтерис едва поспевал за другом, он шёл позади Ральфа и мысленно благодарил Соню за то, что она его не бросила, что была рядом, что не дала сойти с ума.       Обед был как всегда шикарным, и его прелесть и вкус ощутил Бернар, восседающий за столом и жующий куриную ножку.       — Как знал, — воскликнул Флинт, — как знал, что француз уже зажёвывает всё самое вкусное.       — И тебе не хворать, Флинт! — пробубнил Марк, продолжая жевать. — О, Вальтерис, привет! Как твои дела? — Мракс лишь мрачно уставился на друга, а затем еле заметно кивнул ему, не обронив и полслова. — Понятно. Как продвигается твоё дело? — понизив голос, спросил когтевранец, Флинт же присел рядом и тоже выразительно посмотрел на Вальтериса, оба ожидали объяснений.       — Думаю, что к Рождеству всё будет готово, — нехотя отвечал Мракс, присаживаясь напротив Бернара, — я изучил сегодня утром одно очень ценное заклинание, оно поможет мне выполнить задуманное. Дело осталось за малым, я должен сходить за яйцом и петухом в курятник к лесничему, пока куры не перестали нестись. Украсть птицу не проблема, а вот с жабой всё сложнее. Йоффе на днях забрал её к себе в комнату, по-видимому, с ней что-то произошло на уроке Трансфигурации, не знаю, но я боюсь, это затянется надолго.       — В террариуме мало жаб что ли? — с недоумением спросил Бернар. — Бери любую.       — Нет, не мало, но мне конкретно нужна именно жаба Йоффе, я согласую всё с тем, что вычитал из книг, — неожиданно память подбросила ему момент, когда он находился дома в Лондоне, тут же он осознал, что последнее письмо, которое он писал бабушке было отправлено в начале сентября, а на дворе стояло начало ноября, поэтому мальчишка придвинул к себе тарелку с горячим супом и начал есть.       — Тогда действительно стоит потерпеть, — согласился с ним Флинт.       После этой фразы разговор уже не клеится, поэтому ребята молча приступили к обеду. Закончив трапезу, Мракс поднялся и распрощался с друзьями, оставив их вдвоём недоумевать над его быстрой сменой настроения и действий. Вальтерис торопился в совятню, долг и совесть тянули его туда. Обыкновенного содержания письмо было отправлено им через полчаса после обеда, и лишь тогда он почувствовал некое чувство облегчения, однако и оно быстро ушло, ведь проблемы остались теми же самыми, что и полчаса назад.       "Голос отца на сей раз не испугал меня, он направил, возможно, это своего рода стимул продолжать то, что я задумал. Стоит подчиниться. Стоит выслушать. Стоит попробовать."       Грустные мысли не давали ему покоя ещё несколько дней, однако, настроение слегка улучшилось ближе к следующим выходным, но и этот проблеск света был заштрихован чёрным цветом. В пятницу днём, сидя за столом и обедая, Мракс увидел, как несколько десятков сов влетели в зал. Одна из них была знакома ему, так как именно через неё он и отправлял письмо бабушке в Лондон. Мягко приземлившись рядом с Мраксом, сова протянула лапку с конвертом, ожидая угощения. Бережно погладив птицу по голове, Вальтерис протянул ей кусочек ароматного хлеба, который сова склевала в один миг. Развернув конверт и начав читать письмо, Мракс нахмурился.       "Дорогой мой внук!       Я с большим нетерпением ожидала письма от тебя. Я была рада получить его. Спешу сообщить новость о том, что скоро, а именно недели через две, на свет должен появиться мой второй внук! Моей радости нет предела. Также я очень счастлива, что ты преуспеваешь в учёбе. Старайся, я знаю и верю в то, что ты станешь отличным волшебником. Помни о том, что я очень люблю тебя и скучаю. Жду тебя на зимних каникулах.

Твоя бабушка"

      "Чёрт! Ладно! Внук... Поздравляю! Но всё это не к месту и не вовремя! Я не смогу на это смотреть! Решено, я остаюсь в Хогвартсе на все каникулы. Напишу о своём решении немного позже. Тем более, что охота на меня только началась, мне ни к чему пугать родных."       Ему будто бы по голове ударили пыльным мешком, не слушая вопросов Ральфа, он поднялся и поспешил покинуть Большой зал. Не видя ничего перед собой, витая где-то в своём внутреннем мире, Вальтерис чуть не сшиб с ног Йоффе.       — О, Вальтерис, привет! — отозвался пуффендуец.       — Привет, — буркнул в ответ Мракс.       — Куда ты так спешишь? Конец недели же? — мальчик улыбнулся, он был явно счастлив. — А мой Эрнест выздоровел, сегодня или завтра я уже смогу отнести его обратно в террариум, — он не вытерпел и поделился своей новостью с Вальтерисом.       "О, хоть что-то радостное за эти полчаса!"       — Поздравляю тебя, Дэрек! — Мракс наигранно улыбнулся, но, похоже, пуффендуец этого не заметил или же сделал вид, что всё действительно очень хорошо.       — Спасибо! Тебе тоже стоит завести себе какую-нибудь живность. Сову, например. Это и удобно, и интересно, — эмоции у Йоффе выливались через край, и Вальтерис терпел из последних сил, желая просто-напросто побыть одному.       "Непременно, дорогой Дэрек, непременно! И ты мне в этом поможешь!"       — Я рассмотрю это предложение, а пока мне нужно идти, поговорим немного позже, — попытался увильнуть от разговора Мракс.       — Конечно-конечно! Нет проблем! — ответил Йоффе и зашагал прочь в темноту ближайшего коридора.       Дэрек не врал, на следующий день жаба была на месте, и это было своего рода сигналом для того, чтобы начать действовать. Мракс был готов, поэтому поздно вечером, когда соседи по комнате находились в гостиной, а Ральф стоял рядом, сложив руки на груди и выжидающе смотря на друга, он вытащил из чемодана мантию-невидимку и накинул её себе на плечи.       — Я иду с тобой, Мракс! — отчеканил Флинт.       — Идёшь, но не сегодня, — резко ответил Вальтерис.       — Послушай! Если что-то пойдёт не так, если эта жаба или петух будут вести себя не так, как ты задумал, то ты просто-напросто попадёшь в беду, поэтому тебе необходима моя помощь. Да даже постоять на шухере будет некому! Так! Всё! Я иду! — Ральф в один шаг оказался рядом с Мраксом, схватился за край мантии и нырнул под ткань, толкнув его.       Вальтерис промолчал, мысленно закатив глаза и понимая, что Флинт всё-таки в некоторых вещах был прав.       — Хорошо, но только, если ты будешь ставить мне условия и лезть туда, куда тебя я не просил, ты окажешься в коридоре без меня и мантии, а там тебя непременно найдёт Филч или Бутмэн, и вот тогда, проблемы будут только у тебя, Флинт!       — Ну, как скажешь! — хохотнул Ральф. — Три месяца отработки с самой занудной гриффиндоркой меня закалили как нельзя лучше, так что я не боюсь.       Ничего не ответив ему, Мракс накинул на голову мантию, и ребята медленно и осторожно зашагали прочь из комнаты. Старшекурсники и часть младших ребят находились в гостиной, одни что-то строчили на кусках пергамента, вторые — читали, ну, а третьи вели светские беседы, обсуждая девчонок и парней с других факультетов. Среди такого гомона идти было просто. Коридоры ж подземелий как всегда были мрачными и холодными, ребята старались идти как можно тише, чтобы не было слышно их шагов. Выбравшись в холл, они чуть не наткнулись на Филча и его любимую Миссис Норрис. Эти двое поднимались по лестнице, ведущей в Большой зал, скорее всего Аргус проверял, плотно ли закрыты ворота школы. Когда же они исчезли в темноте коридора, Флинт и Мракс продолжили свой путь. Дверь противно скрипела, заставляя их в страхе озираться по сторонам. Выйдя на свежий воздух, они вздохнули с облегчением. Ночь была холодной, дул сильный ветер, огромные синие тучи летели по небу, закрывая своими телами звёзды и луну. В сторожке Хагрида горел свет.       — Лесничий не спит! — просипел Ральф.       — Плевать! Иди! — отозвался Вальтерис, продолжая шагать в сторону курятника.       Когда мальчишки оказались перед дверью, то Флинт начал нервно оборачиваться. Он не осознавал, почему Мракс не хотел дождаться момента, когда этот полувеликан ляжет спать, но спорить не решался, так как вот тут он понимал, что сам вызвался сопровождать друга, обещая при этом не во что не вмешиваться. Вальтерис трясущимися от холода руками взялся за ручку двери и открыл её. В нос ударил запах куриного навоза, соломы и плесени. Мальчишка юркнул внутрь, Ральф еле поспевал за ним. Мантия была тяжёлой и очень сильно мешала, её подол путался под ногами, поэтому Мракс тут же снял её, скомкал и наспех запихал в сумку. Затем он заметил, что птицы мирно дремали на жёрдочках.       — Яйцо и петух, — еле слышно прошептал Вальтерис. — Следует аккуратно посмотреть, нет ли под какой-нибудь курицей яйца, — Флинт кивнул и стал осматривать сидящую рядом с ним курицу, боясь дотронуться и потревожить её, но он поборол свой страх и вытянул руку вперёд.       Тем временем Мракс продолжал двигаться перёд, во мрак курятника, где в прошлый раз сидел чёрный петух. Постоянно запинаясь, Вальтерис понял, что без света идти было просто невозможно, поэтому прошептал:       — Люмос! — свет на кончике волшебной палочки озарил часть помещения, сразу стало видно,что петух сидел на своём месте.       Птицы никак не ожидали вторжения чужаков, да и к тому же ещё с ярким светом, поэтому часть куриц недовольно закудахтали, чёрный петух повёл себя как настоящий вожак стаи. Он нахохлился и слетел с жёржочки. Его мелкие бусины-глаза заблестели, в них отражалась злоба. Флинт замер на месте, одними глазами следя за происходящим, Мракс медленно стал отступать назад.       — Не двигайся, Флинт! Стой на месте! — просипел Вальтерис, Ральф смог лишь молча кивнуть, ожидая нападения птицы.       Петух был настроен решительно, расстояние между ним и Мраксом стремительно сокращалось. Неожиданно всё вокруг замерло и как будто перестало существовать, затем послышался голос:       "Только представь... Бог!"       — Империо! — прошипел не своим голосом Мракс, и жёлтый дым окружил чёрного петуха.       Спустя мгновение воцарилась гнетущая тишина, Флинт так и остался стоять с вытянутой рукой, в его глазах поселился страх, он боялся что-либо произнести. Вальтерис уставился на птицу, понимая, что теперь воля и разум этого петуха принадлежат ему.       — С-стой на мес-с-сте, — продолжил шипеть он, затем в два шага оказался рядом с ним, схватил петуха и запихал его в мешок, который прихватил с собой на всякий случай. — С-сиди тихо! — когда Мракс обернулся, чтобы посмотреть на Ральфа, то увидел, что друг был бледным как мел, его губы задрожали.       — М-м-мракс, — заикаясь произнёс он, — к-к-как?.. Твоя палочка... Министерство узнает... Несовершеннолетний же...       — Успокойся! — прохрипел Вальтерис. — Надо убираться отсюда! Где яйцо? — Флинт отрицательно замотал головой. — Р-р-р! — прорычав Мракс развернулся и схватил за горло первую попавшуюся курицу, которая недовольно завопила, Вальтерис не задумываясь применил оглушающие чары на дверь, благодаря этому ему удалось отыскать яйцо, но только под второй несушкой оно было.       Накидывая мантию-невидимку на плечи, Вальтерис подтолкнул Флинта, и они оба вышли на улицу. Вокруг было тихо, послышался лишь крик одинокой совы, пролетавшей над кромкой Запретного леса. Когда тяжёлая ткань легла на плечи Ральфа, ребята могли двигаться дальше. Флинт всё ещё находился в шоковом состоянии, не понимая и половины того, что произошло в курятнике, но он продолжал упорно молчать, боясь нарушить запрет, данный ему Мраксом. Второй по счёту точкой, которую должны были посетить они, был терратирум с жабами, расположенный прямо в парниках профессора Стебель. Пробраться туда не составило особого труда. Сняв чары замка обычной Алохоморой, ребята прошли внутрь. Жаб было много, и все они находились в состоянии активности. Они громко квакали и курлыкали, создавая такой шум, что Ральф невольно прикрыл руками уши. Вальтерис же скинул мантию, затем молча отдал мешок с петухом Флинту и медленно зашагал вдоль клеток с земноводными. Огромные страшные жабы восседали на своих местах, раздувая животы до такого состояния, будто бы они сейчас лопнут. Жаба Йоффе сидела в самом конце комнаты в отдельной клетке. Мальчишка медленно открыл крышку и аккуратно вытащил Эрнеста наружу.       "Теперь у меня есть всё. Прости, Дэрек, но своего питомца ты увидишь лишь через неделю. Возможно..."       За всем с огромным интересом наблюдал Флинт, понимая, что его участие в этих кражах носит косвенный характер. Последним этапом была Тайная Комната, куда мальчишки спустились через пятнадцать минут. И вот там Ральф сумел начать разговор, который был крайне неприятен Вальтерису.