karma's gotta find you

Джину счастлив. Удивительно, но чувство эйфории появлялось незаметно, парень действительно расслабился. Ким просто делал то, что хотел, а не то, что ему прикажут. Он даже на Мино не обращает никакого внимания. Сейчас его цель — расслабить толпу, повеселиться самому, потому что Джину так это любит. Он забывается совершенно, берёт Сынюна за руку и ходит так до самого конца песни. Это фансервис, не более, однако чего же скрывать — Сон в бешенстве. Он собственник. Без тормозов, без ограничений, без запретов. Мино с трудом сдерживает свою злость, продолжая натянуто улыбаться, ведь всё для фанатов. Он не устанет лицемерить, лишь бы в его дела не лезли. Лишь бы к его вещи не лезли. Сынюн видит и отталкивает хёна. Он боится не столько за себя, сколько за Джину. Максимум, что Мино сделает Кану — это сломает нос, чтобы Сынхун потом его жалел. Ли пассивен, потому что понимает, что лучше не лезть. Непонятно только одно — почему Сон Мино по-прежнему в группе? Агентство знает про его проблемы с психикой, его озабоченность, однако всё остаётся так, как было раньше. Джину всё понимает, пытается не замечать всего того, что происходит с Мино, однако ничего не выходит. Ему не избежать своей горькой участи. И вот его сердце замирает — закончилась последняя песня, а дальше короткая прощальная речь, гримёрка, а потом — отель. Ким старается избегать тех моментов, когда приходится оставаться одному. Думает, что получится, и что Сон всё же успокоится к тому моменту, но ничего подобного не происходит. Они выпивают вина, празднуя окончание первого дня тура, а Джину остаётся надеяться, что алкоголь хоть как-то облегчит его страдания. Но он ошибается. Сынхун и Сынюн спокойно ложатся спать, потому что алкоголь совершенно не даёт возможности устраивать посиделки дальше, но почему-то о Мино и Джину они не подумали. — Не засиживайтесь допоздна, с утра репетиция, — улыбаясь, тихо говорит лидер, уходя с Сынхуном. Конечно же, они не будут долго сидеть, потому что, скорее всего, Джину совсем скоро хорошенько так оттрахают, и с этим нельзя будет ничего поделать. Они сидят друг напротив друга, а между ними — молнии вперемешку с грязными желаниями Сона поскорее проучить. Он протягивает руку через стол, дотрагиваясь холодными руками до щеки хёна, а затем больно хватает на подбородок и тянет к себе через весь стол. Кажется, старший что-то с него уронил. — Может, ты и забыл, кому принадлежишь, но я могу напомнить. Джину уже бояться не может, поэтому просто по-садистски улыбается, пытаясь сдерживать дрожь в коленях. — Хорошо, я не против. И ему заламывают руки, больно ударяя головой об стеклянную поверхность стола. В глазах внезапно помутнело, слышно лишь было, как Джину расстегивают джинсы и больно сжимают ягодицы. Кажется, что Джину захлёбывается собственным воздухом, когда Мино входит в него — настолько резко и больно, что старший вскрикивает. Ким выгибается до хруста в позвоночнике, извивается, словно змея, потому что младший делает всё невыносимо больно, надрачивая Киму и буквально вдалбливая его в пол, рыча. Целует так, будто хочет причинить ещё больше боли, глубоко, жадно и властно, оттягивая нижнюю губу. Кажется, Джину плачет. Он громко стонет и умоляет не прекращать, и плевать, что он уже ненавидит. Ему нравится Мино и то, чем они занимаются почти каждую ночь. Нравится, что Мино каждый раз кончает в него, а старший вместе с ним; себе на живот. Мино потом обнимает и целует слишком нежно, как будто извиняясь; как будто говоря, что Джину — только его, и что это ни что иное, как судьба. А Джину, походу, действительно ненавидит. Только обнимает в ответ и отвечает на поцелуй, с трудом переводя дыхание. Его тело долго болит после бесконечно грязной ночи. Он не хочет это всё вспоминать, но как только видит Мино — воспоминания сжигают, оставляя Кима тонуть в собственных слезах. Он терпеть не может Сон Мино. Но, как сказали ему ранее, обнимая и целуя — это судьба.