Историк. Том третий

      Прямо сейчас я несколько пьян, но вы не можете меня за это осуждать: просто именно в таком состоянии впервые за более чем полгода я могу что-то написать. Щито поделать, desu. Иначе ты задыхаешься от накопившегося, но не выкристаллизовавшегося и не высказанного.       Можно ли признаться в любви к своим персонажам? Вероятно, можно, если они стали тебе небезразличны. Ты чувствуешь ответственность и не можешь (да и не хочешь) наваять что-либо на «отвяжись». Зато ты можешь описать несколькими словами, что ты ощущаешь, глядя на них. Ласковая мощь и фундаментальная надёжность — вот ощущения от семьи Армитаж и Росса. Не ощущения — образы. Их сочетания воплотились в Йоко и Икиру; во Внутренних Кругах Защитниц и их семей; в постепенном рубцевании ран на Искре Виолы.       Также вряд ли существуют внятные слова для того, чтобы описать ощущения от общения, взаимопроникновения, объединения, деления, слияния Искр. Человеческий язык представляется слишком блеклым для этого, но, тем не менее, Хромия могла бы. У неё, как и у Виолы, большие рубцы на Искре, однако, в отличие от нашего неповторимого доктора, есть продолжение, «плоть от плоти и кровь от крови» — Лита.       Некоторые поклонники Ельцина называют его Ледовласым Вождём и утверждают, что тот отправился в Вальхаллу. Насчёт Вальхаллы не могу утверждать однозначно, но то, что Ледовласый сказал в своём последнем телеобращении: «Вы заслужили счастье» — это факт. Как минимум, вышеперечисленные — заслужили.       «И всё бы ничего, да только слишком, слишком всё х#@во», как пел Егор Летов.       Отчего так?       Хреново в моральном плане чувствовал себя Арчибальд Баттимер, совершивший некогда обмен с нашим главным героем — Сэмом Уитвики. Нет, они не превратились в других людей, но взаимодополнились, и дополнения были самого разного толка, тяжёлые в эмоциональном плане в том числе.       А хреново было Арчи, потому что было хреново Сэму.       Потому что тот ощущал себя ничтожеством.       Скатившись с лестницы и чудом ничего себе не сломав, парень стремглав бросился за уезжающим автомобилем, но вскоре осознал, что даже Усейн Болт вряд ли смог бы догнать спорткар. Взмокший Сэм стоял, согнувшись и опершись ладонями о колени, и жадно хватал воздух обожжённым горлом, пытаясь не задохнуться от душившей его бессильной ярости.       «Вот, смотрите, смотрите, лох, это тот самый лох, что сподобился в первые же сутки прослакать собственную машину!» — и ведь будут смотреть и тыкать пальцами вслед, именно так, и никак иначе! И переубедить Сэма в этом было некому.       В итоге, когда он, морально разбитый и раздавленный, всё-таки добрёл до дому, его ждали перевёрнутая вверх дном ближайшая округа, взмыленные Майлз и Мэйсон, чёрт, дьявол, а также нервничающие и испуганные папа и мама.       Скандала не случилось: Майлз выразил общую мысль:       — Бро, да и хрен с ним с железякой! Мало ли каких придурков водится? Ты сам, главное, жив остался!..       Тем более, что спорткар был застрахован: не ахти какие деньги, но, по крайней мере, в ноль, пусть и с натяжкой, можно было выйти.       …А назавтра под окнами двухэтажки, как ни в чём не бывало, нагло и невозмутимо поблёскивал на солнце тот самый «камаро».

***

Несколькими часами ранее       Для подачи того самого Сигнала необходимо:       а) отсутствие противников поблизости;       б) отсутствие разумных органиков поблизости;       ц) наличие демаскирующей местности.       Всё это нашлось в заброшенной промзоне. Разведчик приметил её ещё в первые циклы пребывания на планете, и вот теперь пришло время воспользоваться.       Перейти в робоформу. Выпрямиться. Обратить взор к местным небесам. И — самое нервное — дать команду на раскрытие створок грудной брони.       Штука вот какая: в отличие от различных видов связи, — разной-длины-волновой, в первую очередь — при подаче Сигнала камера Искры кибертронца на несколько кликов должна быть «оголена», что, как минимум, дискомфортно, а то и попросту опасно. Потому и старались пользоваться как можно реже таким способом. Можно было, конечно, попробовать поизвращаться с местными спутниками связи, но где гарантии, что на них не греет аудио идеологический противник? Вот и нервничал Бамблби, открывая камеру своей Искры. Стравив местный воздух из вентсистемы, решился.       Поток свечения, яркости и интенсивности которого позавидовал б любой зенитный прожектор, устремился ввысь.       「Пора.」       И небольшая флотилия диковинного вида космических кораблей устремилась к Земле.