большой маленький юнги

— хен! сокджин вовремя оборачивается и еле успевает увернуться от вихря русых волос, который, наверное, готов сметать все на своем пути. — тэхен, — старший вежливо улыбается, с силой отодвигая от себя лезущего обниматься тэхена. — чего тебе? ким намеков особо не понимает, поэтому сокджин все равно оказывается в загребущих руках младшего, которого не смущает, что они стоят в центре оживленной столовой университета, и люди на них откровенно пялятся. — у меня к тебе такооооое предложение, — начинает ходячее недоразумение. и сейчас сокджину хочется убежать, спрятаться у себя в комнате, закрыть все окна и двери на замок и выключить телефон, потому что это тэхен и сейчас он пытается снова предложить что-то сокджину, но кимовские предложения такие же, как и он сам — странные и опасные для жизни. чего стоил запуск фейерверка на прошлый новый год из окна общежития. — на этот раз ничего не будет, — тэхен поднимает голову и серьезно смотрит на хена. — обещаю. и сокджин знает, что это ничего не значит, но почему-то постоянно ведется на чужое ‘да ладно тебе, все окей будет’. и мычание старшего в ответ тэхен трактует как ‘ты можешь продолжать пытаться втянуть меня в очередной хаос, который ты запланировал’. и тэхен это делает. — ничего особенного, хен. просто наш чонгуки сдал свой первый экзамен. мы решили это отпраздновать. — рано еще первокурсников спаивать, — сокджин морщится, вспоминая начало студенческой жизни. несмотря на огромное количество неудачных пьянок и позора, жизнь его была куда более безопасной и спокойной, чем сейчас — никакие наглые тонсэны не маячили на горизонте, втягивая старика в свои авантюры. сокджин честно пытается игнорировать щенячьи глазки тэхена, и честно уже готов сказать твердое ‘нет’, ведь он мужик в конце концов или кто, но. — ладно, скинь мне смс-кой время и место. и отпусти меня уже. тэхен сияет и сбегает так же быстро, как и появился. не потому что торопится занять хорошее место в аудитории, как говорит сокджину, а пока хен не передумал. сокджин кое-как досиживает последние пары, а потом еще долго пялится на сообщение тэхена, сидя на своей кровати в комнате. ему приходится несколько раз перечитать чужое смс, потому что из-за количества смайликов и ‘хен, приходи, пожалуйста’, ‘хен, мы тебя будем ждать’ уловить суть довольно сложно. сокджин любит всей душой тэхена, да и благодарен ему во многом, потому что вся компания, которая у него сейчас есть, собрана именно младшим. весь первый курс сокджин просидел на задних рядах, ни с кем не общался, хоть и пытался посещать со знакомыми из группы какие-то вечеринки, чтобы не умереть от удушающего одиночества, и даже с соседом по комнате ему не повезло — тот почти не жил в комнате, поэтому к концу первого учебного года сокджин не смог даже вспомнить его имени. а потом случился тэхен и его суматошное ‘мне кажется, что ты единственный, кто может помочь мне разобраться в этих бесконечных коридорах’, и общение само как-то закрутилось. а там уже и ‘это чимин, мой сосед по комнате’, ‘а это хосок. он классный, мы в столовой познакомились’, ‘а это намджун. мы знакомы давно, в одной школе учились’, ‘а это чонгук, друг чимина. он тоже из пусана’. и сокджин до сих пор не понимает, как тэхену все это удается. впрочем, подумать об этом старшему не получается, потому что в дверь стучат, словно собираются ее выломать, а потом по комнате разносится басовитое ‘хеееееееен’. забудьте о том, что сокджин ценит тэхена. через мгновение старшего уже запихивают в такси, и он не понимает, зачем вообще тогда спрашивал место и время, если до встречи еще полчаса, и едут они не в сторону бара на углу улицы. — планы поменялись, — сообщает намджун, оборачиваясь с переднего сидения, — приехал мой друг, предложил встретиться, а тут еще первый экзамен чонгука. в общем, решили сделать все сразу. да и дома у юнги-хена куда приятнее, чем в баре. сокджин на это кивает и продолжает разглядывать мелькающие за окном дома и фонари. ему, в принципе, все равно. к концу поездки сокджину приходится будить уснувшего у него на плече чимина. видимо, тэхен снова устроил ночной марафон игры в приставку, а чимин слишком мягкий для того, чтобы отказать в этом младшему. кого-то он сокджину напоминает. чонгук открывает дверь и вылазит, впуская в салон холодный воздух. — а где тэхен с хосок-хеном? — спрашивает чимин, потирая заспанные глаза, когда такси уже отъехало, и компания осталась стоять около подъезда многоэтажки. — они приедут позже, — хмыкает намджун и, кажется, хочет сказать что-то еще, но замолкает. — тэхен самолично вытащил меня из комнаты и затолкал в такси, а предварительно весь день строчил смс-ки с угрозами при моем опоздании, но сам задерживается, — сокджин хмурится. все на это пожимают плечами, мол, это ведь тэхен, что ты хочешь от него. намджун набирает номер квартиры на домофоне, но хозяин, кажется, не торопится открывать дверь. — он там что, уснул? — раздражается чимин. — все возможно, — намджун отвечает довольно буднично, словно это в порядке вещей. чонгук уже от скуки вовсю трясет пакетом с выпивкой, который ему вручил чимин со словами ‘если хочет пить, то пусть хочет и пакеты таскать’ (то, что чонгук пить в течение учебной недели особо не хотел никого не интересует), когда его занятие прерывает чужой сиплый голос из динамика домофона. — кто? — ах, юнги-хен, открывай быстрее, мы тут совсем замерзли! дверь без лишних слов открывается, и первым заходит намджун, потому что он единственный знает, где нужная квартира, следом за ним чонгук со звенящим пакетом в руках, чимин и сокджин. сокджин последний, потому что поднимается нехотя и довольно медленно. он привык пользоваться лифтом. маленькая квартира встречает невероятной духотой. ‘какие же огромные счета за отопление платит этот юнги’, — думает старший, почти сдирая с себя огромный теплый шарф, подаренный заботливым чимином. хозяин встречает их с шепелявым ‘побыстрее закрывайте дверь, пожалуйста, а то холодно очень’, и уходит обратно в комнату, укутываясь в огромное одеяло. ким трескается. — грубый он какой-то, — бубнит чимин, запутавшийся в собственных ногах. по пути в гостиную сокджин пытается рассмотреть квартиру. все светлое, теплое и домашнее, что киму становится не по себе — он давно не ощущал такого спокойствия. он невольно сравнивает квартиру с гнездом, и ему кажется, что вот-вот прилетит мама-птица и затолкает тебя к себе под теплое крыло. сокджина передергивает. пока намджун с чонгуком возятся на кухне, старший с чимином располагаются на чужом диване. он такой же светлый, как и все в этом доме. а еще теплый и невероятно мягкий настолько, что сокджину хочется развалиться на нем, но он держит себя в руках. а когда из комнаты выходит хозяин квартиры, то почти готов растечься лужей у чужих ног. маленький, сонный и без конца зевающий светловолосый комочек нежности. сокджину хочется биться головой об стол, дав себе предварительно пощечину. ‘ахуеть’, — бормочет себе под нос, стараясь не смотреть на это чудо. — юнги, — парень протягивает руку для рукопожатия, а сокджин еле удерживается от объятий, а следом вообще вместо всяких приветствий говорит: — а... м...можно открыть окно? душно очень. и правда.