Не поместившееся на коленке

             Геральт смотрит в мутное и загаженное зеркало, играя своими зрачками, то сужая их, то расширяя. Он прекрасно помнит цену этим кошачьим глазам, как и то, что для многих она оказалась слишком высокой.       Белый волк с глазами кота. Он ухмыляется, обнажая этим отдающие гнилью мысли, которые терзают его всё чаще. Чудовищная, почти непосильная цена за всё то, что с ним сделали… и плевать было всем, понимал ли он всю смрадность последствий и хотел ли этого.       Кот, что вальяжно сидел на столе, когда он вошёл в хату, забился в угол, встопорщив шерсть и показав клыки. И до сих пор сидит там, не отводя своих кошачьих глаз от незнакомца. Геральт вновь кинул на него взгляд, думая, что вот он то точно видит всё паскудство, заключённое в ведьмаке… а если подумать, то ведьмак и есть паскудство.       Приблуда, головорез или просто мутант… Он и сам уже запутался, кем является.       Отражение собственных жёлтых с узкими настолько, что едва видно, щёлочками глаз, ответа не даёт. Геральт устало прикрывает веки, больше не в силах выдерживать режущее яркостью отражение пламени свечи.