Дружба, магия и... сиськи?

      ***Вали Люцифер и Найт***              Когда пыль от взлетевшего Альбиона наконец рассеялась противники ещё некоторое время глядели друг другу в глаза. Затем оба парня синхронно согнули руки в локте. В руке Вали засиял рунный круг заклинания, которым он собирался наложить печать на глаза Найта, дабы лишить того возможности использовать зрение. Рука же Найта была просто сложена в положение для щелчка пальцами.              [Щелчок пальцами!]              Десятилетний Вали подтянул спадающие штанишки. «Где это я?», – мелькнуло в голове у ребёнка.              «Ой, да я же у входа в наш особняк!», – узнал он знакомые места.              Позади него был прекрасный летний сад, в котором щебетали птички, порхали бабочки, и лучи солнца играли на изумрудах росы на зелёной-презелёной траве. В общем, сад был великолепен.              А из дома позади Вали так и тянуло ощущением беды, пахло кровью, а в окнах особняка ничего нельзя было разглядеть, потому что всё внутри заволокла непроглядная тьма.              – Вали! Вали! Отзовись! – запищал томогочи в кармане ребёнка.              Вытащив игрушку из кармана Вали увидел на экранчике томогочи забавного белого дракончика. Тот что-то забавно пищал, про «скинуть иллюзию», и Вали догадался, что тот хочет кушать. И он нажал кнопочку «Покормить питомца».              – Тьфу! Тьфу! Тьфу! – начал отплёвываться забавный белый дракончик на экране, – Ты чего творишь? – возмущался он.              Решив, что обижать белого дракончика – не хорошо, Вали нажал кнопку «Почесать питомцу пузико». В ответ на нажатие кнопки дракончик стал издавать хихикающие звуки. Увидев через некоторое время, что дракончик устал, Вали отпустил кнопку «Почесать питомцу пузико» и положил игрушку в карман. Питомец ничего не говорил. Наверное, посчитал, что уже достаточно сыт и почёсан.              А затем Вали развернулся спиной к прекрасному саду и вошёл в страшный дом. А всё потому что у ночных кошмаров своя особая «логика», понятная спящим, но абсолютно не понятная бодрствующим людям.              Парадная дверь особняка захлопнулась за маленьким Вали с таким зловещим звуком, что он почему-то сразу же понял – обратно она уже не откроется. Никогда!              Быстрый взгляд по сторонам туда и сюда показал, что тени по углам какие неестественные. И двигаются совсем не в такт колебаниям пламени свечей, расставленных тут и там безо всякой системы. И Вали поспешил дальше. В коридор.              Освещение в коридоре было… тусклым. Так что дальний конец коридора скрывался в темноте. Идти в эту тьму не хотелось. И даже смотреть на неё не хотелось. Потому что при одном взгляде на неё начинали слабеть ноги и дрожать руки. И тогда Вали подёргал ручку ближайшей к нему двери. Ручка не поддавалась. Дверь не открывалась. Тогда Вали зачем-то приложил ухо к двери.              Некоторое время Вали прислушивался. Тишина была абсолютной. И когда Вали уже собирался отойти от двери, случилось это. И Вали понял, зачем люди заводят котов. Потому что когда ты посреди ночи весь в холодном поту, со стоящими дыбом волосами, и с пропустившим удар-другой сердцем, просыпаешься от того, что из соседней теоретически пустой комнаты, на практике раздаётся чуждый звук, то можно сказать себе: «Это кот!», и кое-как успокоив дыхание всё же заснуть. Но сказать себе: «Это кот!» Вали не мог. У него почему-то было стойкое ощущение, что такое простое объяснение тут не пройдёт. Так что некоторое время Вали просто стоял на месте, пытаясь успокоиться. А затем свет позади Вали стал угасать.              Ноги сами понесли Вали вперёд без указаний головы. Ручки всех следующих дверей под рукой Вали не поддавались. И двери не открывали. Но зато при каждом подёргивании ручки, тьма позади казалось делала один шаг к Вали. И так продолжалась пока перед ним не осталась одна единственная дверь.              Дверь была призывно полуоткрыта. Но Вали знал, что ему сюда нельзя. Ведь за то, что он только заглянет сюда, его ждёт страшное наказание. Что за наказание, Вали сказать не мог, но был абсолютно уверен, что оно будет страшным. Ведь это был кабинет его отца Люцифера. И Вали замер в страхе и нерешительности. И тут позади раздался шорох.              Вали и сам не понял, как он оказался в кабинете. Вот вроде только что стоял перед ним. Потом сзади что-то зашуршало… И вот он уже проскользнул в призывно полуоткрытую створку двери и захлопнул дверь за собой. И тут до него дошло что же он натворил. Он посмел нарушить приказ отца! И его теперь накажут! Руки и ноги Вали отнялись от страха. Он покачнулся и привалился к двери.              А затем его взгляд ухватил в полумраке кабинета кое-что. Это было лежащее в луже крови лицом в пол тело. И со спины это походило на его отца – Люцифера. И сам не понимая зачем, Вали на подгибающихся от страха ногах пошёл к нему.              Подойдя к телу покойного, Вали зачем-то присел рядом, потянул труп за плечо. Может для того, чтобы взглянуть тому в лицо? Но зачем? Кто его знает, у ночных кошмаров своя логика, понятная только спящим.              Труп перевернулся на спину на удивление легко. Вали не пришлось прилагать для этого особых усилий. Только вот глаза Вали при этом почему-то сами собой зажмурились. Но потом Вали открыл их и…              Увидел своего приёмного отца Азазеля. И застыл как громом поражённый. А затем труп открыл глаза. И ударил когтистой перчаткой, которая всё это время на его правой руке, по диагонали, от плеча до живота Вали.              Боль была нестерпимой. Руки и ноги отказали сразу. Тело ощущалось, как будто набитое ватой. Крови не было. Но из мест, по которым пришёлся удар когтистой перчатки, как будто шёл чёрный дым. Всё перед глазами заволокло кровавой пеленой. Зрение сузилось. И Вали единственное, что мог делать, так это смотреть. Смотреть, как его враг хватает его левой рукой за шею, а правой, с надетой на неё когтистой перчаткой, нацеливается нанести ему «пробивающий» удар в грудь. Даже пальцы сложил на манер копья.              ***Найт***              Духовная сущность, вроде меня проникшая в Средоточие души жертвы, имеет над оной жертвой абсолютную власть. Я сейчас могу сделать с объектом «Вали» всё. И остановить меня в этом не сможет никто.              ***Незадолго до этого. Драйг и Альбион***              – И ты утверждаешь, что вспомнил самое первое детское воспоминание, где якобы мы оба вылупились из одной кладки, и тут же поссорились… – со скепсисом в голосе протянул Альбион.              Драйг просто кивнул.              – …а затем ты в течении полугода наблюдал у своего нового Носителя… как ты сказал… правильные отношения между двумя братьями…              Драйг снова кивнул.              – …и потом ты понял, что был неправ и решил извиниться и… как ты сказал… прекратить вражду… и чтобы наши Носители не убивали один другого…              Опять кивок со стороны Драйга.              – Даже если допустить, что ты не сбрендил… – задумчиво протянул Альбион, – а это так и есть… сейчас Вали убьёт твоего Носителя… тебя затянет в Лонгин… и…              Тут Альбион махнул лапой, как бы говоря, что всё бессмысленно.              – Найт сражается с твоим Носителем? – чуточку обеспокоился Драйг, – знаешь, я больше беспокоюсь о жизни твоего Носителя.              Тут перед мысленным взором Драйга предстали воспоминания о первом знакомстве с Найтом… о Бесконечном кошмаре… о том, как из-за недопонимания Найт принял его за людоеда и едва не развеял… как улетал от одного единственного удара копыт, мгновенно превратившись в точку, Райзер Фенекс… как Найт спустился на Девятый круг Ада, чтобы бросить вызов первому Люциферу… а его ауре ощущалась лишь одна готовность к битве и ни капли сомнений, колебаний или, тем более, страха.              Взглянув в глаза Драйгу, и прочитав там нечто, Альбион задумчиво произнёс:              – Сейчас свяжусь с Вали.              Его глаза приняли отсутствующее выражение. Некоторое время ничего не происходило. А затем…              Альбион ни с того, ни с сего принялся отплёвываться. Как будто его пытаются чем-то накормить. А затем так и вовсе упал наземь, и принялся дрыгать лапами в воздухе, как от щекотки. Как будто ему кто-то чешет пузико…              А затем всё прошло.              – Ничего не говори! – предупредил Альбион, подымаясь с земли.              – Я и не говорю, – ответил Драйг.              – Вот так и не говори!              А затем, задумчиво почесав когтём лоб, произнёс:              – Мой носитель Вали попал в какую-то иллюзию. И сейчас воображает, что он маленький ребёнок и снова в доме своего покойного папаши.              – Это называется не иллюзия, – поправил того Драйг, – это называется ночной кошмар. И боюсь, это закончится смертью твоего носителя.              – Дёрнуло же Вали угрожать смертью родителей этому Иссею-Найту, – с раздражением произнёс Альбион, – а мы только на днях с Вали так здорово подрались, потом поговорили о том, и о сём… и договорились называть друг друга – напарниками…              – Насчёт родителей… этот твой Вали зря такое сказал… Найт своих родителей любит… я сам видел, как он их выспрашивал о том, как они познакомились… дарил им волшебные штучки, чтобы повысить их выживаемость в этом мире… меня вытаскивал из Внутреннего мира, чтобы я с ними разговаривал…              А затем Альбион и Драйг, осенённые некой идеей, синхронно посмотрели друг другу в глаза, и хором протянули: «Есть идея!».              ***Найт***              В общем, несколько, казалось бы, совершенно случайных событий… инициатором и участником которых был Найт… оказались судьбоносными… и привели к тому, что, казалось весь мир, решил сказать решительное «Нет!» Найту и его планам.              «Я сейчас могу сделать с объектом «Вали» всё. И остановить меня в этом не сможет никто», – думал Найт, складывая пальцы на манер «копья», чтобы нанести объекту «пробивающий» удар в грудь.              И тут его занесённую для удара руку схватили и остановили. И чей-то голос безэмоциональный голос сказал:              – Нет.              ***Вали Люцифер***              «Неужели это конец?», – мелькнуло в голове у Вали, когда он проследил за нацеленной в его грудь рукой в когтистой перчатке.              А затем рядом с его отцом… а отцом ли? …возникла некая фигура. От фигуры шло ощущение невероятной подавляющей мощи. Мощи, от которой даже трудно было дышать.              Его «отец» прищёлкнул пальцами, и… куда-то пропала когтистая перчатка… да, и лицо Азазеля рассеялось, как туман, явив глазам Вали смутно знакомое обличье… Да это же мой противник! – вспомнил Вали.              А затем все мысли из головы парня, и так страдающего от ужасной боли в ране, куда-то улетучились оставив после себя лишь гулкую пустоту, потому что Найт встав с колен, и не глядя более на Вали, перевёл взгляд на старика излучающего чудовищную ауру мощи, и улыбнувшись тому, сказал:              – За прошедшие десять тысячелетий яркость и чистота образов в твоём сердце ничуть не уменьшились, Уроборос!              ***Вали Люцифер***              Вали не понимал, что за чертовщина тут вообще происходит. Он лежал на диванчике возле столика, уставленного сладостями и напитками. А на стульях, напротив него сидели, Найт и Уроборос. И общались, не забывая взять время от времени со стола очередную вкусняшку и продегустировать её вкус. Но это он несколько забежал вперёд. А сперва…              – Меня зовут Ночной Кошмар, Nightmare, или просто Найт, без всяких хонорификов. И, нет, мы не знакомы, так что не надо напрягать память, пытаться меня вспомнить…              – Хорошо, не буду, – без эмоций кивнул старик.              А затем по щелчку пальцев этого… Найта кабинет слегка изменил свой внешний вид. Как он оказался на диванчике, Вали не помнил. Из-за боли в груди отдельные части разговора бесследно ускользнули прочь из его сознания.              – Угощайся, – услышал он слова Найта, адресованные Уроборосу, – пока ты дремал в межмировой пустоте антропоморфные сущности придумали много всего интересного. Например, печеньки. А также мороженки. Так что угощайся. Бери всё что видишь, и ни в чём себе не отказывай. Моя память хранит огромное количество образов вкусняшек, которые так любят кушать антропоморфные сущности.              Тут сознание ненадолго покинуло Вали.              – Если не секрет, как поживает Великий Красный, – вопросительно изогнул бровь Найт, – Всё ещё поёт? Декламирует стихи? Или мечтает?              Последнее слово Найт выделил интонациями. И похоже его собеседник понял Найта.              – Этот придурок, – тут голос Уробороса стал вполне эмоциональным, а выражение лица вполне живым, – делает это всё непрерывно… И громко! И… и…              – И ещё кучу всяких вещей, которые не описать словами материальных сущностей, – понимающе кивнул Найт, – но, я понимаю.              Тут сознание Вали снова пропустило некоторое время, находясь, вот каламбур, без сознания.              – Кстати, почему ты прячешься за этой фальшивой маской? – услышал Вали сквозь волны боли, захлёстывающей разум, – твой давешний облик, хоть и был выбран, чтобы внушать страх врагам, но он хоть немного отражал твою суть. А этот же…              И Найт замолк. Уроборос заинтересовался. Если так можно сказать про существо на лице которого не отобразилось ни одной эмоции.              – Почему это мой облик фальшивый? – спросил он.              – Потому что он виден только обычным зрением, а духовным зрением виден лишь какой-то туман, как будто ты не знаешь, кто ты.              Тут Вали снова захлестнула боль, а когда она схлынула, то… Вали чуть снова не потерял сознание. На этот раз от удивления.              – Так лучше? – детским голосом спросила у Найта девочка лет десяти в костюме готик-лоли.              – Ты очень буквально воспринял… восприняла? …мои слова, что образы в твоём сердце выглядят, как у десятилетней девочки, – ответил Найт, – Но… как духовная сущность, я считаю, что носить фальшивую маску – это всё равно, что врать самому себе. То есть глупо и вредно. И проблемы с истинным обликом, видимым в духовном зрении, это подтверждают.              – Я не поняла, – сказала девочка, – но запомню.              Тут из памяти Вали пропал ещё один фрагмент разговора.              – Давай я объясню ещё раз и ещё проще. Представь, что есть некое существо, которое подходило к тебе и просило у тебя печеньку…              – Никто так не делал, – перебила его девочка.              – Ты даешь им всем своих змеек. Это для них как печеньки. А сам такой метод сравнивания называется аналогией.              – Я запомню.              – Так вот, просили они у тебя печеньки и ты им давала. И эти люди привыкли к тому, что ты даёшь им печеньки. И планируют приходить к тебе и дальше за печеньками. И об этом узнают другие люди, и уже становятся в очередь к тебе, чтобы получить твои печеньки. А ещё некоторые люди ещё только выходят из дома, но у них уже в мыслях план, что они найдут тебя и получат от тебя печеньки. И знаешь, что в этом самое важное?              – Нет. А что?              – Они считают тебя лидером, а себя – твоими подчинёнными. Это создаёт между вами Духовную связь.              – Я ничего такого не чувствую.              – Ты со своей стороны не даешь этой связи создаться. Ты не ведёшь себя, как лидер.              – Не понимаю.              – Получая от тебя печеньки… то есть силу… или место в очереди на получение силы… они тем самым обязуются служить тебе. И идя в бой, они рассчитывают, что лидер их направит мудро, а не отправит на убой. А если они попадут в переделку, то лидер придёт, уничтожит врагов и спасёт их. Так понятно?              – Я запомнила. Но я не собиралась быть их лидером.              – Оно так часто бывает. Но ты уже им стала. И на тебе ответственность за жизни подчинённых. Это понятно?              – Сложно. Но я запомню.              Тут Вали снова ненадолго отключился.              – Отпустите моих подчинённых или я вас уничтожу. Это мой ультиматум, – совершенно неубедительным тоном произнесла десятилетняя девочка.              – Неубедительно, – констатировал Найт, – особо плохо удаётся слово «уничтожу».              – Мне никогда этого не хотелось.              – Я помню, – вздохнул Найт.              ***Время настоящее***              ***Азазель***              Перед глазами всё плыло. Последнее что вспоминалось это вспышка перед глазами. Потом в памяти был какой-то провал.              – Азазель! Не смей умирать пока не закончишь Пылающий Клинок Света и Тьмы! – донёсся до него до отвращения знакомый голос.              Злость придала сил, и падший смог не только открыть глаза, но встать, и гордо ответить:              – Поделись рецептом состава, которым ты красишь крылья.              А затем его внимание привлекло две вещи. Во-первых, вокруг было тихо. Нигде не лязгала сталь клинков, не сверкали вспышки рунных кругов боевых заклинаний. Тишина была почти что абсолютной. А во-вторых…              – Это ещё что такое? – ткнул он пальцем в сторону невесть откуда взявшегося особняка.              – Мы не знаем, – получил он ответ, – подойти к этому зданию невозможно. Как ни старайся…              – Да при чём здесь здание! – возмутился Азазель, – я про тех двоих веду речь! Ведь это же Драйг и Альбион! И я прекрасно помню, в какой ярости они были тысячу лет тому назад… и сколько ангелов, демонов и падших они уничтожили, даже не обратив на это внимания, просто потому что их ярость была сосредоточена друг на друге.              – Я помню, – кивнул Михаил.              – А я слишком юн для таких воспоминаний, – прокомментировал Сазекс.              Но Азазель их не слушал.              – А сейчас они… разговаривают!!! – закончил он свою мысль.              – Да, – согласился Михаил, – как начали это делать после появления Уробороса, так и не останавливались.              – Угу… ЧТО?! – дошло до Азазеля, – Уробороса!? Почему мы тогда ещё живы?!              – Потому что Уроборос всё ещё в том здании, где Найт и Вали.              – [Цензура!]              – И тут я с тобой впервые за много лет согласен. Ничего хорошего…              – И давно они там?              – Уже с четверть часа… Не понимаю, что там можно делать так долго, ведь мы все Уроборосу на один удар… Не чай же пить…              ***Найт***              Щелчком пальцев развеяв столик с недоеденными сладостями и недопитым чаем, Найт взвалил на плечо полубессознательное тело Вали, и направился к выходу из особняка. За ним доедая печенюшку следовала входящая в топ-3 сильнейших существ… выглядящая как десятилетняя девочка в костюме готик-лоли… Уроборос.              ***Время настоящее. Вход в «особняк»***              Сгрузив у парадных ворот тело Вали Люцифера, Найт направился к Драйгу.              – Принеси сюда пленных, – сказал он, обращаясь к Драйгу.              – А волшебное слово, напарник?              Найт того не понял. И предположил, что тому нужны, как и всем окружающим его существам, разъяснения.              – Это ультиматум Уроборос.              И Драйг внезапно понял, что слова «ультиматум Уроборос» действительно волшебные. Не сравнится с каким-то «пожалуйста», которое он хотел добиться от Найта. И эффект от таких вот «волшебных слов» так велик, что он готов прямо сейчас посоревноваться за первое место в «догонялки» с Дискордом.              [Щелчок пальцами!]              И внезапно Драйг понял, что бежит на месте. Ведь в кошмарах так часто бывает, что ты бежишь-бежишь от кошмара, а потом поворачиваешь голову и обнаруживаешь, что никуда не убежал.              – Будь здесь с пленниками через минуту, – дал он странное указание, и Драйг ощутил, что с окружающим пространством снова всё в порядке.              Ведь Найту нужно было озвучить ультиматум облечённым властью существам, и получить от них отрицательный ответ. Так что торопиться с доставкой пленников смысла не имело.              ***Михаил, Азазаель и Сазекс***              – Эта аура… без сомнения Уроборос… но… почему маленькая девочка? – успели пошептаться лидеры трёх фракций, пока к ним шёл Найт. Уроборос осталась у ворот особняка. Потому как после нескольких репетиций ультиматума, Найт понял, что даже стимулы вроде печенюшек и пироженок не помогают придать правильное выражение глазам Уроборос на моменте, когда нужно говорить «уничтожу». Так что Найт решил всё сделать сам. Как обычно.              – Уроборос говорит, что, если вы не отпустите её людей, то она вас уничтожит. Это её ультиматум, – проинформировал он Азазеля, Михаила и Сазекса.              По плану Найта антропоморфные сущности не могли принять такой ультиматум. Ведь это означало, что практически выигранное ими сражение, превращается в проигранное, где они сохраняют лишь свою жизнь. Но не честь. А антропоморфные сущности, по наблюдениям Найта ценили своё самолюбие больше жизни. И должны были, чтобы не получить «позор» отвергнуть ультиматум… специально составленный Найтом в такой дерзкой форме… и тогда был бы шанс перевести всё в открытую конфронтацию. А вовремя отключенная Найтом Алая луна в сочетании с одним щелчком пальцев Уроборос, посылающей сгусток своей энергии… к примеру, в пять резервов небесного дракона… мелочь для Уроборос… но гарантированный распад на атомы всех и вся в радиусе десятка километров… решили бы, хоть и не все, но многие проблемы Найта.              – Я здесь только для того чтобы поставить свою подпись под скучными бумагами, а затем выпить и подраться, – сделал вид, что он тут не при чём, Азазель.              – А я за мир, доброту и прощение, – с улыбкой ушёл от ответа Михаил.              Сазекс понял, что всю ответственность переложил на его плечи. Оглядевшись в поисках плеч на которые он бы переложил ответственность в свою очередь, Сазекс никого подходящего поблизости не обнаружил. Хотя…              – Знаешь… Это ведь твои друзья их пленили… Так что это твои пленники. Тебе и решать их судьбу, – изящно нашёл решение Сазекс.              И Найт понял, что это провал. Не в том плане, что его как-то особо хитро переиграли. Нет. Просто такой реакции его разум от демонов и падших не ожидал. Михаил был всё ещё загадкой. Нужны были исследования ангелов. Но демоны и падшие… Их реакция была неправильной… Не было агрессии… Не было уязвлённой гордости… Даже желания подраться не наблюдалось…              Но духовные сущности не переживают. Ни по пустякам, ни по поводу провала грандиозных планов. Потому что после окончания одного плана, они тут же начинают продумывать следующий план. А может даже и несколько новых планов. Чем Найт сейчас и начал заниматься, идя к Уроборос.              Ведь надо завершить всю эту суету с пленниками, и навсегда попрощаться с Уроборос, раз уж ту не удалось использовать в плане уничтожения этих существ… Да, и… тут Найт констатировал, что, глядя в эти глаза и смотря на это сердце, он отнюдь не был уверен, что та нанесёт удар. Но, духовные сущности не сдаются и не опускают руки. И он со всем старанием объяснял, почему надо поступать именно так, и никак иначе.              ***Вали и Альбион***              – Напарник, ты в порядке? – сквозь накатывающие на сознание волны боли услышал Вали.              «Надеюсь тому, кто придумал «Are you okey, partner?», уготовано особое место в аду… ну, там, где лижут языком раскалённые сковородки», – подумал Вали.              А затем, открыв глаза, он увидел перед собой огромную драконью морду Альбиона. И выражение глаз того, было… встревоженное?              – Лежи, и не шевелись, – сказал Альбион, – у тебя какая-то странная рана на груди…              Дальше Вали его не слушал. Он сам знал, что это не царапина. Ведь удар обычной когтистой перчаткой смог бы его лишь чуточку поцарапать. А эта рана и не думала заживать. Как будто его порезали каким-нибудь из прославленных волшебных мечей, имеющих собственное имя.               ***Найт***              А затем Найт увидел, как стоящая за его спиной в сотне шагов от него Уроборос машет ему рукой. Это было совсем уж странно. И мысленно вздохнув, Найт развернулся и направился к ней.              ***Вали Люцифер***              Сквозь боль Вали ощутил, как его, как гранитной плитой, придавило к земле аурой сильнейшего существа этого Мира – Уробороса. А ещё через некоторое время он услышал ещё одни шаги. Обоих собеседников Вали не видел, а только слышал.              – Я бы хотела встретится с тобой ещё раз, и поговорить, – раздался безэмоциональный голос девочки-Уробороса.              – Зачем? – голос собеседника тоже не блистал интонациями. И в нём, в этом голосе, Вали узнал его противника – Найта.              – Ты всё так понятно объясняешь…              Пауза. Тишина.              – И печеньки у тебя вкусные…              Пауза. Тишина.              – И я помню, что такие, как ты, никогда не врут…              Пауза. Тишина.              – И образы в твоём сердце тоже яркие и чистые…              – Хорошо, – услышал Вали голос Найта, – но у меня два условия. Ты не пристаешь ко мне с просьбами принять твою змею…              – Почему?              – Потому что для духовной сущности вроде меня капля её родной высокоструктурированной энергии ценнее, чем бочка хоть и универсальной драконьей, но всё же не его родной энергии.              – …              – И второе. Не приставать ко мне с просьбами убить Великого Красного.              – Почему?              – Потому что это не поможет. Ну, убьёшь ты его раз… другой… третий… А толку? Вспомни через что вам пришлось пройти тогда… А он, как был…              – Придурком, – в голосе Уроборос прорезался намёк на интонации.              – …мечтателем, так…              – Придурком, – повторила Уроборос.              – …мечтателем и остался.              – …              – Раз ты согласна, то скажешь: «Хочу увидеть ночной кошмар». Можешь приходить в любое время дня и ночи, ведь я никогда не сплю.              А затем прозвучал пробирающий до мурашек голос:              – ОТМЕНА!              И Алая луна исчезла с неба. И даже мир вокруг стал ощущаться, как-то по-другому. Или это просто вернулось родное ощущение от него?              А затем мир вокруг Вали мигнул, и он обнаружил, что лежит не на школьном плацу академии Куо, а на каменном полу одной из баз «Бригады Хаоса». А рядом с ним лежит огромная груда тел в балахонах магов. Поправка, стонущая от боли груда тел. Это Уроборос выполнила телепортацию всех членов «Бригады Хаоса».              А затем кто-то поблизости изумлённо присвистнул и произнёс:              – И кто же это вас так здорово отделал? Скажите мне его имя, и я возьму у этого человека автограф!              «Чёртов ёкай… Как там его… Бико», – подумал Вали, – «С какого перепугу он напрашивается в мою команду? Я одиночка и всегда им был… и буду». А затем Вали всё-таки потерял сознание.              ***Михаил, Азазель, Сазекс и Серафолл***              – Вы тоже видите это? – с румянцем на щеках спросила Серафолл. Её руки были сцеплены в замок, а сама демонесса даже наклонилась вперёд, чтобы не упустить ничего из открывшейся её взору картины.              – Эм? Видим что? – синхронно спросили трое мужчин.              – Все мужчины такие слепые? – задала она риторический вопрос. И сама же на него ответила, – Да, все. Вы только посмотрите на них! Они же похожи на парочку, которую разлучили судьба, время и пространство. И вот они снова вместе. И снова рядом, и снова могут взглянуть друг другу в глаза!              А этот момент… впрочем, как в и в предыдущие… Найт и Уроборос смотрели друг другу в глаза. Найт так поступал всегда. А Уроборос… это же Уроборос…              – Эм, Серафолл, – начал Сазекс, – я и не знал, что ты бросила съёмки в сериале про девочку-волшебницу, и перешла на более взрослую тематику подростковых мелодрам.              Фырканье было ему ответом.              А затем с неба пропала алая луна. Безо всяких рунных кругов пропали Уроборос, Вали и замотанные в огромную сеть пленные нападавшие маги. И…              Неестественное, как будто нарисованное небо начало покрываться трещинами, и разлетаться на куски. Это прекратил свою работу владелец Лонгина «Потерянное измерение», увидев, что бой закончен.              – Мы победили? – кто-то из демонов-старшеклассников робко спросил у соседа. А затем до всех дошло – да, победили! И все взорвались радостными криками.              ***Найт***              Конец одного плана – это начало следующего. И когда Уроборос предложила мне встретиться ещё раз я согласился потому, что есть шанс «неудачно проболтавшись» слить через Уроборос информацию на ту сторону. Ведь, увы, когда я говорил Уроборос, что та похожа на десятилетнюю девочку, я говорил правду. Как и всегда. Нет в ней нужной жёсткости. И решительности. И уверенности. И как я и предполагал… и как я потом нашёл подтверждение в её сердце… её просто используют. Несколько типичных антропоморфных сущностей, которым от Уроборос нужна лишь её заёмная сила, да символ в виде сильнейшего дракона.              Насчёт сильнейшего они погорячились. Сильно погорячились. Но что ж поделать. После той войны на истребление драконов, и прочих тварей отрицательной полезности, состоявшейся около десяти тысяч лет тому назад, некому оказалось писать летописи. Не-моих-воспоминаний о тех временах, конечно, хватит только на один абзац. В три строчки. Но это будет не история про сильнейших существ… героев и победителей, а история про мечтателя, мыслителя, конструктора, и двух молодых парней – один не по годам серьёзный, а другой – как маленький ребёнок.              ***Авторское примечание***              Давайте обойдёмся без миллиона вопросов про пейринг Библейский-Уроборос. Просто, когда я что-то читаю, я вижу и подстрочник. И ещё между строками подстрочника читаю. А Ишибуми и без этого оставил достаточно прозрачных намёков, что со стороны Библейского было кое-что посильнее обычной симпатии в адрес Офис. А в остальном – дело тёмное и покрытое мраком тысячелетий. Но в последней главе я постараюсь немного приоткрыть завесу тайны, и показать, как я это вижу…              ***Конец авторского примечания***               ***Найт***              К тому моменту, когда к Найту подошла Риас, у того уже было по итогам сегодняшнего дня сформировано три плана. Оные планы уже в течении ближайших двадцати четырёх часов включали в себя, как минимум, одно похищение и пару смертей разумных существ. А в перспективе приводили к тотальному уничтожению Нижнего мира – места обитания демонов и падших.              Планы окружающих Найту были очевидны. Ведь обладатель Духовного зрения и навыка Чтения в чужом сердце, видит то, что будут делать окружающие ещё до того, как те сознают свои порывы. Поэтому Найт позволил себя обнять Риас.              А затем к нему справа прижалась Акено. А слева – Конеко. Что-то радостно пищала Асия. Во всё горло радостно вопила Зеновия. Искренне улыбался уже оклемавшийся Киба.              – Никогда так больше не делай! – прошептала Найту на ухо Риас. И смущённо добавила, – я волновалась.              Для Найта это были очередные странные и непонятные слова. Демоны волнуются? О потере его, как ценного ресурса? С этим ли связан почему-то мелькающий в их сердцах образ его, Найта?              – Подумай только! – сказала Акено. – А если бы Уроборос напал на тебя? Что, если бы мы тебя потеряли?              «Мне бы пришлось очень быстро отступать на территорию Ночных кошмаров Духовного мира, чтобы вступить в бой, хоть и не подготовленным, но на своей территории. Бой против существа третьего порядка, хоть и материального, но знающего что такое Духовный мир, Духовное зрение и Чтение в сердцах, по определению, не мог бы быть лёгким, но… духовные сущности вроде меня, хоть и не испытывают удовольствия от поединка, как материальные антропоморфные сущности, но они к нему всегда готовы. И у таких, как я, в запасе сотни заранее просчитанных вариантов боя, обманных движений, манёвров и трюков. И конечно же, главное оружие – разум».              Но ничего этого Найт говорить не стал.              – Хорошо, что всё хорошо закончилось, – тихонечко сказала, куда-то ему в грудь. обнимающая его Конеко.              – Нет. Ничего не закончилось.              Окружающие застыли на половине прыжка и вдохе воздуха, для очередного радостного крика.              – ???              – Уроборос будет заходить в гости.              – Что?! – единодушно возопили Риас и её команда.              На бессмысленные вопросы Найт не отвечал. А умалчивать о просьбе Уроборос посчитал бессмысленным. Ведь если его заподозрят в сотрудничестве с Уроборос и начнут предпринимать агрессивные шаги в его сторону, то ему, Найту, это только на руку.              Наконец окружающие сподобились задать осмысленный вопрос. И звучал он так: «Но, зачем?!»              – Предполагаю, что я показался ей достаточно интересным собеседником. Отвечая на незаданный вопрос, отвечу, что мы немного поговорили о мечте, о вкусняшках и об ответственности за жизни доверившихся тебе существ. Большего я сказать не могу, так как не разглашаю содержимого чужих сердец.              – … – ничего не смогли сказать в ответ окружающие.              Стоящие в паре десятков шагов, но всё прекрасно слышавшие за счёт своего слуха сверхъестественных существ, Михаил, Азазель и Сазекс переглянулись.              – Вы думаете о том же, о чём и я? – спросил Азазель.              – Да, год, – сказал Михаил.              – Полгода, – сказал Сазекс.              – Три месяца, – высказался Азазель, – и нам ответят, что «мы просто разговаривали с Найтом, и оно как-то само собой получилось». А перед нами будет стоять уже совершенно другое существо…              ***Фрагмент переговоров по внутренней связи «Реальность – Внутренний мир»***              – Драйг, перед тем, как призвать Уроборос…              – Прости, напарник, но мы Альбионом посовещались и решили, что так будет лучше…              – Я в курсе о существовании ритуала призыва, которым можно вызвать дракона, имея хотя бы двух других драконов.              – Ты не обижаешься?              – Нет. Ничуть. Я и сам хотел встретиться с Уроборос.              – Напарник, это существо невероятно сильно…              – Я знаю.              – Оно – бог.              – Да, существо третьего порядка.              – От него надо держаться подальше…              – Нет.              – …              – Ты меня отвлёк от темы. Я не испытываю негативных эмоций из-за того, что ты с Альбионом призвал Уроборос. Мой вопрос был таким – ты всерьёз? Насчёт извинений перед Альбионом и всего такого…              – Да! Но…              – Да, я понял, ты смущаешься.              – Ничего подобного!!!              – Конец связи.              «Это, без сомнения самый странный поступок за весь сегодняшний день. Два дракона, тысячелетиями враждовавшие, ни с того ни с сего объявляют мир… и даже делают совместные действия… Подумать только – призвать дракона-бога только для того, чтобы тот остановил Вали и меня… и Уроборос согласилась… и все мои чувства и демонический механизм «Анализатор» в том числе, говорят мне, что Драйг искренен. Но, почему? И почему так много связей от образа с только что принесёнными извинениями соединены связями с другими более давними образами, полученными за последние полгода? И почему во всех этих образах Иссей и… я? Это всё надо тщательно исследовать и обдумать…»              ***Несколько минут спустя***              – Азазель, как твоя рука? – Глядя на однорукого Азазеля, Сазекс попросил Асию помочь ему своей силой. Она тут же подбежала к падшему ангелу, материализовала свой священный механизм, и начала источать приятный зеленый свет. Это сияние затянуло рану, однако вернуть хозяину руку оно всё же не смогло.              – Каттлея крепко меня поймала, и чуть не забрала меня с собой за компанию на тот свет, не оставив никакого выбора, кроме как обрубить руку.              – Ясно. Случай с ней на совести демонической стороны... Поэтому, что касается потери ру…              Сазекс попытался сказать, что компенсирует нанесенный вред другим способом, однако Азазель прервал его жестом руки. Его действие ясно означало, что в этом нет необходимости.              – Я тоже... Доставил вам проблем с Вали.              – Так он предал тебя.              – С самого начала он был парнем, интересующимся только силой. Глядя на то, что мы имеем сейчас, можно лишь согласиться с тобой, мол «Да, ты прав»… Но я ответственен за то, что не смог предотвратить его буйства.              Азазель казался грустным и одиноким в этот момент.              Глядевший и анализировавший все его чувства в этот момент Найт констатировал, что это существо, как это ни странно, испытывает чувство под названием «грусть». Но, подумав, выдвинул гипотезу, что это всё оттого, что до этого существа дошло, что его уровень «отцовства» настолько низок, что уходящее из дому «потомство» отвешивает ему пинка в то место, где спина теряет своё благородное название.              Михаил вмешался в разговор между Сазексом и Азазелем.              – Итак, я возвращаюсь на небеса и начну думать о контрмерах на действия Бригады хаоса.              – Прости, что допустил подобный кошмар. Мне, как организатору встречи, очень стыдно.              – Сазекс, пожалуйста, не вини себя. Ты ни в чем не виноват. Что до меня… Знаешь, я просто рад, что наконец трем великим силам удалось заключить мирный договор. С ним эти бессмысленные раздоры должны уменьшиться.              ***Ещё несколько минут спустя***              – Михаил, о нашем предыдущем разговоре...              Киба напомнил архангелу Михаилу о какой-то своей просьбе.              – Я клянусь, что запрещу все исследования создания «искусственных носителей» священных мечей и не допущу больше никаких жертв. Это была наша огромная ошибка — вот так отвергать истинных верующих, – заявил Михаил.              С точки зрения Найта, это был не просто странный поступок, а откровенная глупость. Вот так закрывать перспективное направление исследований. И Найт всё больше склонялся к мысли, что полезность ангелов равна нулю. Это означало, что, если над ними нависнет угроза тотального истребления, Найт даже пальцем не пошевелит, чтобы нажать находящуюся в сантиметре от оного пальца кнопку с функцией «Спасти всех ангелов». Но это было пока что ещё не окончательное решение. Впереди ещё было исследование молодого ангела.              Но был у Найта маленький вопрос, один из многих в списке, для определения полезности ангелов.              – Михаил, – обратился он к тому, – боль, получаемая демонами при чтении святых текстов регулируемая? И, нет, это не для меня. Я умею абстрагироваться от боли.              Михаил посмотрел на того. Потом того «осенило».              – Боль от услышанных святых слов любой демон получает… автоматически от Небесной Системы. И это никак не изменить. А вот боль от упоминания святых слов самим демоном можно регулировать. И я понял твою просьбу. Я могу убрать боль при чтении молитв у твоих товарищей…              – Спасибо! Спасибо! – не дожидаясь окончания речи Михаила выкрикнули Асия и Зеновия.              А затем попытались начать молится и дружно схватились за виски от боли.              «Это происходит уже не первый раз. Окружающие существа за меня договаривают и додумывают якобы мои мысли. Это… странно. Я всего лишь хотел узнать, в рамках определения полезности ангелов включают ли они на полную мощность боль от святых слов. И более ничего. Просто мелькнула у меня мысль: «А нет ли настроек в Небесной Системе, чтобы сделать жизнь демонов не столь комфортной?»», – подумал Найт. Но разубеждать окружающих ни в чём не стал. Потому что духовные сущности не занимаются просвещением существ, подлежащих истреблению и тех, чья полезность в свете произошедших событий все ближе и ближе приближалась к нулевой отметке.              А затем Найта зачем-то обняли ещё и Асия с Зеновией. Зачем они обнимают именно его, Найт не понял. Ведь всем должно было быть видно, что тут произошло недопонимание. И если уж кого обнимать, то это – Михаила, дозволившего такую вольность. Но его-то зачем?              ***Минутой позже***              Затем к Найту подошла девушка-ангел, которая была на конференции в качестве сопровождающего лица с архангелом Михаилом. Откинув с лица капюшон белого плаща, который скрывал её всё это время она продемонстрировала всем окружающим, что перед ними… Ирина Шидо.              – Привет, Найт! – воскликнула она, принимая пафосную позу с одной рукой, упёртой в бок, а другой вскинутой вверх в жесте «V – значит победа», – вижу ты, как и Иссей, не узнал меня!              Прочитав информацию на поверхности её сердца, Найт разобрался, что, говоря «не узнал», она имела в виду «не подошёл». С точки зрения Найта, это был загадочный вопрос. Зачем ему подходить и здороваться с этой Ириной, если она считает себя другом детства Иссея? Он-то здесь причём? Но, как обычно, промолчав, дабы не начинать бессмысленные разговоры, Найт внимательно посмотрел ей в глаза.              – Ты изменилась… – начал он, тщательно подбирая слова.              – Конечно, – подпрыгнула на месте Ирина.              А затем выпустила со спины замечательные идеально-белые ангельские крылья. Почти все окружающие изумлённо ахнули. Найт же не повёл и бровью. И взгляд его даже не сделал попытки скользнуть в сторону ангельских крыльев. Ирина почувствовала себя уязвлённой.              Тогда она сосредоточилась и призвала над головой нимб. «Теперь-то до этого странного типа уж точно дойдёт!», – мысленно воскликнула она. Найт не моргнул и глазом. Да что там моргнуть, он и не подумал передвинуть свой взгляд на точку на тридцать сантиметров выше глаз Ирины, от которых не отводил своего взгляда. «Но, ведь, нимб же…», – пронеслось в голове девушки.              И тогда Ирина зашла с козырей. Она сотворила из Света этакий метрового диаметра «хула-хуп». Это было её коронное оружие. Хула-хуп ограниченно управлялся в полёте мысленными командами, и «надевшись» на цель «стягивался», лишая атакуемую цель подвижности. А в случае тёмной твари – ещё и ослабляя её силы за счёт ауры Света.              И снова нулевая реакция со стороны Найта.              Наконец он перестал изображать изваяние, и… «вот сейчас он скажет, что сила ангела Ирины-тян поразила его прямо в самое сердце, но я отвечу, что моё сердце принадлежит другому, и…» – успела подумать Ирина.              – У тебя сердце существа, нашедшего свою кьюти-марку, – наконец произнёс Найт.              «Чего!», – поразилась Ирина, когда её окружили демоны из команды Гремори, и одобрительно улыбаясь, начали поздравлять её с этим фактом. А Зеновия даже хлопнула её по плечу, и предложила отметить этот факт походом в кафе. «Какая ещё кьюти-марка?», – только и могла, что шокировано глядеть по сторонам, Ирина.              И не видела, как Найт, поймав взгляд Михаила, едва заметно кивнул. Тот едва заметно кивнул в ответ.              Закончив на этом, Михаил вместе с отрядом своих подчиненных взмыл в небо и исчез за облаками. Затем Азазель отдал приказ войскам, падшие ангелы развернули свои магические круги и исчезли. Войска демонов тоже начали исчезать в магических кругах. Вот так, спустя несколько мгновений переполненный школьный двор был почти полностью пуст.              Вот так в июле месяце представитель небес – Архангел Михаил, губернатор падших ангелов и лидер организации Grigori – Азазель, представитель подземного мира – король демонов Сазекс Люцифер, три великих лидера трех библейских фракций заключили между собой союз и подписали мирный договор.              После него все разногласия и стычки между тремя великими силами закончились, и началось сотрудничество. А сам договор получил название школы, ставшей местом принятия этого важного документа. А именно: «Пакт Куо».