***
Такра Тёмный Клинок, или Теневой Клинок. Её называли по разному, но орчиха на это не сильно обращала внимания. Будучи Архонтом Теней, она плела шпионскую сеть через всё Средиземье, куда только могли пролезть её убийцы и шпионы. Но она понимала, что этого порой недостаточно, ведь она должна быть полезна своему Владыке и Эшену. Она уже давно знала о некоторых планах Владыки, например о его желании обрести все кольца власти, часть из которых, к неудаче Эшена, находились далеко в Ангмаре, в крепости Карн-Дум. В Карн-Думе правил как раз Агандаур, совместно с целой кучей различных тварей, орков и людей, колдунов и тёмных нуменорцев. Пойдя на служение Мелькору, от жажды власти понятное дело, тёмный нуменорец изучил ещё больше тёмной магии и стал гораздо сильнее, при этом оставшись на своём месте лорда Ангмара. Такра же задумала самолично, вместе с элитным отрядом убийц, проникнуть в Ангмар и в сам Карн-Дум, и украсть кольца. И не только их, если на то будет воля судьбы и удачи. Она решила, что четырёх элитных «Сумрачных Стай», подготовленных к этой миссии, должно хватить. Каждая из стай должна была заняться в Ангмаре своим делом. Три, под командованием лучших убийц, должны были начать в краю тёмных нуменорцев настоящий хаос с помощью диверсионных атак, тем самым отвлекая внимание Агандаура и его псов на себя. Это было рискованно, причём рискованно для всех трех отрядов, но риск составлял основу работы Сапфировых Клинков. Поэтому они точно понимали, на что шли. Отряд во главе с Такрой должен был проникнуть в сам Карн-Дум, причём именно в тот момент, когда очередная армия сил зла отправится из Ангмара в сторону Эшена, как подкрепление. Такра знала, что это должно было случиться уже через пять месяцев, и что эта армия ещё и разделится на две меньших для атаки на Морию, и для более длительного похода к Минас-Удуну в целях защиты его от сил Эшена. И лучше момента для проникновения в крепость было не найти. Под покровом теней Архонта возможно было укрыться даже от взгляда Мелькора, если придётся. Но не надолго, и это Такра знала. Мелькор точно узнает, если кольца будут украдены, и придётся отступать. Очень, и очень быстро. Но кража гномьих колец того будет стоить, не говоря уже о том, что возможно последнее из эльфийских колец, кольцо Элронда, могло находится там же в Карн-Думе. Имладрис пал, это знали все, и вряд ли сам Владыка Ривенделла пережил ту битву, но это лишь значило, что эльфийское кольцо было в руках врага, и Карн-Дум был единственным местом, где оно могло храниться в безопасности, по мнению врага. Такра начала спустя неделю продумываний и стратегических решений. Три отряда, с помощью портальной магии, попали в Ангмар, где у Сапфировых Клинков имелась лишь одна небольшая база, в районе Эттенмурса, или же троллистого плато, или же эттенских болот. База находилась в пещере и использовалась лишь для разведки, ибо Такра приказала им не привлекать к себе лишнего внимания до нужного момента. И этот момент настал. После победы Саурона люди тьмы размножились по бывшим землям Арнора, заняв их, совместно с орками. Ничто не сдерживало эти народы и те плодились, даже несмотря на конфликты между собою, которые падший майар не особо присекал. Но спустя время, многие племена и вовсе позабыли о своих клятвах тёмным владыкам, и на этом сыграл первый отряд. Первая «Сумрачная Стая», с помощью тёмной магии и диверсий вносила разлад в ряды различных племён, и даже армий среди орков и людей. Все те, кто жили в Ангмаре, Рудауре, Артэдайне и Кардолане, всё чаще становились объектами ударов точных. Страдали припасы, патрули гибли, и на местах подобных происшествий находили возможные улики, указывающие на другие племена. За пару месяцев это всё дошло до точки кипения, которая быстро перешла в различные столкновения между людьми и людьми, между орками и людьми, и далее. И конечно же лордам Ангмара пришлось отвлечься на это, ибо разлады на их землях были недопустимы в деле Моргота. И вот тут вступала вторая Сумрачная Стая. Они занимались уже ссорами между высокопоставленными господами и леди Ангмара. Часть из них выставили виноватыми в случившихся бунтах и беспорядках, другие же начали считать третьих в том, что они желают захватить ещё больше власти. В принципе, интриги это то, что ты ожидаешь будучи на службе сил зла, поэтому ссоры начались быстро и весьма кроваво. Через какое-то время второй Сумрачной Стае даже делать ничего особо не надо было. Агандаур, будучи занятым больше собою любимым и магическими изысканиями, начал терять контроль над ситуацией, ибо тёмные лорды Ангмара и Арнора всё больше ссорились между собою. В этом помогала и тёмная магия Сапфировых Клинков, что влияла на разум многих. Колдуны-ассасины, что сумели проникнуть ближе к лордам, шептали им на ухо что все их соперники те ещё мерзкие гады, и вообще желают их порезать на ремни. Понятное дело, слишком большого ума ожидать от слуг Моргота не стоило, не от всех уж точно. И многие поверили в сны и шёпот раздора, из-за чего начали ссориться ещё сильнее прежнего. Агандаур, будучи больше властолюбивым и жаждущим могущества уродом, заметил ситуацию не сразу, и вмешался лишь тогда, когда часть войск уже покинули Ангмар, а властолюбивые падшие люди и орки готовы были вцепится друг другу в глотки. Третья Сумрачная Стая занималась сбором информации конкретной: патрули в Карн-Думе и близ него, планы врага, возможные пути отступления составляли. В общем, готовились к возможной неудаче, заодно пытаясь повысить шансы успешной кражи бижутерии из хранилищ тёмной цитадели, которая когда-то принадлежала Королю-Чародею, что ныне, как и остальные восемь назгул, служили Эшену. Такра, лишь когда огромная армия врага покинула пределы Карн-Дума, выдвинулась со своим отрядом из ста пятидесяти ассасинов в крепость. Под рукой была карта с подробными планами крепости, патрулями, и даже ловушками. Магия иллюзий помогла проникнуть внутрь, и отряд разделился ещё на два, ибо того требовал план Такры. Второй отряд из семидесяти пяти бойцов должен был проникнуть в катакомбы Карн-Дума, в темницы, которые были весьма обширными. Сапфировые клинки должны были обагрить каменные стены темниц кровью и освободить всех заключённых в клетках, дозволив им вырваться на волю. Конечно же шанс выживания этих бедолаг будет мал, но зато у них будет шанс отдать свою жизнь подороже, заставив тёмных нуменорцев пожалеть о том дне, когда те решили с ними связаться. По донесениям шпионов из крепости, в темницах сидели тысячи самых разных пленников, зачастую из не слишком дружественных силам Моргота племён, а то и вовсе из Эшена. Поэтому было решено помочь им выбраться, дорваться до оружейных, а дальше те устроят в крепости сражение, что отвлечёт силы Агандаура на себя. Такра и её отряд в этом время ждали успехов второго отряда, скрываясь в тенях неподалеку от сокровищницы, закрытой тёмными чарами от посторонних. Такра могла сломать их, но не могла делать это именно сейчас, пока план не дошёл до своей второй части. — Госпожа, вы думаете, Владыка не будет в ярости из-за всего этого? — послышалось в голове Такры. Та перевела взгляд на ассасина и помотала головой. — Он часто делает подобное, и он сам разрешил мне проводить свои личные миссии. Мы справимся и принесём ему кольца, заодно усложнив жизнь врага в этом регионе. Но если что, я возьму вину на себя, вы можете не волноваться, — телепатически ответила та и резко перевела взгляд в сторону двора Карн-Дума, где начался какой-то шум. Десятки лучников и солдат на стенах слетели оттуда, истыканные тёмными стрелами, и из глубин Карн-Дума во двор вырвались тысячи пленных, снося на своём пути всех, кто мешался им. Зачастую под руку попадали орки и обычные люди, так как немногочисленные тёмные нуменорцы охраняли сокровищницу или самого Агандаура. Сражение завязалось быстро и оно охватывало всё больше территорий крепости, вынуждая солдат цитадели отвлекаться на резко вырвавшихся пленников. Ассасины из второго отряда конечно же помогали пленникам цитадели, охотно разрезая глотки падших людей и орков, и пуская в них стрелы. Через пару часов стрелы сыпались не только от них, но и из других мест крепости, так как оставшиеся Сумрачные Стаи подоспели к сражению, и из теней резали всё больше и больше вражеских солдат. Подождав, когда ситуация в крепости достигнет критической точки, Такра щелчком пальцев отдала команду и её ассасины набросились из теней на защитников сокровищницы. Катана Такры, «Незапятнанный», проходила сквозь тела нуменорцев, останавливая работу органов. Идеальное оружие для ассасинов. Нуменорцы, будучи не готовыми к подобному удару, быстро пали под ударами кинжалов и мечей, и под градом стрел. Такра же начала давить магическую защиту врат своей магией. — Госпожа, сюда идут ещё нуменорцы! — Задержите их! — тёмные щупальца впивались в магический барьер, выссасывая из него силы. Магия Такры иссушала барьер на стальных воротах, но это требовало её полного внимания. — Мне нужно ещё немного времени… Стрелы Сапфировых Клинков разили подоспевших нуменорцев и орков, заваливая их трупами мост, подводящий к сокровищнице. Но чем дольше шёл взлом барьера, тем больше врагов шло к отряду Такры, так как враг быстро осознал в чём проблема и куда нацелился неожиданный гость. Сокровищница находилась в отдельной, очень большой башне, уходящей глубоко вниз и высоко в небо. Подземелье с нею было отдельно от остальных катакомб, поэтому и пройти туда можно было лишь через главные ворота, что упрощало оборону. Барьер мерцал всё ярче и ярче с каждой минутой, а стрелы у ассасинов кончались. Мост был уже завален трупами, из которых торчали стрелы, а несколько десятков ассасинов уже были ранены, и лишь улучшенная регенерация спасала их от смерти. — У меня уже кончились стрелы! — сказала одна из убийц, отправляя две последних стрелы в подходящих орков. — У меня тоже! — орк-ассасин достал кинжалы и начал рубить врагов ими, потроша плоть с нескрываемым удовольствием. Теневая магия позволяла убийцам Такры совершать скачки, уходя из-под ударов и нанося их из теней, но и этого казалось было недостаточно. Врагов просто было слишком много и то, что Такра не могла помочь лишь усугубляло ситуацию. — Чёрт!.. — один из волколаков накинулся на ассасина, целясь ему в шею зубами, красными от крови. И лишь резко вонзившийся в уже его шею меч остановил зверя от вкушения плоти Легионера. — Что за? — Вставай, — неизвестный человек, с перевязанной наполовину головой бинтами, протянул орку руку и помог ему подняться. — Это вы ведь освободили нас, да? Что вы забыли в этом проклятом месте? — человек этот был стар, но всё ещё крепок телом. Длинные седые волосы доходили до плеч, а лицо и лишь полу-закрытое одеждой тело было всё в шрамах, синяках и ссадинах. — Это уже не так важно. Если вы поможете нам, мы уйдём все отсюда. Барьер резко лопнул, разойдясь потоком энергии по всей цитадели, и ассасины, совместно с подоспевшими освобождёнными вломились в сокровищницу, прекрасно понимая, что Агандаур скоро явится по их души. — Невозможно… — Такра сумела найти кольца в отдельной шкатулке, причём много колец. Здесь были не только три гномьих кольца, здесь было ещё и оно, кольцо Элронда, кольцо Воздуха. Вилья, кольцо Сапфира. — Похоже, Элронд и правда погиб… — Он погиб, сражаясь против Саурона, — неожиданно подал голос мужчина, что недавно спас одного из ассасинов Такры. В руке он держал длинный меч, взятый им из сокровищницы. Клинок, к удивлению Такры, сиял ярким белым пламенем в руках незнакомца и орчиха, прищурившись, молвила. — Кто ты такой? — Это не важно, не сейчас. Мы должны уходить отсюда. Вы же взяли то, что хотели? — мужчина наблюдал, как ассасины берут из сокровищницы разные ценности, что по их мнению могли пригодиться. Не больше, чем они могли унести. Такра же взяла на себя шкатулку с многочисленными кольцами. — Да, мы взяли всё, что было нужно. Это все твои люди? — Весь этот отряд — выжившие пленники, с которыми мы планировали побег. До того, как объявились вы. Откуда вы вообще взялись? И почему среди вас и эльфы, и орки, и люди. — Вы… Ну да, конечно же вы не знаете об Эшене. Идёмте! Поговорим потом, — Такра повела всех прочь из сокровищницы, не желая больше находится в Карн-Думе. Но спокойно выйти им, понятное дело, дать не могли. Стена молний ударила перед ними, закрыв путь, и из тёмного тумана и грозы появился хозяин крепости. Агандаур. Голову его венчала корона-шлем, что почти полностью закрывала часть его головы, показывая лишь глаза и бледную кожу ниже носа. Тело было заковано в железную броню, которая частично была закрыта красной, обветшалой мантией. В руке же его был клинок, через который в само его тело, питая его, проходили молнии. Весь Карн-Дум, крепость оби́тая железом, питалась молниями, падающими с небес, и колдовство Агандаура не было ислключением. — Жалкие слуги пепельного трупа на троне пришли в мою крепость, и бросили мне вызов?! Какая жалкая попытка. В прошлом я был дланью Саурона на Севере, я покорил всех для него! Теперь же я служу Мелькору, Владыке Тьмы, повелителю Арды! Он даровал мне еще больше сил, чем давал его слуга. Вы ничто передо мною, — падший нуменорец направил меч на Такру и выпустил волну молний, на что Тёмный Клинок ответила потоком тёмной магии. Два луча столкнулись, и от их мощи затрещал мост под ногами сражающихся. — Тебе следовало получше выбирать господина, орчиха. — А тебе следовало бы не сбрасывать всех нас со счетов, — Такра швырнула под ноги Агандаура несколько рунных камней, которые раскололись, и выпустили из себя потоки огня, поглощая взрывом даже часть моста. — Надо уходить, быстро! Архонт Теней вонзила свой кинжал в воздух и резко разрезала словно саму ткань мира, открывая тёмный портал. — Все сюда, живее! Я не знаю, как далеко смогу нас перенести, — орчиха отдавала порталу магию, поддерживая его, пока все, кто мог, скрывались в нём. Последней в портал зашла и она, увидев как Агандаур разогнал столп призванного ею огня, и устремился за нею в портал. — Вы заплатите! К сожалению, тёмный нуменорец успел залететь в портал, набросившись на Такру. Оба они сцепились в поединке и звон клинков огласил местность. Портал выбросил всех неподалеку от бывшего когда-то гондорским портом Харлонда. Архонт Теней яростно сцепилась с падшим колдуном, но всё было куда хуже. Ведь Минас-Удун всё ещё был под тенью Мелькора, и небеса ревели от его ярости… — О боги… — люди, посмотрев в небо, увидели, как из затянутого тёмным смогом неба появляется силуэт, состоящий из огня и дыма, падающий прямо на выжженную землю. Огромная фигура, обретая облик, двинулась к сражающимся. Даже свет, исходящий со стороны ныне освобождённого Мордора, гас при приближении этой фигуры, в руке которой ярко сиял пламенем огромный молот, Гронд. Именно этим молотом когда-то был поражён один из рода великих нолдор-изгнанников, Фингольфин. Столь ужасен был пришедший падший вала, что Такра немедля приказала бежать всем спасённым и отдала шкатулку одному из своих вернейших убийц. Те бросились прочь, вместе с немногими спасёнными людьми, а Такра всё также продолжала биться с Агандауром. — Тебе не выжить, предательница! — молнии Агандаура пытались угнаться за орчихой, но в тенях Моргота она была сильнее, ибо хоть тот и был врагом, но источал тьму, что усиливало колдовство Архонта Теней. Её катана и кинжал больно били Агандаура, проходя сквозь броню, и оставляя жгучие, тёмные раны на его теле. — Тогда я умру, забрав тебя с собою… Но что же было в Эшене, когда Владыка несомненно узнал о выходке Архонта Теней?..***
— Её затея очень, очень рискованная, — Милаиндар, Анна, и Арфаэль общались с подоспевшим ассасином из числа Сапфировых Клинков. Тот решил поведать о скрытых намерениях своей госпожи, спустя время после её отбытия. — Нехорошо это, Моргот этого просто так не оставит, — Анна тоже не была в восторге. Она уже отослала многих разведчиков обойти земли Эшена, надеясь успеть остановить Архонта. — Предчувствие говорит мне, Владыка, что грядёт нечто… Нечто тёмное, — Арфаэль обратила взор в окно и глаза её, полные чистого света, потускнели от вида сгущающихся теней вдали. — Я тоже ощущаю это. Тени над Минас-Тиритом, зло становится там сильнее, но… — взор Милаиндара, как и Анны, резко обратился в сторону запада, где и сгущались тени. —Моргот! — Владыка! — в зал вбежал один из золотых стражей. — Мелькор, он бросился на Архонта Теней! И с ним там ещё Агандаур! Она там одна! — Рррхх… Арфаэль, ты идёшь со мною. Агандаур на тебе. Анна, любимая, останься в столице, защищай её. Я же заставлю Мелькора уйти. — Молю, будь осторожен… — Анна с тревогой посмотрела на мужа, который собирался броситься против падшего вала. Но Милаиндар был непреклонен. Он обратил себя и Арфаэль в облако пепла, и оба они понеслись с огромной скоростью в сторону порта. По всему городу уже трубили тревогу, жителей Минас-Эшара загоняли ближе к дворцу, как можно ближе, где их защитить было гораздо легче. Серебряная и Золотая стража города оцепляла районы и готовилась к обороне. Уже там, около Харлонда, Арфаэль и Милаиндар разделились. Колдун устремился против Мелькора и множества теней скрывающихся за его спиной, а Арфаэль бросилась на Агандаура, возвращая себе облик, и призывая за спину золотистые крылья, что казалось состояли из чистого света. Первый удар Аэгрильма, охваченного золотистым пламенем, обрушился в спину падшего нуменорца, вынуждая того отлететь на десятки метров. Меч выпустил из себя волну света, что отогнала множество злых малых духов от поля битвы. — Уходи, — молвила эльфийка, закрывая голову и золотые волосы капюшоном из ангельских крыльев. — Ты с ума сошла? Мы ОБЕ должны уходить отсюда! Владыка и Моргот сейчас столкнуться лбами! — Такра упёрлась, понимая что находиться рядом с битвой двух могущественных существ было глупой затеей. — Я справлюсь! А ты нужна в столице. Иди! Это мой бой. Мне нужно это пережить, — эльфийка, избравшая путь паладина, взмахнула мечом и направила его на Агандаура. — Вставай. — Арфаэль, ох… Надо же. А я и не думал, что увижу тебя после твоего побега. Я думал, ты не выживешь в горах Ангмара, но надо же! Я ошибся. Какая радость, что моя любимая пташка вернулась ко мне. Неужели решила вновь взяться за меч, после того, как не сумела защитить хозяина Ривенделла? Мне казалось ты научена тем горьким опытом, приобретённым там! — нуменорец резко взлетел, опаясанный молниями, и выпустил ярость стихии на эльфийскую воительницу. Та выставила свой щит, и молнии, столкнувшись с ним, разделились на две волны, обогнувшие Арфаэль. Щит выдержал и лишь обожженная на многие лиги земля позади девушки были доказательством силы Агандаура, которой, впрочем, не хватило, чтобы пробить нерушимую защиту света. — Ты… Ты и твой подлый мастер лишили меня всего. Но я нашла себе новый путь, как бы ты не хотел увидеть меня падшей. Как ты, я никогда не опущу клинка. Я сражалась за Имладрис, и сейчас буду. Владыка указал мне новый путь, путь Эшена и света. И буду идти по нему, как избранная Владыки, — Арфаэль вонзила меч в землю. Из-под земли, под ногами Агандаура, вырвалась волна слепящего света, которая обожгла открытую часть лица Нуменорца. Тот взревел и поднявшись выше, поднял руки к небесам, что заволокли тёмные, густые тучи. — Ты заплатишь за это! — Агандаур резко опустил руки на Арфаэль и в небе закрутилась воронка. Рыча и треща от наполнявшей её силы, воронка закручивалась всё сильнее. Казалось, что око шторма раскрывалось в небесах, готовясь обрушить свою мощь на эльфийку. И так случилось. Мощный ураган из молний и яростного ветра вырвался столпом из ока, обрушиваясь на землю, обрушиваясь прямо на Арфаэль. — Не сегодня, — эльфийка выпустила клинок из руки и тот вонзился в землю. Всё её тело заволокли жёлтые молнии и всполохи силы. Глаза девы наполнились чистым, золотым светом, и подняв руку к небесам, воссоздала над собою купол из магии света. Казалось, что даже Мелькор, боровшийся с Милаиндаром, отступил из-за столь яркого сияния, что дало Владыке Эшена шанс вновь вцепится в него, перенося битву ближе к Минас-Тириту. Молнии, рыча от ярости своего призывателя, бились в купол света раз за разом, но всё было тщетно. Эльфийская воительница резко выпустила всю накопленную в барьере энергию, прерывая заклятие бури, и незамедлительно отправила в Агандаура поток светлой магии. Волна светлой магии сорвала с колдуна часть доспехов и выжгла кожу на левой руке, от чего тот заверещал ещё сильнее, ощущая, как чистая, светлая магия пробирается под кожу, задевая каждый нерв в теле. Это было то, от чего он отрёкся, всё лучшее в нём, казалось, давно умерло, и захватившее его зло не могло нормально уживаться с прошедшим внутрь светом. — Нет! — Агандаур выплеснул из себя потоки синего пламени, которые словно потоп понеслись на Арфаэль. Он не желал так проигрывать. Ни сейчас, ни тогда, когда он был на пике своей мощи! Но рыцарша ему была не по зубам, не в этот раз. Эльфийка вызвала крылья и буквально создала на себе броню из света, что как дополнительная кожа защищала её. Незамедлительно она рванула прямо в волну синего огня, прорываясь сквозь неё с щитом наперевес и ярко сияющим клинком. Когда Агандаур подумал, что с мстительным комком света уже покончено, Арфаэль вырвалась из огненного урагана и влетела на полной скорости в него, пронзая Аэгрильмой, поверх клинка которой был ещё и клинок из света. Крик Агандаура огласил окрестности и всё, что он сумел, это отбросить протаранившую его эльфийку. Кровь, вперемешку с магией хлестала из его тела, от чего плоть чернела и тлела. Тело не выдерживало магических нагрузок, он впитал за раз слишком много магии, а раны от света не стремились заживать. — Владыка, прошу! Дай мне больше твоей силы! МОЛЮ! — падший нуменорец в панике обернулся к Мелькору, что отбивался от Владыки Эшена, который обрушивал на него потоки огненной магии. Из-за Агандаура, всё это было из-за Агандаура, который впал в леность и праздность. Именно он допустил бунт в Карн-Думе и Ангмаре, именно из-за его глупости были потеряны кольца. Падший Вала одарил бывшего слугу презрительным взглядом, и бросился на противника с молотом. Агандаур был опозорен. В конце своей жизни он был брошен на произвол судьбы своим богом и забыт. Во взгляде падшего сына Илуватара было лишь безразличие к игрушке, которая не оправдала ожиданий, безразличие и презрение. — Нет… НЕТ! — Агандаур, лишённый поддержки падшего бога, рассыпался в прах, выпуская из себя волну энергии, что обожгла землю под ним. Шлем, единственное, что осталось от Агандаура, рухнул на землю. Арфаэль подошла и подобрала обожжённый железный шлем-корону и повесила на пояс себе. — Ты это заслужил. Арфаэль резко закрылась щитом от облака пепла шедшего со стороны боя Владыки и Моргота. Только сейчас, закончив свою схватку, девушка заметила как дрожит земля от поступи двух божественных существ, от их сражения. Завидев, как часть духов устремилась к столице, девушка на крыльях света устремилась к Минас-Эшару, оставляя Владыку разбираться с Мелькором. Первый удар Гронда вынудил Милаиндара врезаться в гору позади него. Бой давно ушёл далеко от порта, к самому Минас-Тириту. Обратившийся в демона волшебник вмялся в горную породу, дробя её своим телом. Следующий удар молота Мелькора вмял его ещё сильнее, но третьему удару не суждено было случиться, ибо колдун вызвал из-под земли каменную руку, перехватившую оружие Мелькора. Гора позади колдуна трещала, пытаясь выдержать атаки двух могущественных созданий и это грозило Минас-Тириту. Часть каменной породы рухнула волной камней на город, что невольно вызвало улыбку колдуна. В конце концов город будет гораздо проще захватить, если часть его будет разрушена обвалом, который Мелькор вызвал по неосторожности. Обвив шею Мелькора своей цепью, Милаиндар сжал её и зажёг пурпурным огнём, начиная душить его. Он не мог его убить, не сейчас. Его нужно было лишь заставить сбежать прочь от Минас-Эшара и Мордора. Мелькор ещё был нужен Милаиндару, и поэтому тот даже не использовал свой меч, желая спугнуть Валара временно, вынудив уйти. Ощутив, как горящая цепь жжёт шею, лишая и доступа к кислороду, Моргот затрепыхался, пытаясь вырваться из хватки. Его топтания и трепыхания вызвали ещё больший обвал горы, как и резкий удар Милаиндара об неё опять. Он резко толкнулся назад, вынуждая волшебника врезаться телом в гору. Опять. Бедная гора стойко выдерживала такие столкновения, иногда всё же осыпая высеченный в нём Минас-Тирит и всё вокруг него. Вырвавшись из цепей, Мелькор точным ударом молота в челюсть отправил колдуна в полёт на несколько десятков метров в сторону, обжигая его волной тёмного пламени. И не теряя времени, он накинулся на него вновь, вжимая рукой в землю и нанося тяжёлые удары Грондом по лицу волшебника. При каждом ударе молота земля вокруг плевалась лавой, и разрывалась на куски, а от колдуна отлетало немало крови, которая падая на землю, начинала прожигать её. Острые, демонические когти полоснули Мелькора по лицу, оставляя горящие огнём и магией раны, опасно близкие к левому глазу. Следующий удар когтей пришёлся в левый бок, пробив тёмный доспех. Колдун вырвался из захвата и вытер кровь с губ, усмехаясь клыкастой улыбкой. — Ну давай же, иди сюда… Ещё пару раз, и посмотрим как ты будешь править Средиземьем без головы. — Жалкий демон… — Моргот занёс молот… И ударил им по земле. Земля на многие лиги начала раскалываться и разрываться, выпуская из-под себя волны пламени и лавы. Мелькор буквально скрылся за столпами этого огня, обращаясь в плотный смог, уносясь прочь. Колдун же остался, успокаивая пробуждённую ударом молота землю. — Ну и катись. Ты ещё не сделал всё нужное мне, чтобы подыхать сейчас, — колдун прислонил голову и ощупал свои рога. У левого отломался кусок. Плохо, придётся восстанавливать. Удар был тяжелее, чем Милаиндар ожидал. Да и Мелькор был силён, но не полностью. С теми же Валар он бы просто не совладал. Благо те, как обычно, отсиживаются в Амане, выдавая своё тугоумие и нежелание выполнять свою работу, за мудрость. — Эру Илуватар, благослови тупость своих детей. Это ж надо было постараться, чтобы сделать их настолько бестолковыми, — колдун обратился из демона, в свой человеческий облик и стёр кровь с лица. — Надо возвращаться в столицу… Колдун вновь обратился в облако пепла, устремившись к Минас-Эшару. Вернулся он быстро, хоть и с беспокойством на душе, что было, оказывается, зря. Золотые стражи успешно, совместно с подоспевшими легионерами и солдатами, вырезали напавших духов, изгнав из прочь, а некоторых даже пленив. Из-за защитного барьера на столице, духи не прорвались внутрь, а пали по большей части снаружи. Некоторые просто трусливо убежали, ощутив на себе удары заколдованных мечей и копий. Но Мелькор был готов рискнуть и напасть из-за колец. Догадывался ли он, что у Милаиндара были на них какие-то планы? Не факт, скорее просто сорвался, из-за своего характера. В конце концов Эшен ударил в Ангмар, в сердце владений Мелькора. — Точно, Такра, — колдун приземлился перед дверьми дворца, где была часть жителей Эшена. Те благодарили от души Владыку за спасение, а другие с волнением в глазах осматривали полу-обожжённого и перепачканного в грязи и своей крови короля. Многие волновались, узнав что Милаиндар сцепился с Мелькором, многие опасались, что их Владыка… Не вернётся. — Ступайте по домам, всё хорошо. Можете не переживать. Я никогда не оставлю вас, и буду защищать вас. Вы часть Эшена, часть народа, что я клялся защищать. Это было очередной напастью, с которой мы справились. Но сейчас, я всё же прошу вас покинуть дворец, ибо город в полной безопасности. А мне нужно уладить кое-какие дела. — Слава Владыке! —донеслось из толпы, и многие жители города и солдаты повторили этот крик, невольно вызвав улыбку у своего государя. Но постепенно, под присмотром стражи, люди начали разбредаться по своим домам и делам, а Владыка же направился в тронный зал. Ассасины уже ждали его там, как и Анна и побитая, но живая Арфаэль. А ещё Моргана, Артур, большая часть его рыцарей, Мерлин и Рэйвен с Террой, что тут же бросились к отцу. — Папа, ты как?! — Пап, ты же его заборол, да?! Прогнал этого неудачника? — Тише, тише, — Милаиндар с ласковой улыбкой посмотрел на суетившихся рядом дочерей, заодно приводя себя в порядок магией. Дочери незамедлительно повисли на родителе, уцепившись за него, вынуждая того поднять их на руки. Моргана подошла следующей, просто обняв отца и улыбнувшись ему. — Хорошо, что ты цел. Ну, относительно. — Ну, Мелькор силён, но недостаточно, чтобы так просто забороть меня. Их выходка хоть стоила того? — Милаиндар явно имел ввиду кольца. — Они принесли все четыре оставшихся кольца из Карн-Дума, и более того, множество меньших колец и ещё кучу всего. Но с ними ещё пришёл мужчина, у которого в руке был меч, сверкающий… Белым Пламенем. Ты ведь знаешь, кто это? — Полагаю, он мог выжить, он живуч. Последний из потомков Исильдура. Не удивлён, что Саурон мучил его дольше остальных. Просто желая поиздеваться, позабавиться, ибо тьма в сердце требовала этого. Злой умысел и прочий бред. — Он уже стар. Анна говорит, ему осталось недолго, пара десятков лет от силы. Да и предложение омоложения не принял. Сказал, что раз всё равно есть Эшен, то и жить ему уже и так незачем. Он чем-то разбит, уничтожен изнутри, — Моргана печально вздохнула, вспоминая старого, израненного седовласого мужчину. — Похоже, в Имладрисе погиб не только Элронд и многие из Нолдор. Арагорн потерял там кого-то гораздо дороже. Если учитывать, что силы порядка наверняка загнали в Имладрис по большей части, то тогда очевидно, что там была и Ундомиэль, его возлюбленная. Хм-м-м-м… Если и есть способ возродить силу его воли, то только вернуть его Вечернюю Звезду ему. А её Мандос явно просто так не отпустит из своих чертогов. Так… — Милаиндар опустил вцепившихся в него дочерей, подарив каждой поцелуй в лоб, и подошёл к Такре. — Тёмный Клинок…— глаза его в миг окрасились пурпуром, выражая недовольство. Но руки старшей дочери на плече хватило, чтобы немного успокоиться. В конце концов, кто же ожидал, что Мелькор в ярости решит выйти на бой? — Владыка, прими этот дар, — Такра встала на одно колено перед магом, и протянула ему шкатулку с кольцами. Колдун взял в руки последние из четырёх нужных ему колец, и осмотрел их. Три гномьих и последнее из эльфийских. Хотел бы он, чтобы эльфийское ему вручил мудрый Элронд, ибо сама весть о гибели славного потомка Лютиэн печалила его, но всё же кольцо в будущем принесёт благо Эшену. А это было главным для Милаиндара. Хотя и малые кольца были интересны, в них колдун тоже ощущал силу. — Я о них знаю. Они были эдакой пробой пера Келебримбора и его кузнецов. Гвайт-И-Мирдайн, Эрегион. Как же глуп был ваш царь… Принять Саурона за посланца Валар. Ты слишком поздно узрел его гнусный дух, эльф крови Феанора. Я перекую малые кольца, и пожалуй подарю их некоторым из подданных. Я знаю тех, кому они могут пригодиться. Отнесите их в сокровищницу, – Кольца Власти же колдун забрал себе, закинув их в появившийся маленький портал. От чего-то он не решился доверять их даже сокровищнице дворца, оставляя те при себе. Там где враг не мог их достать, как он думал. Так будет явно надёжнее. — Такра, ты, на удивление, справилась хорошо. Но… Чёрт возьми, в следующий раз предупреждай. Это было серьёзным решением с твоей стороны. Но и обвинять тебя мне сложно, никто не ожидал, что Мелькор выдвинется за тобою лично. Похоже, он неслабо озверел от подобного подлого, и смелого удара. В следующий раз, подобные решения обговаривай со мной. Теперь ступай же, и служи Эшену также храбро. — В следующий раз, всё же, я буду более трезво оценивать свои силы, милорд, — с усмешкой заявила Архонт Теней, исчезая в собственной тени, сливаясь с нею. Милаиндар лишь усмехнулся в ответ, и направился к себе в кабинет. Пройдя туда, он подошёл к большому, установленному в стене зеркалу и коснулся двумя пальцами левой руки лица. Как только это случилось, с лица спала иллюзия, показывая изуродованное ожогами лицо. На правой щеке была дыра, показывая чёрные зубы, осыпающиеся пеплом на землю. Колдун рыкнул, он не ожидал, что ослабленный Мелькор может так повредить его физическую оболочку. — Битва с ним будет явно тяжёлой. Ррх, чёрт… — из руки колдуна полился фиолетовый цвет, охватывающий его лицо. Постепенно, медленно, но прямо на глазах, следы ударов Гронда исчезали, залечиваясь. На восстановление пришлось потратить пол часа, но оно того стоило. Лицо вновь было целым, лишённым даже шрамов. Но колдуну всё равно этого было мало. Он не должен был столь скоро сталкиваться с падшим Вала, не сейчас, не в этот раз. Оставалось лишь надеяться, что это не испортит его планы в дальнейшем. Но, уж какие точно его надежды были убиты, так это надежды хоть немного побыть наедине со своими долбанными мыслями. — Господин… — донёсся голос за спиной. Эльфийка-работница замка хотела было поклониться, но жёсткий взмах руки остановил её. — Сколько раз я ещё должен это сказать, прежде чем вы поймёте? Я не люблю когда мне кланяются. — П-простите, господин, я всё никак не привыкну. В тронном зале вас ожидает тот, кто зовёт себя посланником. Госпожа велела сообщить вам об этом, и немедля. — Посланник, говоришь? — глаза колдуна отчего-то засверкали пурпуром, и его пристальный взгляд упёрся в служанку, вынуждая ту отвести смущённо взгляд. — Моя королева не стала бы уделять какому-то гонцу столько внимания. Только если не… Хм. Я встречу его. Колдун мгновенно исчез, оставляя после себя лишь пурпурную розу, что подлетела в руки служанки. От такого жеста девушка широко улыбнулась, вдыхая приятный аромат растения. Такая мелочь, но мимолётный знак внимания к обычной работнице. Волшебник появился уже в тронном зале, садясь на свой пурпурный трон, и беря жену за руку. Анна уже находилась здесь, вцепившись взглядом в скрытого плащом и капюшоном незнакомца, решившего просить внимания Владык Эшена к своей персоне. Взгляд её был суров, холоден, и в нём читалась даже ненависть. Ибо она видела, что скрывается за иллюзиями, каков посланник стоящий перед нею. — Ну что же, посланник. Кем же ты был послан, скажи же? Моя королева видит в тебе кого-то значимого, раз вызвала меня. Говори своё послание, чтобы я его выслушал, и занялся более важными для сегодняшнего дня делами. Я занятой Владыка, особенно из-за Мелькора у меня под боком, — отчего-то Милаиндар наоборот был весел. И он видел, ибо глаза его не могла обмануть гнусная иллюзия, кто же стоит перед ним, но не было гнева в пурпурных волнах магии, текущих в его глазах. — Я прибыл с мирным посланием, если ещё не поздно это, Владыка Эшенский. Я прибыл из далёких земель, что вне Арды теперь из-за грехов человеческих. Остановись, и будь другом Валинора, будь другом Валар. Ещё не поздно сойти с того глупого пути, по которому ты идёшь, следуя своей гордыне, — голос посланца был чист и многозвучен, отдаваясь эхом по залу. И слова его всё же вызвали недовольство на лице колдуна-правителя, похожее больше на недовольство назойливым насекомым. — Вот значит как. Валар подослали ко мне тебя с угрозами, замаскированными под послание мира. И почему я не удивлён? Отчего же мне надо вас слушать, учитывая что жену мою, да и меня, твои «благородные» боги пытаются ослабить, когда я делаю ту работу, которую должны делать они? А, хотя верно. Они, что в первую эпоху, что сейчас, своё скудоумие и нежелание что-либо делать прикрывают «мудростью». А когда кое-как выжившие народы Средиземья резко начали отказываться от них и слать свет Валар в такие дали, какие ранее не видали, у них резко зачесалось! А уж людей обвинять, гнусный ты змей, не смей. Валар вообще на них плевали, больше волнуясь об эльфах, и даже за ними проследить ведь не могли! Три резни среди эльфов, исход в Средиземье, войны с дворфами там, возня из-за Сильмарилей, и лживые речи Мелькора. Хоть что-то эти выродки остановили? Хоть во что-то нормально вмешались? НЕТ! — резкий всплеск магии сорвал иллюзорный покров посланца, показывая эльфа из числа Нолдор. Высокого, прекрасного и статного. Рыжие волосы ниспадали до плеч, а прекрасные стальные доспехи светились в солнечных лучах. В глазах его таился свет силы Амана, который, впрочем, быстро потух от давящей силы Пепельного Владыки. Эльф не мог поверить, что одним лишь своим гневом Владыка Эшена сумел сорвать с него покров. Тот был силён, силён как никто, кого встречал посланник в прошлом. И это пугало, и это раздражало. Гордыня била по нервам нолдо, ведь сколько бы эльфы Валинора не считались чистыми душой, но в них всё также горело пламя культа самих себя, их расы. Феанор был лишь первым с этим пламенем, но не значило это, что последним. — Вместо этого, в тот раз, когда они всё же соизволили вмешаться, эти вырожденцы ухитрились К ХЕРАМ утопить весь Белерианд, и даже больше! Больше половины Средиземья из-за их «помощи» ушло под воду! Мелькор наверняка с шоком глядел на подобное, не ожидая от своих чокнутых родственников подобного. О-о-о-о, и это я ещё не вспоминаю утопление Нуменора! Они сначала – опять главное! – видя, что в Нуменоре не всё спокойно, сидели на жопе ровно, а когда под задницу зашёл нуменорский флот – БАМ! Утопили весь Нуменор вместе с ним. Сколько женщин, детей, мужчин, стариков погибло? ДА НЕ ВАЖНО! Мы Валар, с нами Эру! Он всё отлично разрулил! А история всё та же. Из-за бездействия господ Амана, страдают народы этого мира! Что Мелькор, что Саурон, оба водили вас лицом об дерьмо, а вы добавки просили! И сейчас уже я за вами грязь убираю, исцеляю искалеченное Средиземье, а вы ещё смеете вякать в моих ВЛАДЕНИЯХ?! — ещё одна волна силы вынудила эльфа отступить. Его кожа, от ощущения потери сил, побледнела. Казалось, что охвативший его гнев Милаиндара просто истончал всякую связь с благими землями. — Как вы смеете, ленивые, помпезные, трусливые, слабохарактерные гнилостные черви?! Не бывать больше власти Валар в Средиземье! Вы подвели народы этого края, и те отказались от вас! На людей плевали, эльфов чёрти как воспитали, дворфов вообще сначала ни во что ни ставили тоже. Хватит! Изыди отсюда, убирайся прочь в Валимар и не смей более являться сюда! С меня хватит лжи твоих богов. В конце концов, даже Олорин увидел, где скрывается правда, и где гниющая ложь. — Ты смеешь отказываться от даров, демон?! Несмотря на все твои гнусные поступки, ложь отравившую фэа народов этого края, Валар отнеслись к тебе с добротой, а ты их отвергаешь? Не видать Эшену расцвета! Ибо так велит великая песня мира! — и Нолдор запел, ибо в его сердце поселился страх, который гордыня принимать не желала. Он решил бросить вызов колдуну, решил, что в одиночестве, но с огнём в сердце, он одолеет колдуна в поединке слов силы, и тогда он докажет, что враг не столь ужасен, как его показывают. Снова гордыня эльфов пошла против них. Нолдор пел, пел о падении Эшена и возвышении Валинора. Он пел о славных битвах прошлого, в которых первые из детей Илуватара были столь прекрасны и могучи! Пел он о красоте Амана, что будет навеки потеряна для жителей пепельного царства, ибо те лишь пепел и будут видеть в своей жизни. Песня была наполнена гордыней и слепой любовью к Валинору, и не было в ней ничего, кроме этого. Песня была заклятием, призванная раскрыть то, что считал Нолдо истинным обличием Владыки. Он не мог принять сам факт того, что сидящий на троне перед ним не демон, не слуга Мелькора. Он надеялся лишь на одно – разоблачить якобы лжеца. Но песня была и защитой, защитой от давящей силы Милаиндара, что сдавливала посланца, лишала самого его сил, но он не смел сдаваться. Он бросил вызов колдуну на троне, ощущая, что словно невидимая нить связи с Валар рвётся, из-за одного лишь влияния Милаиндара. И от такого хамства уже даже Владыка Эшена на миг лишился дара речи. Он просто знатно обомлел от такой наглости. Его пытались победить магией песни! Или, во всяком случае, запугать! Поединок слов силы?! Эльф был явно либо глупцом, либо лишён рассудка, решившись на эту глупость! — А на примере Финрода Фелагунда они явно не научились ничему, — мрачно сказала Анна, потирая виски. От дурацкой, слащавой песни у неё заболела голова, разве что. Та недовольно посмотрела на мужа, и махнула рукой. — Ну давай, устроим рэп-битву по Средиземски, я не знаю. У меня голова от его песнопений болит. Саурон однажды ушастого одного уделал, вперёд. Милаиндар рыкнул и устало вздохнул. Не то, чтобы он не любил петь. В конце концов, пение, и музыка вообще, это одни из методов творчества, а творчество в любых его проявлениях он не любил даже, он обожал! Но его знатно выбешивало, что ему бросили вызов прямо в его собственном дворце, а значит нужно было ответить столь же серьёзно. Голос Владыки был мрачен, но чист от ярости. Он пел о величии Эшена, о свободе народов от гнёта безразличных к ним богов. Пел он и о том, что не будет пепла в глазах, но из пепла народы Средиземья, и оно само, возродятся ещё сильнее и храбрее, чем прежде, и не будет сила Амана страшить их, смущая сердца. Чем дальше заходила песня, чем ветвистее были слова и сплетения их в строки, тем сильнее гудел воздух вокруг двух дуэлянтов. Но эльф слабел, и ужас наполнил его сердце. В отличии от посланца Амана, Владыка пел и о любви к своему народу, о желании защитить его, учить новому, даровать жизнь лучшую, чем они знали до этого. Это было не слепой преданностью к Аману, лишённой всякой логики и здравого смысла, это было песней отчаянного желания и любви к своему народу. Не прошло и полного часа и эльф рухнул перед троном, хватаясь за горло, словно тому не хватало воздуха. Истратив силы в напрасной попытке, нолдо лишил себя голоса, и то было расплатой за его лживые пророчества и гнусные песнопения. Владыка встал с трона, выхватывая свой меч из ножен, и уже готов был снести наглецу голову, да послать её в Аман, желательно в лицо Манвэ. Но был остановлен. — Нет, нельзя так! Пап, не стоит пачкать о него руки… Посланцев, даже таких, убивать нельзя. Пусть уйдёт прочь. Не надо… — младшие дочери Владыки обняли отца, вжимаясь в него. Глаза Рэйвен и Терры, сверкая пурпуром и золотом, одним лишь своим светом прогнали охвативший на миг поток ярости Владыки. Он был выше этого, его любовь к дочерям была выше этого. И рука старшей на руке, сжимающей меч, не давала ему совершить глупую ошибку. Моргана аккуратно забрала меч и убрала его отцу в ножны, поглаживая того по плечу. — Мы же оба знаем, что пачкать его кровью пол твоего дворца, это не выход. Но этого не знал эльф. Нолдо, выхватив кинжал с пояса, в ярости кинулся на стоящую Моргану, тут же получая поток магии в тело, от которого захрустели кости. Нолдо отшвырнуло прочь, в стену, от чего та пошла трещинами. Мерлин подоспел вовремя. Золото, окрасившее его глаза, блистало силой. Магия буквально вжимала эльфа в стену, не давая тому двинуть и пальцем. — Тронешь её хоть пальцем, и пожалеешь об этом, — казалось, что Эмрис просто прорычал эти слова, давя нолдо своей магией. — Г-господин… Монрад… этого так… не оставит… — прохрипел эльф, еле-еле, но это вызвало улыбку уже у Анны. Нолдо же обратился прахом, ибо не было ему больше места в Эшене. Королева же ухмылялась. Монрад, даже будучи далеко от неё, её верноподданный майар, пошедший на поводу её обещаний и заискиваний, сумел помочь ей. Несомненно, идеей отослать дипломата исходила от Намо, Мандоса, кто не желал делить удел хранителя душ с Анной, и от того, боясь войны, возжелал найти мирное возможное решение. И Монрад отослал от своего имени того, кто в нездержанности лишь усугубил ситуацию, лишив Аман всякой возможности мира с Эшеном, хоть и вряд ли он выбрал кого-то конкретно сам, скорее какой-то из многочисленных домов нолдо. Как она и желала. То было хоть и гнусным ударом, но Анна была довольна, ибо это значило, что теперь её любимый муж не окажет доверия кому-либо из Валар. Более того, если выйдет для Монрада как-то подставить в глазах Валар тот дом Нолдор, что выслали посланца, то это будет лишней возможностью увести эльфов из Амана. — Опасная игра, Монрад. Но меня твои хитрости забавляют… — Анна вытянула руку и вцепилась пальцами в мех своего приёмного сына, волка Лиара, почёсывая того. Улыбка не сходила с её лица, ибо произошедшее точно вынудит Валар действовать более решительно по отношению к Эшену и Мелькору. А этого она и ждёт. Милаиндар же кипел гневом, от покушения на жизнь его дочери. Нолдо посмел обнажить кинжал в его дворце и броситься на Моргану! Не бывать миру с Аманом. Владыки Бессмертных Земель заплатят за такую дерзость и неуважение. Кто не примет сторону Эшена, тем более не будет жизни в Арде. — Я должен отлучиться. Нынешние события показали мне, что время Архонта Света пришло. — Арфаэль, пап? — Моргана как всегда была проницательна и метко подметила планы отца, от чего тот всё же выдал дочери свою улыбку. — Как обычно, просчитываешь меня наперёд. Не хочешь заместо меня на троне посидеть? — Ты что-то говорил о новом Архонте, разве нет? — невинно хлопая глазками, сказала бывшая ведьма. — И то верно, — кивнул Владыка в ответ, и обняв дочерей, покинул их, отослав нескольких стражей за Арфаэль. Он должен был выставить новый легион до того, как Валар отошлют к нему, как в первую эпоху, кучу горе-спасителей, умеющих лишь на отлично ломать всё, что под руку попадается. Бедный Белерианд.***
Из башни дворца, пробивая сами небеса, вырвался яркий столп бело-золотого света, озаряя собою всё Средиземье, даже то, что заволокло тёмным смогом Мелькора. Пока Владыка на три месяца ушёл в создание нового Легиона, уже другой Архонт, Архонт Крови, сделал свой ход в войне за Средиземье. Собрав пять батальонов, весь свой Легион, причём даже неофитов и по несколько доминионов из остальных легионов, он яростно ворвался в Минас-Тирит. Пострадавший из-за столкновения Мелькора и Милаиндара, город был лёгкой добычей, гораздо легче, чем раньше. Войска Эшена, возглавляемые Архонтом Крови, пересекли Осгилиат, уже занятый силами Эшена, и ворвались в город, разрушая и грабя его. В пределах нормы, конечно же. Большая часть уцелевшей архитектуры города была уничтожена, смята, обращена в пыль. По большей части именно «Рубиновыми Слезами». А неподготовленные после катаклизмов силы обороны размазаны по дорогам, площадям и мостовым. Битва шла всего лишь день, за который Архонт и его воины захватывали ярус за ярусом города, снося всё на своём пути. Долгая, многолетняя осада бывшей столицы Гондора была наконец-то прорвана, и что иронично, именно по вине самого Мелькора, который решил ознакомить Милаиндара с горой, методом многократных ударов вышеупомянутого волшебника об гору, чем вызвал обвалы. И конечно же палантир! Вся долгая осада города, не дававшая палантиру покинуть его, всё ради него. Ну, и ради самого города, конечно же, учитывая его удобное расположение. Но в основном ради всевидящего шара из чёрного хрусталя. Палантир был немедля телепортирован в Минас-Эшар и доставлен в башню дворца. Предпоследний палантир был добыт ценой сотен жизней. Но кто считает в такое-то время? Таким образом, Минас-Тирит был взят, а палантир доставлен прямиком в столицу. Всё было идеально. Если бы не одно «но». Все ждали со дня на день пришествия войск Валар. Поэтому, захватив город и оставив в нём сил для защиты, Архонт Крови возвратился назад в столицу с большей частью своего Легиона, и как оказалось не зря! Валар, хоть раз в своей жизни, решили сделать что-то, что от них ожидали, кроме сидения на одном месте в ожидании, что всё само исправится. Оказалось, что в своём коварстве те высадились в Умбаре, захватив гавань для своих нужд. На удивление, что вызвало недовольство среди командиров Эшена, защитники Умбара сдались без боя, дав вторженцам занять территорию в обмен на сохранение их жизней. Валар выполнили уговор, не подозревая в какую задницу те себя вгоняют. Конечно же это было планом Анны. Королева знала о приближении войск нолдо с Валинора во главе с майар. И да, майар были полностью в её власти, как и часть нолдо, которые, вслушиваясь в речи отвернувшихся от света Валар майар, отринули Манвэ и его собратьев и сестёр сами. В конце концов, это то, в чём нолдо были хороши! Они отлично умели предавать Валар. Но в этот раз, к счастью, у них был более благоразумный повод, чем погоня за бижутерией. Монрад возглавлял армию присланных эльфов. Пять тысяч могущественных воителей эльфийского народа были готовы сразиться за Средиземье против любой тьмы! Правда, решив перед этим напасть на тех, кто делал их работу лучше. Анна направилась с десятитысячным войском из «Тёмных Воздаятелей», «Избранных Пепла» и «Рубиновых Слёз» к Умбару, собираясь лично разобраться с каждым, кто не пожелает принять Эшен и её. Монрад должен будет лишь ударить, совместно с войсками Умбара, в спину несогласных, и те, будучи зажатыми между молотом предательства и наковальней Эшена, будут перебиты. Несомненно, она надеялась увидеть и новый легион, что должен был подоспеть к самой битве, но ждать она явно слишком долго не собиралась. Слишком для неё был сладок этот миг, чтобы оттягивать ещё больше положенного. Растоптать желания Валар, унизить их и утащить на свою сторону часть их армии. Это было чем-то, что Анна желала вкусить сполна – позор её врагов. Войско встало у стен Умбара, ожидая посланца от Валар. На стены вышел эльф, держащий знамя с изображением двух древ, золотого и серебряного. Видимо, это были древа Валар, очередной их позор. — Милое знамя. Жаль, что вы эти бедные деревья в натуральную пробухали. Ох! Ну, простите. У вас был пир, после которого вы случайно уснули, а Мелькор и Унголиант уничтожили древа, которые остались без какой-либо нормальной защиты почему-то. Какая досада, не правда ли? Интересно, какому из ваших верховных дебилов пришла в голову мысль закатывать пирушку, когда у вас был не пойман Мелькор? Умно! Валар, во всём их дебилизме. — Смейся сколько хочешь, падшая женщина! Но мы были посланы Валар, и тебе не одолеть нас! — Утопите оставшееся Средиземье что ли? Не достанется оно вам, не достанется и нам? Казалось, посланец Валар побагровел от злобы. — Твой язык источает лишь яд, поборница тьмы. И слушать я тебя более не желаю. — Обидишься и побежишь к мамочке-Йаванне под юбочку плакаться? — Анна же не переставала издеваться, пока её издёвки не прервал резкий свет, исходящий от появившегося рядом с её войсками портала. — Надо же, муж успел-таки. Из портала, стройными рядами по пять легионеров, вышли три доминиона нового, святого легиона. «Несущие Рассвет», вот каким было их имя. На гербе было изображено восходящее солнце на белом фоне. Стройные ряды паладинов и жрецов-магов в бело-золотых одеяниях и броне строились впереди всей армии Анны. Они должны были идти первее всех, они должны были испытать себя в бою с вторженцами, решившими, что им всё дозволено. Что Эшен прогнётся под пятой Амана. — Они пойдут первыми, — молвила Анна, указывая на пришедших. Но и это было не всё. Из портала, озаряя своим светом Умбар и его стены, вылетела Арфаэль, широко раскрывая белоснежные, закрытые золотой бронёй крылья. Следом за нею, из портала вылетели пятьдесят таких же крылатых воителей, вооружённых священным оружием, что горело золотым огнём. Вознесённые легионеры, получившие похищенную ангельскую силу, личная гвардия Арфаэль, получившая силу архангела Гавриила, и частицу силы Владыки. К сожалению, архангел, как и замученные ангелы, процесс лишения сил не пережили. Но это было не главным. Свет, исходящий от пришедших, озарял собою поле боя, воодушевляя их. Анна махнула рукой и Лиар, на котором она восседала, вышел ещё дальше, обдавая рыком стоящего на стене эльфа. — Вы проиграли, сдавайтесь. Сдавайтесь, пока не поздно, и в Эшене вам будут рады, — момент принадлежал ей, вся ситуация была полностью в её руках. Но эльф был слеп к предупреждениям. — Никогда. Я никогда не паду так низко. — Ну что же. Тогда будет это моим словом! За глупость свою, падёшь ты сегодня. Принесёшь ты лишь бремя и горечь поражения своим господам, ибо отринул ты истинных спасителей Арды от зла. Вроде бы такой бред обычно любят Валар в своих дебильных пророчествах говорить, да? Короче, прощай, остроухий говна кусок. Монрад! — Чт… — в миг на лице эльфа отразилось удивление, резко сменившееся агонией. Клинок пронзил его со спины, протыкая сердце, и эльф слетел прочь со стены, падая телом на песок мёртвым грузом. Ворота Умбара открылись, впуская силы Эшена. Это было бойней. Силы Монрада атаковали со спины. Они закрыли верным нолдо путь к кораблям, тем самым лишив тех возможности даже уйти. Войска же Эшена ворвались в город, вонзаясь, вгрызаясь в строй Нолдо. И по бокам напали войска гарнизона, ещё больше растягивая воителей Амана, делая их попытки обороняться ничего не значащими. Арфаэль и её вознесённые спускались с небес и окропляли землю кровью нолдо, взмахами мечей и ударами копий. Светлая магия, наравне с остальной, выбивала последние силы, сжигая и иссушая воителей, не ожидавших, что их командир предаст их. — Как ты мог?! — Монрад схлестнулся в поединке с единственным верным Валинору майар. Тот принадлежал к свите Аулэ, а тех Анна не пыталась склонить на свою сторону, ведь ей нужны были лишь слуги Намо Мандоса. Удар молота о щит бывшего стража чертогов Мандоса был тяжёлым, но в присутствии Анны все воители Валинора слабели, даже майар. Ведь он был единственным, кто отринул её, несмотря на предостережения. — Всё просто. Я выбрал правильный путь, я выбрал тех, кто действительно что-то делает, — клинок Монрада пронзил грудь, пробивая сердце, и коса Анны отсекла голову майара. — Не трать на них больше времени, чем они того заслуживают, Монрад. Удар был столь ужасен для верных Валимару нолдо, что те были быстро разбиты и перебиты. А кто не был убит, того заковали в кандалы, по приказу Анны решив тех забрать в Минас-Эшар, как пленных. Лишь одну душу она отпустила, одну из многих сотен, прямо в Чертоги Мандоса, в насмешку над его жалким поражением. Возможно, самым тяжёлым в бою, было следить чтобы Лиар не поддался звериному голоду, и не начал пожирать эльфийское мясо. Девушка невольно боялась, что это плохо повлияет на её волчьего сына, пробудив ужасающий голод, который мог свести волка с ума. Ибо это было плотью божественных солдат, и не стоило зверью таким питаться. Тела погибших погрузили на один корабль и Анна, в насмешку, отослала его прочь, откуда они и прибыли. И море их поглотило. Резко поднявшаяся волна разорвала корабль в щепки, унося с собою тела погибших эльфов. Анна лишь презрительно плюнула в воду. — Подавись, Владыка Вод. Надеюсь, хоть это научит вас не лезть не в свои дела. Но ответом Анне был лишь шум вод, буйных от пролитой крови. Королева Эшена устало потёрла переносицу и вздохнула, осознавая, что это столкновение, похоже, далеко не первое, которое ей придётся пережить, как и Эшену. Но в следующий раз ей не повезёт так просто. Сейчас она обманула их, но под ударом могут оказаться те из её возможных последователей, кто остался в Амане, ибо Валар ныне будут искать предателей среди своих. — Сейчас у меня вышло их обвести вокруг пальца, но в следующий раз… — Анна резко отскочила на десяток метров назад. В место, где она стояла, ударила молния, разрывая землю, и оставляя небольшой кратер. — Чёрт! Блять! Ты думаешь, ты меня так просто запугаешь?! Мы ещё выясним, кто кого будет бояться, выродок! — королева скрылась в тёмном портале, не забыв показать в небо средний палец.***
— Просто чудесно, — Милаиндар протёр палантир Минас-Тирита тряпочкой, после наблюдения за ситуацией. — Она привлекла внимание большого папочки Айнур. Это усложняет ситуацию. Ладно, кольца у меня, надо их подготовить к ритуалу. Когда мы со всем этим закончим, не будет уже никакой разницы, и думать об остальном не будет смысла. Но это вынуждает меня ускориться. Ещёе и эти её игрища с переманиванием эльфов и майар, чёрт. Вала не любят, когда у них отбирают их остроухих домашних хомячков. Да и ещёе этот удар в спину пришедшим солдатам Валинора, чёрт. Анна вела за моей спиной весьма интересную игру, чего уж греха таить. И полезную. Нужно подстраиваться под ситуацию. Колдун обратил взгляд на последний постамент в зале. Последний палантир, палантир Ортханка. Всё ещё не было последнего кусочка одной из мозаик. Он думал послать кровавый легион за ним. В конце концов, теперь Эшен ничто не держало на востоке, и если пройти через Рохан, то можно было быстро добраться до Изенгарда. Вопрос состоял лишь в том, как долго палантир пробудет там? Мелькор, оправившись от ран, точно возжелает его перенести, или же… Глаза колдуна тут же наполнились пурпурным огнём от мерзкой догадки, поразившей его разум. Он мог его уничтожить. В своей слепой ярости, в глупом ребячестве, Моргот мог уничтожить нечто столь ценное, как палантир, лишь бы тот не достался врагу. У него бы и сил хватило на это, ведь палантиры это не Сильмариллы. Это хоть и крепкие и могучие артефакты, но всё ещё способные быть разрушенными. Придётся этим заняться самому. — Как всегда.