Эстетика несовершенного

      Гермиона никогда не отличалась сентиментальностью.       Она никогда не плакала над фильмами, её совершенно не трогали признания в любви и проявления заботы.       Волшебница не была твёрдой как кремень, но и слезливой мечтательной дурочкой тоже не была.       Но всё меняется.       Не сразу, возможно, через года или в связи с гормонами.       Гермиона это поняла, когда забеременела.       Гормоны устроили в её голове революцию, доводя её до слез, а её прекрасного муженька до нервных срывов и паники.       Апельсины, яблоки, авокадо и клубника среди ночи уже не удивляли. Желания погладить мантикору, приманить венгерскую хвосторогу или помыть Живоглота не пугали. Слёзы по поводу и без уже не в водили в ступор.       Но вот бережное разглаживание когда-то смятого пожелтевшего от времени пергамента иногда заставляло задуматься. Драко часто видел это действие, но задавать вопросы боялся.       Но любопытство гриффиндорцев заразно, возможно, передаётся половым путем.       Малфой подошёл к Гермионе и заглянул через плечо.       — Знаешь, мне всегда было интересно, что ты рассматриваешь и вычитываешь, — он нежно коснулся губами её щеки. — Покажешь?       — Мерлин, ты ведь знаешь, что это! — ведьма всплеснула руками, чуть не ударив мужа. — Ты сам мне про это рассказал!       — Когда?       — Три года, два месяца и двадцать четыре дня назад, — она хмыкнула и сложила руки на груди, но даже так ей самой был отчётливо виден большой живот.       Драко нахмурился и попытался вглядеться в слова, написанные на пергаменте. Прочитать не удалось, но вот витиеватый каллиграфический почерк он заметил сразу.       — Это письмо от мамы? — удивлённо поднял бровь Малфой и попытался выхватить лист из рук жены.

«Милая мисс Грейнджер, Пожалуйста, выходите замуж за Драко. Я хочу нянчить внуков, а он всё тянет и тянет с предложением. Вы мне нравитесь, и как человек, и как партия для моего сына. С уважением, Нарцисса Малфой, надеюсь, в скором времени будущая бабушка ваших замечательных детей».

      — Серьёзно? Ты хранишь его?       — Конечно! — Гермиона энергично закивала. — Кто ещё может похвастаться предложением от матери своего мужа?       Драко улыбнулся и снова посмотрел на пожелтевший от времени скомканный пергамент, который стал для его любимой жены одной из самых дорогих вещей.