Омут Памяти

Слушать Vanessa Mae - Night Flight 1974 год. 8 декабря. Воскресение. Сегодня я проснулся под ругательства Рабастана. Тео опять оставил на полу свои колбы и Лестрейндж наступил на одну из них. Все как обычно, Нотта не исправишь. Я на автомате поднялся и сказав обоим заткнуться, прошёл в ванную. Позже мы шли на завтрак, что мне и не очень то хотелось. Погода за окном была пасмурной и тёмной, что казалось мы идём на ужин. Завывающий под окнами ветер говорил о том, что на прогулку лучше не выходить. Идущий справа от меня Мальсибер рассказывал нам об очередной девчонке, с которой он собрался идти на рождественский бал. Но энтузиазма я не увидел. У Нотта был хмурый вид и навряд ли это из-за утренней ссоры. Мы прошли мимо небольшой группы девчонок с Хаффлпаффа, когда мимо нас пронесся друг моего брата с взлохмаченными вечно волосами. Поттер. Тео высказал ему в спину своё недовольство вопросом может ли он вообще спокойно ходить, но не был услышан. За столом Слизерина было уже не так много студентов. Эйвери что-то шептал на ухо Грете, рядом с ними сидели две сестры Гринграсс. Хлои с улыбкой заглядывала мне в глаза. Я игнорировал ее. Мой взгляд по привычке направился на гриффиндорский стол. Мой брат громко смеялся над своим другом, который на весь зал рассказывал почему он опоздал. Их староста качал головой и временами закатывала глаза. Рядом с Люпином сидела Она и смеялась над Поттером, переглядываясь с моим братом. Нотт пнул мою ногу и спросил почему я ничего не ем. Я встал из-за стола и пошёл, сказав что нужно дописать эссе по зельеварению. В библиотеке уже прилично было народа. Я занял пустой стол и достал пергамент, перо с чернильницей. В этот момент вошла Она. С Люпином. Как всегда. Они заняли привычный стол возле окна, смеялись над чем-то. Или кем-то, пару раз я слышал имя Поттера. Я любовался Ею. Это вошло в мою привычку. Каждое воскресение после завтрака я жду, когда Она придёт в библиотеку делать домашнее задание. С Люпином. Я сжал челюсть. Сам виноват! Я вновь посмотрел на Нее. Её волосы красиво переливались золотистым цветом, а галстук с синими вставками ещё больше подчеркивал это. Она писала, периодически заглядывая в книгу. Рукава ее свитера были подвернуты, что давало увидеть хрупкие изящные запястья. Я на один момент представил как держу её за руку, как она улыбчиво смотрит на меня своими зелеными глазами. Мои мечтания прервал Мальсибер, который так бесцеремонно сел на стул передо мной. Я зло уставился на него. Генри усмехнулся и сказал, что не плохо бы написать в эссе хотя бы слово зелья. Я нахмурился. К нам присоединились Барти и Уолден. Последний разразился недовольством, что тут слишком много грязнокровок на квадратный метр. Я вздохнул. Генри сказал Макнейру, что если его смущает запах, то в первую очередь нужно было принять душ после тренировки. Барти засмеялся. Они стали обсуждать последний матч квиддича. Я попытался сконцентрироваться на эссе, но вспомнил последний урок по зельям, который проходил вместе с Равенклоу. Тогда Слизнорт посадил меня рядом с Ней. Она, естественно, по обычаю не обращала на меня внимания, а я, то и дело, ронял ингредиенты мимо котла, потому что постоянно пялился на Нее. В какой-то момент мы вместе потянулись за веточкой валерианы и я коснулся Ее руки. Она сделала вид, что ничего не случилось, а я стоял так, как будто на меня наложили Остолбеней. Зелье тогда у меня не получилось. В первый раз. Мальсибер вытащил меня из воспоминаний, пощелкав пальцами у лица. Я стал собирать свои вещи, сказав, что допишу эссе в гостиной Слизерина. У Барти был недоумевающий вид. Все равно. Я выходил из библиотеки в след Люпину и Эль.