Чешуя и кора

Калеб пришпорил коня и тот бодрой рысцой вынес его за городские ворота. Олдерн предлагал ему ехать на Коуку*(кони народа Ватека), но их бурный нрав ему не нравился. К тому же они неповоротливы и в случае чего могли не подчиниться седоку. Нет уж. Ехать в неизведанные земли на огромном упрямом ишаке - увольте, хуже мысли и быть не может. Калеб с улыбкой вспомнил, как завизжала гордая Корнелия, когда Коуку, на которого её пытались посадить, лизнул её длинным шершавым языком. Кажется, он никогда не видел стражницу такой испуганной. Непостижимо. Она не боялась битвы, но прикосновение незнакомой твари почти заставило её пустить в ход стихию. Ели утихомерили. Повстанец оглянулся. Кроме державшегося рядом Олдерна, вызвавшегося проводить их до туманных вязей, позади держалось около двенадцати человек - хорошо вооружённых, но не особенно знакомых. После победы совсем немногие остались во дворце на службе - большинство предпочло тихую жизнь в новом безопасном мире. Ватек открыл таверну. Да уж. - Ты знаешь их? - тихо окликнул он задумчивого Олдерна. Тот кинул назад короткий взгляд. - Некоторых. Но почти всех Свет Меридиана отбирала лично, а она разбирается в людях. Готов поклясться, что они надёжны. - Королева добра, - отозвался Калеб, вспоминая лорда Седрика и его острую, как кинжал, улыбку, - однако она и склонна замечать лишь добро. Присмотри за ней, пока меня не будет, прошу тебя. -Калеб... -Я предан ей, как никому. Меня беспокоит лишь её благополучие, мой друг, и ничего больше. А ты многое повидал и умеешь узнать мерзавца. Неизвестно, когда я вернусь... Олдерн на мгновение сжал его плечо: - Ты вернёшься с послами, Калеб. Клянусь Акридой, я защищу Её Высочество даже ценой собственной жизни. Олдерн указал ему, по крайней мере, на двоих надёжных людей, которые ни за что не подведут. Один, ученик главного мастера обороны, что знал все тайные ходы и комнаты замка и умело мог предсказать, как пробраться сквозь укрепления, если понадобится. Мате Горт. Второй, молодой гвардеец из бывших повстанцев - Америд - которого Калеб даже припомнил по старым стычкам с армией змея. Пожалуй, они и вправду могли пригодиться. У туманных вязей Олдерн стал прощаться. Ему было неразумно так отдаляться от города в одиночку, а кроме того столица требовала его присутствия на совете у королевы. Он хлопнул Калеба по спине, дал напутствие отряду и, гикнув, направил своего Коуку обратно - вверх по холму. "Вот и всё - почему-то подумал Калеб, - теперь я один". - Вперёд, Дука, - конь под ним фыркнул, и весело подёргивая головой, затрусил сквозь густой туман. Ранее утро овевало влажной прохладой, и Калеб поёжился, глубже укутываясь в плащ. Теперь, ощущая себя один на один с Меридианом, он чувствовал какое-то странное спокойствие, смешанное с азартом. Так было раньше. Когда он прятался в густых ветвях деревьев, вспоминая свою бытность шептуном и радостно, свободно бросался вниз, прямо на спину глупой лошади, несущей какого-нибудь придворного мерзавца. Хорошие были времена. Опасные и безнаказанные. Не то чтобы он стремился творить что-то противоречащее чести, вовсе нет. Но когда привыкаешь быть вне закона, стать его частью - задача не из лёгких. Калеб поправил меч у пояса и проверил висевший за спиной лук. С некоторого времени кожаные широкие браслеты на руках повстанца заменили краги, а колчан стал верным спутником. Советник не бросается наперерез - только если между ним и его королевой не стоит убийца. Хотя, Калеб сильно подозревал, что мало наберётся таких советников, которые захотят отдать свою жизнь за сюзерена. Жизнь не рыцарские романы, которые так рьяно поначалу цитировала Элион, не привыкшая к старомодной меридианской речи. Как-то раз она назвала его "мессир". Калеб ели удержался от хохота, даром что стоящие рядом придворные старательно прятали улыбки за широкими воротниками и веерами. В тот раз глаза королевы опасно сверкнули, на секунду сделав её похожей на брата. Именно тогда Калеб впервые в полной мере осознал, что Элион - Эсканор. И будь она хоть трижды милостивым Светом Меридиана, злить её не стоит. Свет вполне способен уничтожить. Кроме того, какой-то частью души, он любил её - свою освободительницу, свою королеву - и не хотел причинять ей боль. Туманные вязи хмурились на протяжении всего пути. К полудню отряд спешился и, воровато оглядываясь, стал разбивать короткую стоянку. Лошади фыркали. Наверху, в облаках сияло солнце и светилось лазурью небо, однако свет в этих местах не достигал земли. Голые высохшие корни сплетались причудливыми лабиринтами, по мокрой синеватой топи стелился густой, неласковый туман. Отряд помалкивал. В столице у вязей была дурная слава - охотники сюда если и забредали, то редко возвращались, а вернувшись, рассказывали страшные истории о неизвестных тварях. Некоторые, поговаривали, походили на людей - ровно до того момента, как впивались доверчивому путнику в шею или утаскивали глубоко в трясину. Не место для отдыха. Люди торопливо ели, оглядываясь через плечо. Калеб хмуро сунул в рот полоску вяленого мяса. Жёсткое. Он - плоть от плоти деревьев и с куда большим удовольствие предпочёл бы фрукты. Однако припасённую виноградную ветвь съедать было рано, а кроме того, тряска в седле отнимала у него силы. Вот уж когда они доберутся до юга... Ему приходилось слышать рассказы о небывалой щедрости тех земель. Может немного достанется и ему. Может, он привезёт обратно в столицу частицу жаркого солнца. Пока оставалось лишь осторожничать и перебиваться чем есть. Мясо - не так уж и плохо, если подумать. И вода... Вот что стоит беречь. Калеб кинул задумчивый взгляд на тёмное зеркало болотного провала меж травянистых кочек и, подойдя поближе, заглянул внутри. Синева уходила вниз, становясь угольно-чёрной - вода была на удивление чистой. Кажется, даже рыбёшка промелькнула. Хмыкнув, Калеб осторожно наклонился и уже собирался сунуть руку в воду, когда навстречу ему из тёмной глубины выплыли две оранжевых точки. Калеб замер. Глаза чуть приблизились, и ему даже показалось, что на оранжевой радужке темнеют ржавые провалы зрачков. "Окажись сытым! - взмолился он какому-то неизвестному богу, - окажись сытым, ради Света". Не мигая, повстанец следил за движущимися точками, которые внезапно изогнулись - вода оставалась спокойна, будто могила. "Оно улыбается" - внезапно понял Калеб, невыносимо медленно подтягивая к себе вытянутую к воде руку. Он достаточно времени провёл в лесу, и видел достаточно диких тварей, чтобы знать - торопиться нельзя. Торопишься , значит боишься. Сделай попытку убежать и станешь добычей. Глаза уменьшались и увеличивались - Калеб отползал назад. Наконец, когда рука его оказалась над землёй, он стремительно вскочил и отпрыгнул в сторону. Идмал его знает, что там за тварь! Может там щупальца и ещё что... когда он снова заглянул в омут, тот оказался пуст. -Проклятье... - пробормотал Калеб, отпуская рукоятку меча. Быстро миновав стойбище, он окликнул Америда, сидевшего на коряге. Тот встрепенулся и подошёл к нему. -Собирайтесь, - тихо проговорил Калеб, окидывая стоянку быстрым взглядом, - скажи людям, чтобы седлали лошадей быстрее. Без проволочек. Воды из колодцев не брать. Америд обеспокоенно глянул на него. -Всё в порядке? -Пока да, - туманно отозвался Калеб и, развернувшись, поспешил к Дуке. Тот радостно встретил его и позволил поправить подпругу, будто бы сам желал поскорее убраться прочь. Через четверть часа они стройной колонной выезжали на тропу, ведущую в живые земли и все, - животные и люди - казалось, вздохнули с облегчением. Приютившая их небольшая деревенька была тихой, словно какая ни будь тёплая заводь, где полно маленькой рыбёшки. Хотя, после увиденного на топях, Калебу не хотелось думать ни про каких водных жителей. Даже земных карасей. К Идмалу! Да он рыбачить не захочет пару... пару... долго, одним словом. В трактире, как назло, подавали рыбу. Он выругался, и с некоторым чувством утолённой мести содрал с зажаренной гарны хрустящую маслом кожицу. Голод сильнее страха - это он тоже выучил. Хотя в замке были полны столы, Калеб не забывал своей прежней жизни, и если кормили - ел за двоих. Прихватив со стола пару ломтей хлеба, и сунув их в дорожную сумку, он поспешил наверх. Ноги гудели после непривычно долгого переезда и голову неприятно сдавливало. Утром им рано вставать и снова в седло. Кажется, он размяк. За всю ночь ему, как ни странно, ни приснилось никакой пакости. Утром одного из солдат пришлось окатить ведром воды - так он напился накануне. Запасы пополнили, пересчитали людей и двинулись в путь. Теперь, отдохнув, Калеб нашёл в этом монотонном движении своё очарование и вертел головой по сторонам. Начинались места, в которых ему ещё не приходилось бывать. С Америдом они разговорились и оказалось, что он родом из окрестностей, так что при необходимости они могут рассчитывать на помощь со стороны крестьян. Повстанца здесь знали и уважали, как одного из освободителей. Кроме того, он рассказал немало весёлых историй, так что Калеб в конце-концов отвлёкся от боли в ногах, потому что у него болели щёки. Остальные тоже развлекались. Их процессия производила столько шума, что, наверное, перепугала всё зверьё в округе. Они продвигались на запад, а до Локо всё ещё оставалось недели три быстрым ходом. Земли Меридиана обширны, а человек слишком мал. Ещё дважды они останавливались в трактирах и природа радовала их солнышком и тёплыми, бархатными ночами. Спустя восемь дней пути деревни закончились и начались сплошь старые, густые леса с вековыми стволами и длинными, уходящими в самое небо стрелами дикого кустарника. "Мемлог" - вспомнил Калеб. Однажды Элион всерьёз взялась изучать доставшийся ей мир, и настолько увлеклась, что Калебу пришлось несколько часов слушать её рассказы про родную флору. То, что он сам - её представитель, Калеб предпочёл не напоминать. В конце-концов, видимо, страсть к ботанике - это семейное. Помнится, королевский сад начался ещё с прабабки опального князя. Что же Свет рассказывала? "Смотри! - Элион тычет тонким пальчиком в пожелтевшую страницу книги, которая старше их обоих вместе взятых, - кустарник водится только в древних лесах, рядом с большими водоёмами. Зовётся ещё Змеиной травой, потому что сок его ядовит и в ранние времена его использовали, чтобы натирать мечи! Змеиная! Подумать только, это же как...." Тогда Элион осеклась и, кинув на Калеба виноватый взгляд, заговорила о другом. Он, конечно, понял. Каким-то непонятным образом Седрик умудрился стать для юной принцессы другом, и она сожалела о его предательстве. В конце-концов, он был для неё осколком её старой земной жизни, оказавшейся фальшивкой. Рик из книжного магазина. Милый продавец. Якорь среди бури. Калеб нахмурился, и лягнул ногой мешавшийся на пути молодой побег. Чёртова гадюка! Сколько крови он им всем испортил! Если бы не заступничество Элион, его порешили бы на радость всем меридианцам. Но нет - мерзавец отправился в Кондракар и теперь, наверное, точит зубы о великую Цитадель. Только вот она ему не по зубам. Выкуси! Над головой громыхнуло. С Востока надвигались тучи и Калеб, обернувшись к отряду, отдал указание разбивать лагерь. Уже темнело, и пора было отдохнуть - следующие сутки они собирались ехать без остановки, по лесным тропам и до перевала Деймоса. Путь не близкий. Когда уже были разбиты просторные шатры, съеден нехитрый ужин и выпито порядочное количество вина, захваченного из последнего трактира, люди начали медленно расходиться ко сну. Калеб, выпивший меньше всех, сидел уставившись в огонь и задумчиво ломал мелкие веточки хвороста. Лес обнимал темнотой. Той частью сознания, где ещё обитал шептун, Калеб слышал тихие шепотки деревьев, их ленивый, древний, как они сами, интерес к чужакам и редкий треск стремящихся развернуться листьев. С ним такое бывало. Иногда он даже спускался в королевский сад и, поспешно минуя замершего на месте Фобоса, шёл в ту часть сада, где родился сам. Небольшой куст. Раньше был на этом месте, но взбешённый князь выкорчевал его с корнем после побега Калеба. Повстанец опускался на землю и зарывался пальцами в траву - та радостно принимала его, нежно обвиваясь вокруг запястий и напевая какие-то неясные колыбельные. Иногда ему хотелось остаться. Но тогда он кидал быстрый взгляд на Фобоса, человека, ставшего причиной его, Калеба, появления на этом свете и стремительно возвращался в городскую толчею улиц. Больше никогда. Из задумчивости его вырвало смутное беспокойство - не понятно кому принадлежавшее. Скорее всё-таки деревьям. Калеб тревожно огляделся и, поднявшись, направился к одному из костров. Мате Горд поднял голову. - Я схожу на разведку, - оповестил Калеб, - если меня не будет спустя час, отправьте за мной следопыта с солдатом. Мате кивнул и с интересом поглядел на него, видимо ожидая рассказа, однако не получил его. Калеб ещё раз оглядел стоянку, поправил лук и окунулся в лесную темень. В первый момент она показалась ему оглушающей, но глаза быстро привыкли и он даже различил какое-то подобие тропинки. Где-то свистела ночная птица. Мох под ногами пружинил, будто хорошая перина. Калеб двигался вперёд около четверти часа, то и дело оглядываясь на видневшийся из-за деревьев свет костров. Всегда необходимо знать, в какую сторону отступать. Но вот свет погас. Он свернул раз, другой, под ногой хрустнула веточка, и в тот же момент его ухо различило задушенный вскрик. Калеб замер. Показалось или...? Глухой звук, похожий на удар, отразился от дерева, и то жалобно застонало - другие подхватили и вот уже стоит целый сердитый гомон. Проклятье! Отрешиться от деревьев, сейчас же! Как только назойливые стоны стихли в голове, Калеб сосредоточился и весь обратился в слух. Да! Вот оно! Где-то совсем рядом, справа, послышался ещё один слабый крик и какие-то глухие, хриплые голоса. Метнувшись вперёд, он тихо прокрался к опушке и выглянул из-за дерева. По поляне метались оранжевые всполохи от факелов, один из которых валялся на земле, выжигая сухую старую траву. Четверо мужчин, громко перекрикиваясь и изрыгая проклятья, обступили пятого человека. На мгновение сверкнула жёлтая волна волос и взметнулась вверх тонкая рука. Послышался звук удара, болезненный стон. Кто-то засмеялся. -Посмотрим, что здесь! - взъерошенный верзила рванул небольшую походную сумку и та, затрещав, выпустила на волю пару яблок, тряпку и ещё какую-то дорожную дребедень. Денег, видимо, не было, потому что разбойник зло отшвырнул уже бесполезную тряпку и сплюнул наземь. -Да тут ничего! -Как это ничего? - отозвался один из тех, что окружали жертву, - у нас тут такая птичка! Ребята... Калеб обречённо вздохнул. Ясно, чем это закончится. Это всегда заканчивается одинаково, потому что такова природа мерзавцев. Во время восстания тех, кто осмеливался творить подобное, он собственноручно лишал головы. И теперь... Калеб наложил стрелу и прицелился в одного из них. Тренькнула тетива, раздался вой. Он целился в живот - поделом. Один из тех, кто уже с остервенением прижимал девушку к земле и рвал на ней платье, вскинулся и диким взглядом обвёл корчащегося на земле раненого. -Какого Идмала...! Бросившись к Калебу, он попытался ткнуть в него горящим факелом, однако тот увернулся и рубанул сверху по руке. Такого крика ему уже давно не приходилось слышать. Пнув упавшего, Калеб подхватил его меч и двойным взмахом попытался достать ещё двоих. Это оказалось сложнее. Оба забыли про девушку и наступали на него с двух сторон. Один с булавой, другой с мечом. Размениваться было опасно. Он увернулся от прямого тычка, ушёл вправо и метнул нож в одного из нападавших. Кажется, попал. Разбираться времени не было. Схлестнувшись с громоздким бугаем, видно полукровкой, Калеб оказался оттеснён к дереву и еле-еле избежал сокрушительного удара по голове. Дерево хрустнуло и, бросившись вниз, он проехался мимо расставленных ног нападавшего, тщетно пытающегося вырвать меч, застрявший в мощном дубе. Калеб вскочил, развернувшись, и опустил клинок на краснеющую в темноте шею. Лицо обожгло теплом, стало солоно. Тяжело дыша, он, шатаясь, поднялся и оглядел поляну. Двое мертвецов, один на безрукий на подходе и один... Калеб присел и пнул ногой по чужому колену! Получай, мразь! Выкрутив руку сверху до громкого хруста, он заломил её, и долбанул нападавшего головой о камень. Тот, наконец, затих и повстанец получил возможность перевести дух. Щёку саднило и, судя по ощущениям, на спине тоже расползалось тёплое пятно - однако, безопасное. Боли почти не было. Видно ободрал. Всё. Всё... Хорошо. Облегчённо выдохнув, он обернулся назад, стараясь успокоить зашедшееся сердце, и вытер лоб. В похолодевшем ночном воздухе клубился пар от тел и тлели факелы. В их неясном свете послышался изумлённый возглас и блеснул край сверкающего плаща. Калеб с трудом подавил удивление. Ну, надо же. -Миледи? Вы в порядке? - позвал он, убирая меч в ножны и поспешая к лежащей на земле фигуре, - они мертвы, всё кончено. Не бойтесь. Ему никто не отозвался и он мельком подумал, что возможно, она нема. Приблизившись, Калеб различил волну светлых волос и странную, причудливую вышивку на подоле. Будто Корнелия вернулась. Он улыбнулся и, протянув руку, чтобы помочь подняться, наклонился ниже. Огненный всполох осветил острые черты лица, лихорадочно блестящие глаза и в то же мгновение Калеб молниеносно отскочил назад и, выхватив меч, уставился на спасённую. - Т- ты?! - выдавил он, не веря глазам. Прямо перед ним, стягивая на груди разорванный ворот, лежал на земле лорд Седрик. Калеб пытался вдохнуть, но сознание заволокла красная пена, и ему показалось, что он слышит оглушительное, омерзительно-холодное шипение, пронзающее всю голову. Как?! Как ЭТО может находиться здесь, в Меридиане? Как ОНО может быть вообще живо и здравствовать, после того, как столько его друзей...! Неет... Нет. Это необходимо, необходимо... это ловушка, наверняка. Где-то здесь прячется отряд, а значит их командир... Меч со свистом вошёл в землю, словно в масло. Седрик, вжавшийся в землю в полуметре от того места, где только что сидел, широко распахнутыми глазами уставился на лезвие. Калеб с остервенением выдрал клинок, заскрежетавший о камни, и снов занёс его над головой. На этот раз промаха не будет! Тварь умрёт! Тварь умрёт, умрёт, умрёт!!! В глазах напротив так же ясно отразилось это понимание, потому что Седрик внезапно отпрянул и в дурацкой попытке уйти от удара, выставил вперёд руки: -Калеб, нет!!! Нет, прошу! Умоляю, не надо! Калеб! Калеб, пожалуйста!!! - этот отчаянный крик, казалось, придал ему сил на то, что отползти назад на несколько спасительный дюймов и броситься на землю, - Калеб! Прошу!!! Ты спас меня, чтобы убить!? Тяжело дыша, Калеб поудобнее перехватил меч. Глаза всё ещё застилало красным, однако через это марево он внезапно увидел залитое слезами лицо в ссадинах и растрёпанную солому волос. Проклятье! Что бы сказала Элион, если бы узнала, что он... "Убей, - усмехнулся в его голове голос, принадлежащий вовсе не Элион, - Убей. Он безоружен". Идмал!!! Неужели даже будучи мёртвым, он смеет приказывать??? Что сказал бы Фобос, узнай он, что его призрак спас предателя? Это сумасшествие. Абсолютное сумасшествие, если он думает, будто эта тварь заслуживает шанса... И... И Седрик пялился на него глазами-блюдцами. Со свистом выдохнув, Калеб быстрым движением упёрся концом меча в белеющую среди тьмы шею. -Пожалуйста... -Заткнись, - зло бросил Калеб, чуть надавливая, - что это всё значит? Седрик беспомощным взглядом обвёл поляну с трупами. -Я...я не... -Где отряд? Говори! Сейчас же или я...! -Нет никакого отряда! - вскрикнул тот, когда Калеб надавил ещё сильнее, и по коже побежала горячая красная дорожка, - Клянусь! Никого нет... -Врёшь! - длинные волосы оказались намотаны на кулак и острый подбородок вздёрнулся вверх, - ты всегда врёшь. Ты не умеешь по-другому, идмиз. Говори, или станет на один труп больше! Скосив на него глаза, Седрик вдруг обречённо откинул голову на удерживающую его руку. -Что ж, - хрипло проговорил он, уставившись в небо, - давай. Хуже не станет. Сегодня твои желания исполняются... -Что ты несёшь?! -Я уже сказал, я один. Но ты же не поверишь... Давай. Закончи, что начал. Калеб скрипнул зубами. Это просто слишком - всё это. От Седрика странно, остро пахло и от этого запаха щипало дёсны. Вес головы на руке ощущался так странно и это как будто держать... Калеб поспешно отпрянул и, выхватив кинжал, приставил к чужому кадыку. Тот дёрнулся. -Попробуешь что-то выкинуть, тварь - прирежу, - предупредил Калеб, обыскивая карманы Седрика на предмет верёвки, - пошёл! Неловко поднявшись, они прошли от разорванной сумки к одному бандиту, второму и у третьего за пазухой наконец обнаружился моток пеньки. Калеб впечатал змея лицом в дерево и поспешно связал ему руки мёртвым узлом. Чёрт его знает, почему он не превращается, но ждать... нет уж. Ни за что! Он отогнул край разорванного воротника и, не обращая внимания на дрожь тела перед собой, сделал небольшой разрез на плече. Седрик рванулся, но ни проронил не звука. Хмыкнув, Калеб извлёк из внутреннего кармана камзола щепоть пепельного порошка и с силой втёр его в уже краснеющую ранку. Кровь зашипела и Седрик, уже не сдерживаясь, громко вскрикнул от боли - та пузырилась, будто кипящая вода. Это, однако, продлилось не больше нескольких секунд, и оставило за собой лишь не особенно приятный шрам да запах дыма. Удовлетворённо кивнув, Калеб развернул лорда и бросил его на землю. Когда щиколотки у пленника тоже оказались связаны, Калеб облегчённо уселся на камень рядом и вытер лоб. -Ч-что ты со мной сделал? - Седрик попытался разглядеть порез и брезгливо сморщился, - это яд? Калеб фыркнул. -Разве что твой. Не дёргайся, всего лишь сыворотка против обращения. Стоило бы её тебе скормить, но тогда ты не сможешь говорить. Змей кинул на него острый взгляд, но видно было, что он чуть успокоился. Лихорадочные красные пятна на его щеках чуть стихли и привычной образ теперь нарушали лишь ссадины и поблёскивающие влажные дорожки на щеках. Калебу впервые в жизни нравились чужие слёзы. Это не хорошо. -А теперь рассказывай, - потребовал он, придвигаясь и внимательно вглядываясь в исхудавшее, заострившееся лицо. Не удивительно, что они приняли его за девушку. Как припоминал Калеб, Седрик и раньше в своём человеческом облике отличался хрупкостью и какой-то почти женственностью, что часто обманывало незнакомцев, а уж теперь... и мантия эта дурацкая. Похожа на платье. -Ты мог не тратить порошок зря. Я бы не оборотился. -Почему? -Кондракар. Это условие моего освобождения из Башни Туманов. Я теперь... один в этом теле. Он нахмурился и снова натянул ткань на плечи. Ночь выдалась куда холоднее предыдущих. -И что же, давно ты на свободе? -Вскоре после его см... - Седрик запнулся и закусил губу, - после побега Его Высочества. Калеба как перекосило от этого титула. Сжав кулаки, он старательно перечислял все знакомые ему проклятия. Значит, змея не знает, что князь жив. Тем лучше. Но вот... -Элион знает? -А? -Что ты здесь, дубина. Что тебя отпустили. -Что отпустили, думаю, знает, - тихо проговорил Седрик, - но я не бывал в столице ни разу... -И как это вышло? - Калеб кивнул себе за плечо, - ты что же, продаёшься? Метнув на него гневный взгляд, бывший лорд уставился на разгоревшийся от факела костёр. -Я здесь живу. -Что, прости? - Калеб не мог побороть удивления. Это существо в шелках обретается в лесной глуши? Среди всех этих тварей и старых, мшистых стволов? -Я. Здесь. Живу, - отчеканил Седрик, с вызовом посмотрев ему в глаза. -Интересно. И где же чертоги? - усмехнулся повстанец, вставая и оглядываясь, - почему не трактир? Его одарили таким взглядом, будто он тупее самого тупого паслинга. Это начинало веселить. -Чтобы жить в трактире, нужны деньги. А чтобы добыть денег, нужно чтобы хоть кто-то в этих деревнях не знал тебя в лицо. К сожалению, я примелькался гораздо сильнее князя. Безопаснее оказалось продвигаться по лесам. -Продвигаться? Седрик замер и раздосадовано моргнул. Надо же. -На Юг, - с неохотой выдавил он. Калеб потянулся и, ощущая, как снова поднимается чужой страх, поднял меч. Развернулся. -Калеб... - голос дрогнул, - ты же знаешь, что Элион не простит тебя, если ты меня убьёшь? -Знаю, - он наклонился и полоснул кинжалом по верёвке, связывающей ноги Седрика, - поэтому живо поднимайся и хватай свои пожитки. Без фокусов. Попробуешь бежать, и я тебя прирежу, а Элион не узнает про нашу встречу. Давай! Седрик грустно усмехнулся и, скособочившись, поднялся на ноги. Под тяжёлым взглядом Калеба, он прошёл около одного из своих мучителей и, пнув его ногой, поднял с земли жёлто-зелёный бархатный плащ. Собрав свои пожитки, он шмыгнул носом и выжидательно глянул на Калеба. Тот закатил глаза: - Ты бы ещё золотую парчу нацепил для безопасности. Змей хмуро завязал шнурки на вороте и запахнулся чуть ли не до самого подбородка: -Я один. А плащ тёплый. -Идмал с тобой, идём! А то за мной отправят людей. В этот момент слева послышался хриплый кашель и один из раненых, кажется, тот, которого Калеб ударил о камень, поднял голову. Седрик задумчиво подошёл к нему на безопасное расстояние и наклонил голову на бок. -Можно я его убью? - спросил он и многозначительно поглядел на кинжал, который Калеб всё ещё держал в руках. -Если ты думаешь, что я дам тебе в руки оружие, то ты повредился умом. -Хорошо. Узкая, тонкая ступня в замаранном ботинке приподнялась и медленно опустилась лежащему на горло. Давление усиливалось, будто питон обвивался своими смертельными кольцами - разбойник захрипел, выпучив глаза. Седрик нежно улыбнулся. Хрустнуло. -Идём, - сказал Калеб, заворожённо наблюдавший за этой расправой, - идём, пора. Преодолели всего ничего, когда в темноте леса заметались огни и послышались голоса. Всё верно - они пошли на поиски. Калеб остановился и дёрнул Седрика назад. Тот зашипел. - Слушай внимательно. Второго шанса у тебя не будет, запомни это. Попытаешься сбежать или навредить кому-то - кому угодно - и ты труп. Многие из них были на войне и им прекрасно известно, кто такой лорд Седрик. Кто-то может узнать тебя, но я предпочёл бы не объяснять каким таким образом оказалось, что спас тебя. Поэтому запоминай: ты немая леди, которую я вырвал из лап мародёров... Седрик издал звук, подозрительно похожий на смешок. Калеб нахмурился и, дёрнув за верёвку, которой были связаны руки змея, подтащил его ближе. -Можешь смеяться. Но если они захотят тебя убить или... я не стану мешать им. -Ты не... -Что? Не посмею? Проверь. Седрик настороженно окинул взглядом его лицо и, видимо, уверившись в обратном, закусил губу. Калеб удовлетворённо кивнул и, накинув ему на голову капюшон, выправил вперёд волосы. Тень от надвинутой на самые глаза ткани скрывала лицо почти полностью, так что некоторая острота черт, способная выдать в "леди" юношу совсем пропала. -Капюшон не снимай. Если что - ты из того же народа нагов, у вас все светловолосые и... такие. Но ты лишена способности оборотничества. Имя... ты будешь Натайр. Понял? -Да, - тихо отозвался Седрик, переминаясь с ноги на ногу. Как раз вовремя - из-за деревьев показалось четыре фигуры во главе со следопытом. Всполохи факелов высветили мантию, Калеб вышел вперёд. -Это я! Опустите луки. Лагерь встретил их насторожено. На Седрика косились, перешёптывались. Виданное ли дело - девица знатных кровей в лесной чаще да ещё и в одиночку. Навстречу вышел Америд. -Рядом держись, - шепнул Калеб, когда тот приблизился. -Начальник стражи, Вы заставили нас понервничать, - Америд усмехнулся и кинул вопросительный взгляд на фигуру в плаще, - Вы не один? -Леди Натайр, - Калеб сдвинулся в сторону и Седрик, большую часть жизни обитавший среди королевских фрейлин, изобразил реверанс. -Миледи, - Америд поклонился, - Что Вы ищете в наших краях? Калеб понизил голос: -Миледи нема. -О. Прошу прощения. Калеб... -На нас напали в лесу, какие-то мародёры... не знаю, откуда они явились. Но выставьте больше стражи и завтра утром снимаемся с места. Америд озабоченно кивнул и нахмурился. Лес вокруг безмолвствовал. - А что леди? -Пока не знаю. Мы не успели толком поговорить, но думаю сейчас ей надо отдохнуть. Я расположу её в своём шатре для безопасности и, возможно, разузнаю подробнее о её планах. Даме в одиночку здесь лучше не передвигаться - предложу ей наше сопровождение. - Я распоряжусь приготовить постель, - кивнул тот. -Спасибо, - Калеб обернулся к Седрику и выдавил вежливую улыбку, - Миледи, идёмте? Когда они занырнули в оранжевый бутон шатра, Седрик поднял скрытые широкими рукавами связанные руки и скинул капюшон. Вид у него был одновременно воинственный и потерянный, будто он не знал - драться ему или просить принести одеяло потеплее. На какой-то миг Калебу даже стало его жаль, но это быстро прошло. Он толкнул Седрика на деревянный чурбан, поставленный вместо стула, и стал сдвигать свою постель в сторону. Седрик молчал. И тишина эта была не успокаивающая. Наконец Калеб не выдержал: - Что? - Что? - Что ты пялишься? В чём дело? - Я...ничего. Просто... В этот момент шатёр огласился громким звуком, сказавшим всё за него. Калеб вздохнул. - Когда ел в последний раз? - Два дня назад. - Тебе что, не поймать никого? Седрик вскинул голову, рот его перекосился: - Я, в отличие от некоторых, не привык душить кроликов руками. А облик, в котором я могу охотиться, мне недоступен, так что прости, если я попрошу у тебя кусок хлеба! - Говори тише, - поморщился Калеб, - могут услышать. У тебя, кажется, были яблоки? Седрик криво улыбнулся и полез в свою котомку. -Не волнуйся, я вас не объем. Потом, попозже, буду потихоньку обгрызать себе пальцы. -Слышишь, ты! Не меряй всех по себе. Съешь пока, я принесу суп. Фигляр, - добавил Калеб уже на пороге, обернувшись на громкий хруст позади, - чёртов шантажист. Надень капюшон, пока меня нет. От похлёбки Седрика совсем развезло и он, будто китайский болванчик из подвала Ян Лин, растёкся по принесённой ему скромной постели. Калеб вздохнул и кинул на него покрывало. -Идмиз, - пробормотал он и, завернувшись в одеяло, уставился на дырку в потолке, через которую проглядывали звёзды. Где-то рядом фыркали лошади, и слышался приглушённый смех. "В такой холод компания греет" внезапно подумалось Калебу, и он невольно кинул взгляд на своего пленника. Нет уж, дудки! До задушевных бесед с врагом он пока не пал. Так, незаметно для себя, под ленивые, странные мысли, он не заметил, как заснул. Разбудил его длинный, болезненный стон. Подорвавшись, он схватился за меч, но всё было спокойно. Не нападали. Только Седрик, перекрутившись в плаще и одеяле, изогнулся на постели и болезненно хмурился. Калеб сел, обхватив себя за колени и наблюдал, как его лицо искажается от невидимых картин, проносящихся за закрытыми веками. В темноте шатра черты скрадывались. И он уже который раз подумал о том, до чего же этот мерзавец бывает похож на его Корнелию. Иногда пугающе. Особенно теперь, в этом неясном мареве, с разметавшимися волосами и тонкими пальцами, вцепляющимися в ткань. Эта схожесть мешает Калебу его ненавидеть - и это плохо. Суть его не поменялась бы, выгляди Седрик как огромный лысый бугай, от которого за милю несёт дракой. Содержимое то же самое, но ненавидеть его стало бы куда легче, проще было бы не прощать. Но, увы, - лорд прекрасен и отрицать это глупо. Калеб не слепой. Тут Седрика снова перекрутило, он изогнулся и, упёршись затылком в матрац, почти изобразил дугу. Выглядело это жутковато и походило на те дурацкие фильмы, которые стражницы называли "ужастиками". Тогда он не оценил - ему приходилось видеть настоящую одержимость, и это было... не развлечение, одним словом. -Эй! Очнись! - он потянулся к Седрику и прижал его грудь к постели. Тот рухнул обратно, забился и - наконец-то - распахнул глаза. Калеб ждал оранжевых всполохов вокруг узкого зрачка, но была лишь темнота и дрожание воздуха от сбитого дыхания. Сердце под рукой лихорадочно стучало, будто лошадь пустили галопом. Седрик повернулся на бок. Калеб убрал руки и тоже лёг. - Князь снился? - Нет. С чего бы? - Да так. Надеюсь, ты ничего себе не прокусил. - Я хочу спать. - О, не надо, - Калеб приподнялся на локте и уставился на чужую спину, - после таких снов не засыпают опять, так что мы можем поговорить. Куда ты идешь - на юг? Что там? -Какое тебе дело? Разве теперь ты не сдашь меня столичной страже? -Мы как раз оттуда и как раз движемся на юг, так что нет. И ради тебя я маршрут не поменяю. Что тебе там нужно? -Там Солистис, - еле слышно отозвался Седрик и на этот раз голос его был куда мягче. Слово он произнёс с каким-то характерным, странным пришепётыванием, будто ему не удался тихий свист. -Что это? Какой-то город? Седрик молчал где-то с минуту. Перевернулся на спину. -Это дом, - наконец отозвался он, - единственное место, где мне теперь будут рады... -Разве ты же из столицы или предместий ? -Это было позже. Я попал к князю в девять лет, но до этого мы жили на Юге. Там Солнце, земля сброшенной чешуи. -Что? - Калеб встрепенулся и с интересом придвинулся чуть ближе, - хочешь сказать... земля нагов? Седрик молча кивнул. Калеб вглядывался в его лицо - не врёт ли? Если правда, то это просто немыслимое везение. Он никогда не слышал название Солистис, потому что его никто не знал. Наги всегда существовали настолько обособлено, что о них было почти ничего неизвестно. Даже название их Земли. Защищённые суеверным страхом меридианцев перед змеями, пуще того - перед оборотнями, наги веками жили своими законами, и редко где можно было их встретить. Их боялись, и они скрывали свою суть. Седрик был единственным змеем, которого знал Калеб. Это уже о многом говорило. Элион хотела союзников во всех уголках Меридиана. Хотела гарантии того, что если поднимется мятеж - периферии будут на её стороне. И до сегодняшнего дня Калеб представлял себе все Земли, с которыми надо заключить союз - все, кроме одной. И теперь... - У Вас же знатный род, я прав? Седрик усмехнулся: -Всегда знал, что ты не глуп и умеешь использовать случай. Да, мы древние. -И... -И мы приближены к совету, даже входим в него. Моя мать. -Она знает, что с тобой случилось? Про Кондракар и всё остальное? Странно, что они не делали попыток найти тебя. Ответ последовал не сразу. Седрик неловко опёрся на связанные запястья и внимательно вгляделся в лицо Калеба. Что он искал? Идмал его знает. Ссадина на щеке наливалась багрянцем. - Когда князь начал тиранию, она попыталась забрать меня домой, но к тому моменту... словом, она опоздала, и расстались мы далеко не мирно. Думаю, она предоставила мне свободу - от всего. И себя в том числе. - То есть, она тебя не примет? - Всё по-другому. Зачем я тебе это рассказываю... - озадаченно пробормотал он. -Потому что, возможно, я твой единственный шанс. И ты сам это прекрасно понимаешь. Так что? - Я больше привык к тому, что мы пытаемся друг - друга убить... У нас не принято слишком беспокоиться о членах семьи. Мы сильные, мы хищники как-никак. А это не способствует нежным чувствам. Моя сестра чуть меня не съела, когда я был маленьким. Калеб не особенно знал, как отвечать на такие откровения. Так что он промычал что-то неопределённое и улёгся поудобнее. -Ну, так.... -Думаю, они были бы не против того, чтобы я вернулся, - осторожно закончил Седрик. -Ты уже догадался, верно? Так как? -Тебе нужны договоры о союзничестве? Я мог бы попросить мать... возможно, они даже будут благодарны тебе за то, что ты меня вернул. - Вот и славно. Тогда я могу снять верёвки? Ты, конечно, можешь попытаться добраться в одиночку, но знаешь... дважды обычно не везёт. -Да. -Попытаешься меня убить - прирежу, - пообещал Калеб, дёргая узел, - если ты наврал ... -Я говорю правду. Верёвки поддались, и Седрик принялся растирать запястья. Калеб настороженно оглядел его и тихонько придвинул меч ближе к себе. -Мы с тобой не друзья. Седрик странно посмотрел на него и лёг. Пытаться убить друг-друга взаправду привычнее. -Легенда сохраняется, Натайр. Мы идём на Юг через Локо, потом поглядим, кто пойдёт дальше. Спи... Идмиз. Ответа не последовало, но вскоре дыхание рядом выровнялось и Калеб, тоже успокоившись, улетел в тихую темноту. Этой ночью кошмары не приходили к нему до самого утра.