Живая мёртвая

Как вы думаете, что ждёт всех нас за чертой вечного сна? Темнота, даже скорее полная тьма, пустота. Такая спокойная и непоколебимая. Была, пока меня что-то не потянуло куда-то вниз. А потом, словно дежавю, я открываю глаза и ощущаю себя в закрытой коробке. Гробу, подсказывает медленно возвращающаяся память. Требуется каких-то десять минут, чтобы вспомнить ВСЁ. И сразу непонимание, ибо почему я проснулась, если ушла в вечный сон?! Понадобилась ещё минута, чтобы услышать тихие, будто сквозь толщу воды, но на самом деле земли, да, всхлипы и такие же тихие просьбы вернуться. Подняться к нему. Остаться с ним навсегда. Не бросать. И я вновь, как в самый первый раз, потянулась рукой вверх. Вновь холодный ветерок и только тёплая рука ухватившая мою уже давно костяную руку и потянула на себя. И вновь никаких преград не встретилось, как и раньше. Перед моей неухоженной могилой стоял ребёнок, черноволосый лохматый мальчишка с такими полюбившимися малахитовыми глазами. С которых стекали капельки слёз, блестящих в свете полной луны. Он прижался к моему костлявому телу и крепко обнял, а я обняла в ответ. -- Прости меня. Прости, что не смог прийти всё это время,-- бормотал Гарри не переставая, я же лишь сильнее прижала его худенькое тельце к себе, мельком отмечая ещё меньшее количество плоти на себе. А дальше время будто пустилось вскачь: нашли дедулю Октавиуса, который уже знал и о приходе блудного Гарри, и о моём приходе на поверхность. Длинный рассказ мальчика о событиях прошлого лета, о приключениях в школе. И мысли ни у кого не возникло о том, что наш Гарри может соврать. Меня больше всего поразили условия, в которых находятся дети практически целый год. И ладно ещё сквозняки во всём замке, хотя где это видано, в престижной школе-пансионате и ветер гуляет. Вот в наше время за такую халатность сразу на суд к Его Высочеству. Но ничего не поделать, времена не те, да ещё и у Одарённых всё происходит. А кто знает, может у них закон какой "выживает сильнейший"... По-моему, только к такого рода закону и можно подвести наличие в той же школе зелёного вонючего великана, трёхголовой собаки, шахмат-убийц, растений-душителей, одержимых учителей, учителей-вампиров и далее по списку. О великие Жизнь и Смерть, Гарри там ещё как минимум четыре года учиться, что там ещё будет?! Соревнования по лучшему самоубийству или закалка характера при помощи пыток?! Как бы там ни было, а я всё равно ничего не смогу сделать. Октавиуса заинтересовали призраки. В школе, оказывается, есть колония призраков. "Но ни на одном кладбище, ни в одном склепе никогда не упоминалось о такой возможности, даже о феномене в целом! Такого просто не может быть в нашем мире!" говорил он. Ну, ещё библиотекой интересовался, как и Энтони. Она вообще не отказалась бы и мага, как сейчас себя называют Одарённые, поизучать. И живые картины тоже. "Видимо, они нашли способ стать живыми мёртвыми. По-своему, конечно, но ведь стали" прокомментировал это дедуля. Мадам Дризельда интересовалась современными модами, а Гарри подготовился, достал журналы с двигающимися картинками, как мадам светилась от счастья. Энтони вообще хотела допрос до рассвета устроить, но и ей подарочек перепал, пара зелий и малюсенький кусочек того самого философского камня. Ей и этого надолго хватит. Но больше всех порадовал бабулю Юфимию, признавшись, что очень соскучился по её фирменному кисленькому ежевичному варенью. После импровизированного собрания, когда почти все разошлись, он рассказывал уже более подробно. Например то, что учится он хотел на факультете Когтевран, а какая-то говорящая шляпа по чьему-то приказу его на Гриффиндор отправила. Что ему там не особо нравится, и что не он один такой "попаданец", Гермионе Грейнжер тоже хотелось в Когтевран, Невилл Лонгботтом на Пуффендуй целился попасть,а Рональд Уизли вообще о Слизерине мечтал, чтоб хоть как-то выделиться среди многочисленных старших братьев. А высокомерный Драко по всем параметрам подходил Когтеврану, но поступил на Слизерин. Ну, это Гарри потом узнал, когда они более менее сдружились после встречи с троллем. Рассказал, что искал способ хоть ненадолго сбежать из той школы, но все идеи разбивались об реальность. Думал, что на рождественских каникулах сможет к нам приходить, а вот его из школы не выпустили, мол "мы же знаем, что родственники вас не любят, поэтому оставим вас в школе, но летом без опасений отправим к ним". Что, ища способ сбежать, мастерски овладел таким полезным умением, как скрытность и невидимость. Что в школе той учат только деревяшкой махать, а не дар развивать. Кроме некоторых зельеваров, которых за это ненавидит две трети школы. И самую значимую новость приберёг на последок: он узнал местоположение тамошнего кладбища. Услышав название близлежащей деревушке, Октавиус похмыкал и выдал "Да, есть такое. Но о нём не говорят, как и ещё о десятке таких же. Там очень мало поднимающихся на поверхность относительно могил. А теперь мне понятно почему--там же практически одни Одарённые лежат". Только уйдя с рассветом в свой домик-гробик, поняла наконец как счастлива, что Малыш вернулся. Первым делом пришёл ко мне, звал... Просил остаться с ним... Навсегда... — Клянусь душой своей, именем своим. Никогда по собственной воле не брошу того, кого знаю под именем Гарри Поттера. Да будут мне Три Сестры судьями... Поклялась она, лёжа между гробов, хахах. Почти как Эмили,--лёгкая улыбка появилась на её ещё совсем не костяном лице. Но вспомнив относительно счастливый финал истории, девушка решила для себя, что сделает всё возможное, лишь бы Гарри был счастлив. *** Лето не успело закончиться, как Гарри снова исчез. И не успели мы решить, с каких кладбищ начать поиск, как прилетела белая полярная сова с клочком пергамента в лапке. Как-то так получилось, я ПОЧУВСТВОВАЛА, что она принадлежит Гарри. Видимо сова тоже что-то уловила и полетела ко мне, а не к выставившему в приглашении присесть руку Октавиусу. Оттери-Сент-Кэчпоул, опоздаю,--гласила записка. Я и бабуля Юфимия были готовы отправиться хоть прямо сейчас, Октавиус давал пару советов от отмахивающейся Дризельда, которая согласилась присмотреть за новопочившей парочкой. Новое для меня кладбище отличалось от родного только большей пустынностью, мёртвых тут было раз-два и обчелся. И смотрели они на нас как на восьмое чудо света, правда. Можно подумать, из-за того списка с нерекомендуемыми к посещению кладбищ не осталось экстрималов, нарушающих все запреты. Октавиус принялся просвещать всех желающих что да как, бабуля только увидев редкие плодоносные растения на доступной территории, как стала недоступна для окружающих, а я направилась к воротам, дожидаться лохматое чудо в компании белоснежной красавицы. Там я просидела около двух или трёх часов, с понятием времени у мёртвых не очень, разве что по небу ориентируясь. Я просто сидела всё это время на одинокой скамеечке, тогда как сова заснула на моём плече. Внезапный порыв ветра принёс черную тень, стоящую на метле, словно сказочный серфингист, о которых столько слухов ходил во времена её жизни. — Гелла, я тут, вверху,— шёпотом разнёсся родной голос,— Хэй, Букля, ты должна была вернуться, я же волновался. *** Оставшиеся две недели лета мы провели в перебежках между кладбищем Оттери-Сент-Кэчпоул и своим родным, ибо на первом не было ни одной подземной постройки. Ну естественно, никто из нас и не ожидал увидеть второй бар "коленная чашечка", но даже у нас есть парочка подобных построек, одна из которых--личная мастерская Энтони, вторая- общая библиотека и по совместительству сокровищница Октавиуса, третье- общий зал для посиделок с малюсенькой кухонькой и кладовкой. Будь у кого желание, там можно сутками сидеть. Но, чего нет, того нет. С кладбищем же близ Хогвартса дела обстоят ещё хуже — там всего один живой мёртвый, и то только потому, что пришёл в наш мир три месяца назад. Разумеется он не был против ни новых знакомых, ни важной информации о своём положении, чем и занялся, снова, Октавиус. Гарри на их новом месте дислокации не появлялся целую неделю, хотя исправно посылал меняющую оттенки перьев Буклю с записками. А мы за эту неделю построили из уже не нужных почившим магам гробиков, прямо как на своём кладбище из пожертвованных добрыми мёртвыми, небольшую гостиную в стиле всё той же "коленной чашечки", и разумеется, вытянули всю доступную информацию из единственного доступного источника — Андэуса Флюма, сквиба, раньше помогающего брату в Сладком Королевстве. Когда мальчишка наконец соизволил явиться и повиснуть на моих бренных костях, даже отчитывать его перехотелось, таким радостным он выглядел. Оценил гостиную, объявил её своим штабом, убедил, что пока новых троллей в школе найдено не было и что будет осторожен. Взял баночку свежего ежевичного варенья и сбежал в замок, напоследок признавшись, что не знает, когда получится следующий раз выбраться. Именно поэтому я сейчас лежу в своём гробике и печальные думы думаю. "Днём могу максимум в гостиной дежурить, ночью... Ночью всё равно за пределы кладбища не выйти. Какая же я бес-по-лез-на-я! Ничего не могу, кроме как сыграть колыбельную. Нет, нельзя сдаваться! Что-нибудь придумаю, обязательно придумаю". *** Не смотря на свои же предупреждения, после первой недели Гарри исправно посещал нас два-три раза в неделю, а с субботы на воскресенье так вообще вспоминал лето и всю ночь с нами сидел. А ведь в Шотландии находимся, это не рядом с Лондоном, если что, тут намного холоднее. Меня поддержало большинство во главе с бабулей Юфимией. В итоге мальчик в приказном порядке обзавёлся кучей тёплой одежды. Как-то там с помощью друзей повернул, чтобы лишнее внимание не привлекать. Где-то в середине октября эти самые друзья решились намекнуть ему, что давно заметили его ночные отлучки и хотели бы знать, не случилось ли с ним что-то на подобии прошлогодних приключений, ведь они всегда готовы помочь, но как-бы не настаивают. И Гарри пришёл спросить совета у старших, на что Октавиус заявил: — Дело твоё, как поступить в такой ситуации. Если ты уверен в своих друзьях, полностью им доверяешь и готов доверить им свою спину в бою, то конечно можешь им рассказать о нас. Но если ты хоть немного сомневаешься, то... Дальше слов не понадобилось и Гарри немного подумав, решил повременить. Следующим необычным событием стало то, что Гарри начал слышать зов змеи, очень большой змеи, которая ползает где-то в замке и просит еды. К сожалению, и собственному разочарованию, помочь мы с этим не можем от слова совсем. А Гарри вновь влип в приключение. Не знаю, что там в замке, кстати правда красивом в свете луны, творится, но в следующий раз лохматое чудо явилось очень задумчивым. Допивая вторую чашку травяного чая, он спросил: — Если я дал клятву не говорить никому некоторую информацию, но в формулировке не сказано, что запрещено рассказывать мёртвым. И я, как бы, с целью помочь хочу рассказать. Возможно ли будет потом избавиться от всех плохих для меня последствий, дедушка? — Ну, в интригах Дризельда разбирается намного лучше меня. Но как воин, я бы не советовал так поступать. Ведь доверие заработать сложно, а уже однажды преданное доверие — практически невозможно. Гарри ушёл ещё более задумчивым. А потом до самого Рождества не появлялся, отделываясь короткими записками, что всё хорошо. А я не находила себе места от беспокойства. В какой-то момент даже была готова выйти за ограду на поиски несносного мальчишки. Но вспомнила клятву и уселась обратно в гробо-кресло в гостиной и продолжила сверлить земляной потолок взглядом. Кажется, ещё бы недельку так же посидеть и уже никакие ограды бы не остановили. Но он пришёл. Весь бледный, даже беднее чем в те времена, когда ночи напролёт проводил на кладбище, а днём отсыпался. Пришёл, уселся на мои кости-колени и уснул. Это...это... Это насколько нужно себя загонять, чтобы уснуть в таких условиях?! Я понимаю, что он уже давно ко многому привык, но заснуть практически на костях? Боюсь себе признаться, но иногда меня посещает мысль, что лучше бы ему было забыть о нас. Стоило только Гарри проснуться, как бабуля Юфимия во все оружии была готова закормить всеми своими закатками сразу. На этот раз с ней были согласны все. К счастью, вытягивать информацию не потребовалось, мадам Дризельда, уже готовая погрузиться немного забытое искусство плетения словесных кружев, даже немного расстроилась. Оказывается, во всём виновато то семейство, приютившее Гарри в конце лета! Я не сильна в интригах, потому многое просто не поняла, но суть уловила: кто-то сильно давит на почтенное семейство Уизли, всячески подставляя по мелкому, но в этот раз они покусились на их единственную дочь. И если бы не вековые знания, была бы у них уже не дочь, а кукла, пускающая слюни. И эту проблему захотели решить, угадайте кто? Правильно, ДЕТИ. Во главе с нашим Гарри. А пришёл к нам за разрешением привести сюда друзей, в которых успел убедиться. Ну а мы не против, вроде бы. И уже на следующую ночь к ним заявилась толпа детишек, робко подходящих к освещённому полной луной кладбищ кто под мантией-невидимкой, кто с скрывающими артефактами, а кто-то как наш Гарри, с помощью дара. А, нет, это и есть Гарри. Кто-то, на самом деле откуда-то взявшаяся здесь Энтони, предложила разыграть малявочек и проверить на пригодности в друзья нашему мальчику. Голоса разделились, но мадам Дризельда, что необычно, поддержала эту идею. Толпа не спешила снимать невидимости, пока капитан Гарри не дал отмашку. И в этот же момент он беззвучно исчез. Провалился под землю. На кладбище. Одна девочка, скорее всего из семьи простецов, судя по реакции, прикусила ладонь и посильнее сжала в руках деревянную палочку. А все вместе они синхронно перебежали насколько могли ближе к ограде и стали так, что единственная девочка оказалась в центре, начала махать палочкой, что-то бормоча, а остальные приняли явно боевые позы. Рыжий веснушчатый мальчишка пробормотал явно что-то не очень цензурное. Ну и воспитание у молодёжи! В это время около некоторых надгробий начали шевелиться сугробы, из-под них появлялись руки разной степени костлявости. За ними и всё остальное тело живых мёртвых, правда без звуков, они тут ни к чему. И, признаюсь, мне было бы интересно посмотреть, что случится дальше, но тихий голос нашего любимого мальчишки словно выключил всю искорку момента: — Хватит пугать моих друзей, я им полностью доверяю и готов доверить им всем свою жизнь. Идёмте сюда, ребят, — и поманил ко входу в гостиную, сделанную специально для Гарри, так как нам он не нужен, мёртвые мы или как. Стоило всем рассесться, Гарри обвёл всех присутствующих ничего не выражающим взглядом, взял свою любимую чашку с чаем и наконец высказался,— никогда не поверю, что дедушка поддержал эту идею. — А это не он~. Это я придумала~. А мадам Дризельда меня поддержала~,— почти пропела Энтони, обвивая моего Гарри своими костями. И если нас это ни капельки не смутило, как и, собственно, самого Гарри, то его друзья были ошеломлены, напуганы, готовы вступить в бой. Я не поняла, Гарри им совсем-совсем ничего не рассказывал? — Энтони?— мальчик поднял голову так, чтобы разглядеть обнимающего,— я уж думал, ты из своей мастерской никогда не выйдешь. Ехидные нотки уловили все присутствующие, но до деток, кажется, плохо доходит смысл происходящего. — Я перешла сюда вчера перед рассветом. Хотела похвастаться проделанной работой, но ты уже ушёл,— она наигранно печально вздохнула и, будто специально подобрала момент, импровизированный капюшон, до этого скрывающий весь череп, спал. В гостиной послышалось четыре сдавленных выдоха и одна вдребезги разбившаяся чашка. А дальше всё пошло по канонам чаепитийных церемоний: гости представились, хозяева представились, пили чай. Тишина продлилась довольно долго, некоторые уже допивали третью чашку. Роль главного говорилы взял на себя Гарри. Он без подробностей рассказал друзьям о своём детстве и своей семье. То есть нас. Он считает нас своей семьёй! Как я счастлива это слышать! А потом он рассказал о причине сегодняшнего собрания и достал обёрнутую фольгой книжку. — Можно мне? Можно? Можно-можно?,— запрыгала вокруг мальчика Энтони, кажется ещё больше разрушив образ всяких зомбиков у детей, хотя казалось, куда уж больше. — Ты вроде как хотела чем-то похвалиться?, — спросил в ответ Гарри приподнимая правую бровь у кого-то скопированным жестом. Пересказывать всё то, что со скоростью света вывалила на неподготовленные головы Энтони, будет слишком... Просто слишком, потому расскажу вкратце. Она нашла чем заменить изначальный ингредиенты той пары зелий на доступные нам, а учитывая, что в своём состоянии мы практически магические создания, то это ещё лучше скажется на производимых зельях. Фабрика уже открыта и ждёт новых образцов. *** Детки покинули нас во втором часу ночи, вместе с ними ушёл и Гарри, напоследок прижавшийся ко мне, пока никто не видел. Приятно. Дальше время текло о-о-очень медленно. Будни мои состояли из ожидания, самобичевания, постоянных записок и редких, всего пару раз в неделю, явления Гарри городу мёртвому. Друзья его, кстати, пока больше не приходили в гости. И уж лучше текло бы так и дальше, чем то, что случилось. Просто очередной ночью, почти прямо после заката, я снова ПОЧУВСТВОВАЛА, но не так, как с совой, а будто что-то очень серьёзное случилось. Будто я слышу зов о помощи. Понятия не имею как, но спустя миг я оказалась в каких-то катакомбах. На секунду я зависла, потом хотела осмотреться, впереди послышался чей-то крик. Знакомый. Родной. Я рванула на этот постепенно умолкающий звук, странный зуд в руках отвлекал. Вышла в полузатопленный зал, где в середине возвышался пятнадцатиметровый змей, с клыков которой падала тёмная субстанция, разъедающая каменный пол, а по разным сторонам разбросаны словно куклы дети, друзья мальчишки. И он сам, еле стоит, без своей деревяшки, напротив змея. Я не осмысливала свои действия, просто рванула вперёд мальчишки. Заметила на руках перья. Стальные? Нет, костяные. Отлично. Одним взмахом подлетела к морде монстра и резанула острыми кончиками крыльев. Прочная на вид кожа мгновенно, словно масло, расползлась в разные стороны, густая кровь потекла по туше. А мне было мало, я наносила удар за ударом. Ведь никто не смеет обижать моего Гарри. Не думайте, что змеюка не сопротивлялась, нет. Она пыталась сбить меня свои хвостом, пыталась уклониться, но я всё равно до неё доставала. Пока очередной раз стукнувшись о мокрый пол и услышав ещё один треск, характерный для костей, меня, уже собравшуюся снова взлететь, не обвили тёплые руки. — Хватит, Гелла. Не надо. И я подчинилась. Ведь Его голосу невозможно не подчиниться, даже такому хриплому и резкому. Но такому заботливому. *** Проснулась я в своём гробу. А когда вышла, оказалось, что проспала почти неделю. Гарри волновался. Просил написать, как только проснусь. И этим же вечером он сжал меня в своих тёплых объятьях. Ничего не говоря, слова в тот момент были не нужны. Хотя уже через пять минут вопросы полились рекой: как я там оказалась? Почему? Что у меня был за вид? Куда и как я исчезла, почему долго спала? И был на всё один ответ, "не знаю". Зато, меня удостоили чести: поведали, что забыли в тех катакомбах дети. Они, видите ли, хоть и предотвратили плохое влияние тетради, сдав оную Энтони на опыты, любопытство заткнуть не смогли. Они знали, искать нужно-о, Великие! - в женском туалете. Всей бандой собирались и обшаривали каждый уголок давно заброшенного санитарного помещения. И как только нашли, сразу, сломя голову, спустились вниз. До этого предполагали, что змейка там крупная, хотели договориться, мол, ингредиенты наверняка ценные, да и зверушка хорошая, может кому фамильяром подойдёт. Вот жеж наивные маленькие %=/$*%(/ ! Никого не предупредив, никакого плана и плана «Б» не составили. Взяли и понеслись навстречу приключений. Я понимаю, что мы практически ничего не сможем сделать, но те же зелья у Энтони получить или попросить Октавиуса потренироваться физически. Мы же волнуемся. Я волнуюсь... Видимо что-то такое отразилось на моём лице, но расшифровано неправильно. — Ну хочешь, будем звать и тебя с собой. Ты ведь можешь выходить за границы, хоть и как-то странно,— спросило зеленоглазое чудо, ещё сильнее ко мне прижавшись. "Будем звать с собой", эхом повторялось у меня в голове, "ты ведь можешь выходить". Оно мне надо?! Ни на грамм. — Не нужно, просто будьте осторожнее. Не рискуйте так, пожалуйста,— на противоположном диване одобрительно закивали близкие нам обоим мёртвые.