История семьи Альвито: Хроника Веста

— Я поняла, — сказала она, и маска испуганной певички слетела прочь. — Дон не узнает о тебе, я даю слово.       О это страшное «я даю слово»! Как бы ни было, агент дала слово, она его сдержит. Что бы ни случилось, как бы ни повернулось дело. Лучше она откусит себе язык. И совсем не в метафорическом плане… — Договорились, — серьёзно продолжила она. — Но дон ждёт информацию. Я не прошу документальных подтверждений, достаточно устной… Я буду покладистой после твоего «обучения», — усмехнулась Бьянка, когда колено перестало давить ей на живот. — Что ещё мне нужно знать, чтобы не проколоться?       О, что за неожиданная перемена! Вест бы отшатнулся, произойди это не после наблюдений и размышлений. Все мелочи, которые он подметил, имели куда большее значение, чем он предполагал. Забавно, любопытно, — но не то, чем стоит заниматься сейчас.       Но и отпускать её откровенно не хотелось. Подозрительно всё это…       На лице Веста не отразилось ни удивление, ни уважение. Он тоже был профессионалом. Лишь улыбнулся. — Я думал, ты знаешь предысторию. Время от времени находят убитых шлюх, предварительно оттраханных. В отличие от других владельцев, Дарби следит за своими девочками, и трупы ей не понравились. За такими девочками грех не следить, — Вест хмыкнул, с интересом окинул взглядом Бьянку. — Ты же понимаешь, что тебе до их участи один шаг в сторону стола? Предлагаю тебе, — прозвучало так мягко, как будто это было «прошу тебя», — не делай глупостей.       Выпустив запястья Бьянки, Вест сделал пару шагов назад, освобождая её от участи быть размазанной по стенке, и приказал: — Сними плащ. «Не обращай внимания на эти гаденькие улыбочки!» — мысленно вскрикнула Бьянка, пытаясь собрать мысли в кучу. — Да, в клубе были такие слухи. А у Дарби отборный контингент девочек…       С языка рвался язвительный вопрос: «А скольких туда отвёл ты лично?» — но вместо этого она очаровательно улыбнулась. — Я поняла. Глупостей делать не буду… Поэтому и прошу у тебя совета, чтобы не перестать быть… выгодной.       Теперь это слово у Бьянки крепко ассоциировалось с наглым небритым британцем… она не могла не вставить шпильку! — Тут тоже хорошие девочки, советую, — не мог не ответить Вест и рассмеялся, пока Бьянка расстёгивала старый потрёпанный плащик и снимала его так, что казалось, будто он сполз с плеч сам, оседая у ног тёмным облаком, пряча старомодные туфли. — Всё же воздержусь. Поверю тебе на слово, — фыркнула Бьянка.       Пусть плащик не был шедевром от кутюр, но по внутреннему краю воротника пролегала жёсткая нитка, которая при желании могла стать гарротой; разломанные пуговицы были отточенными полукруглыми бритвами; а пряжка ремешка, покрытая дешёвой пластмассой, могла бы выдержать килограмм сто. — Дальше что? — совершенно спокойно спросила Бьянка. Вот же мерзавец! А мерзавец, по её определению, — это негодяй с зашкаливающей харизмой и высоким самомнением. Увы, Вест был ещё и умным… что придавало его харизме больший вес. — Думаю, не стоит напоминать, что ты всё-таки певица. И певица самого дона. Плети чушь про то, какой он у тебя самый лучший и как ты его любишь, — он усмехнулся. — В этих кругах такое приветствуется…       Вест поднял упавший плащ и закинул его на столик. Снял со стенда один из кнутов. Размахнулся со всей дури, ударил, — стол задрожал, пальто несчастно фыркнуло. Рука у него была твёрдая… Он прошёлся по пальто ещё раз пятнадцать, не ослабляя удара. Дыхание даже не сбилось. Несколько пуговиц отлетели, ткань испортилась, порвалась…       Бьянка тем временем подобрала отлетевшие пуговицы, сунув в карман юбки. В карманах обязательно должен быть платочек, как учила мама! Она прошлась по комнате, осмотрела девайсы, но мысленно оценила умение Веста справляться с кнутом. На «отлично» с золотой медалью. — Мне бы по тебе для надёжности пройтись, — заметил Вест, предвкушающе улыбаясь. — А то ни капли крови, больно подозрительно… — Пройдись, — спокойно согласилась она. — Надеюсь, никто сверять рубцы не будет? Плащу досталось сильнее. — Бьянка подошла к столу и осмотрела ткань. — Порвал здесь, здесь и здесь… — совершенно бесстрастно итальянка указала на правое бедро, лопатку и локоть. — Прошу, не стесняйся.       Бьянка повернулась так, чтобы бить было удобнее, но взгляд не опустила. Испытывающий, оценивающий… только что не с перекрестьем прицела снайперки.       Если она полагала, что это остановит Веста, то ошибалась. Взять его «на слабо» было сложно. Он любил принимать вызовы. А бросать-то их как любил…       Но, может, совсем чуть-чуть эти удары были мягче, чем по плащу. Чуть-чуть. Ровно в названные места, ни сантиметром мимо. С выражением хмурой сосредоточенности. Потом Вест снова повеселел, отбросил хлыст, а пальто кинул обратно Бьянке. — Не будет, надеюсь. Ещё вопросы? — в голосе послышалось нездоровое садистское мурчание. — Или пойдёшь развлекать Ала? «Меня ты развлекла знатно», — прокомментировал он про себя и вернул ей испытывающий взгляд, оценивая реакцию на боль.       Расширившиеся зрачки и едва заметная потеря равновесия — вот и всё, что он углядел. И ни одного лишнего выдоха. Только потом Бьянка прикрыла глаза, нагибаясь за плащом. Лучше надеть его сейчас, чтобы успел пропитаться кровью. — И я надеюсь. Пока не пойду, — покачала головой Бьянка, запахивая плащ.       Да, набухающие рубцы жгли кожу. — Несколько минут, чтобы было достоверно, — тихо произнесла она. — Пока я плачу, чтобы быть зарёванной, ты знаешь примерное количество погибших девушек? И, кроме садистских наклонностей и власти, чем ещё интересуется мой нынешний работодатель?       И слёзы из глаз потекли ручьём. Бьянка отвернулась. Зрелище всхлипывающей девки не самое приятное. И вообще ей было стыдно даже для достоверности рыдать!       «Осторожнее, — предупредила Веста задница, которой он чувствовал повисшую в воздухе опасность. — Следи за тем, что говоришь и делаешь, и за тем, что говорит и делает она».       Реакция, чёрт возьми! Это как избивать Волка… или его самого. Мало кто из убийц может похвастаться такой хладнокровной реакцией. И хорошо, что Бьянка отвернулась, иначе уловила бы в его взгляде странную смесь восхищения, удивления, беспокойства и мгновенно вспыхнувшей злости, которую ему не удалось сдержать. Захотелось снова прижать её к стенке и выбить всё, что она скрывает и что может оказаться так некстати в сложившейся ситуации. Но мягче, тише… спокойнее. Она ему нужна, верно? Она ему… выгодна.       Будь она даже самым выносливым существом на земле, она пока не может помешать его планам. — Конкретно у Дарби — четверо. Из своих Альберт использовал двух. Из тех, что я ему привёл, ещё трое, из разных точек. А скольких добыл он сам, этого я уже не знаю, — Вест уселся на столик, не прерывая цепь мысленных рассуждений.       То, что она не просто певица было для него очевидным. И нужно было определиться, откуда ноги растут — от дона или извне. У дона все друг о друге знают, оставаться инкогнито практически нереально, даже если он сам и прикрывает… не могла же она столько лет пудрить всем мозги? Или могла? «Ты её переоцениваешь, — прокомментировала остывшая от поверхности стола жопа. — Сейчас же она спалилась. Значит, от своих не скрывает». Тогда, возможно, это остатки былой выдержки. Ведь никто не знает, что было с ней до того, как она появилась у дома дона… кроме дона, конечно…       Но ничего из этого не объясняет её мотивов. — Да он ничем особо больше не интересуется. Джазом, вот. Джазистками, — Вест хмыкнул. — Алкоголем. Как услужить вышестоящим. А точнее, как быстрее подобраться к их местам… — И тихо буркнул себе под нос. — А ещё, как мне поменьше заплатить.       Бьянка обернулась к Весту. Глаза красные, нос почти распух. Она старательно взлохматила волосы и не вытирала слёзы, капающие на воротник, будто она плакала с самого начала экзекуции плащика. — Спасибо, — сказала она и ещё раз осмотрелась. — Жаль, тут нет воды — плеснуть в лицо, словно успокаивал бабскую истерику… За шкирку потащишь? Или за волосы?       Вообще было больно. Потому что давно не было больно. Но Бьянка приспосабливалась, как камбала, попавшая на шахматную доску. Но, чёрт возьми, всё равно было больно… она позволила себе прижать руку к боку, оберегая его. — Джаз и алкоголь, — старательно повторила она, подходя к столику, на котором только что сидел Вест, и, беззастенчиво поставив ногу на край, провела по чулку ногтем. Словно её валяли по полу, и чулок порвался. — Да, ещё раз спасибо тебе, — вдруг вскинула ресницы Бьянка, одёргивая подол, и расстегнула одну пуговицу на блузке, — мы много друг о друге узнали, да, Вест?       Вест планировал было дойти до душевой в углу комнаты, но остановился, заинтригованный махинацией с чулками. В его голове пронеслись другие, более интересные варианты развития событий, а на лице снова расцвела гаденькая ухмылка. — Ещё бы. Как минимум твоё пристрастие к чулкам и размер груди, — хмыкнул Вест.       Он добрался, наконец, до душа, выкрутил холодную воду на максимум и направил струю на Бьянку. — Пожалуй, за шкирку. «Хм, а теперь можно узнать, какие лифчики она предпочитает».       Бьянка было ядовито улыбнулась, приготовилась съехидничать, но Вест устроил «план Б» — и она подавилась словами. Зато попила водички. Желания сбываются так или иначе…       Вытирать лицо Бьянка не стала, только оторвала ещё одну пуговицу и бросила крошечную блестяшку в сторону Веста. И подумала, хорошо, что они сейчас уйдут, а то до чего дойдёт эта ехидная пикировка — не знала и она сама. Либо они подерутся, либо… или и то, и другое сразу. Глупости какие! — Пошли, — скомкала Бьянка изобилующую в мыслях идиоматическими выражениями и действиями криминально-эротического характера речь до одного слова. — Ваше желание — закон, — не удержался от очередной подколки Вест, картинно поклонившись.       Если Бьянка свои слова держит всегда, то Вест скорее «никогда», чем «время от времени».       И первое, что он сделал, — это дёрнул пленницу за волосы, заставляя полететь лицом в пол, и лишь в последнюю секунду ударом кулака по спине и рывком за волосы обратно наверх оставил ей лишь одну позу — на коленях, или волочиться по полу.       Слёзы из глаз брызнули очень натурально, когда униженная и оскорблённая покорная похищенная семенила на коленях за злодеем, оставляя на запястье палача царапины. Спину бы ему разодрала в клочья… «Фу, Бьянка, о чём ты думаешь?!»       Она была готова аплодировать Весту: красивая, испуганная и бледная птичка в лапах коршуна — и искры сочувствия у обоих охранников. Настоящего сочувствия! Спасибо, Вест, за это. Потому что обратно её вели не в пример осторожней, чем полчаса назад.       Открыв с ноги дверь в кабинет Альвито, Вест представил Бьянку по-своему: — Встречайте перфоманс… венец современного искусства!       И пока перфоманс втаскивали внутрь, Вест с интересом обнаружил в комнате ещё одно высокопоставленное лицо — важного толстяка в дорогущем костюме с лысиной на всю голову…