***
«Зажигалку?» — парень поднял на Бьянку удивлённый взгляд. — Я не курю, — почти на автомате ответил он. — Но… зачем? — Очень жаль, — ещё милее расцвела улыбкой Бьянка. — Тогда выгляните и попросите вашего напарника зайти. Скажите, что девушка в обмороке. Девушка-ещё-не-в-обмороке скользнула к милому мальчику и выдрала у него из кобуры пистолет, не глядя провела барабаном по левой руке. Заряжен. — Клянусь, я не причиню ему вреда. И ты пойдёшь под прицелом. Чтобы твои камеры засекли, что ты действовал по принуждению, — почти коснувшись губ зайчика, прошептала Бьянка и спряталась за дверью. Простучав условный ритм, Итан вышел за дверь, объясняя просто и коротко, не особо блистая актёрскими талантами: — Ей плохо стало, кажется, сознание потеряла. Что мне делать? — почти натурально несчастно выговорил он, что, впрочем, товарища не тронуло. Товарища заинтересовал сам факт присутствия в комнате беззащитной, потерявшей сознание, весьма приятной наружности итальянки… — Правда, что ли? — загорелся он, заглядывая внутрь, сделал несколько шагов в сторону кровати. — Ай! Он хрипло вскрикнул, ощущая, как заболела шея и как он падает на что-то мягкое, тёплое, тёмное… — Зажигай, — велела Бьянка парнишке, перебрасывая ему и зажигалку, и полотенца. — Парня себе на плечо и тащи до безопасного места. Сама тут же вылетела к лестнице. Охрана, стоявшая снаружи у кабинета Альвито, тоже не спящая, заметила странное движение со странными звуками у комнаты с пленницей и, достав свои пистолеты, направилась туда. Охранников было двое, постарше, хотя и не сказать, чтобы сильно серьёзнее ребят. Итан послушно поджёг полотенца, с трудом взвалил на себя бессознательную тушу глупого друга, выскочил в коридор. Боль, отозвавшаяся сначала в плече, потом в животе, пронзила одной острой волной, заставляя громко вскрикнуть и свалиться на пол, ровно под первым, в которого наверняка прилетело тоже. Выстрелы охраны, которая, судя по всему, решила стрелять по всем, выходящим из комнаты, не задумываясь и не прицеливаясь, прозвучали громко, чётко — специально, чтобы разбудить, или привлечь внимание большей части борделя. — Блять! — вдруг выкрикнул один из мужчин, опуская пистолет. До него дошло, кого они подстрелили. И это «блять» давало одну единственную возможность выскочить и попытаться пробраться если не к выходу, то хоть куда-нибудь… — Малыш… — огорчённо сказала Бьянка, стоя за косяком. Чёрт! Как жаль парня! — Помогите! Пожар! — завопила она, резко опустилась на пол и показалась на колене из-за косяка, стреляя с двух рук по охране. На поражение. За мальчишку! Сволочи! Крик Бьянки про «пожар» тут же заставил охранников напрячься и быть готовыми ко всему. Кроме того, что хрупкая девушка, оказывается, умеет стрелять. И попадать. На каждого по пуле — в коридоре теперь четыре аккуратных трупика в хаотичном порядке.***
Астон Мартин подъехал к «У Кроули» со стороны чёрного входа, не доезжая до зоны действия камеры. Мысли о том, какого чёрта он творит, Веста занимали в последнюю очередь. Почему-то сейчас это показалось разумным. Прикрутив глушитель, он подгадал момент и разбил камеру, следящую за происходящим на улице, вышел из машины, открыл багажник. Достал оттуда очень компактно уложенный труп уже знакомой официанточки в очень красноречивом состоянии — разорванная юбка, кровь между ног, синяки на руках, груди… и ровный след удушья на шее, судя по всему, от ремня. Труп был заботливо уложен на асфальт в как можно более неприглядной позе. Убедившись, что за время манипуляций его никто не засёк — к счастью, людей там не было от слова совсем — Вест вернулся в машину. Он думал. Обдумывал. Просчитывал последствия — и они ему катастрофически не нравились. Но из всех возможных вариантов остаться в тени был только один — валить сейчас отсюда, и подальше. Несчастный Астон-Мартин снова зарычал, набирая обороты и оставляя следы покрышек на асфальте.***
— Малыш… Бьянка крутнулась в сторону упавшего паренька. Пальцы легли на шею, но и так было понятно, что он мёртв. Просить прощения у того, кто ей доверился и погиб, некогда. Она провела по очереди кольтами по рукам. Есть ещё патроны. Настороженная и собранная Бьянка вышла из комнаты, откуда уже попахивало дымком, следя стволами за своим взглядом, держась ближе к стене и соображая, где эта грёбаная лестница вниз, потому что лифты при пожаре не работали. Лестница оказалась недалеко… Старая, и, хотя ей и пользовались, на ней было не так много пыли и не воняло мёртвыми крысами — она была в плохом состоянии, с деревянными перилами, оставляющими занозы, и обшарпанными стенами. Пока Бьянка бежала со ступеньки на ступеньку, иногда придерживаясь за перила и получая занозы, один кольт исчез в кармане плаща. И этаже на третьем она позвонила в службу спасения. — Помагайт! — запричитала она старушечьим голосом. — Ми есть гореть… эта клуба Кроули… Сильно гореть! Вай! Спасай! И, стараясь не думать о том, что только что убила четырёх человек, преступив черту закона, который поклялась защищать, она остановилась на первом этаже за дверью. Не вернуться ли назад? К Альвито. И довершить суд Линча. А потом уже застрелиться. Позор смыть кровью… Прислонившись спиной в тёмном углу, она прислушивалась к происходящему. За дверью не выли пожарные сирены. По лестнице не грохотали шаги преследователей. Бьянка пнула дверь и вышла. Да ладно?! Холодной и расчётливой, не проколовшейся за эти годы даже в мелочах агентессе хотелось выть. Сперва парнишка, теперь рыжая. Изнасилована. Задушена. Следы шин на асфальте. Бьянка огляделась. Машины Веста не было видно. — Судьба, — решительно сказала сама себе итальянка и пошла обратно. Альвито не остановится. С такими деньгами и покровителями он продолжит убивать. А ей уже всё равно. Преступила закон, подвела своих кураторов… Но избавит мир от этого отродья! Все навыки, отточенные многолетним упорным трудом, включились в дело, чтобы вернуться на этаж испуганной и съёжившейся девочкой, прячущей в кармане револьверы. Бьянка присела и осторожно выглянула в коридор. На этаже всё было весьма тихо-мирно. Оставшийся охранник, тяжело дыша от едкого дыма, пустил в ход огнетушитель, который, к счастью, был необходимым атрибутом такого большого здания. Огонь пока раздирал изнутри лишь комнату, но осталось немного, чтобы он добрался до двери, до ковра — и пошёл дальше по коридору. Сонный, пьяный, только что разбуженный испуганным охранником Альвито держал у носа и рта мокрую тряпку и по телефону активно пытался объяснить начальству, что он не полный долбоёб, прерываясь на команды, вроде: «Неси второй огнетушитель». И охранник нёс, ибо выбора у него не было, испуганно косясь на трупы товарищей и ощущая себя в захлопнувшемся капкане. Огню было всё равно на эти жалкие попытки его остановить. Он уже медленно просочился на четвёртый этаж, сначала дымом, а потом отдельно сгорающими лампами, электроприборами, занавесками, скатертями… Альвито приказал всему персоналу и гостям покинуть здание. Именно тогда девушка с ресепшена и обнаружила труп охранника, следящего за камерами и, взяв первую попавшуюся флешку, тут же переписала все записи за последний день. Стёрла их с компа, на всякий случай, и послала хозяину весьма лаконичную смс-ску: «А вы знали, что всё было продумано?» Альберт не знал. И он боялся. Уже почти беспокоился за свою жизнь, кидая всё более резкие и нервные реплики, случайно хватая ртом полный дыма воздух, кашляя, и оглядываясь по сторонам. Послышались сирены — пожарные, скорая, полиция. Некоторый выбежавший персонал тоже обнаружил труп официантки. Кто-то испуганно поглядывал наверх, замечая очаг возгорания. Все засуетились, пожарные подгоняли машину поудобнее, готовясь поставить лестницу; скорая давала инструкции тем, кто надышался дымом; полиция осматривала труп, следы покрышек, опрашивала свидетелей. Большая часть посетителей оного прекрасного заведения тут же отказалась от дачи показаний и свалила на своих дорогих и красивых тачках. Их это всё не волновало. Персонал помалкивал о том, чем тут на самом деле занимается, представляясь уборщицами, консультантами… да кем угодно, но точно не проститутками. Полиция успела узнать, что последней, кто разговаривал с живой официанткой, — была некая певичка, пришедшая на собеседование. А потом переключилась на застреленного охранника. Служба спасения медленно поднималась по лестнице, друг за другом, стройной вереницей, и обследовала этажи. Бьянка возникла из дыма тёмным призраком с пистолетом наготове. Руки твёрдо держали снятый с предохранителя кольт. Выстрел. Прямо в низ живота насильника и убийцы. Без разговоров, без рассуждений о морально-нравственных законах о «не убий». Не убила же. Просто яйца разнесла! Выстрел. Яйца всмятку, мясной кашицей по стенам. Громкий крик потерявшего своё достоинство, и сознание заодно Альвито. Кровавая лужица, расплывающаяся по коврику. — Уходи. Быстро, — не опуская пистолет, прошипела охраннику с огнетушителем Бьянка сквозь поднятый воротник плаща, чтобы не надышаться. Нескрываемый ужас в глазах охранника, который даже не догадывается протянуть дрожащую руку к своему оружию. Поспешный кивок сразу после осознания того, что эта вроде бы и слабая, но мстительная девушка дает ему возможность сбежать и жить дальше. — Ссспасибо, — прошептал он, со скоростью пули подрываясь в сторону лестницы. Выстрел и крик, донесшийся до поднимающихся людей из службы спасения, заставил их задержаться, чтобы позвать несколько полицейских и выпустить их вперёд с пистолетами наперевес. Выскочивший охранник тут же был взят в оборот, развёрнут обратно и за шкирку возвращён на этаж. Как только охранник исчез, Бьянка развила бурную деятельность. Первым делом скинула плащ и бросила его в пылающий огонь. Туда же отправились оба пистолета. Отпечатков и остатков пороховых газов не останется. А вот руки… Подхваченный огнетушитель ударил струей в стену, забрызгал порошком зажмурившуюся девушку с головы, стирая разъедавшим блузку и кожу составом следы пороховых от выстрелов, до ног. Это максимум, что успела сделать в эти минуты агент внедрения, чтобы не вляпаться по полной. Пожарные достроили лестницу, сломали окно и принялись заливать огонь в этой комнате и ниже. Им помогали изнутри те представители служб, у которых нашлась свободная минутка. Быстро, оперативно. Полицейские, выбегая из-за поворота тут же взяли на прицел Бьянку со своим коронным: — Оружие на пол, руки вверх! А мужчины в форме службы спасения тихонько, по стеночке пробирались к уже второму за день телу с кровью между ног. Дыма становилось всё меньше, от комнаты тянуло сквозняком, огонь отступал… — Пожалуйста, — пролепетала несчастная жертва, опуская огнетушитель, с которым, очевидно, обращаться не умела, но мужественно боролась с огнём, и подняла руки с обожёнными ладонями. Не так чтобы, но тоже больновато. Служба спасения поняла, что этот труп не окончательный, нащупав еле заметный пульс, и, осмотрев остальные комнаты на предмет живых существ, тихо удалилась вместе с кастрированным перфомансом на тему: «Почему не стоит поступать плохо?» На вопрос полицейских: «Кто стрелял?» — охранник закатил чуть ли не женскую истерику о том, что он не виноват, а эта странная девушка устроила пожар, убила его друзей, а потом и хозяина. Бьянку повязали, упорно пытаясь в процессе добиться хоть чего-то кроме бессвязного бормотания про певицу и про ужасную работу. Добились только содержимого сумочки, записали в протокол имя — Лора Холли и до последнего не понимали, что вообще происходит. Охранник только теперь включил мозги, опуская все подробности происходящего: и присутствие множества подозрительных лиц, и действия насильственного характера. Певица пришла на собеседование, ей предложили отдохнуть в номере, а она устроила пожар и убийства. Кажется, он даже не покраснел. Его отпустили с подпиской о невыезде и всеми возможными контактами и персональными данными. Заодно полиция поинтересовалась, кто убил охранника, следившего за камерами. Кто украл записи с камер. Кто сломал камеру у чёрного хода, и следы чьей машины остались на асфальте… Выходя из здания, Бьянка могла услышать заключение эксперта-криминалиста — забавного дяденьки в медицинском халате с растрёпанными волосами — что официантка умерла около часа назад. Свидетели подтвердили, что рыжая общалась с Бьянкой и, перед тем, как исчезнуть, подкрасилась и села в чей-то красный Астон Мартин. Уже в полицейской машине последовали длинные расспросы о том, находится ли Бьянка в сговоре с насильником и убийцей, предположительно ездящем на указанной свидетелями машине… Если бы эти дела об убитых проститутках и этом странном покушении на убийство хозяина отеля-ресторана «У Кроули» были связаны — работы у полиции было бы гораздо меньше! На третий час Бьянка перестала рыдать, доверчиво схватила следователя за руку и шёпотом поведала, что она пришла на собеседование. Ей принесла кофе миловидная официантка, ей нахамила администраторша, помог какой-то здоровый мужчина в капюшоне, который отвёл её к синьору Альвито. Синьор Альвито стал её домогаться, хватал — и тут, закатив глаза, девушка приспустила ворот блузки, показывая в вырезе синяки на груди — а потом он бил её… Зарыдав снова, девушка задрала рукав, показывая рубец на локте. И, всхлипывая, сказала, что есть ещё два. И её заперли в комнате, но почему-то дверь была открыта, и она выбралась, спрятавшись в — да-да, том самом тупике! — в коридорчике. Потом повалил дым… крики, стрельба… она думала, что тоже умрёт здесь! А она только хотела петь! И талантливо брякнулась в обморок. Следователь проникся рассказом несчастной, но не поверил ей ни на грош. Учитывая, что действие происходило уже в полицейском автомобиле, и везли её в участок для более серьёзных разговоров, единственное, что мог сделать полицейский — это устроить её голову поудобнее у себя на коленях. По дороге стражи порядка лишь посовещались на тему того, что дело запутанное и тянет на хорошую премию. И того, что надо бы просмотреть записи камер вокруг и поискать красный Астон Мартин, передать его КДП*. А если удастся найти и внешность водителя, то сразу в розыск. Особо опасен.