Tastes Toxic

      Майкрофт Холмс вышел из ванной комнаты в белом махровом халате, педантично выключив за собой свет. Рабочий день завершился горячим душем, и впереди предстоял пятичасовой неспокойный сон. Впрочем, Майкрофт в который раз пытался исправить это, выпивая на ночь две таблетки магния.       На часах было 01:12 — для человека, работающего в Британском правительстве, совсем не поздно. Мужчина прошёл в спальню и бросил взгляд на светящийся дисплей своего сотового, лежащего на маленьком круглом столе. В такое-то время, это мог быть звонок с работы, поэтому Майкрофт поторопился взять телефон в руки. Джон Ватсон: Пропущенный вызов (3) 01:11       Расслабленное состояние вмиг покинуло Майкрофта, он резко переменился, взгляд потускнел, его лицо будто бы утратило все краски, и весь он как-то сжался. В то мгновение вряд ли кто-то мог бы узнать в нем уверенного и всесильного представителя Британского правительства.       Мужчина рвано вздохнул, медленно отвёл глаза от дисплея, будто бы собираясь с мыслями. Спустя несколько секунд ссутулившиеся плечи выпрямились. Глаза, не выражающие никаких эмоций, хоть и были наполнены внутренней скорбью, но на лице Майкрофта не дрогнул больше ни один мускул. Набрав по памяти номер, мужчина выждал несколько гудков и ровным, ничего не выражающим голосом проговорил: — Машину к больнице Святого Варфоломея, пожалуйста. ***       Размеренным шагом пройдя к палате, Холмс плавно, словно машинально повинуясь привычке делать всё степенно и аккуратно, открыл дверь и так же ровно и спокойно вошёл внутрь. — Майкрофт! — подскочил со своего места на неудобном больничном стуле Ватсон. — Как вы узнали что... — Не составило труда догадаться, Джон, — закрывая дверь, ответил он.       Его лицо было каменным, взгляд холодным, как у змеи перед броском, сейчас Майкрофт и сам был как разозлённая и очень ядовитая змея, извивающаяся кольцами.       Он не был свидетелем того, что происходило здесь десять минут назад, не видел, как Шерлок пытался вырваться из цепкой хватки санитаров и истошно кричал «Отпустите меня!», не слышал вопли, отражающиеся от стен палаты, не видел, как его брату вкалывают успокоительное... Зато он видел это много раз раньше, так что сценарий был знаком, и Майкрофт мысленно проигрывал его у себя в голове. — Это и есть твоё контролируемое потребление, братец? — аккуратно, но уверенно сделал мужчина несколько шагов вперёд.       Перед ним на больничной койке было распростерто худое бледное тело, в свете белых ламп отдающее нездоровой синевой. Зрачки кудрявого брюнета были так расширены, что радужка казалась тонким ободком, из вены тянулся прозрачный шнур.       Майкрофт остановился напротив, сложив руки на трости. — Что тебе здесь надо? — очевидно недоброжелательно фыркнул Шерлок, хмурясь и отводя глаза. — Это я его позвал, — поспешил сказать Джон. — Ах, ну да, как обычно, — выделяя «Ы», сощурил глаза Шерлок и скривился.       В сочетании с мертвенной бледностью это выглядело жутко настолько, что Майкрофту было страшно смотреть на брата. Не больно, не жалко, - именно страшно. Сейчас перед ним лежал не его беззащитный Шерлок, а наркоман с изменённым сознанием, не чувствующий ничего. Хотя Шерлок и так был склонен к низкой эмпатии. — Что на этот раз?       Джон на секунду слегка растерялся, но вскоре выдал ответ: — Кокаин.       «Понятно», — про себя ответил Майкрофт.       Шерлок перевёл стеклянный взгляд на брата: — Вытащи меня отсюда.       Майкрофт безмолвно смотрел на костлявое тело, пронзая Шерлока хищным взглядом. В какой-то момент ему в голову пришёл вопрос: «Где в это время был Джон, что всё дошло до такого состояния?». Ответ, что в сожительстве с Мэри, тут же сменился мыслью: «А где был ты?» — В этот раз ты останешься на госпитализации здесь. Одно неверное движение, Шерлок, и я буду вынужден уведомить родителей о твоих очередных выходках.       Опыт. Опыт научил Майкрофта тому, что подобные ситуации не терпели сюсюканья, поэтому сейчас он был жёстким в общении с братом. Нет, жёстким он был всегда, но сейчас в особенности... Так думал Майкрофт. — Только посмей! — дёрнулся Шерлок. — Не то что, дорогой брат? — с лёгкой ядовитой улыбкой Майкрофт склонил голову набок.       Это было ошибкой. К сожалению, Майкрофт понял это слишком поздно, после того, как слова были сказаны. Желание приструнить такую язву, как Шерлок, зачастую опережало разум.       Голубые глаза загорелись пламенем. — Ты будешь угрожать мне? Мне? — брюнет сел в кровати, кардиомонитор среагировал на учащение сердцебиения, запищав быстрее. — Да если бы ты только знал как мне плевать на тебя и на всё, что ты делаешь!       Майкрофт сделал протяжный глубокий вдох: сколько раз ему приходилось слышать эту фразу. — Я тебя ненавижу. И не вздумай сейчас предположить, что я говорю это, потому что не в себе! Я говорю это совершенно осознанно.       Его губы, не подчиняясь организму, дрогнули, оголяя зубы. — Шерлок! — изумлённо одёрнул его Джон, поразившись услышанному. — Не надо, доктор Ватсон, — покачал головой Майкрофт, — это нормальное явление при кокаиновой интоксикации.       Шерлок медленно вернул взгляд на старшего брата, на его осунувшемся лице появилась неприятная ухмылка. — Что ты сказал? — вскинул брови он. — Считаешь, я наркоман?       Майкрофт молчал, не зная, что ожидать в следующую секунду. Было бы разумно позвать санитаров, но он верил, что и сам проконтролирует брата и справится с ситуацией, он же всегда справляется. — Выпусти меня отсюда, и я тебе докажу, что это не так. Выпусти, Майкрофт, — как заведённый, повторял Шерлок. Его нарочито-спокойный, словно бархатный, голос звучал фальшиво, как заевшая пластинка, — и я докажу. Выпустишь? Ты веришь мне, Майкрофт?       В голубых глазах мелькали отблески безумства. Или может быть Майкрофту так казалось из-за чрезмерно расширенных зрачков брата.       Наблюдая эту картину, Джон молчал, будто оцепенел от ужасающего зрелища. Он не мог поверить, что даже блестящий разум детектива, который не был запятнан никакими сомнениями и, который так блестяще распутывал самые сложные дела, мог находиться в таком ужасающем состоянии. Хоть и на время, хоть это и лечится... Но с Джона в один миг слетела пелена, в которой Шерлок представлялся ему неким высшим существом. Сейчас, сидя на жёстком и неудобном стуле у кровати, он не мог представить, как Майкрофт прожил с этим осознанием всю жизнь. Как он мог видеть Шерлока таким много раз, и в его мозгу не пострадал ни один нейрон — Майкрофт держался совершенно ровно, как и всегда.       Сейчас между старшим и младшим братом не было, казалось, ничего общего, но всё же была у Холмсов одна черта — упрямство. И Майкрофт был упрям в отношении постоянства своего характера. Ничто не могло сломить этот барьер, даже подобное зрелище своей родной крови. Джон даже немного завидовал ему: это качество — незаменимая вещь для солдата. — Не в этот раз, Шерлок, — с прохладцей ответил Майкрофт и повернулся в сторону выхода. — Я буду следить за твоим состоянием, а пока оставайся здесь.       Услышав отказ, худощавое тело резко дёрнулось и вскочило с кровати, выдёргивая из вены капельницу и сбрасывая с себя шнуры. — Ты?! — Шерлок в одну секунду оказался напротив Майкрофта и, взяв его за ворот пиджака, попытался прижать к стене, хоть его и основательно шатало, а по руке бежала струйка крови из-за выдернутого катетера. — Я сказал вытащи меня отсюда! — Шерлок! — Джон ухватил его обеими руками за корпус, рывком оттягивая назад.       Майкрофт отпрянул от стены, смотря в глаза брату. Сердце на момент дрогнуло, но после глубокого вдоха начало возвращать стабильный ритм. — Я нормальный! — неистово кричал Шерлок. — Я здоров, мать твою! Что мне сделать чтобы это доказать?!       Брюнет извивался в руках Джона, пытаясь сопротивляться: — Только посмей сейчас уйти! Джон, отпусти меня! — истошно завопил он.       Внутрь вбежали санитары, хватая Шерлока и силой укладывая его на кровать. Медсестра набрала шприц какой-то прозрачной жидкостью и потянулась к его руке. Раздался зверский крик, Шерлок пытался высвободиться. Майкрофт молча с ужасом смотрел, как новый рецидив влияет на разум его брата. Разрушительно. Как и всегда. — Только посмей уйти! Если уйдешь, — стремясь вырваться, ослабленный Шерлок с трудом договаривал последние фразы, — не возвращайся никогда! Никогда! Я ненавижу тебя, Майкрофт! Я тебе клянусь, я ненавижу тебя!       Майкрофт бросил короткий прощальный взгляд на Джона, в глазах которого читалась паника, и спокойным шагом вышел из палаты. В коридоре всё ещё слышался пронзительный крик Шерлока. Впрочем, в голове Майкрофта он звучал до тех пор, пока шум улицы рядом с больницей Святого Варфоломея не вытеснил его.

***

«Симптомы кокаиновой интоксикации: — Психомоторное возбуждение, — Тахикардия, — Галлюцинации, — Нарушение сознания, — Судороги. Психотическое опьянение характеризуется страхом, тревогой, растерянностью. Встречаются и психозы, которые известны как кокаиновый делирий, что несут за собой наличие эмоциональных нарушений, дезориентацию во времени. Эмоциональное состояние больного зависит от характера протекаемых галлюцинаций».       Майкрофт ехал в машине домой и прокручивал в голове медицинские определения. Он не знал зачем. Но таким образом он пытался оправдать всё сказанное в свой адрес Шерлоком. — «Я не поддался на провокации», — мысленно поставил он в графе одну галочку.       Кварталы за окном сменяли друг друга, но мысли Майкрофта оставались неизменны. Его тяготило безответное отношение, словно это игра в одни ворота. Поводы задуматься над этим выпадали часто, но задумывался Майкрофт лишь в единичных случаях. — «Надо сменить волну, » — как обычно решил он бежать от этой проблемы. — «Что в планах на завтра?..»       На завтра у мистера Британское правительство был запланирован выходной день, но это не означало, что Майкрофт проводил их за телевизором с кружкой чая или чего покрепче - он всегда, всегда находил, чем себя занять.       Поэтому он не понимал Шерлока: как детективу, когда-либо вообще может быть скучно?       У Майкрофта же было, если не чтение документов, то, к примеру, спорт. Он был обязан держать себя в форме, развиваться не только изнутри, но и снаружи. Ну и, конечно, в его жизни присутствовало множество других моментов, складывающих его жизнь в один интересный, насыщенный событиями пазл. Именно потому ему было чуждо понимание, что для развеивания скуки Шерлок вносит в своё расписание время для наркотиков. Но много лет назад в один день Майкрофт осознал, что они с братом — два разных (!) человека, поэтому, как посчитал Майкрофт, высшей наградой было бы удостоить Шерлока свободой выбора. Глядя на его, что уж скрывать, гениальный ум, Холмс-старший верил, что Шерлок сам встанет «на путь истинный» и направит свой потенциал в самое выгодное русло.       «Надо было засомневаться ещё тогда. Когда он захотел стать пиратом», — невесело подумал про себя Майкрофт.       Машина остановилась прямо перед железными воротами, с обеих сторон которых висели камеры.       Пока Майкрофт шёл по прямой дороге к своей двухэтажной крепости, в его голове впервые за долгое время было пусто. Это было странно — не думать ни о чем, но когда он поймал себя на этой мысли, то понял, что уже о чём-то думает, и мысленно усмехнулся. Но только мысленно, потому что он был не из тех, кто выставлял свои эмоции напоказ. И, так как он придерживался этой манеры поведения уже долгое время, она настолько прочно засела в голове и в привычках, что, даже оставаясь наедине с самим собой, Майкрофт забывал, каково это, например, улыбаться. Для него это являлось «незаконным».       Эмоции = слабость, а «Британское правительство» не может давать слабину. В этой его особенности было много плюсов: сколько дел Майкрофт выиграл хотя бы из-за своего каменного взгляда, в то время, как психологическое давление извне уже почти ломало его внутри.       Мужчина шёл вдоль живой изгороди из туи, которую сегодня утром подстригал садовник. — «Не останавливайся, не останавливайся», — закрыл глаза Майкрофт, но всё-таки остановился. Повернувшись к одному из кустов, в свете фонарей Майкрофт несколько секунд сверлил взглядом выбившуюся из ряда ветку, уверенно торчащую вверх. — «Не подходи», — подошёл Майкрофт.       Мужчина не прерывал зрительный контакт с веткой, которая так и травила ему душу своими зелёненькими листочками. — «Да что б тебя!» — Холмс поднял ножницы, лежащие у соседнего куста (тоже непорядок!) и аккуратным чётким движением срезал мятежницу.       Майкрофт толкнул массивную дверь и вошёл в свой зачарованный замок. Опять холодные стены, опять запах начищенного паркета, опять та же одинокая тумбочка встречает его в прихожей — всё такое апатичное и родное, думал Майкрофт.       На часах 02:35. Мужчина лежал в кровати и смотрел в окно сквозь тонкие занавески, предварительно, конечно же, выпив две таблетки магния, отметив это в записной книжке, убрав её на конкретную полку в конкретный ряд, оценив взглядом состояние книжной полки, только после чего он смог спокойно отправиться спать. — Майкрофт! — послышался родной голос.       Мужчина обернулся, недалеко перед собой он увидел десятилетнего кудрявого мальчика, бежавшего ему навстречу. Майкрофт узнал окрестности Масгрейва, холодные каменные плиты вдали и высокую пожухлую траву. Запретное для подсознания место. — Майкрофт! — повторил Шерлок, подбегая к брату. — Это тебе!       Мужчина протянул руку и сдержал улыбку, привычно запирая свои эмоции. Раскрыв ладонь, он увидел шоколадную конфету в блестящей обёртке. — Спасибо, Шерлок, — выдавил он, осекаясь на последнем слове.       Он не знал, почему позволил себе сказать это. — Пойдём со мной! — воскликнул мальчик, потянув его за рукав. — Ч-что? Шерлок, куда? — отстранился Майкрофт. — Туда!       Мужчина взглянул в направлении, указываемом тонким указательным пальцем, и на холме увидел самого себя — пухленького парня, смеющегося в унисон со своим младшим братом. Внутри растеклось тёплое чувство, несмотря на отчуждённую маску. — Ты идёшь? — Я... зачем, Шерлок? — Как зачем? Играть в Кокаин. — Что?       Мужчина подумал, что ослышался. — Кокаин!       Майкрофт перевёл взгляд на брата. Перед ним на ободранном матрасе лежало костлявое полуголое тело, этот парень резко открыл глаза и, казалось, что его зрачки закрывают всю радужку. Повелительный тон Майкрофта, который всегда вырисовывался в таких ситуациях, вдруг внезапно забылся, куда-то исчез, вместо него в голове присутствовал лишь животный страх. — Ты опять уходишь?       Вопрос застал врасплох. Напротив, Майкрофт всегда в таких ситуациях находился рядом с Шерлоком, абсолютно всегда вытаскивал его из той или иной задницы. К чему был этот вопрос? — Ты никогда не был рядом. — Ш-Шерлок, ты ошибаешься, — неуверенно возразил Майкрофт. — Я не смогу сказать тебе «уходи», — поднялся на локтях парень, и от этого движения острые ключицы ещё сильнее натянули кожу, слипшиеся влажными прядями кудрявые волосы спадали на лоб. — Это говорят тем, кто хоть когда-то был возле.       Сердце пронзила горячая боль. Шерлок был не прав, и Майкрофт отчётливо понимал это. Почему он не ценил те моменты, когда брат рисковал даже своей должностью, чтобы спасти его шкуру? — Это твой долг, но не твой выбор, — прозвучало будто бы в ответ.       Субтильный юноша протянул руки к лицу Майкрофта, лицо же его самого замерло в одном выражении: взгляд исподлобья внушал ужас, из неподвижного приоткрытого рта донеслись слова:  — Сними маску.       Шерлок дёрнул руки на себя, и в его ладонях Майкрофт увидел обёртки от конфет, превращающиеся в чёрную жидкость, утекающую сквозь тонкие пальцы.       Мужчина проснулся и сел на кровати резким рывком. Оглушено оглянувшись вокруг, он медленно лёг обратно на подушку. В глазах стояли слёзы. — Что же мне делать? — тихо прошептал он, только чтобы услышать хоть какой-то звук в темной комнате.       Налив в чашку чёрный кофе без сахара, Майкрофт принялся размешивать его ложкой, хоть это было и ненужным телодвижением. Сейчас мужчина мысленно находился в другой реальности.       Ночной сон, который Майкрофт предпочёл бы не назвать ночным кошмаром, выбил его из привычного утреннего настроя. Но кто такой Майкрофт Холмс, чтобы подолгу зацикливаться на какой-то сентиментальной проблеме?       Мужчина мельком глянул на календарь и, собравшись, вскоре покинул дом. — Майкрофт? — удивилась его появлению женщина с аккуратной укладкой и жемчугом на шее. — Доброе утро, леди Смоллвуд. — Что вы здесь делаете? — продолжила она. — Насколько я помню, сегодня у вас выходной.       Майкрофт окинул её взглядом. Леди Алисия, именуемая также Элизабет (но никто бы не решился произнести такую фамильярность вслух), была эффектной женщиной, которую было невозможно не заметить. Её цепкий взгляд просвечивал собеседника словно рентген, стоило ей только этого захотеть, и в некоторых повадках Майкрофту она напоминала мать, так что леди Смоллвуд он иногда побаивался. Но только иногда. Не в его это характере — быть уязвимым. — У меня всё же остались немаловажные дела, — заметил он ровно. — Я зашёл убедиться, что дело «ХХ» идёт без перебоев.       Женщина скептически посмотрела на него, незаметно поджав губы. Что бы не говорил Майкрофт Холмс про свою исключительную натуру, он не всегда умел скрывать ложь, а такой даме как Элизабет, разбирающейся в психологии, и труда не составило, чтобы заподозрить что-то неладное. И эта его заминка перед ответом прозвучала приглашением на излюбленную леди Смоллвуд битву «Раскуси Майкрофта». — Всё в порядке с Шерлоком? — изображая вежливую заинтересованность, женщина взяла со стола папку бумаг. — Да, с Шерлоком всё хорошо, спасибо, — чуть вскинув голову, ответил Холмс.       Это был его фирменный жест, проявляющийся всегда, когда он хотел выглядеть особенно убедительно. — Понятно... — учтиво проговорила леди Смоллвуд, направив на Майкрофта взгляд мол «мы-то с тобой оба знаем, что ты сейчас врёшь». — Впрочем, как обстоят дела в «ХХ»? — перевёл тему мужчина. — Прекрасно. Конкуренты не вступают в открытое противостояние, что не может не радовать. — Надо сказать, что их решение было довольно неожиданным. Но тем выгоднее для нас. Сообщите, если возникнет что-то срочное. — Непременно, Майкрофт, — женщина вежливо улыбнулась и, захватив пару папок, удалилась в свой кабинет.       Конечно, леди Смоллвуд понимала, что если бы Майкрофта волновал только вопрос развития стратегии, он бы позвонил из дома, а не стал бы являться на службу при полном параде. Алисия шла по коридору и думала о том, что Майкрофт от чего-то бежит, но что может внезапно смутить человека, вечно пребывающего в своих раздумьях? Даже со своим стажем психолога она не могла сделать выводы, ориентируясь на такой короткий диалог. Майкрофт был силён, застать его врасплох можно только, если он сам это позволит. Но даже у Ахиллеса было слабое место. Быть может, брешью Майкрофта являлось его хрупкое внутреннее равновесие, силы для которого он черпал из внешнего? — Так, к чему это я? — опомнилась леди Смоллвуд, сложив бумаги на свой рабочий стол. — Заботы Майкрофта это заботы Майкрофта, меня они...       Она вновь задумалась, потом решительно отогнала лишние мысли, разложила бумаги на столе и вернула на лицо лёгкую улыбку — очень вежливую и очень безразличную: её ждала будничная рутина.       Майкрофт, минуя многочисленные лифты и коридоры, на автомате зашёл в свой кабинет, плотно закрыв за собой дверь. Перед ним предстали бетонные стены, однотипность которых разбавлял портрет королевы Елизаветы, красовавшийся прямо напротив входной двери.       Пройдя к столу, мужчина собирался усесться в кресло, но в груди возникло сковывающее болезненное чувство. Майкрофт резко выпрямился и сделал большой глоток воздуха, ослабляя галстук, но это не изменило ситуацию. Стараясь игнорировать боль, мужчина торопливо открыл верхний ящик стола, но, порывшись внутри, обнаружил только пустые блистеры от таблеток.       В глазах начало плыть, и Майкрофт почувствовал, что теряет сознание.