Наркомания в школе

Утро. Хотя какое ж это утро, уже скоро на часах будет десять утра, но Николаю Гоголю этот факт не мешал досматривать свой прекрасный и бредовый сон. Блондин лежал на своей уютной односпальной кровати, укрываясь одеялом от внешнего мира и его холода. Он спал так крепко, что ни на что не обращал внимания. Однако, встать ему очень даже нужно, ведь он опаздывал в школу, но сон был сильнее. И он бы победил, если бы не яркое солнце в окне, которое решило напомнить о своём существовании Гоголю. Попав на лицо, лучи света начали будить его, который был этому очень не рад. Окончательно проснуться ему помог телефон, который радостно оповестил о всех уведомлениях. Сонный Коля взял телефон в руку, посмотрев на яркий экран, получив травму в виде яркого света. Свет явно не любит парня, но на самом деле он ошибался, ведь сама жизнь решила его не полюбить и показать ему который час на улице. Девять сорок пять было на часах, а Гоголь был на полу от таких новостей. Он побежал собираться, откинув чары сна. Видимо сон проиграл теперь юноше. Выпив стакан воды, помыв свои зубы и запихнув в рюкзак вещи, Николай начал одеваться. Он нашёл в шкафу черные джинсы, белую рубашку и коричневый, тёплый свитер, а также длинные носки, в которых ноги точно не замерзнут. Надев всё это на себя, парень посмотрел на себя, оценивая, кинул рюкзак на спину и пошёл в коридор к выходной двери. Он обул свои ноги в обычные кеды тёмных оттенков и накинул на себя серую куртку-скафандр. И наконец, кинув на плечо рюкзак, парень открывает дверь и выбегает за неё, не забывая закрыть на ключ дверь. Всё же надо было торопиться, чтобы не опоздать на следующий, второй урок. Гоголю до школы надо было идти не особо долго, но всё же времени это занимает прилично — где-то десять или пятнадцать минут. А потому парень очень спешил в школу, сворачивая там где это возможно и нет. Но весь путь его сопровождала весёлая музыка из его плейлиста, которая играла из проводных наушников. Музыка воодушевляла Колю, который из состояния сонливости перешёл в радость, да и в целом юноша любил слушать различные группы, когда куда-то шёл. Но музыку ему слушать не долго, ведь Николай уже дошёл до школы. Открыв дверь и пройдя через турникет, он пропустил вопрос от уборщицы о сменке. Гоголь лишь пробурчал на этот счёт, что в рюкзаке валяется. Ну, как в рюкзаке, скорее где-то в глубине квартиры лежит, но откуда ей это знать? Поймав на себе сердитый взгляд, парень повесил свою курточку и широко улыбнулся старой женщине. Всё же у него было слишком весёлое настроение для школьной жизни, но его это не волновало, так как он уже бежал в сторону кабинета алгебры. — Можно зайти? — стандартный вопрос опоздавшего ученика. В этот момент Куникида Доппо посмотрел на него уничтожающим взглядом. Он ненавидел людей, которые забирают у него время. — Попробуй, но ты опоздал ровно на десять минут и сорок четыре секунды! Надеюсь, что ты соображаешь сколько ты пропустил, — сказал мужчина, кинув ещё один сердитый взгляд, но пропустил парня. Хоть Доппо и был злым, но урок продолжал даже слишком спокойно, что весь оптимизм Гоголя был выветрен и сонливость вернулась, а потому он ни черта не понимал о каких дискриминантах говорил учитель. Да и кому нужны квадратные уравнения, когда соседнее место пустовало. Сосед как раз, судя по приложению, был у себя дома, в тепле и уюте. Ему было очень скучно без него. Парень даже придумал очередную шутку про палец, которым поправляет очки Куникида, и кучу всего. Однако Коля не унывал, а даже очень активно проводил урок, расписывая свои страницы немного иными многочленами. А что ещё делать? И юноша не знал тоже ответа. Раздался отголосок звонка (так как кабинет находился в самом конце коридора), который оповестил об окончании урока. Куникида, который устал уже вести урок, объявил сам про перемену, чтобы все учащиеся хотя бы проснулись. Сам учитель решил прогуляться по коридорам, отойдя в учительскую, а ребята ожили и начали крушить кабинет. Восьмой класс всё же даёт плоды в виде сломанного стула и вмятины в стене. Только Гоголь сидел за партой, написав своему другу логичный вопрос о его отсутствие на уроке. Ему нечего было делать, а потому он просто смотрел как разносят кабинет его одноклассники. — Эй, слушай, нет ли ручки свободной? Вернуть не обещаю, так как для благого дело нужно, нах, — подошёл кто-то из них и спросил Колю. Парень проверил свой пенал и нашёл пару разных карандашей, но среди них не было ни одной ручки, а потому он только развёл руками. Ученик прищурился, желая найти ложь в светлых глазах, но отстал, взяв ручку прям со стола Доппо. Видимо бессмертный. В остальном перемена была для Гоголя тихой. Он посидел на стуле, сходил в туалет и почитал теорему Фалеса. Невкусно и бесполезно, но как-то должно помочь в жизни, хотя блондин не находил применение этому ни в одной задачке. Вообще странно всё это. Какие-то мужики и их проблемы в виде теорем, которые ещё надо запомнить, они должны знать, а то как Куникида определяет время по секундам без часов, они никогда не узнают. Хотя Колю это не сильно заботит, но от скуки парень уже и не такой вопрос себе задал. Но время на вопросы и на перемену закончилось, а потому урок геометрии решил начаться. Точнее он начался с возвращения Куникиды, который даже взбодрился от своей прогулки. Он просто открыл учебник, дал половину заданий на ту самую теорему и начал пытать каждого у доски, который решал задачки. В целом, тоже не особо интересный ход урока, но свершилось одно чудо. Точнее оно просто пришло. Фёдор Достоевский оказался в дверях кабинета и поинтересовался может ли он зайти. Доппо на него посмотрел недобрым взглядом, объявил о времени, на которое задержался черноволосый, и всё же пропустил его. Фёдор прошёл в кабинет, поздоровавшись с Колей, который уже успел найти ответ на первую задачку из списка и снова нарисовать Фалеса в его красе. Гоголь даже взбодрился, вернув себе радостное настроение. — Ты где был? — спросил блондин первым делом. Ведь всё же интересно где был друг, когда он отважно мучился. Не по-товарищески вышло как-то, но не то время для такого осуждения. — У меня крыса запуталась в носке и пришлось её спасать. А потом я пошёл дочитывать книгу и решил всё-таки дойти до школы, — ответил парень, доставая тетрадь, которая пережила самого Федю, и огрызок карандаша, который пережил нападение Сыроежки, крысы Феди. — Ооо, что за книга, ради которой ты потерял свящённое время Куникиды? — сказал Гоголь, продолжая вести диалог. Учитель не обращал на их разговоры никакого внимания, так как последние парты орали громче, чем они, первые парты. Особенно первая парта прям перед учителем. Особенно когда поставили туда очень огромный принтер. Не место для учебы, а место для посиделок в виде интеллектуальных диалогов. Парни долго общались, обсуждая житейские проблемы по типу как крыса поживает, как книга поживает, как кто сегодня покушал, а точнее как никто из них не покушал, и, разумеется, какие проблемы в личной жизни имеет измученный Фалес. Их диалог не имел смысла, но веселил их обоих, наполняя чувством тепла и комфорта от слов и глупых шуток. И им глубоко было наплевать то, как шёл урок и что на нём происходило. Но всё же иногда отвлекались на происходящее и записывали что-то в свои тетрадки. И так было до очередного голоса звонка, который решил напомнить о своём существовании. Но Куникида работал лучше звонка и оповестил о перемене быстрее него. Видимо он соревновался с ним, а как известно с учителями страшно соревноваться - проиграешь, так ещё и на оценку проиграешь в виде пятерки или даже тройки. Но и ладно, всё равно всем было глубоко и от души всё равно, и учащиеся отправлялись на новый неизвестный урок. — Какой урок сейчас, кстати? — решил поинтересоваться кто-то из одноклассников. — Урок душевности и любви к языкам, от которого думаешь, что не умеешь общаться вовсе, — сказал главный клоун класса на весь коридор. Сначала немногие поняли суть фразы, но ещё, немного подумав, всё равно не поняли его, а потому кто-то переспросил. — Да русский сейчас, что вы сразу не поняли? — Ааааааааааа, — понеслось со всех сторон, а потом все резко замолчали. Одноклассник почувствовал себя лишним и ушёл на другой конец коридора. Гоголь, который за всем этим наблюдал, тихо посмеивался, а Фёдор вообще словно отключился. Обычная перемена, ничего нового. — Так что у нас сейчас, а, Коля? — спросил только что проснувшийся Федя. Гоголь повторил, что только что сказал одноклассник про урок. — А, легкий урок, можно даже поспать. Он снова замолчал и ушёл в свои мысли, а Гоголь так и продолжил наблюдать. За перемену так ничего нового и не произошло, а потому парни с своим классом отправились на урок. Весь сонный состав из измученных жизнью людей в виде восьмиклассников попали на урок, на котором учитель по имени Джуничиро Танидзаки объяснял новую тему: правописание двух и одной н в причастиях. От этой темы у всех рисовался один комментарий, который так и хотелось высказать: «я не знаю русский язык». От букв и правил мозги скручивались и сжимались. Только Фёдор понимал, что писал учитель на доске. Для всех это был неведомый язык. Немного устав от смысловой нагрузки правил, ученик решил отвлечь учителя. — Слушайте, Танидзаки, а не могли ли Вы побольше рассказать про последний фильм, который Вы посмотрели? — сказал он, сделав вид, что его очень интересует эта тема. — О, Ацуши, разумеется, я так рад, что тебя это интересует. Так вот, мой последний фильм… — начал учитель и его понесло. Он описывал события фильма так четко и интересно, что многие делали вид, что ищут этот фильм в телефоне, а точнее где-то в его глубине, но некоторые даже обратились за помощью в играх. Но только один ученик всегда удивлялся от того, как Ацуши удаётся загипнотизировать учителя на длинный монолог, в то время как этому ученику даже в туалет нельзя было выйти прокашляться. Ему всегда сносило голову в таких моментах от непонимания происходящего. А потому учитель вежливо интересовался. — Рюноскэ, ты снова там тупишь или делаешь вид? В общем, урок русского как всегда проходит весело. Тем временем Гоголь и Достоевский успевают сыграть в дурак онлайн. Сегодня удача блондина косит, а потому он уже которую партию проигрывает. — Федя, у меня деньги закончились… — сказал проигрывающий. Федя улыбнулся и убавил ставку до 100 рублей, но в скоре и столько денег не нашлось у Коли. Но это не беда, ведь как деньги закончились, так и закончился урок. Снова перемена и свобода. Акутагаву успокаивает Ацуши, говоря, что всё нормально и у учителя проблемы с юмором, а затем они куда-то уходят вместе. Тем временем наши двое подружек в виде двух парней направляются к кабинету истории. — Ещё раз объясни… бл, ещё раз, зачем мы туда идём? — спросил Фёдор, запыхавшись от лестницы. Всё же старость не радость, а ходьба по ступенькам с каждым годом учёбы становилась всё сложнее. — Да… Потому… Фух, бл, эти лестницы… Да потому что история - это то, что я не знал и не знаю до сих пор, а надо переписать. А ты — моя поддержка, понял? — выдохнул Гоголь. Фёдор выслушал и кивнул, продолжил идти. Тут неожиданно раздаётся голос: — Да я тебе хоть все 220 подарю, но, пожалуйста, поставь мне эту 5! Ну, Чуя, может ты хочешь от меня цветов или новый чайник для лабораторных работ? — очень громко и очень слышно прокатилось по коридору. Это явно был их одноклассник, Дадзай Осаму, который как всегда шутил над учителем по физики. Все его оценки по предметам были не ниже 3, а потому ему и даром не нужна была 5 по физике, тем более он собирался уходить в следующем году, не оставаясь на десятый класс. Учитель как всегда забавно реагировал. Кричал и ругался, а затем закрывал за собой дверь. В принципе, он это сделал и сейчас. Но Дадзай нисколько не огорчался, а наоборот радовался и затем искал новую жертву для мучений. — Забавный парень. Самое главное, чтобы он сейчас нас не заметил. А потому пошли быстрее, Коля, — заметив, что Дадзай уже дошёл до самого молчаливого и пугающего одноклассника по имени Сигма, кинул Достоевский. Гоголь согласился с ним и побежал дальше по коридору. — Не бегать по коридорам! — закричал желтоволосый мальчик из младшего класса. — Хотя если вы дадите мне еды, то я может и забуду про этот случай. Скучно, кошмар… Парни полностью проигнорировали его комментарий, доходя до кабинета. Дёрнув за ручку двери, Гоголь понял, что дела его плохи. Кабинет был закрыт и в нём видимо никого не было. — Давай постоим и подождём его, — предложил Коля. Достоевский пожал плечами и кинул свой рюкзак возле двери. Ему всё равно никуда не нужно, а физику он не особо любил. Скорее даже ненавидел. Только на лабораторных развлекался, собирая цепи или разливая воду на своего соседа, пока это не сделал он. По итогу учитель так и не появился даже после звонка и пятнадцати минут. — Всё, идём отсюда, — сказал Федя. — А может, он сейчас… — Идём. Парни поспешили на урок физики, где была лабораторная работа. Учитель выдал им оборудование и дал инструкцию, даже не отчитав за опоздание, что было странно. Затем он поспешил спасать Дадзая, который решил собрать цепь из батареек и проводов, выкинув все резисторы. Но зато урок и правда был интересный в отличие от прошедших. Даже Фёдор не спал, а с интересом собирал цепь. — А где у этой фигни плюс, а где минус? — спросил он, держа в руках провода. — Я что знаю? Амперметр же параллельно подключать? Или он вообще не нужен? — поинтересовался Гоголь в ответ. В общем, они вместе поняли какие у них знания по физике, особенно ясно они это поняли, когда к ним подошёл Чуя. Он им объяснил в каком моменте они ошиблись, выбирая пойти или не пойти в седьмой класс. Но зато им было очень весело. Никогда они так не веселились на уроках, как на лабораторных. Но веселье закончилось, потому что раздался звук этого противного звонка. Ребята собрали свои вещи и посмотрели в расписание. — Литература. Слушай, ты хочешь слушать про Капитанскую дочку? — спросил Гоголь, отправляясь к раздевалке. Фёдор улыбнулся, следуя за ним, но завернул в туалет. — А, точно, надо же проверить что там изменилось. Пошли тогда. Постояв и подождав друга, Гоголь посмотрел на серый потолок в туалете. Кто-то явно курил здесь урок назад, да ещё и закинул сигарету под плинтус. Видимо какой-то гений туда ее запихал, чтобы его не нашли, но она была на самом видном месте. Но рассмотреть её поближе не удалось, так как Федя закончил свои дела. — Давай на камень-ножницы бумага кто пойдёт в гущу детей и заберёт наши вещи, — протягивая руку, сказал Коля, улыбаясь. — Ты идёшь, — ответил Достоевский, присаживаясь на лавочку. Ему было дико лень пробиваться сквозь толпу, а потому он отправил своего друга. — Только быстрее, нам ещё прятаться за эту толпу детей, чтобы не обнаружили. Услышав это, Гоголь кинул свой рюкзак и побежал за куртками, ведь ботинки никто из них не носил. Вернувшись с куртками и перетолкав всех детей, парни быстро накинули верхнюю одежду и побежали к выходу. — Какой ваш класс? — спросил серьезный дядька-охранник. — Седьмой! — соврали хором они и выбежали из школы, посмеиваясь. Такая маленькая шалость, но так их забавляла. И плевать как их завтра будет отчитывать классный руководитель и насколько сильно он будет ругаться. Зато сейчас они были счастливыми маленькими мальчиками из седьмого класса. — Ладно, пока, Федя! — крикнул Гоголь, но парень его остановил. — Пошли прогуляемся вместе. Всё равно завтра никуда не нужно, — предложил Достоевский, следуя за Колей. — Пошли, почему бы и нет? — сказал Гоголь. Весь вечер парни посвятили прогулкам по магазинам. Выслушивая бредовые истории и предложения друг друга, они двигались из магазина в магазин, растрачивая все свои деньги. Ну, как свои, скорее деньги Феди, так как Коля забыл свою карточку, но он переводил деньги с помощью телефона. Они веселились и радовались каждой мелочи, и, скупив всё, они отправились кушать. — Давай распакуем вот эту вещь? Интересно что нам попадётся, — предложил Гоголь, откусывая свой бургер. Федя смотрит на упаковку и пытается сканировать её своим взглядом. Он очень хотел получить нужную фигурку, но… — Вы издеваетесь?! Третья повторка?!!! — возмутился Достоевский, открыв тайну коробки и рассмотрев содержимое. Послышался смех Гоголя. Он то свою хотелку давно получил. — Ну, видишь, кто-то проигрывает в картах, кто-то выигрывает в фигурках. Никогда не знаешь кто этот кто-то, да? — решил поддержать товарища. Фёдор на его слова ответил улыбкой, они его рассмешили. Так юноши и продолжили кушать, рассматривая свои покупки и общаясь на разные темы. На улице уже была ночь и родители парней уже должны были скоро вернуться домой, а потому компания отправилась по домам. Остановившись на перекрёстке путей к домам, Гоголь сказал: — Пока, Федя!! — Увидимся снова, — ответил он, повернувшись лицом к дому, собираясь идти к нему. — И спасибо тебе за вечер!!! — крикнул Коля ему в след. Фёдор ему ничего не ответил, но остановился на месте и развернулся. Широко улыбнувшись, он помахал рукой. Вот так и закончился школьный день Гоголя, о котором, вспоминая, он ни раз улыбался. Славные всё же зимние школьные деньки, особенно когда у тебя есть такой замечательный друг в виде Достоевского и класс, который умеет устраивать весёлые уроки в виде цирковых представлений.