Apraxis Coil

       “Да пребудет честь и хвала Аури-Эля с фамилией Анкеано. Да раздастся звон имени этого рода среди звезд. Узрите! Узрите имена славных предков: Анкеано Инесил ‘лен Финеол Куландрин Линвессе ‘ата Норил Аланиве ‘кал Трувиель… “       Нивар сам не знает, зачем возит с собой осколки таблички, отбитой от статуи в особняке его бывшего дома на Саммерсете - и почему смотрит на них сейчас, когда надо бы бежать. Талмор нашёл его снова, как находит всегда - Нивар просто не предназначен для скрытной жизни. Слишком яркий. Слишком беспокойный. Слишком энергичный. Кто-то да вычисляет его.       На этот раз он попался, наверное, из-за того спора с леди… как же её звали? маленькая выскочка, что без слуги обойтись не может... и данмером по имени Нарсис Дрен. Искатели сокровищ, пф! Конечно же, он не мог не поставить их на место - и немного увлёкся… Немного руссафельдского красного “Сердца розы”, немного его любимых развлечений с естественной магией знака Любовника, экскурсия в айлейдские руины, и уже можно было считать знакомый почерк: здесь был умник по имени Нивар, и он опять оставил парочку краснобаев отбиваться от полчищ _настоящей_ нежити.       Теперь он сидит в доме, что купил всего пару месяцев назад и даже не успел обставить, допивает своё руссафельдское и ждёт… Агенты вламываются точно по расписанию, не предупреждая; вышибают одновременно дверь и оба окна. Пытаются накрыть всё вокруг экраном.       Первый попадает в даэдрическую ловушку, второй умирает от молнии в лицо, третьего Нивар угощает льдом, примораживая к стене. Нивар - отличный целитель и неплохой маг стихий, но его истинный талант в другом… Что ж: четверо элитных агентов Талмора и бейлиф наблюдают, как два трупа - один с развороченной головой, второй - со вспоротым брюхом - восстают, подчиняясь тренированной воле. Конечно, агенты не были бы элитными, если бы не знали, как обращаться с воскрешенными; и ловить Нивара послали именно таких.       Защитные амулеты, экранирующие чары… только почему вот поднятые мертвецы идут не НА отряд, а К некроманту?..       Взрыв сотрясает комнату; Нивар остаётся цел, прикрывшись щитом из плоти, а вот талморцы становятся для него… материалом. Которым он пользуется очень скромно - заставляет сохранившегося лучше всего агента дожечь дом.       Три года… неплохой срок для жизни на одном месте. Не самый долгий, но приятный…       - Я отправлюсь в Штормхейвен, - произносит Нивар, рассматривая пожарище, освещающее его лицо - то самое, с которого однажды была написана картина, изображавшая самого Тринимака. Художник давно занят другими делами, но полотно до сих пор висит где-то в Алиноре. Нивар немеретически красив, получившийся образ очень удачен, и все предпочли забыть имя модели.       Шкатулка с осколками таблички остается там, в пожаре. Если даже её и обнаружат, то не найдут ничего нового. Просто подпись - росчерк на месте очередного кукиша в сторону клана Эсуло, спонсирующего поиски преступника.       - Штормхейвен, - снова произносит Нивар, катая слово на языке. Когда-то половина тех земель принадлежала Диренни.       О, ходят слухи, что один из герцогов Хай Рока ищет мага и советника. У Нивара есть, что предложить даже самому требовательному вельможе Вейреста в обмен на золото и некоторые другие возможности.       Сложные вещи часто достигаются при помощи простых шагов и простых средств. Когда-нибудь он вернется и получит - отвоюет - свой дом обратно.       Он, Анкеано Нивар, второй сын Анкеано Руимила, сапиарха-мистика, одного из хранителей Кристальной Башни, казнённого вместе со всей семьей двадцать шесть лет назад юстициарами Божественного Обвинения по делу об осквернении чистоты рода и политической измене.       Если для возвращения придётся поднять мертвецов, могущих свидетельствовать против тех, кто подставил отца, Нивар сделает это, потому что знает виновных, и даже клан Эсуло не сможет выкрутиться, вскройся вся грязь.       Но до этого момента нужно дожить.