Крушение/Collapse

      Первое время Фрэнк Айеро лежал без движения, хотя уже был в сознании. Его мутило, и мутило жутко: кажется, сотрясение мозга он все-таки себе заработал, когда отвалилась багажная полка. Ситуацию ухудшал резкий запах дыма и пыль, оседающая на внутренних стенках носа. Айеро знал, что если откроет глаза, его вырвет, а лишние сокращения мышц и обезвоживание были ему ни к чему: он ещё не знал, какие органы у него повреждены и почему он все ещё не мертв.       Провалявшись так достаточно долго, Фрэнк решился действовать. В самолете могли остаться выжившие, и он, как врач, обязан был им помочь. Парень приоткрыл один глаз. Второй. В глаза ударил яркий дневной солнечный свет, вызвавший приступ мигрени. Блять. Старая подруга никак не хотела отпускать его.       Сколько времени прошло с их вылета? Фрэнк подумал, что, наверное, всего часа 3 или 4, ведь на улице только начало смеркаться. Вдалеке слышались голоса, кто-то ходил и, по всей видимости, искал людей под обломками. Повернув голову, он заметил, что те, кто не пострадал, уже успели разбить небольшой лагерь и действуют согласно инструкциям персонала самолета. Несколько выживших стюардов в грязных и рваных белых рубашках, кое-где выпачканных запекшейся уже кровью, взяли на себя ответственность контролировать сложившуюся ситуацию и, надо сказать, получалось у них неплохо.       Так, нужно как-то добраться до них. Фрэнк попытался опереться на локоть, но обнаружил кое-что: его правая рука не двигалась в плече, а при попытке движения жутко болела.       Ясно. Вывих. Сам он с этим не справится, нужно звать помощь. Айеро попытался оглядеться, но зацепился взглядом за хвост самолета, преградившего ему половину поля видимости. Надо отсюда уходить: во первых, эта штука может рвануть (он не был уверен, что в хвосте есть запас бензина или еще чего-нибудь горючего, но все же он не был авиаконструктором, так что мало ли), а во-вторых, его тут могут не найти.       Фрэнк попытался встать, но... посмотрел на свои ноги. Его сердце сбилось с ритма и, кажется, пропустило пару ударов. Затем переместилось куда-то в желудок и вновь медленно, болезненно начало набирать темп.       Его ноги были по колено прижаты огромным куском металла. А ещё он их не чувствовал, не мог ими двигать. Совсем. Фрэнка охватила паника, его бросило сначала в горячий, а потом в холодный пот. Мысли начали беспорядочно роиться в голове. Айеро стал дергаться, озираться по сторонам, доставляя себе ещё больше боли. Он, наверное, был похож на загнанного, раненого оленя со стороны.       - Нет, нет, нет!- он ударил здоровым кулаком по земле. Голос срывался на истеричный визг. -Только не теперь, только не ОПЯТЬ! Черт!- он обессиленно упал на землю. В горле стоял огромный противный ком, к глазам подступали горячие слёзы. В животе зарождалось пренеприятнейшее чувство, скручивавшее все внутренности в клубок. Он впился ногтями в ладони, а зубами в губы так сильно, что буквально через пару секунд почувствовал привкус металла во рту.       Он не был готов к этому. Не был готов к тому, что давно забытые тревога и панические атаки накроют его с головой. Тошно. Больно. Страшно. Совсем как тогда... Собственное тело подводило Фрэнка: он не мог нормально дышать. Что-то обручем сдавливало грудную клетку, застилало глаза пеленой слез. Ком будто бы невысказанных слов и нераскрытых эмоций встал посреди горла.       Айеро напоминал утопающего. Хватая ртом воздух, он тонул, опускаясь все глубже и глубже в свое прошлое, которое так усердно старался оставить позади.       - Эй, парень! Мы нашли тебя!- знакомый голос вернул Фрэнка к жизни. Ему вдруг почудилось, что именно этот голос он хотел бы услышать сейчас, хотя... ему ведь должно быть без разницы, кто пришел за ним, не правда ли? Главное, чтобы вытащили отсюда.       - Я тут, за хвостом самолета. Не поможешь?- Фрэнк попытался сдержать срывающийся голос.       Из-за поворота показалась огненно-красная растрепанная голова. «Художник», как прозвал его про себя Фрэнк, широко улыбался своими серо-зелёными глазами. Под скулой у него красовался огромный синяк, бровь была рассечена. Лавандовый шарф был безнадежно испорчен: порван и выпачкан в грязи, но все же неизменно был повязан вокруг тонкой шеи. Кожанку он успел снять и остался в одной лишь белой футболке, цвет которой уже тоже угадывался с трудом. Левая ладонь была перевязана, а ещё он сильно хромал на правую ногу. Но, несмотря ни на что, парень выглядел бесконечно счастливым.       Пока не увидел Фрэнка. Улыбка, обнажавшая ровный ряд мелких белых зубов, тут же слезла с его лица. На смену ей пришла смесь ужаса и... беспокойства? Его брови вскочили вверх, глаза округлились и стали огромными, как блюдца. Он оступился, попав больной ногой в какую-то трещину и, вскрикнув, рефлекторно выставил руки вперёд, падая на них.       - Черт!- он лежал на земле, одновременно смеясь и плача. Фрэнк засмеялся вместе с ним. Нужно было срочно приходить в себя, ведь хоть кто-то в этой ситуации должен был оставаться позитивным, а Айеро был уверен, что "художник" эту роль исполнять не будет.       - Все не так страшно, как кажется,- сказал Айеро парню, когда тот уже успокоился, встал и не понятно, зачем, отряхнулся. -Подойди.       На лице «художника» теперь отчетливо красовалась смесь удивления и недоверия. Его поразил спокойный тон Фрэнка, которого МЕЖДУ ПРОЧИМ САМОЛЕТОМ ПРИЖАЛО. Но все же он подошёл.       - Снимай штаны. -Фрэнк изо всех сил старался не смеяться.       -ЧЕГО?! -новый знакомый покраснел, и стал окончательно похож на помидор. Именно этой реакции Фрэнк и добивался. Где-то внутри он злорадно смеялся и потирал руки, но снаружи его лицо лишь выражало скучающее недоумение. Он поднял одну бровь. Красноволосый, придя в себя, возмутился. - Не буду я свои штаны снимать!       - И не надо. Мои снимай. - «художник» залился краской с новой силой. Как же легко его смутить.       - Это ещё зачем?! И вообще, сам свои штаны снимай, извращенец.       Фрэнк указал парню на вывихнутое плечо и показательно-утомленно вздохнул, закатив глаза.       -Надо же меня как-то вытаскивать отсюда.       -Ноги я тебе и вместе со штанами отпилю.       -Мм, заманчивое предложение,- Фрэнк облизнул губы кончиком языка, с удивлением наблюдая за тем, как пристально за этим следит «художник». -Может, ещё чего-нибудь мне отпилишь?       - Голову, если не прекратишь так шутить.- парень пытался оставаться спокойным, но его уже начинал пробирать смех. Хороший знак.       - А если серьезно- их не нужно пилить, там все подготовлено.       - Чего?!- парень был не на шутку шокирован, он и вправду совсем не понимал, что происходит.       - Снимай штаны, говорю.       «Художник» вздохнул и рухнул на колени рядом с Фрэнком. Он вопросительно взглянул на Айеро, а тот кивнул. В первый раз притронувшись к ремню джинс, парень одернул палец, но потом, тряхнув головой и поджав губы, стал аккуратно его расстегивать. Когда дело дошло до ширинки он опять покраснел как рак и остановился. Фрэнк вздохнул:       - Знаешь, парень, мне жаль твою девушку. Если ты с меня-то джинсы снять стыдишься, что происходит у вас в спальне?       «Художник» поднял бровь и медленно повернул голову к Фрэнку.       - У нас с Лин все прекрасно, чтобы ты знал.       У этого парня есть девушка. Это как-то странно отдалось в сердце Фрэнка. Будто бы кольнуло иглой. Но почему? Почему это его волнует?       - Лин?- это слово вырвалось у Айеро неожиданно, случайно. Чтобы хоть как-то оправдать свою несдержанную реплику, он ухмыльнулся.       Красноголовый парень резко изменился в лице и медленно показал Фрэнку свою правую руку, а затем поднял брови, улыбнулся и немного поиграл пальцами. Увидев недоумение на лице Фрэнка, он засмеялся.       Когда до Фрэнка дошла шутка, тот тоже не смог сдержать эмоций. Насмеявшись вдоволь, он возмущённо спросил:       - Бьешь меня моим же оружием? Ну и юмор у вас, молодой человек.       - Сам не лучше,- «художник» все ещё смеялся.       Успокоившись, Фрэнк произнес:       - Парень, у нас дело есть,- он указал на свои штаны,- Эта штука все ещё слишком плотно облегает мой зад.       Фрэнку все ещё кое-что не давало покоя. У этого «мистера Уэя» есть девушка, хоть он и перевёл ситуацию в шутку. Логичная часть мозга Айеро неустанно и удивленно вопрошала, на кой черт ему эта информация и что она для него значит. Но ведь помимо нее в голове у парня был рой других голосов, и некоторые из них подкладывали неприятные сомнения в его сердце.       Тем временем заметно повеселевший мужчина с "пожаром" на голове без тени смущения вновь принялся за штаны Фрэнка и снял их до колена, а потом... одернул руки и шумно сглотнул. Фрэнк с какой-то одержимостью наблюдал за его живой мимикой.       - Парень, ты дышать-то не забывай.       «Художник» оторвался от колен Фрэнка, перевёл взгляд на его лицо и судорожно вдохнул.       - Они...       - Бионические протезы. Да. Отстегивай давай и пойдём до лагеря. Пить хочется ужасно.       - Но...       - Их не спасти уже, вся электроника сдохла. Денег жалко. Кстати, на борту, наверное, должна быть инвалидная коляска. Можешь попросить кого-нибудь принести? А как доберёмся до чемодана- возьму запасную пару. У меня там не бионика, конечно, но простые протезы сейчас тоже сойдут- не на коляске же рассекать.       Потерявший дар речи художник как в трансе отстегнул протезы и ушёл за инвалидной коляской. Фрэнк вновь остался один. Он закрыл глаза и...       Очутился там, на улице, 10 лет назад. Они с Джеком и другими такими же молодыми оболтусами выпивали на улице за баром, потому что из помещения их выгнали за пьяную драку с какими-то мутными парнями. Такое случалось и раньше: тогда вся их жизнь состояла из баров, клубов, громкой музыки, алкоголя, наркотиков...       Правда, именно этот зимний вечер станет роковым для их музыкальной группы, но ребята ещё об этом не знают: они просто безбожно надираются, кто-то закинулся таблетками. Они веселятся, строят планы на будущее, не подозревая о том, что один из них вылетит с моста на мотоцикле, потому что сядет пьяный за руль. Второй попытается покончить жизнь самоубийством, но усилиями врачей останется жив. Хотя, это определение очень условно, потому что парень стал практически овощем. Джека мать выгонит из дома и тот будет месяц жить на улице, и ещё крепче подсядет на алкоголь и наркотики. Четвёртый, лучший друг Фрэнка на тот момент, сядет пожизненно за убийство своей девушки: как он сам позже скажет, он даже не помнил, как делал это. Ну а сам Фрэнк... он тогда в первый раз столько выпил. Не дойдя буквально пару кварталов до дома, он упадёт в сугроб и уснёт. Не умер Айеро в ту ночь лишь потому, что мимо шла Алисия, которая тогда была ему лишь подругой.       Алисия. Как же много их связывало. Именно она вытаскивала Фрэнка из той затяжной депрессии, в которую он впал после этого случая. Не мудрено- ведь тогда он отморозил ноги по колено, их пришлось ампутировать. Именно Алисия подтолкнула его к поступлению в университет. Отказалась от предложения руки и сердца, когда Айеро, в приступе неконтролируемой благодарности, предложил ей выйти за него. Простила его, когда тот в очередной раз оттолкнул ее, сказав, что она заслуживает лучшего, а затем отпустила, когда поняла, что Фрэнк сможет выжить без ее помощи. Она жутко устала за эти 10 лет, но при этом осталась Айеро хорошим другом.       Фрэнк до сих пор не понимал, отчего его так сильно накрыло прошлое. Он терпеть не мог свою беспомощность, а эти протезы были его билетом в абсолютную самостоятельность. Что ж, теперь придется некоторое время обходиться без них. Но главное сейчас- он остался жив. Чудом, как и тогда. Но все же жив.