***
Проснувшись, я чувствовал тяжесть на правой руке, а когда повернулся то увидел спящего Изуку. Его расслабленное лицо так завораживало, что я просто разглядывал его в тысячный раз, а если на то пошло, то готов разглядывать его до конца жизни, постоянно находя последствия наших отношений. Его непослушные кудрявые волосы, так и просили чтобы я провёл по ним рукой, но не мог из-за ушиба. А так хочется почувствовать мягкость и окунуться в запах чая с мятой и лесными ягодами. Но его лицо морщится от лучей подобравшихся к его прикрытым векам, при этом напоминает своим фырканьем- котёнка. Черты лица к Изуку смягчаются заметив, что я в сознании. Но тут он говорит. — Тебе помочь собраться? Я… Просто врач… Он сказал, что ты будешь проходить курс лечения дома, а я буду обязан смотреть за твоим состоянием и помогать…ты ведь согласен, чтобы это был я? Он так мило бубнил смущаясь всё сильней с каждым словом. — Из… Изу. Я выдавил из себя лишь хриплый шёпот. Он замешкался, но его руки в спешке взяли графин и стакан с тумбочки, которая находилась напротив больничной кровати. Одной рукой Мидория приподнял мою голову, а другой поднёс стакан с жидкостью к моим сухим и потрескавшимся губам. Из-за жажды я делал большие глотки, от чего вода быстро кончилась. Как только Мидория отставил пустую ёмкость в сторону. Я ухватился за его школьный пиджак целой рукой, останавливая все последующие резкие движение. Хоть он и отвернулся, но были слышны тихие всхлипы. Из меня смог выйти только шёпот. — Изуку, обними меня? Я не чувствовал уверенность в себе и мне казалось, что я эгоистично поступил попросив об этом. Но в голове только он. Наконец его руки аккуратно придерживали меня за талию, чтобы не приносить дискомфорта и не потревожить моё колотое ребро и ушиб. Я сжал его отросшие густые волосы на затылке так, что у меня побелели костяшки и уткнулся носом в макушку, я наконец смог почувствовать обалденный запах его любимого чая исходящий от тёмно-зелёных волос. Но моё чудо тихо плакало уткнувшись в грудь и явно глушило всхлипы, закусыванием губы. Я поднял голову и отпустил его волосы, поднимая лицо покрытое красными дорожками из-за пролитых слёз и поцеловал быстро в приоткрытые искусанные губы, от которых я начал исцеловывать всё лицо, собирая влагу с щёк и глаз.***
— А пошли ко мне домой? — Хорошо, я как раз предупредил маму, о том что мне придется ухаживать за тобой. Я ухмыльнулся тихонько идя рядом с Мидорией. И сказал подкалывая. — Как-то это двусмысленно звучит, тебе не кажется?! Его щёки приобрели ярко красный оттенок, как и уши. А губки надулись… — С вас штраф, мистер, ровно один стаканчик горячего зелёного чая! Из меня вырвался поток смеха, который бывает только рядом с ним. Как же приятно, когда твой любимый отвечает взаимностью. Но лёгкий удар по целому плечу, заставил меня посмотреть в его сторону. А на его лице усиленно пыталась остаться гримаса обиды, но румянец выдавал смущение. А может и нет ведь уже начало холодать и наступал вечер, ведь ходил я медленно. Всё таки стоит взять горячий чай или хотя бы кофе. *** Изуку так мило наслаждался своим горячим напитком, от которого исходил пар согревая раскрасневшиеся щёки, а сам стаканчик нашел своё место, в этих маленьких покрытых шрамиками руках. Он опустил голову мне на плечо и мы вместе смотрели на еле заметные звёзды над нашими головами. И вот впервые пошёл снег. Эти хлопья мягко опускались на землю, раскрашивая всё в белый цвет. — Изуку? — Да? Я опустил своё лицо в его макушку и сказал. — А давай завтра сходим к моей маме и всё расскажем? Он взволнованно начал теребить пуговицу на новом пальто. — Ты ув-верен? Я обнадеживающе улыбнулся в его волосы, а он выдохнув успокоился и продолжил смотреть на звёзды. Ну, а я не мог отвести глаз от его мягких черт лица, в особенности этих больших изумрудных глаз, в которых отражались огни большого города и ночное небо. Вот сейчас я нежно, обняв его могучее, но расслабленное тело одной рукой, я сказал те слова, которые он слышал в разных порывах страсти. — Я люблю тебя, Изуку! Он переплёл наши пальцы и ярко улыбнулся, поднимая голову. — А я тебя, безумно! А я счастливо рассмеялся, опускаясь к его лицу, так чтобы наши лбы соприкасались и прошептал. — Я бы без тебя не когда не стал открываться людям, топя свои проблемы в безразличии! Да, что там я бы никогда не вышел из той детской депрессии и не простил Чисаки, ту девушку. А сейчас я ему благодарен. Ведь ты это самое главное, что происходило в моей жизни! За это время, я аккуратно прислонил руку к его щеке, потому что из его глаз покатилась очередная слеза за весь этот день. Но на губах сохранилась улыбка, согревающая меня лучше горячего кофе. — Шото, ты стал моей мечтой! Он тихо сказал эти слова перед тем как я захватил в свой нежный плен губ его уста, от которых исходил вкус чая с ромашкой.***
Мы у меня дома, я лежу на своей кровати с голым торсом и жду, когда Мидория решится, подойти ко мне чтобы обработать зашитый надрез. И наконец я чувствую его прикосновения с холодной мазью. От чего тело пробирает маленькая дрожь и дыхание участилось, его руки плавно проводят линии вдоль этого будущего шрама. Как только он обработал ранку, Изуку приступил к ушибу. Мягкие прикосновения равномерно нанесли охлаждающую мазь, чтобы я на следующий день мог использовать и левую руку. Но потом почувствовал бережный поцелуй в шею, от которого из меня вышел тихий стон, а после почувствовал как накрыли мои губы не целомудренным поцелуем. Но вот он ушёл выключать свет, а я принимал нужные лекарства. Как только Изуку лёг рядом я уместил свою голову на его плече и уснул от столь насыщенного дня.