crucified

— Мне не идет этот дебильный цвет! — Тони фыркал и бросал гневные взгляды на Пеппер, что все же заставила его явиться на Совет Директоров. Но дела компании волновали Старка в последнюю очередь. Стив. В голове только Стив, которого он, черт возьми, любит больше всего на свете, и который не помнит его. Это так отвратительно. Тони никогда не думал, что вообще способен любить живое существо таким образом. Он отдал себя полностью, до конца, без остатка. Роджерс невероятный. Тони может говорить о нем часами, не упоминая о себе, хоть его эго и раздуто до вселенских масштабов. Его глаза горят в этот момент, ими можно освещать улицы. Губы сами растягиваются в самой нежной улыбке из всех. Старк понятия не имеет, что это такое и как работает, но знает, что Роджерс — лучшее, что с ним когда-либо происходило и произойдет. Он знает, что никогда не заслужит его, но он всегда будет стараться. Только Стив напоминает Тони, кто он есть на самом деле. Только с ним он настоящий. Только в него он верит и только его он принимает. Тони может все, если это касается Роджерса. Потому что с ним по-другому. Исключение только подтверждает правило. Самый эгоистичный и нахальный миллиардер, самонадеянный и влюбленный в свое отражение гений, саркастичный придурок, босс, Железный Человек — для всего мира. Заботливый, смеющийся, романтичный и являющийся лучшей версией себя — для Стива Роджерса. Ну и как он будет без него? Дни тянулись, пока Тони размышлял над тем, как можно вернуть его любовь, как можно все исправить, но безрезультатно. Гений думал об этом постоянно, все время, не спал и не ел, только запирался в лаборатории, заставляя Джарвиса исследовать все возможные и невозможные решения. Это стало одержимостью, манией. Кажется, он вообще ни о чем больше не думал. И сейчас тоже. Возможно, он сидит сейчас тут, среди людей и притворяется, что слушает их, но это не так. Он где угодно, но не здесь. Отстраненный взгляд и ручка, которую он вертит на пальцах. Тяжелый вздох от неправильной формулы, которую он сейчас рассчитал в голове. Он старается. Дорогой галстук сдавливает шею, чертов костюм стесняет движения, как же все достало. Ему не нужно ничего из того, что может дать эта жизнь без Стива. Без него все не это. А с ним все так правильно, будто по точнейшему вселенскому расчету. Они сопоставимы на сто два процента из ста, они словно всегда любили друг друга, даже до того, как были знакомы. Родные люди, совершенно одно целое. Никто из Мстителей никогда не видел подобного. Людей настолько разных, но таких идеально дополняющих друг друга. Команда часто шутила, о том, что возможно тут действительно есть какая-то магия, потому что их отношения вне рамок или других обычных вещей, это нечто большее, чем любовь. «Я должен, должен это сделать. Я обязательно найду ответ, детка, ты же меня знаешь, я никогда не сдамся, я буду драться за тебя. Что же они могли с тобой сделать?» Мысли крутятся в его голове, сменяя одну за другой. «Нет, это тоже не вариант, это я уже исключил.» «Хм, может шоковая терапия? Нет, не объясняет.» «А если дело во всем организме?» — Тони. — Пеппер укоризненно зовет его. — Слово тебе. «Хм, но как?» — Тони, — Потс наклоняет голову и зовет еще раз, привставая с места и ловя недовольные взгляды членов собрания. — А, да, — он привстает и закатывает глаза, застегивает пуговицу серого пиджака и окидывает взглядом всех присутствующих. — Что ж, на сегодняшний день, «Гормоны?» — Мистер Старк, вы с нами? — Да, да, я просто… Кто поставил сюда этот дурацкий цветок? — Старк тычет пальцем куда-то в сторону и вскидывает брови. — Тони! — С подобным отношением, Совет решил, что он против вашего участия в делах, как минимум, на ближайший месяц вы отстранены. — Для этого вам нужно согласие Пепс, а она в моей команде, — Тони ухмыляется и наблюдает за Потс, которая виновато опускает голову. — Она ведь в моей команде? — Гений обращается к ней громче и откидывается на спинку кресла. — Тони, я… «Стоп, они сказали против. Против? Что может противостоять гормонам? Если это препараты-антагонисты, то тогда они могли понизить уровень вазопрессина, а потом… Черт возьми, я понял!» — Прошу прощения, дамы и господа, но мне пора. — Тони немедленно вскочил с места и не дожидаясь ответа, покинул помещение, оставляя Пеппер и остальных в полной растерянности. Тони гнал домой так быстро, что с трудом мог различать происходящее за окном, все смешалось в сплошную разноцветную картинку. Ему нужно срочно попасть домой. — Джарвис, где Стив? — Тони ослабляет галстук и ликует. Он нашел решение. Боже, лишь бы сработало. — Сэр, Капитан на общей кухне. Мне послать уведомление? — Нет, нет, я сам. Старк прошел на кухню, попутно репетируя в своей голове диалог с Роджерсом и, чертыхаясь, наткнулся на него. — Ммм, Тони? — Стив, державший в руке половину сэндвича, как всегда приветливо улыбнулся и вскинул бровь. — Ты, эм, — Гений нервничал словно школьник, подложивший подружке любовную записку. Он любовался женихом и толком не мог связать и двух слов. — Ты не мог быть спуститься со мной в лабораторию? — Э, конечно, а в чем дело? — Капитан заинтересованно последовал за Тони, доедая обед на ходу. — Кажется, я нашел способ вернуть тебе воспоминания…обо мне. — последнее Старк прошептал на выдохе. Стив остановился и внимательно осмотрел Тони, который будто не находил себе места. Роджерс толком не понимал его поведения, но ситуацией был озадачен не меньше. Ему действительно было нужно узнать своего друга, эту часть жизни с ним, ведь такое невозможно просто выбросить. Ночные кошмары до сих пор мучили Капитана, забирались в подкорку каждый раз, когда он пытался уснуть. Даже если пасть в царство Морфея и удавалось, Стив видел ужасные кадры взрыва, пыток и лица Красного Черепа. От таких снов мозг кипит, зубы стискиваются, а руки сжимаются в кулаки. Страх, отчаяние и гнев. Хоть днем он и живет, казалось бы, полноценную жизнь, но на самом деле, все хуже некуда. Его сознание перевернуто кучкой фашистов, он страдает от кошмаров и сомнительных фрагментов, которых толком не помнит, а также не помнит одного из друзей и того, как вернулся сюда. А ещё, во снах он часто видит человека. Без лица и точной формы. Он все время зовет Стива и тот считает, что это кто-то, с кем у него были отношения. Этот голос во сне звучит слишком тепло и слишком необходимо. Иногда он реальнее, чем действительность. Он никогда не спрашивал команду о таком, не понимал, что хочет услышать и хочет ли вообще, ведь сейчас он понятия не имеет кто это, а главное — ничего, как ему кажется, не испытывает. Но он точно знает, что когда-то любил человека из снов. Это паршиво. Он готов ухватиться за любую возможность, чтобы вспомнить чуть больше, ведь его жизнь попросту украли. Да, он помнит мстителей, помнит свою жизнь, но все еще расплывчато, и помнит, что он символ нации. Но все это так странно. Ему правда нужны ответы.  — Ты должен просто сесть сюда и, — Тони берет Стива за руку, чтобы поставить капельницу, и на мгновение замирает, рассматривая место, где их пальцы соприкасаются. — Я вколю тебе кое-какие гормональные препараты, — Хорошо, но как ты считаешь, что это? — Роджерс доверчиво выставляет руку вперед и поднимает свои невозможные синие глаза на Старка. — Не хочу грузить тебя научными терминами и, — Тони, я может и не знаю как работает твоя духовка, но я не совсем идиот. — Прости, я просто, — Старк понимает, что должен перестать пялится на Стива, но ничего не может с собой поделать. Это нереально сейчас, когда после всего, что они пережили, его жених сидит тут в пяти сантиметрах от него. Это так близко. — Я думаю, они работали с твоими гормонами и подавляли кое-какие из них, параллельно стирая память. — Но какие гормоны можно подавлять, чтобы я забыл именно тебя? Тони шумно выдохнул и потупил глаза, понимая на какую тропу он встал. Если он продолжит этот разговор, то ему придется рассказать Стиву все. Он одновременно хочет этого и мечтает, чтобы это не произошло, ведь никто не знает, что будет дальше. — Тони? — Фенилэтиламин, вазопрессин, окситоцин. — Тони медленно вколол иглу и пустил жидкость по венам Стива. «Боже, лишь бы сработало» — И что это значит? — он никак не унимался. Старк медленно присел на корточки возле Роджерса и опустил ладони на его колени, выдыхая все напряжение. — Тони? В ответ гений лишь прильнул к губам напротив, целуя нежно, с упоением, смакуя каждую трещинку на тонкой коже. Он чмокнул опешившего Стива в уголок губ и коснулся лбом его лба, а затем закончил: — Это гормоны привязанности и любви. Мы были помолвлены, Стив.