Аннигиляция

Мужчина продолжал скептически оглядывать окрестности с высоты. В обширных владениях клана Цзинь на первый взгляд было все, как и всегда. Города и деревеньки всё так же бурлили жизнью, простой люд с головой в своих треволнениях и знать не знал, что что-то было не так. В это хотел верить и глава прославленного ордена Цзинь, а потому уже представлял, как перепуганный адепт с дальних территорий ордена будет наказан за то, что оторвал своего главу от прекрасного женского общества. Вот что так перепугало этих слабаков, что они пересекли чуть ли не всю территорию ордена, чтобы добраться со своей паникой до Ланьлина и самого Цзинь Гуаншаня? Неудачники настолько, что перепугались какого-то третьесортного монстра? Ах, вот была бы удача если к нему на территорию забрел какой-нибудь повелитель змей. Впрочем, чем ближе была дальняя территория, тем отчетливее заклинатель чувствовал распространяющеюся по округе тёмную Ци. Эта пагубная энергия всегда преобладала в переменчивом и суровом климате, но не в такой концентрации. Пролетая над разрушившейся территорией резиденции Сюань, Гуаншань в очередной раз поблагодарил предков, что те выбрались из этой дыры. Останься они в этих краях вряд ли когда-нибудь смогли бы освободиться от могильной тени Черного Война Севера. А вот и руины резиденции проклятого клана Ху. Мужчина поморщился. Мать любила ему забивать голову всякими россказнями и веровала, что до последнего эти предатели праведного пути были верны почившим Сюань, в отличие от Цзинь, которые предпочли забыть о своих клятвах, чтобы вознестись. Нет, ну где это видано, чтобы мертвецам верность хранили? Сущий бред! Мать с отцом по этому поводу часто ссорились, да и вообще не особо ладили в принципе. Сама матушка была родом с этих мест, но родня её отреклись от дружбы с восставшими Ху, когда запахло жаренным, быстро переметнувшись на неожиданно начавшую выигрывать сторону. Отец может и повёлся на красоту матери Гуаншаня, но бдительности подле неё не терял и в пылу очередного препирательства обзывал прилюдно ту ведьмой. Мать мирилась с унижением, но о корнях не забывала и всячески травила байки наследнику Ланьлина. А Гуаншаню были не интересны истории матери, да и отец был куда лояльнее к сыну, чем родительница. Так что смело можно сказать, что Цзинь Гуаншань отца любил больше и, наверное, даже чуть-чуть сильнее чем золото и утехи. За последнее часто прилетало от матери, да покоен будь её дух. Добравшись до места глава ордена и его сопровождение сошли с мечей и направились к старому храму, тёмный монумент которого ничего не вызывал, кроме неприятной дрожи. Точнее на первый взгляд постройка выглядела заброшенным храмом, на самом деле место это было самым гиблым и любой в здравом уме держался от сего строения подальше. Даже в лютую непогоду и стужу никто не рвался укрыться тут. Но долг, завещанный предками, наделал клан Цзинь ответственностью по поводу этого неприятного места. Да, вместе с властью приходит и ответственность, охрана секрета и контроль за этим несчастным снежным краем. Переглянувшись с главой Цинь, Гуаншань, плотнее укутавшись в утеплённую накидку, первым ступил под крышу заброшенного строения. Тёмная Ци чуть не сбила с ног, но не даром глава Ланьлин Цзинь всю свою жизнь подвергал себя тренировкам. Яркое сияние вынудило тёмную энергию успокоиться, отступить. Всегда глава ордена благодарил предков за эту технику, «Сияние средь снегов» практически полностью копировало золотой свет Солнца Вэней, но идеальным все-таки не был. Тёмные сущности, невидимые взору, но чувствовавшиеся нутром и чутьём заклинателя испытывали сияние клана Цзинь на прочность и силу. Пока главе и адептам удавалось сдерживать недоброжелательно настроенных тёмных, но уже сейчас глава понимал, что адепт, прибывший в Ланьлин не просто так потревожил своего главу. Простым заклинателям тут не справиться, да и Гуаншань начинал сомневаться, что собственные силы ему помогут. То, что тут было скрыто от посторонних глаз запечатывал лично Черный Воин Севера, а при всём своём бахвальстве, Гуаншань даже толикой таких сил не обладал, которые были подвластны хозяину резиденции Сюань. Спустившись ниже в подвал глава великого ордена переглянулся с главой Цинь. В этот раз оба были не на шутку напуганы. Нечто, что запечатал хозяин резиденции Сюань, судя по всему обрело свободу: огромная дыра в полу со множеством трещин, раскинувшихся по периметру, и непроглядная бездна, манившая своей чернотой и… властью. - Стой! – одернул адепта глава Цзинь, когда стоящий подле мужчина порывался сделать шаг в эту черноту. Гуаншань обомлел, когда заглянул в глаза адепта своего ордена, что чуть не исчез в черной бесконечности. Взгляд застилала белая пелена, будто в один миг тот стал слепцом. - Глава! – закричал верный Цинь, когда его и адепты Ланьлина один за другим начали странно себя вести, кто-то кидался в черноту и исчезал в ней безвозвратно, а другие же обращали свой меч на более стойких своих ещё секунду назад собратьев. - Марионетки?.. – не веря прошептал Цзин Гуаншань, увернувшись от адепта, которому не дал совершить губительный прыжок. Он в одно мгновение лишился больше половины прибывших с ним людей, оставалось бежать наружу, чтобы хотя бы там попытаться остановить угрозу. Уже на выходе мужчина осознал, что остался только он и Цинь. Оба они перепуганы страшной силой, а в их сторону надвигались марионетки в золотых одеяниях. Сил удерживать «Сияние средь снегов» практически не оставалось. Что же это выходило, он направил своего сына в орден Вэнь дабы не гневить спятившего Жоханя, а получалось так, что в лапах у Вэней оказался глава всего Ланьлин Цзинь? Мужчина не верил, что чудо произойдёт и он живым вернётся в Башню Кои. Супруга была права, и он совершил самый глупый поступок в своей жизни. Впрочем, Вэнь Жохань тоже долго не будет господствовать – эта Тьма будет распространяться и в конце концов доберётся даже до Безночного города. А ведь Цзян пугал его какими-то там единичными случаями, связанными с марионетками… Похоже, не так уж и приукрашены были тревоги всех этих паникёров из Цинхэ, Юн Мэна и гуль с ними – Гу Су. Дурень Лань больше всех был насторожен, а Цзинь Гуаншань дальше собственной уязвленной гордости и не глядел. Грубо говоря, так обиду затаил, что предпочёл быть лояльным к Вэням, чем к этим Ланям. Грешным делом, даже грезил сцапать территории монахов после того, как Ци Шань одержит победу, естественно частично и в счёт немалых материальных долгов клана Лань, дабы Вэнь Жохань не возмущался очень сильно. А теперь он и Цинь один на один с древней напастью, происхождение которой затерялось где-то в веках. Вот правду говорят, что за миг до конца вся жизнь перед глазами пролетает. Не стоило ему так реагировать в Ци Шане на эту Вэй Усянь, будь она неладна, да и извиниться всё ж нужно было… и детей своих многочисленных на произвол судьбы не бросать, к супруге относиться куда почтительнее, да держать себя в узде, а не придаваться утехам. Хотя с последним он всё ж погорячился. Во всей сложившейся ситуации Гуаншань видел только один выход. Вряд ли его будут вспоминать добрым словом, ведь какое-то время будут уверены, что где-то славный глава Ланьлина загулял, как это обычно и бывало, но всё-таки какая-никакая честь у него была. Сколько продержится заклинание жертвы его духа точно он не знал, но надеялся, что Цинь сможет спокойно сбежать, дабы предупредить Ланьлин о надвигающейся угрозе… - Глава Цзинь!!! – позвал его верный соратник и друг и, судя по возгласу, идея эта по душе мужчине не пришлась. - Это единственный способ, друг мой, - даже позволил себе улыбку Гуаншань, продолжая делать движения руками, в которых всё сильнее и сильнее сиял цветок пиона: Сияние средь снегов набирало свою мощь, забирая жизнь и духовные силы главы Ланьлин Цзинь. Но вдруг он почувствовал какое-то умиротворение, а оглушивший округу рык вынудил марионеток замереть. С тёмных небес спустилась какая-то нереальная женщина, с белоснежными волосами. Мягко приземлившись на землю она взмахнула рукой, и серебристая рябь начала укрывать заброшенное строение, образовывая в итоге купол барьера. - Спасибо, глава Цзинь, вы сияли достаточно ярко, чтобы привлечь моё внимание, - женщина повернулась к нему и волосы её обрели тёмный оттенок, а необычные голубые глаза были яркими, но затаившаяся в них мудрость не соответствовала молодому возрасту появившейся так вовремя девушки. - А вы, простите, кто? – развеяв собственное заклинание и уняв сияние, спросил Гуаншань, а потом спокойно перевёл дух. Пока пронесло. - Можете называть меня Бао Шань Саньжэнь, - девушка сдержанно улыбнулась, но именем своим явно гордилась. - Госпожа, - поприветствовали легендарную целительницу оставшиеся в живых главы орденов. - Вам повезло. Неспокойно в последнее время, - развернувшись к строению храма, она вздохнула. – Сила осколков печати и аура Луань Цзян сильно отвлекают взор от этого места. И, судья по концентрации тёмной Ци, тут находится один из её естественных источников. Хм, Сюэ Чунхай не слишком-то уделял время образованию маленькой девочки, которая была его пленницей. Глава Цзинь, уточните, вам должно быть известно больше об этом месте? – спросила легендарная Бао Шань. - Тысячи лет назад Сюань запечатал тут нечто, очень страшное и опасное. Так, по крайней мере, утверждают доступные мне источники, - решил не таиться Гуаншань. - Сюань? – целительница вскинула бровь, посмотрев на мужчину. - Черный Воин Севера, - уточнил глава великого ордена. – Мои предки были его вассалами. - Сюа… Хранитель Севера?! – глаза Бао Шань округлились, и она вновь повернулась к храму. – Я знала, что он силён, но чтобы в одиночку… Не верю… - После того, как этот храм стал тюрьмой чему-то или кому-то, Сюань отошёл от дел и уединился в своей резиденции, а стены поместья покинул только тогда, когда произошла какая-то смута на Востоке, что-то связанное с ваном демонов, ныне это земли Гу Су Лань, - рассказывал глава Цзинь. – А после удачного завершения своих тамошних дел и вовсе поссорился почему-то со всеми соседями и, как говорят посвященные, отчего-то пошёл войной на Запад, там-то и исчез, оставив разгребать всё своим уцелевшим вассалам. Впрочем, особо впечатлительные девицы, вроде моей покойной матушки, ещё и умудрялись нелепостей придумать, вроде женитьбы этого Сюань и появления наследника между всеми этими делами. А подтвердить-то никто и ничего не может, вот только этот заброшенный храм в моём наследстве. И всё бы и дальше было хорошо, а вот ведь судьба – в мой век такая напасть с этим местом приключилась. Бао Шань Саньжэнь нахмурилась, а потом уверенно направилась в сторону возведенного её же барьера. - Госпожа, я бы вам не советовал… - глава Цзинь замолк, когда рядом с хрупкой на вид женщиной материализовался огромный тигр с белой шкурой в черную полоску. – Вот же оборотни бывают, - пробурчал мужчина чуть-чуть с завистью. Но в голове что-то вдруг щелкнуло: «Бай-Ху» отчего-то выдало сознание. Постыдившись своего неверного суждения о тигре, глава вдруг вздрогнул от вопроса женщины, точнее приглашения пройти вместе с ней. И когда она успела ликвидировать адептов, которые стали марионетками? Их тела лежали вокруг Бао Шань, изувеченные будто бы их упокоил дождь из острых мечей, но ни мечей, ни какого-либо оружия в руках Саньжэнь он не наблюдал. Спасти несчастных женщина даже не попыталась, значит для его людей было всё кончено в тот момент, когда они переступили порог храма. Идти обратно в проклятое место не хотелось, но взгляд госпожи настаивал, чтобы у Бао Шань была компания. Или в случае чего жертва, решил глава Ланьлин Цзинь, которой можно будет прикрыться. В любом случае, выбора у Гуаншаня не было – ответственен за это место его клан. Вновь переступив порог храма, мужчина отметил, что идти подле госпожи было не так и страшно, да и тёмная Ци как-то даже ослабла с появлением Бао Шань. - Не смотрите, - сказала Бао Шань, когда его взгляд вновь приковала черная бездна. – Как бы не хотелось – игнорируйте. Это самый простой, но верный способ избежать влияния. Госпожа оглядывалась, силясь что-то отыскать в этих потёмках, которые освещались лишь слабым сиянием заклинания главы Цзинь. - Печать четырех Хранителей была разрушена, - прошептала госпожа, стряхивая с пола вековую пыль. – Верно я прибывала в сомнениях, что одна лишь сила Сюань У способна была одолеть Изначальную, но даже через разрушенную печать я чувствую силу чего-то иного. Тигр, ставший значительно меньше, рыкнул. - Вам помогли? – Гуаншаню показалось, что Бао Шань поёжилась будто бы от холода. – Отголосок всё подавляющей Ци… Лань Ань обладал подавляющей Ци, но, когда запечатали Изначальную, он вряд ли родился… Я так же помню, что и у внучки его была освоена эта способность, хотя Ань уверял меня, что никого в своём ордене обучать применять эту Ци не будет, тем не менее Лань И единожды его использовала на мне. Последующие главы в клане Лань так или иначе применяли всё подавляющую Ци и порой даже неосознанно, - женщина нахмурилась сильнее. – Сколько живу, а лишь Лани могут использовать энергию эту. Неужели всё-таки наследственная? Гуаншань прислушивался к бормотанию госпожи, но вдруг он почувствовал давление, будто бы сам воздух восстал против чужого присутствия в этом заброшенном храме. В одно мгновение бессмертная Саньжэнь к ужасу главы Цзинь отлетела к дальней стене, а по помещению прошёлся злобный смех. - А как же твоё правило – не вмешиваться? – отголосок бесчисленного количества страдающих отразился от стен, вынуждая кровь прославленных заклинателей застыть в жилах. – Но я даже рада, - Гуаншань всё больше и больше цепенел от первобытного ужаса, которое скреблось и раздирало нутро изнутри, а меридианы содрогались от звуков этого голоса. - Значит решила показаться лично, - госпожа дернула головой, отгоняя незначительные последствия от неожиданной атаки. – Не пристало Хранителю Запада отсиживаться в стороне, когда сама Тьма действует без посредников в моём мире! – женщина поднялась с пола, а волосы её вновь побелели и, как показалось главе Цзинь, одеяния целительницы из легенд изменились, приобретая очертания серебристых доспехов. Белый тигр исчез, а в руках госпожи оказалось два острых меча, лезвия которых засияли лунным светом в этой зловещей полутьме. - Твоём мире?! – стены сотряслись, а энергия Тьмы пошла в атаку на Бао Шань. - Господин, нужно уходить! – потянул главу Ланьлина его друг, пришедший раньше мужчины в себя. Гуаншань сопротивляться не стал: тут мало что зависело от него и его жалких остатков сил. Он и глава Цинь сбежали без оглядки, только вспышки за спиной и неприятное чувство стыда, ведь они – мужчины – трусливо оставили всё на хрупкую женщину. Хотя какая она хрупкая?.. У развалин резиденции Сюань их накрыло тёмной энергией и если бы не их опытность, то вместо относительно безопасной посадки они бы свернули шеи во время падения. Хотя может быть это было бы лучшей участью?.. Перед Цзинь Гуаншанем упала окровавленная Бао Шань Саньжэнь. Судя по виду, её внутренности должны представлять собою месиво. Полуживая госпожа отчаянно цеплялась ногтями в землю будто ища силы, хотя бы каплю их. Желая хоть чем-то помочь женщине, он кинулся к ней. - Всего-навсего букашка, - Гуаншань приземлился на пятую точку, когда перед ним и Бао Шань Тьма обрела очертания человеческого силуэта, но была по-прежнему сокрыта за тёмной дымкой. – Именно в доме этой уродливой черепахи я освобожу Хранителя Запада от бремени её, - рука Тьмы вскинулась, и госпожа Бао Шань закричала, корчась в агонии мук, которым подвергала полуживую Саньжэнь враждебная сила, - как когда-то и Хранителя Севера, - с насмешкой говорила чернота. – Только он был более покладистым из-за глупой сестрички Аня… Хотя какая она ему сестра! – рявкнула Тьма с неприязнью, видимо, вспоминая о чём-то своём. Из тела целительницы изъяли неотъемлемую часть Хранителя – серебристое сияние его силы и сути. Белый Тигр материализовался над Бао Шань и яростно зарычал, но вмиг взор главы Цзинь застыл в ужасе, когда яркие голубые глаза Бай-Ху постепенно стали становиться алыми, а окрас больше начинал напоминать черный, лишь небольшие белые полосы практически незаметно несли память о былом облике Хранителя Запада. - Так-то лучше, - довольный шёпот по округе, когда зловещий рык практически оглушил Гуаншаня. - Бай-Ху… - Бао Шань утратила всю свою силу, понял Гуаншань, но продолжала упрямо цепляться за свою жизнь, а Тьма лишь посмеялась над жалкой попыткой бывшей Хранительницы дозваться её кошки. - Отныне ты ему не нужна, - тёмный силуэт приподнял поверженную женщину с помощью подобия руки над собой. – Теперь он гораздо лучше, совершенней, - алое сверкнуло на месте глаз. - Ты!!! – зашипела Саньжэнь, пытаясь вырваться. Что-то яркое выпало из одеяний Бао Шань и тут же привлекло внимание не только черноты, но и главы Цзинь. Спутать невозможно – ядро Лань У Цзи, которое он уже видел в Ци Шане. - О, господин наш, - засмеялись бесчисленные души разом. – Сделала мне ещё один подарок, зачем же с собой таскать столь ценную вещь? - Не трогай! – хрипела удерживаемая госпожа. - Жаль будет его просто уничтожить. У нас с У Цзи были занятные отношения, но в конце своего пути он меня всё же разочаровал, но теперь… - черный силуэт замер, будто бы задумавшись. – Ты даже этого не могла увидеть! Легендарная Бао Шань! Ха-ха-ха! Что вообще ты видела на глади своей лужи? – издевательски произносила Тьма, приближая лицо женщины к подобию своего. – Открою тебе тайну: в тот момент, когда Мейфенг прокляла Вэней и ты – затворница – произнесла свой приказ о спасении невиновных из них, то твои силы были потрачены впустую. Сюэ не осталось! Одно лишь имя, данное девочке, ввело всех в заблуждение. Сюэ – слабаки, клан Ху – слабаки! Но переполох, который начала Шен, лишь ускорял момент моего окончательного пробуждения и теперь я спокойно смогу наблюдать, как все готовы перегрызть друг другу глотки, а причина – банальная власть. - П-переполох? Кровавые бойни – это переполох? – прошептала бледная женщина. - Заклинатели и обычные люди… Не меняются с годами. Поколение сменяет поколение, а им всегда мало того, что они уже имеют, просто подарок для самого бескорыстного божества вроде меня. Я лишь одно забираю в конце – душу. Пользуйся моей силушкой сколько душеньке угодно, ограничений-то нет. Заманчиво звучит, верно? - Злобная су… - О, не пристало благородной госпоже ругаться, - засмеялась Изначальная. - Убей меня уже! – кажется, боль телесная и душевная начала побеждать легендарную Бао Шань Саньжэнь. - Сдаёшься? Вот так просто… я огорчена. Каково же теперь тебе – той, которая с рождения была сильнее любого совершенствующегося годами заклинателя? Кому-то десятки лет практики, а тебе всего лишь день. Ужасно, наверное, осознавать, что жизнь стала скоротечной. Красавица скоро станет дряхлой старухой, если я не окажу тебе милость и не убью сейчас. Тёмная энергия пропитывала собою всё, не оставляя и толики светлой или природной Ци. Цзинь Гуаншань посмотрел на соратника, глава Цинь лишился чувств и бессознательно лежал на белом снегу. Если нечто не убьёт их, то одно лишь присутствие этой давящей силы не оставит им и шанса. Не хотел он тут найти свой вечный покой. Проклятое место… Если бы только у него было больше сил. Конечно! Пока материализовавшаяся Тьма отвлечена Бао Шань он может утащить золотое ядро всё ещё полное сил и забрать его энергию себе. Глава Цзинь мысленно дал себе оплеуху: неподобающие мысли. Постойте, но ведь глава Вэнь передал ядро это Ланям, как оно оказалось у столь знаменитой госпожи из легенд? Эта женщина на стороне Гу Су Лань значит. Но теперь-то с этой информацией ему не легче, к тому же Бао Шань Саньжэнь уже вряд ли что-то сможет сделать. - По доброте своего многодушия я так и быть сделаю подарок тебе. Твои некогда удивительные глаза, - прошептала Тьма. – Не нужны тебе более! – резкий взмах подобием руки и рваный крик Саньжэнь. – Больше не увидишь ни лжи, ни изменений и до конца своих дней будешь одна – бесполезная целительница – ненужная никому, забытая всеми! Бао Шань мешком риса упала на землю: ничего не видя больше, она была способна лишь на тихий вой горького отчаянья. Беспорядочно шаря перед собой руками, искала что-то, при этом бессвязно нашептывая что-то. Гуаншань смог разобрать лишь отдельные слова, слетающие с дрожащих губ окровавленной целительницы: «Бай-Ху, не оставляй меня» и «Ядро… ядро». - Ах, точно, золотое ядро, - рука Гуаншаня замерла прямо над ним. Теперь ему конец, его заметили. – Нет для У Цзи ничего хуже, чем передача его сил одному из клана Цзинь, так что, глава, прошу, - чернота слегка отступила. - Не трогайте! – кричала Бао Шань из последних сил. – Оно не ваше! Мужчина медлил. Это неправильно, но ему позволяют взять это ядро. Он же не такой дурак, чтобы упускать возможность увеличить свои силы в отличии от того же Вэнь Жоханя. И энергия, сокрытая в ядре, сделает его сильнее этого сбрендившего Вэня. Слишком заманчиво и слишком опасно. - Уже всё решили, а медлите? Я помогу. Ядро взлетело воздух, и его энергия потекла в тело Цзинь Гуаншаня, давая небывалый прилив сил. Никогда такого он не чувствовал. Это было лучше, чем близость с женщиной. - Нет-нет-нет! Всё кричала Бао Шань, а главе Цзинь уже было всё равно – на кончиках пальцев он ощущал ещё большую власть. Прославленный орден Ланьлин Цзинь обязательно вновь возвысятся над всеми, но пусть Вэнь Жохань пока потреплет хорошенько великие ордена, а уж потом Гуаншань обязательно возьмёт свое, станет освободителем от этого тирана. Он уже и позабыл в этой эйфории, что окружающая среда поражена тёмной Ци, что добрая половина территорий под контролем его ордена становилась безжизненными пустырями. Отчаянные крики женщины смешались со смехом мужчины. Изначальная лишь улыбнулась сквозь маску тёмной дымки. Когда-то она обещала Шен, что даже маленькое дитя причастных к смерти её приёмного отца ответит. Что ж, пусть и прошёл долгий срок, но Изначальная слово своё всегда держит. - Спи дитя, засыпай, - начала мурлыкать себе под нос тёмная сущность, постепенно растворяясь, - мама рядом с тобой, будет твой покой охранять… - вместе с ней с территории резиденции Сюань исчезли Бай-Ху и вся пагубная энергия. После того, как милый юноша-монах из Целаня помог девочке сбежать из резиденции клана Сюэ её кошмары не прошли, а начинали одолевать с новой силой. Её крики должно быть были слышны в самых отдалённых уголках Поднебесной. Как ни старались Ань и Бай-Ху успокоить девочку, каждый новый заход солнца вновь пробуждал страхи свободной от Сюэ Чунхая Шань-Шань. Но она никогда не могла вспомнить, что же ей снилось. А однажды Ань, пробудив её от очередного кошмара, успокоил её спев ей песню с приятным мотивом. После неё девочку отпустили ужасы её подсознания. - И врагов не пускать… - сжимая в кулаки тающий снег продолжила Бао Шань, чуть сбиваясь. – Лишь бы сон был здоров и крепко ты рос. - Ань-Ань, а спой ещё раз ту самую песню, - девушка повисла на бело-голубом рукаве молодого мужчины. - Ты уже не маленькая и кошмары тебя больше не мучают. - Я хрупкая и беззащитная! - Ты? – притворный ужас отразился на лице основателя Гу Су Лань, столь красивом, что стекающиеся в деревеньку у подножья гор девушки готовы были умереть в ожидании, когда же молодой человек выйдет за пределы Облачных Глубин. – Да мне уже неловко перед местными жителями за твои выходки. А вчерашних дев чуть до смерти не довела, показав им Бай-Ху. - А что они к тебе лезут? – надула губки девушка. – Ни ученицами стать не хотят, ни оставить в покое чужого жениха. Лань Ань аж подавился глотком горного воздуха. Дальше последовала речь, что они как брат и сестра, но, судя по виду упертой особы, его слова успеха не принесли. - Кстати, а кто тебе пел эту песню? Только не говори, что монахи в Целане, в жизни не поверю, что те чурбаны… - Бабушка, - вздохнул Ань. - О… Но я думала, что ты, как и я… - «сирота» она заглушила внутри себя, так и не дав вырваться слову, причиняющему только боль. - Я не так давно её нашёл. Эту песню она исполнила мне лишь однажды, когда мне было страшно и после сотворённого… - девушка искренне не понимала, что же такого мог натворить её самый лучший Ань-Ань, да и что тому бояться – увеличивающиеся день ото дня размеры Цинлуна? Или что золотые чешуйки в конечном итоге закончатся и Облачные Глубины ждёт не дострой какой? - А почему она не здесь? Горный воздух полезен пожилым людям! - Она… Не может… Ей пока трудно, - Ань прервал свою речь и удалился, будто бы не желая больше продолжать разговор о своей бабушке.