***
–Вольно, Дева. Свободна. Девушка встала и пошла за вооружённой группой охранников. Она упорно шла вперед с гордо поднятой головой. Она не доставит охране удовольствия лишний раз поколотить беззащитного пленника на глазах у всей «Гидры». Когда-то они видели ее ползающей по полу в луже собственной крови, рыдающей, жмущейся в угол, но то время давно прошло и эксперимент прогрыз себе путь наверх едва ли не ценою собственного рассудка. Она вышла из своей выгребной ямы и смогла поставить им палки в колеса. И хотя бы поэтому гордо выпрямленная спина была не способом не уронить чувство собственного достоинства, но знаком ее презрения к той грязи, которую «Гидра» разводила день ото дня и подмешивала с новостями в уязвимые умы обывателей. Навстречу двигались ровные ряды солдат, несущих на груди проклятое клеймо. Девушка безучастно наблюдала за тем, как маски, все до последней идентичные, проплывали мимо сплошным черным потоком униформ и автоматов. Ее взгляд скользил по ним мимолетно, как будто она наблюдала пейзаж, лениво сменяющийся за окном скорого поезда. Это была ее маленькая уловка для самой себя — отвлекающий маневр для бьющейся в тихой истерике интуиции, безмолвно кричавшей во все горло о неминуемой опасности. А ряды бойцов поганой твари не кончались, сливаясь в одно бескрайнее русло реки, готовой выйти из берегов и поглотить мирные города, окуная их в недра самой темной пропасти. Девушке казалось, что все они — выходцы из машины для клонирования, испорченные копии живых людей, от рождения лишенные сердца. Но вот колонна поредела, допуская все большие пробелы в рядах солдат. Они вели её в комнату, которую таковой назвать трудно. Она зашла и за ней сразу захлопнулась дверь. Она одна. Один на один со своими чертями в голове, которые безжалостно разрывали её изнутри. Они играли свои ужасные песни, как на струнах арфы, на её рёбрах. Беспардонно острыми коготками вскрывали сердце и ползли за главным трофеем — душой. Тело обесточили десятки криокамер. Мозг сожгли сотни обнулений. Душу покарёжили тысячи жертв. Расскажи её историю постороннему человеку, он никогда бы не поверил, что такое может быть и подавно бы сказал, что это 100 процентов не может быть ребёнок. Но жизнь жестока и бессердечна. Она взяла и сотворила невозможное. Подросток-убийца ещё как-то звучит, но не здесь. Ребёнок-убийца — точное описание. Было бы понятно если это был какой-нибудь пацан, но это девочка — дева. И это стало её клеймом на всю оставшуюся жизнь. Она предоставляет потенциальную угрозу для общества. Девочка сумела победить обнуления ГИДРы. Она каждый раз перед обнулением оставляла какую-то маленькую вещичку на которую можно посмотреть, коснуться и вспомнить всё что прежде вложил в неё. Это может быть надпись, рисунок или просто маленькая безделушка. Только поняла она это слишком поздно. Всё её детство стёрли к чёртовой матери. Девушка села на край кровати и запустила пальцы в густые, каштановые волосы. По бледным щекам на пол капают слёзы, оставляя на щеках блестящие дорожки. Она невидящим взглядом прожигала в полу дыру. "– Решила покрасоваться? Захотела побыть девочкой? Розовый, серьезно? Ну ладно. Тебе идёт. – Спасибо. Система беспроигрышная. Главное надеть её и сделать частью себя. А когда нужно применить." Вдруг, девушка резко подняла голову и прислушалась. Рядом никого. Она встаёт и снимает с головы розовую заколку. Дева подходит к двери и встаёт на колено. Она несколько секунд покавырялась в щитке и дверь, поддавшись, открылась. Камеры отключились по нескольким движениям тонких пальцев. Путь свободен. Через главный вход не выйдешь. Круглосуточное наблюдение. Но Дева знает карту коридоров ГИДРы. Она, как призрак, скользит мимо лабораторий, пыточных. Там, на седьмом уровне есть чёрный ход, который ведёт прямиком наружу. Вон она эта дверь. Осталось проскользнуть мимо ещё одного перекрёстка. Но как на зло, из-за поворота вышел отряд. Солдаты повернули головы и бросились на девочку. Она не пыталась бежать, а шла напролом. Первого, тяжёлым армейским сапогом в живот. Второго кулаком поддых и в спину коленом. Одному на шею и завалить на другого, предварительно задушить боевым тросом. С размах бить по телу железной рукой. Девочка раскидывала солдат, как скомканные бумажки прошлого, от которых так хочется избавиться. Противники лежат на полу, стоная от боли. Дева обвела всех печально-победным взглядом и открыла дверь. Спустя многочисленные лестницы, коридоры и переходы показалась последняя дверь. Девочка протянула руку к дверной ручке и застыла. Что её там ждёт? На сколько сильно этот мир изменился? Вопросов море и ни одного ответа. Хотя нет, есть один: открой дверь и ты узнаешь. Дева вздохнула и открыла дверь. Холодный морозный воздух сразу бросился в лицо. Лёгкие прожигал свежий, нефильтрованный воздух. Глаза резал ослепительно белый снег. В 500 метрах от чёрного выхода темнели многолетние, гордые, пушистые ели. Стройные сосны своими верхушками подпирали небо. Девочка сделала шаг с бетонной плиты и её голые ноги пронзил холод снега, но она это не почувствовала. Годы жизни в ГИДРе сделали своё дело. Девочка ступила на снег, пощупала его руками, убеждая себя, что всё это настоящее, реальность, а не очередной сон, подброшенный ночью восполённым мозгом. Шаг и Дева бросилась вниз. Ближе к деревьям, которые живее солдат окружающих её. Она не хочет оборачиваться назад, она не хочет возвращаться. Но она вернётся, чтобы мстить за убитую маленькую девочку без детства, родни, близких и самой себя. Лес становился всё гуще. Небо темнее, а погода холоднее. Солнце село и на небе рассыпались, как крошки на столе миллиарды ярких звёздочек. Они по известной только им мелодии, подмигивал в такт всем прохожим, всем заблудившимся душам. Девушка шла. Ноги похожи на два сиреневых пятна, медленно продвигающихся вперёд. Рука покраснела и покрылась цыпками. Изо рта шёл слабый пар при -37°. Но Дева ничего не чувствовала. Она шла дальше. Она падала, но вставала и шла вперёд. Вот, на горизонте появились огонечки домов. Дым поднимался из труб одноэтажных домиков. Дева собрала последние силы в кулак и пошла к селению. Она подошла к крайнему домику и заглянула в окно, на котором мороз старательно вывел узоры. Внутри сидели старик и старуха, как в детской сказке неизвестного происхождения. Они сидели за чашками чая и о чем-то неспешно говорили. Дева подошла к двери и постучалась. Но никто не ответил, только голоса в доме притихли. Девочка ещё раз постучала, и кто-то кому-то быстро что-то зашептал. Дева постучала настойчивее и ей открыл дверь старик. Его седые волосы, как барашек, растрёпанно лежали на макушке. Он одет в широкие, тёплые штаны, в свитере ручной вязки и в толстых, пушистых тапочках. –Боже мой, девочка что ты делаешь? Зачем так убивать себя? Как тебя зовут? В ответ старику было только молчание. Дед посмотрел на девушку и спросил: –Ты меня понимаешь? –Да, — голос предательски захрипел и ответ получился неуверенным –Святая Мария, девочка, проходи. Замёрзла бедная. Люся, ставь чайник, нужно гостью согреть! –Божечки мой, ты себя так до смерти доведёшь! –Теперь меня не так просто убить, — горько усмехнулась Дева, чуть менее охрипшим голосом. –Малыш, как тебя зовут? –Призрачная дева, — тихо-тихо, еле заметно произнесла она. –Пирамида? Может Аида? Нет, у нас здесь не такие отшибленные люди водятся. Прасковья? –Да. –Боже мой, ты что босиком в такую погоду? И в тоненьких штанишках и футболочке? Давай, садись поближе к огню и отогревайся, Снежная Королева. –Скажите пожалуйста. Какой сейчас год? –2013 год –Что?! –Да, 2013 год. Старик и старушка отошли на кухню, а девочка огляделась вокруг. Неожиданно под острый взгляд попала средних размеров железная коробочка с торчащими из неё деньгами. Может девочка и раньше грабила, но поступать так с этими милыми людьми ей не хотелось. Но нужда этого стоит и девушка протянула руку вперёд. Спустя несколько минут в комнату зашёл старик. Старушка принесла большую кружку с горячим чаем. Девушка сразу потянулась к кипятку и на её лице расцвела, как подснежник скромная улыбка. –Не подскажите? Здесь по близости есть железнодорожная станция или паром? –Прасковья, мы в Сибире, в тайге, чёрт возьми. Какой паром? А железнодорожная станция имеется в городе. До города пешком идти час, а там по указателям можно найти вокзал. –Спасибо за информацию. Я нагрелась и теперь могу продолжать путь –Нет. Ты останешься тут ночевать. Сейчас опасно куда-то выходить –Ладно. Девушка прошла за старушкой в маленькую комнатку. Здесь была тёмно-коричневая кроватка, тумбочка, шкаф и стол с лампой. На полу лежал красный ковёр с золотистыми узорами, а на стене висели картины с разными темами и идеями. –Почему вы так добры со мной? –Когда-то у нас была маленькая девочка. Ей было всего лишь 4 года когда она умерла. Ты очень похожа на неё. Только у неё была полностью белая кожа, прямые волосы и узкий разрез глаз. –Мне на много больше лет, чем кажется. Но спасибо. Мне очень жаль что она умерла. Если бы я оказалась здесь раньше, может быть я её бы смогла спасти. –Вот и ладненько. Ты пока погрейся и сразу в кровать. Не засиживайся до рассвета. –Спокойной ночи. Старушка вышла и прикрыла за собой дверь. Девочка села на кровать и огляделась. Она бесшумно подошла к платяному шкафу и достала оттуда толстый свитер, тёплые носки и широкие брюки. Под кроватью были найдены маленькие ботиночки. За двадцать секунд это уже всё было на девочке. Она огляделась. На стенах висели красивые картины и девушка присмотрелась. На первой картине была запечатлена ночь в полнолуние, вдали чернели лиственные деревья. В глубине приветливыми огоньком смотрел с картины домик лесника. На кромке леса стоял одинокая тень волка. На другой картине стоял мужчина, а на против него стоит девочка. По её щекам стекали слёзы. Она бежит сквозь толпу на встречу отцу. Девочка провела пальцами по шершавой поверхности холста и резко отдёрнула руку. Она глубоко вздохнула и отвернулась. Ей нельзя здесь оставаться за ней обязательно пустят хвост. Она слишком дорогой сувенир, чтобы так просто её отпустить. Дева подошла к окну и выглянула из него. Она открыла окно и посмотрев последний раз на картины и камин, она выпрыгнула из окна.***
Девочка бежала, перепрыгивая через поваленные стволы, спотыкаясь, падая, бежала. Она не останавливалась не на секунду. Долгие годы проведенные в ГИДРе сделали своё дело. В дали показались огни никогда не спящего города. Она вбежала на главную улицу и метнулась к указателю. Спустя пятнадцать минут девочка нашла вокзал. В окошке она заказала билет в Москву и принялась ждать. Пятки начало покалывать, а рука покраснела ещё больше. Вторая, как была загорелой, такой и осталась. Через десять минут прибыл поезд. Девочка села в купленный ею плацкарт и уставилась в окно. Поездка обещала быть долгой. Впервые за несколько лет, а может и десятилетие она не знала, чем себя занять. Она проходила из угла в угол, прошарила все уголки. Прошлась по всем вагонам и самым верным способом себя занять, как спустя много лет наконец-то, спокойно выспаться. Девочка села на полку и думала, что она вот-вот прогнётся, сломается. Но полка крепко держалась за стены и дева блаженно выдохнула. Может быть она проспала 10 часов или несколько минут, она не знала, но через некоторое время к ней подошла ответственная за вагон тётенька. –Девочка, с кем ты едешь в Москву? –Знаете, мама сейчас отошла в туалет. –А. Понятно. Счастливого пути. –И вам того же. Тётенька ушла из комнатки девочки и направилась к себе. Дева вновь села на кровати и посмотрела в окно. Пейзаж изменился. Появились лиственные деревья. Реки разрезали пространство. Бесконечные поля, с неуловимыми глазом границами. Всё чаще стали появляться города. Посёлки с покосившимися, почерневшими домишками. Многоэтажки соревнующиеся между собой, кто выше. Поля, леса, посёлки, города. Всё слилось в один ураган. Всё было на столько не привычно для девочки. Она не понимала, где и как она провела столько времени в этих подземных лабиринтах внутринностей ГИДРы. Практически весь вагон наполнился людьми стремящимися в Москву. Каждый стремился там что-то найти, отыскать среди толпы. Но девочка не ради этого. Москва её промежуточная станция. Дальше у неё свои планы. Она отправится на родину отца. Туда где всё начиналось. Поезд прибыл на вокзал. Девочка вышла из вагона. Впереди лишь неизвестность и новый век в котором она никак не должна была оказаться. Здесь рекламные щиты что-то показывают. Троллейбусы без усов с проводами. Где-то яркими неоновыми вывесками светятся магазины. Машин не обычной формы. Всё другое. Всё непривычно. Всё не так. Девочка подходит к одному дяденьке и спрашивает: –Не подскажите? Как можно добраться до Америки? –Оо. Тебе, малютка, нужно сесть на самолёт или доехать до Петербурга и от туда на пароходе. –А как доехать до Петербурга? –Сядь на «Сапсан». Он тебя за несколько часов довезёт. –Спасибо. А вы сами туда не собираетесь? –Нет. У меня здесь семья. Я не могу их так просто бросить –Понятно. Девочка отвернулась и направилась, в указанную сторону. Дева успешно доехала до Петербурга. А от туда на пароходе в Америку. Девочка вышла с парохода и практически прошептала: –Нью-Йорк, встречай Призрачную Деву…***
Мне голос был. Он звал утешно, Он говорил: «Иди сюда, Оставь свой край глухой и грешный, Оставь Россию навсегда. Я кровь от рук твоих отмою, Из сердца выну чёрный стыд, Я новым именем покрою Боль поражений и обид». Но равнодушно и спокойно Руками я замкнула слух, Чтоб этой речью недостойной Не осквернялся скорбный дух.¹