Я сам выбираю свою судьбу

Гарри снова проснулся в чужой кровати и в совершенно незнакомой комнате. Не поднимаясь, он окинул помещение взглядом. Темно-зелёный цвет стен слишком напоминал стены гостиной Слизерина, не позволяя этой мысли развиться, Гарри торопливо поднялся с постели. Чувствуя непреодолимое желание, волшебник приложился головой о стену и обнаружил, что смягчающих чар на них никто не накладывал. Что было вполне нормально, так как обычно гости не бились головой о стены. — Мерлин, как можно быть таким тупым? Жизнь со змеями должна была выбить из меня привычку действовать как гриффиндорец, — Гарри замер, аккуратно прислонившись к стене. Возможно, авроры уже поджидали его за дверью. Прикусив нижнюю губу, Гарри решил, что стоило всё-таки спуститься, ведь при необходимости он мог наложить массовый обливиэйт. Когда он выскочил из комнаты, ощущая, как под кожей двигались потоки магии, он был готов встретиться с любым противником, кем бы тот ни был. Темный коридор оказался пуст. Только пара портретов висела на стенах. Он медленно выпрямился, все еще готовый к нападению. Гарри подождал ещё пару минут, но ничего так и не произошло. Он закрыл за собой дверь в спальню и пошел вдоль по узкому коридору. Портреты провожали его пристальными взглядами, но, к счастью, молчали. Гарри был уверен, что сожжет того, кто посмеет с ним заговорить, может они это предвидели. Утром он был слишком уставшим, чтобы разглядывать дом, в который его привели. Сейчас, пока он искал Люпина, можно было изучить место, в котором поселился его бывший профессор. Этот дом чем-то напоминал Гарри дом Блэков. Может из-за обилия слизеринских цветов в интерьере, а может из-за следящих за ним портретов. Гарри был уверен, что некоторые из них видел на Площади Гриммо. А ещё то тут, то там были расставлены артефакты. И хотя называть их темными было бы неправильно, к светлой магии они также отношения не имели. Кто бы ни жил тут до Люпина, они определенно выбрали очень своеобразный способ украсить свое жилище. Люпин готовил на кухне. Гарри бросил взгляд на часы и если судить по тому, что он увидел, то большую часть дня он благополучно проспал. Том бы взбесился, узнай он, что Гарри пропустил завтрак и обед. Но Тома рядом не было, а для Гарри это не имело значения. Дурсли вообще частенько забывали кормить его. Но это не значило, что он не был голоден. Гарри остался в дверях, наблюдая за Люпином. Мужчина сильно постарел с их последней встречи. В волосах появилась седина, а в глазах поселилась усталость. Он сильно похудел и одежда висела на нём неопрятным мешком. Но что-то изменилось в нём с прошлой ночи. Сегодняшний Люпин был полон энергии, выглядел счастливым и отдохнувшим. Гарри было интересно, что вызвало такое изменение. — Гарри, присаживайся. Еда будет готова через минуту, — Люпин ни разу не посмотрел в его сторону и Гарри был абсолютно уверен, что подошёл совершенно беззвучно. Но у оборотней было обостренное чутье, а он успел навести шума, выходя из комнаты. — Конечно, профессор, — Гарри опустился на один из стульев, мимолётно подумав о том, что обычно еду готовил он сам. — Гарри, я уже несколько лет как не твой профессор. Прошу, зови меня Ремус, если, конечно, хочешь… Или Люпин. Как тебе будет удобно. — Да, думаю, Ремус подойдет. Оборотень подал еду и занял свое место за столом. Ели они в тишине. Когда их тарелки опустели, Гарри взмахнул рукой и посуда, с тихим хлопком, исчезла. Люпин вскочил со своего места и уставился на него. — Кажется, ты забыл вчера рассказать мне о некоторых вещах? — Гарри вздрогнул от того, как прозвучало это предположение. По правде говоря, он не всё рассказал Ремусу, да и болезнь свою он скрыл. Не хотелось лишний раз волновать Люпина, тем более что помочь он ему не мог. — Извини, я просто привык к этому. После того как Гриндевальд сломал мою палочку, это оказался единственный способ колдовать. — Но разве ты не понимаешь, как это необычно? Если я не ошибаюсь, беспалочковой магией владеют только Дамблдор и Волдеморт. Конечно, и другие это умеют, но только на уровне простеньких чар. При этом тратится слишком много магии, так что волшебники предпочитают использовать проводник. — Я до сих пор не понимаю, что в этом такого удивительного. Том без проблем научился. На самом деле, это не так уж сложно, просто необходимо точно знать, что ты хочешь сделать и позволить магии действовать самостоятельно, — пожал плечами Гарри. — Да, Том, и когда я смогу встретиться с ним? Так как здесь нет ни Джеймса, ни Сириуса, думаю, что именно я должен поговорить с ним по-мужски и предупредить, чтобы не смел обижать моего волчонка. — Я никогда не увижу его снова. Никогда. — А почему нет, Гарри? Я знаю, что прошло больше пятидесяти лет и он, скорее всего, уже слишком стар для тебя, но тебе не кажется, что он заслуживает объяснений? — Скорее всего, он попытается меня убить, как только увидит, — фыркнул Гарри, пряча взгляд. — Конечно, если его друзья не сделают этого раньше. — Думаю, ты преувеличиваешь. Он будет счастлив увидеть тебя живым и узнать, что с тобой все хорошо. Конечно, может возникнуть проблема с тем, чью сторону он занял. Я сильно сомневаюсь, что у него нейтралитет в данном вопросе. И ты вовсе не обязан говорить ему свое настоящее имя, по крайней мере до того, как он даст непреложный обет. — Ремус, я не позволю Тому узнать, что я жив, — настойчиво повторил Гарри, всё ещё избегая смотреть на Люпина. — Почему нет, он заслуживает… — Я знаю, чего он заслуживает, но Том Риддл — это Волдеморт. Хорошо, что Ремус уже закончил пить чай, иначе весь он оказался бы на столе. — Погоди… Кто, ты говоришь, Том? — всё ещё пытаясь осознать, спросил бывший профессор. — Гарри, чувство юмора явно досталось тебе от отца. — Спасибо, наверное, но я серьёзен. — И когда ты об этом узнал? — с лица Ремуса немедленно исчезла та слабая улыбка, что робко появилась на его лице секунду назад. — Второй курс. — О, тогда нет причин винить себя. Ты не знал, кого усыновляешь, но это всё равно не объясняет, зачем ты это сделал… — Ну, я имел в виду свой второй курс в Хогвартсе, — Гарри понял, что сказал лишнего, когда глаза Ремуса стали янтарными. — Гарри Джеймс Поттер, ради всего святого, о чем ты думал?! Хотя, нет, забудь, сомневаюсь, что ты вообще думал! Из всех глупостей, которые ты мог натворить, тебе захотелось усыновить будущего Темного лорда, игнорируя возможную опасность? Так ты умудрился прожить с ним под одной крышей четыре года? Гарри вздрогнул. Он был уверен, что как минимум оглох на правое ухо. Кажется, он нашёл человека способного оглушить его быстрее, чем это делала тетя Петунья. — Я хотел посмотреть, смогу ли я изменить будущее. Но вернувшись, узнал, что ничего не изменилось. Родители и Сириус мертвы, а Волдеморт всё ещё Темный лорд, — Ремус мрачно сложил руки на столе. — Гарри, нельзя изменить будущее, это невозможно, — оборотень глубоко вдохнул и Гарри понял, что его ждет очень длинная лекция. — Прошлое изменить невозможно. Скажем, в прошлом тебе удалось убить Дамблдора. Тогда директора не будет в настоящем, чтобы случайно отправить тебя в прошлое, именно поэтому ты не можешь его убить, потому что иначе исчезнет тот, из-за кого ты совершил скачок во времени. Такой вот временной парадокс. — А как же маховик времени? — Ремус ещё раз вздохнул, прежде чем продолжить, и Гарри пожалел о своем вопросе. Кто же знал, что оборотень, зануда похуже Гермионы. — Я знаю о том, что было на третьем курсе, Сириус рассказал мне. Чтобы ты знал, — вы ничего не исправили. Всё, что вы делали, — уже произошло. Но пользоваться маховиком всё равно стоит с большой осторожностью. Иногда случаются досадные ошибки. Гарри откинулся на спинку стула, проводя рукой по волосам и обдумывая услышанное. — Значит всё, что я делал, не имело смысла и я в любом случае не смог бы изменить будущее? — Да, но, если тебе интересно моё мнение, то я бы сказал, что ты должен был отправиться в прошлое, иначе настоящее бы не случилось. Так что, что бы ты ни предпринял, изменить то, что происходит, ты бы не смог. Это просто должно было случиться. Технически, это уже произошло, уже стало частью твоего прошлого и поэтому, изменить его нельзя. От новой информации начала болеть голова, Гарри потёр уставшие глаза, а ведь он только недавно проснулся. — Слишком много информации за один раз, — пожаловался Поттер. — Как и узнать, что ты жив, а Дамблдор лжец, — парировал оборотень со слабой усмешкой. — Да, кстати, я тут всё гадаю о том, почему ты прячешься здесь и до сих пор не сдал меня кому-нибудь заинтересованному? — Гарри поднял глаза и встретился с оборотнем взглядом. — После того, как Дамблдор объявил о твоей смерти, я покинул Орден. Я хорошо знаю тебя, поэтому не смог поверить в то, что ты беспричинно сменил сторону. Любая твоя причина, будет достаточно веской и для меня. И после того, как озвучили завещание Сириуса, причин оставаться с ними и ждать, когда же меня убьют, не осталось. — Ты о чём? У Сириуса было завещание? Рагнок мне об этом не говорил. — Сириус назвал тебя своим наследником. Так что, формально, ты теперь Гарри Джеймс Поттер-Блэк. Часть денег, по его воле досталась мне, Тонкс и её матери. Все его имущество унаследовал ты, кроме этого дома. Его завещали мне, так что даже Дамблдор со всем своим орденом, не может меня найти, — Ремус отпил кофе и продолжил. — Поскольку министерство официально признало тебя мёртвым, твою часть наследства разделили между мной и Тонкс. Я верну тебе то, что получил, потому что лично мне хватит и того, что завещал Сириус. — Нет, спасибо, — сразу отказался Гарри. — Всё самое необходимое у меня есть. Остальное пусть лучше хранится у тебя.   Ремусу вовсе не нужно было знать, что он не планировал прожить долгую жизнь. Кроме того, он получит ещё и то что принадлежало Гарри Поттеру. На взгляд волшебника, не было необходимости перекладывать вещи с места на место, если в конечном счёте, они так или иначе всё равно окажутся собственностью Ремуса. — Как скажешь, — кивнул оборотень, поднимаясь из-за стола. — Но есть кое-что, что Сириус хотел бы отдать именно тебе. Пойдем, пожалуйста, со мной. Люпин повёл Гарри на задний двор. Они вошли в место, являвшееся, скорее всего, старым заброшенным гаражом. — Но разве Блэки не были чистокровными волшебниками, ненавидящими всё, что касается магглов? — удивленно приподнял бровь Гарри. — Да, такими Блэки и были, но у него также был дядя, который не соглашался с такой точкой зрения. Он помог Сириусу, когда тот решил убежать из дома. Дом, да и большинство вещей в нём, принадлежали когда-то этому представителю рода Блэк. Гарри кивнул, но глаза его, по мере осмотра помещения, неминуемо принимали округлённую форму. Гаражом давно не пользовались и то, что в нём надо было убраться, сомнению не подлежало. Пыль толстым слоем покрывала пол, и Ремус, ходя по гаражу в поисках чего-то ещё, оставлял на нём отчётливые следы. Коробки, сложенные друг на друга, возвышались над головами и опасно кренились то в одну, то в другую сторону. Гарри, передвигаясь по помещению, старался держаться от них подальше. Быть погребённым под тяжеленными коробками, готовыми рухнуть от малейшего неверного движения, ему категорически не хотелось. Заметив, что Ремус остановился перед чем-то, накрытым когда-то белой тканью, Гарри замер за его спиной, опасаясь идти вперёд. — Я понятия не имею, как он здесь оказался, — выдохнул Люпин поражённо, подогревая в стоящем позади него волшебнике, интерес. — Либо это сделала магия, либо сам Сириус, после написания завещания. Но как бы то ни было, твой крёстный хотел, чтобы он был у тебя. Закусив нижнюю губу, Гарри сделал несколько шагов вперёд и замер. Зная Сириуса, то, что он оставил могло оказаться какой-то шуткой, но Гарри сильно сомневался в этом. Ремус определённо знал, что это такое. Так что, будь оно опасным, то предупредил бы его. С другой стороны, он был Мародером, а значит мог и слова не сказать, если шутка была безобидной. Решив все же рискнуть, Гарри протянул руку к белой ткани и резко стянул покрывало. Облако пыли поднялось в воздух, отчего Гарри торопливо зажал рукой нос и задержал дыхание. Меньше всего он хотел так глупо подставиться сейчас, чтобы Ремус узнал о его болезни. Гарри на пробу несколько раз моргнул, пытаясь понять, было ли реально ли то, что он видел перед собой. Нет, Сириус бы ни за что не оставил эту вещь ему. Для крёстного это была самая дорогая вещь. Мотоцикл Сириуса был точно таким, каким он видел его во сне. Гарри с любовью провел ладонью по стальному корпусу, наслаждаясь гладкостью и прохладой металла. — Он всё ещё на ходу? — спросил он, обернувшись. — Думаю, да. Хагрид хорошо о нём заботился, пока не вернул его Сириусу. К сожалению, Бродяга так и не прокатился на нём вновь, так что не знаю, сможет ли он взлететь. Но если он на ходу, трудностей с управлением не будет. Сириус его зачаровал поэтому, чтобы сесть за руль, надо знать пароль. — И какой пароль? — Трахни меня раком. Гарри прыснул в кулак, даже не пытаясь сдержать смех. Это было так в духе Сириуса. Поттер представил, как Блэк на небесах каждый раз заливается громким смехом, когда кто-то произносит придуманный им пароль. Смахнув рукавом выступившие на глазах слезы, Гарри вздохнул и перевёл дыхание. Он смирился со смертью Сириуса, но мысли о том, что его крёстного больше нет рядом, всё равно вызывали боль. А мотоцикл, когда-то принадлежавший ему, делал эмоции ещё более реальными. Тяжелая рука легла на его плечо и Гарри не задумываясь, обнял оборотня. Ремус молча прижал его к себе, погладив по голове. Гарри закрыл глаза, уткнулся Люпину в грудь и, вдыхая его запах, наконец-то расплакался. Впервые за долгое время ему не надо было сдерживать, скопившиеся на душе, слезы.  — // — // — // — На это ушло время, но он всё-таки смог оторваться от преследовавших его авроров. Фенрир фыркнул. Можно подумать, что раз они прошли аврорскую подготовку, то смогут справиться с ним. С другой стороны, удивляться не стоило. Волшебники думали, что раз они могут, размахивая палочкой, высечь несколько искр, то априори становились лучше всех остальных. Вот только они забыли, что не всё решается магией. Он двигался быстрее, чем его оппоненты успевали завершить волшебными палочками свои возвышенные пасы. Тем, кому хватало смелости подойти к нему близко, он нахально демонстрировал клыки. Лишь немногие могли похвастаться тем, что не знали, кто он такой. И либо до них быстро доходило, что он не жалует их брата, либо они были не жильцы. Чтобы выжить в Лютном, надо было иметь особенную репутацию. Фенрир сделал себе имя ещё в те времена, когда был молод. С силой, которую он получил, это было легко. А ещё он был больше и сильнее других оборотней. Он быстро добрался до мотеля в котором нашел Поттера. Это было случайностью. Он часто встречался в мотеле с одним из своих информаторов или с лазутчиками из других стай. Это было одно из тех немногих мест, в котором не брезговали обслуживать представителей его вида. Он должен был встретиться с разведчиком, вернувшимся с задания. Мальчик по возрасту, наверное, должен был бы сейчас заканчивать Хогвартс, если бы ему позволили получить образование, но был крупнее своих сверстников. Хотя до размеров самого Фенрира ему было ещё расти и расти. Он подобрал Тобиаса щенком. Обычно он не заботился о тех, кого обращала его стая, но тут чутьё подсказало, что мальчик мог быть полезен в будущем, и не прогадал. В добыче информации Тобиас был лучшим. Фенрир сел за стол, опускаясь на место напротив парня. Тобиас, перед которым уже стояла кружка пива, поддерживал то молчание, в котором Фенрир делал свой заказ. Когда же перед оборотнем поставили его пиво, оба также молчаливо опустошили свои кружки.  — Рад видеть тебя, щенок.  — Альфа. В мотеле было многолюдно, по сравнению с прошлым разом и Фенрир решил наложить заглушающее. Лишние уши тут были совершенно не к чему. — Есть что-то интересное для меня, щенок? — поинтересовался Фенрир, наблюдая за тем как Тобиас прочистил горло и вытащил несколько листов из внутреннего кармана. — По вашему приказу я искал Ремуса Люпина. Вы его обратили, когда оба были детьми, я прав? Фенрир кивнул, хотя в этом не было необходимости. Он хотел, чтобы Тобиас перешёл к сути, без всей этой воды, но щенок всё равно будет рассказывать в своём темпе. Торопить его было бессмысленно. — Люпин был одним из сторонников Дамблдора, а после смерти чудо-мальчика бесследно исчез. Фенрир сдержал злобный комментарий, крутившийся на языке. Это могло привлечь ненужное внимание к их встрече. Всё-таки его не должно было быть здесь. Он должен был заниматься поисками чудо-мальчика и какого-то Эвана Джеймса, которого Лорд Волдеморт кажется хорошо знал, а не решать собственные проблемы. — Люпина видели в нескольким местах, откуда он всегда исчезал, не задерживаясь там надолго и не оставляя следов. Я предполагаю, что он использует множественную аппартацию, запутывая следы. Умно, но он допустил несколько ошибок. Фенрир пришел в бешенство. Поведение Тобиаса доказывало, что щенок не нашел ничего полезного.  — Проверенный источник сообщил, что Люпин был неоднократно замечен в деревне под названием «Годрикова впадина». В этом месте, как известно, находятся могилы Поттеров. Расследование показало, что один из родственников Сириуса Блэка так же жил там. Возможно, что дом был подарен Люпину, но доказательств этому нет. Фенрир даже не попытался скрыть свою улыбку. Новости Тобиаса оказались намного лучше, чем он ожидал. Довольный, он откинулся на спинку стула. — Собери всю стаю. Мы вернём потеряшку обратно. Тобиас кивнул, встал со стула и бесшумно покинул таверну. Альфа-оборотень, посидел несколько минут в одиночестве и тоже ушел. Ему предстояла долгая дорога до Годриковой впадины. Он был в розыске, а значит, воспользоваться услугами Ночного рыцаря было нельзя. К счастью, существовали и другие способы путешествовать. — // — // — // — Драко с трудом сдерживал усмешку, наблюдая за людьми в Большом зале. Учебный год только начался, а он уже с нетерпением ждал Рождество и возвращения в поместье. Там можно есть, не испытывая отвращение к окружающим. Он посмотрел на Гриффиндорский стол, стараясь удержать на лице нейтральное выражение. Даже находясь в другом конце зала, факультет львов отбивал у него аппетит. С его места было отлично видно грязнокровку и Уизли, — лучших друзей Поттера. После смерти которого они сделали всё чтобы… Было противно. Он не понимал, как можно было просто взять и вычеркнуть из своей памяти предыдущие пять лет жизни. С тех пор, как Поттер отверг его дружбу, Драко внимательно наблюдал за Золотым Трио. Он был свидетелем тому, как Уизли предавал Поттера из-за ревности, как грязнокровка использовала свои знания, не давая Поттеру действовать самостоятельно. Всё было бы иначе, пожми в тот злополучный день Поттер его руку. Даже попади он в Гриффиндор, Поттер бы всё равно узнал, что Малфои не бросают своих друзей. И если что-то случается, они несут ужасное возмездие. К примеру, месть семейству Уизли от его прадеда, когда они разорвали помолвку между их семьями. Даже спустя столько лет рыжие нищеброды не смогли восстановить ни свой статус, ни финансы. Драко отвел взгляд от стола Гриффиндорцев и оглядел своих однокурсников. Никто из Слизерина не верил, что Поттер был сторонником Волдеморта. У большинства родители были Пожирателями. И Драко точно узнал бы от отца, если бы Поттер действительно вступил в их ряды. Возникал вопрос, зачем Дамблдор солгал об убийстве Поттера? Драко нахмурился, тыкая вилкой в мясо, лежавшее на тарелке. Он ненавидел, когда в чём-то не находил смысла. С другой стороны, всё, что когда-либо касалось Поттера, всегда было сложным для понимания. Драко посмотрел на профессорский стол, за которым сидел его крёстный, Северус. В последнее время, зельевар выглядел ещё более уставшим и бледным. До него доходили слухи о том, что он получил задание от Лорда. Никто не знал, что именно ему поручили, а Драко был не настолько глуп, чтобы лезть к нему с расспросами. Тем более после того случая с гриффидоркой. Беднягу до сих пор не выпустили из медпункта и ходили слухи, что она, как только оказывалась в темноте, начинала истошно кричать. Ему было любопытно, что же такого сделал Северус, но решил не лезть с расспросами. В том настроении, в котором пребывал его крестный, он мог бы продемонстрировать это на самом Драко. Разумнее было дождаться того времени, когда всё войдет в привычное русло. — Драко, так твой отец выяснил что-нибудь о загадочном друге твоего прадеда? — Драко закатил глаза. Блейз был слизеринцем и его другом, но этот итальянец слишком часто открывал рот тогда, когда ему стоило бы помолчать. — Если тебе любопытно, Блейз, никто, включая моих родителей, ничего о нем не узнали. Мой прадед, Тиберий Кастор Малфой, рассказывал мне много историй про Эвана Джеймса, но не думаю, что он мог быть другом и моего прадеда и нашего Лорда. Из того что мне известно, мистер Джеймс исчез когда напали на Хогсмид и с тех пор о нём никто не слышал. Но, видимо, он был очень дорог моему предку. Блейз фыркнул. — А разве твой прадед не прослыл сумасшедшим? — Да, есть такое. Говорят, он даже представлялся другим именем, «Мортимус», ну или как-то так. Его портрет до сих пор висит в поместье. И когда кто-то проходит мимо, он их проклинает. Никто не знает, как у него это получается, но картину не смог снять даже мой отец, — Драко улыбнулся. Будучи ребенком, он часто посещал портрет прадеда и слушал его истории. Многие из них были про Эвана Джеймса, которого сейчас разыскивал Волдеморт. Из рассказов прадеда было понятно, что Эван был и, вероятно, всё ещё являлся очень сильным волшебником, а также шутником, который измывался над Дамблдором. Он даже превзошёл в этом близнецов Уизли. Драко вновь посмотрел на учительский стол. Встретившись взглядом с черными глазами крестного, слизеринец опустил взгляд вниз. Он знал, что Северус легилимент и не горел желанием, чтобы мужчина копался в его голове. После уроков, Драко, собирался отправить родителям сову, желая сообщить, что Северус снова перестал следить за своим здоровьем. Оставалось надеяться, что крёстный простит его за это. Кроме того, было интересно наблюдать за тем, как его родители кудахчут над «огромной летучей мышью из подземелий Хогвартса».  — // — // — // — Гарри напевал незатейливую песенку, тщательно отмывая мотоцикл найденной где-то и смоченной в ведре тряпкой. Магией было бы быстрее, но Гарри казалось, что правильнее будет сделать это руками. Он представлял, как Сириус часами занимался мотоциклом в прошлом и чувствовал, что таким способом словно становился ближе к ушедшему крёстному. Мотоцикл, стоило его отмыть, впечатлял размерами и красотой, и Гарри наконец-то понял, почему Сириус так любил его. Было интересно, каково это, лететь на нем сквозь облака. Технически, он уже летал на нём, но тогда Гарри был младенцем, который не мог по достоинству оценить все прелести полёта на этом звере. Единственное, с чем он мог сравнивать, — это полеты на метле, а Гарри был более чем уверен, что это совершенно разные вещи. Значит, чтобы узнать наверняка, надо попробовать. За спиной хлопнули дверью.  — Ты идешь обедать? Обернувшись, Гарри кивнул Ремусу. — Еще минутку. Осталось немного, приду как только закончу, — вновь развернувшись к мотоциклу, услышал уже удаляющиеся шаги Гарри. Наверное, Люпин решил дождаться его на кухне. Неделя в компании Ремуса прошла тихо и спокойно. Бывший профессор задавал ему вопросы, в попытке разобраться с произошедшим, а Гарри старался ответить на них как можно подробнее. Но не смотря на все усилия, выяснить, почему он оказался в прошлом так и не удалось. Трижды в него попадало смертельное проклятие, и каждый раз после он оставался жив. Ремус просто сходил с ума, пытаясь разобраться в этом. Гарри ещё не рассказывал Ремусу о своих приступах и было удивительно, что оборотень сам не заметил этого. Гарри решил, что из-за зелий, которые он принимал, звериное чутье притупилось и он не мог унюхать, исходящий от Поттера запах крови. Эту неделю он не только приводил в порядок мотоцикл Сириуса, но и изучал книги в библиотеке. Для победы над Дамблдором ему потребуется как можно больше знаний. Посвящать Ремуса в свои планы Гарри не собирался, ведь тогда оборотень непременно попробует его остановить. Вздохнув, Гарри тряхнул головой, отгоняя не радужные мысли и отложил тряпку, поднимаясь на ноги. Он с любовью взглянул на мотоцикл. Ему нетерпелось прокатиться на нём, но приходилось быть осторожным. И даже если он так и не сможет воспользоваться им, то Ремус дорожит мотоциклом и точно не выбросит за ненадобностью. Взрыв сбил Гарри с ног, как только он вошёл в дом. Он упал на спину, здорово приложившись ею об пол, и сморгнул выступившие на глазах слезы. Гарри поднялся, с абсолютной уверенностью в том, что завтра его спина будет напоминать один большой синяк. Прислонившись к стене, он подождал пока хотя бы немного не пришёл в норму. Резко распахнув глаза, Гарри ужаснулся, поняв, что эпицентр взрыва был на кухне. Ремус не был шеф-поваром, но уж точно не взорвал бы плиту. С другой стороны, с Люпином он ни в чём не был уверен. Мысленно проклиная всё на свете, Гарри ринулся вперёд по коридору. Он хотел убедиться, что Ремус не пострадал. В голове обескураживающе красочно возникли картины истекающего кровью или уже мёртвого оборотня. Гарри поежился, отгоняя эти видения от себя. Ему ни к чему были подобные мысли. Гарри остановился в дверном проеме, где только неделю назад робко стоял, наблюдая за тем, как Ремус готовил, и не узнавал больше помещение, которое ещё совсем недавно звалось кухней. Одну из стен снесло начисто, и ничто не мешало Гарри видеть жухлую лужайку во дворе. К счастью, щиты остались целы, не позволяя посторонним увидеть происходящее внутри дома. Хоть об этом не надо было переживать. Адреналин кипел в крови, взгляд Гарри метался по раскорёженным обломкам, в поисках Ремуса, но в воздухе стояла густая и плотная, серо-коричневая пыль, мешая обзору. — Вот это да! Похоже, Ремус надеялся спрятать от меня своего щенка, но я уверен, Лорд будет счастлив видеть тебя, Поттер. Гарри напряжённо замер, услышав голос Фенрира. Как оборотень смог их найти он понятия не имел. И единственное, в чём он был уверен, так это в том, что ему и Ремусу следовало бежать, и как можно скорее. Не желавшая становиться чуть менее плотной, пыль раздражала, поэтому Гарри взмахнул рукой, накладывая невербальное очищающее. Фенрир то был оборотнем и мог найти его без помощи зрения, по одному только запаху. Для Поттера в сложившейся ситуации не было ни единого преимущества. Когда пыль завихрилась по воле магии в единый поток и исчезла из воздуха, он смог наконец-то оценить весь масштаб и ужас ситуации, в которой оказался: Фенрир пришел не один. Позади него стояло пятеро мужчин и все они, так же как и он, были оборотнями. Гарри неосознанно отступил на шаг назад, увеличивая дистанцию. — Что ты тут делаешь, Фенрир? — совладав с собственным голосом, спросил Гарри. — Не припомню, чтобы Вас приглашали на чай, — уже подлив масло в огонь, мысленно выругался и замолчал волшебник. — Поверь мне, щенок, я пришел не за тобой. Ты просто приятный бонус. Скажи мне, где Ремус? — фыркнул Фенрир, неприятно оскалившись. Гарри взглянул в глаза оборотню, а после обвёл взглядом то, что осталось от кухни. Ремус должен был быть здесь, но его нигде не было видно. Ему придётся как-то держать их на расстоянии, пока он не сможет узнать, где Люпин. Потом можно было начать действовать. — Так, каково это, кланяться Тёмному лорду? Уверен, Волдеморту нравится, когда его маленькие цепные пёсики стоят перед ним на коленях. Мне интересно, ты выполняешь все его команды? — Гарри чудом удалось увернуться от его стремительной атаки. — Дерзкий, — хмыкнул он с усмешкой. — Я бы даже сказал, что ты в моем вкусе, не будь ты таким… — Все волшебники одинаковы! — перебил его оборотень, не желая слушать. — Вы смотрите на нас свысока, только из-за того что мы оборотни! — рычал, исходя злобой, Фенрир. Гарри покачал головой, уклоняясь от очередной, довольно ловкой атаки. — Не в моём случае, для меня ты просто слишком туп. Он отскочил от оборотня, обдумывая как бы ему выкрутиться из этой ситуации. Как и у вампиров, у оборотней были нечеловеческие сила и ловкость, а значит, долго избегать их атак он просто не сможет. И оборотней, убить сильным солнечным светом просто не представлялось возможным. До тех пор, пока он не знал, где находится Ремус, у Гарри были связаны руки. Он ни за что не рискнул бы использовать серебро, не зная, где тот находится наверняка. Поттер боялся по неосторожности, причинить Люпину ещё больше вреда. А с ним точно что-то случилось, иначе он бы давно уже ему помог. Удар под ребра стал слишком внезапным и откинул его к стене. Гарри приземлился на пол, как кошка, упираясь в захламлённое мусором деревянное покрытие ладонями и носками ботинок, после чего зашёлся в сильном, лишающем кислорода, кашле. Кажется, рёбра не сильно пострадали, хотя бы по болезненным ощущениям, что импульсами растекались по всему телу, можно было предположить, что сломано было только одно из них. Фенрир, оказавшись рядом, схватил Поттера за предплечье и поднял на собой, уставившись на него. Глаза медового цвета превратились в янтарь. — Не знай я лучше, то решил бы, что тебе нравится быть ко мне как можно ближе. Эх, извини, но ты всё ещё не в моем вкусе, — не прекращая дразнить оборотня, Гарри вонзил зубы в держащую его руку, со всей силы сжимая челюсть. Прокусить кожу он не смог, но Фенрир отпустил его, правда, не так как Гарри рассчитывал. Он буквально проклинал свою импульсивность, когда его швырнули как котёнка через всю комнату. Не обращая внимания на усилившуюся боль в ребрах, Гарри приземлился на ноги, стукнулся спиной о стену, затормозив о неё своим тщедушным тельцем, и дав себе всего секунду, чтобы прийти в себя, тут же побежал прочь, ведь оставаться на месте значило бы быть пойманным. Заметив во время бега Ремуса, наполовину заваленного обломками, Гарри увернулся от почти настигшего его Фенрира, следовавшего за ним по пятам, и встал между двумя оборотнями. Фенрир замахнулся, но тут же застыл, как только разглядел среди груды обломков за спиной Гарри, Люпина. Вопреки здравому смыслу и наплевав на опасность, Поттер обернулся, пытаясь оценить состояние мужчины. Он до сих пор не понял, в каком состоянии находился Ремус. Судя по тому, что он увидел, на помощь оборотня рассчитывать не стоило. Он лежал под обломками и был без сознания. Пол вокруг головы Люпина был залит сочащейся кровью из раны на затылке, а грязь и пыль, смешавшиеся с ней, напоминали густую рыхлую кашицу, заставляя Гарри похолодеть от мысли, сколько её уже утекло. Кажется, что-то тяжёлое упало ему прямо на голову. Ноги Гарри подкосились. Люпин был очень бледным, а он даже не мог понять дышит он или нет. От ужаса у него перехватило дыхание. Он не был готов потерять последнего близкого человека. Слишком многих он уже потерял: родителей, Седрика, Сириуса и Тома. Он не собирался отпускать Ремуса без боя. Не тратя время на раздумья, Гарри рванул к Люпину. Он не учился аппартации, но выбора не было, всё должно было получиться. В худшем случае их расщепит, но это не было бы худшим из зол. Он ещё не был готов к встрече с Волдемортом и если бы у Гарри был выбор, он вообще не стал бы встречаться с Темным лордом. Добравшись до оборотня, он обнял его и зажмурился, надеясь на лучшее. Гарри почувствовал знакомый рывок аппартации и улыбнулся. Он вытащит их отсюда. Но прежде, чем аппартация закончилась, его схватили за лодыжку и дернули так сильно, что он потерял концентрацию. Гарри обернулся, намереваясь ударить того, кто его держал, но его волоком оттащили от Ремуса и подняли над землей. — Ну, мелкий волшебник, кажется, на этот раз ты не уйдёшь. Я уверен, Темный лорд, будет рад увидеть щенка Поттеров. Гарри открыл рот, чтобы возразить или закричать, сделать всё, что могло бы помешать отвести их к Волдеморту, хотя прекрасно знал, что ничего из этого не сработает. — Оставь Ремуса в покое, сукин сын, или я надеру тебе задницу, да так что даже твоим предкам будет больно! Фенрир рыкнул. — И что же такой щенок, как ты может мне сделать? Если бы Лорд не хотел разобраться с тобой лично, тобой бы занялся я сам, — угрожающе прорычал оборотень, отчего Гарри вздрогнул и мысленно похолодел. В голове сразу же всплыли слухи о том, что Гринбек питает особую страсть к обращению маленьких детей. Прилетевшее со спины проклятие, вырубило Гарри прежде, чем он смог что-либо предпринять.