Каждый

Движения рук оставляют в пространстве лиловые линии. Хочется танцевать, плавно передвигаться из комнаты в комнату с закрытыми глазами и видеть спектр красок из музыки. Только вот я не могу видеть музыку, но благодаря цвету слов могу чувствовать её. Но интересная вещь происходит: не вся музыка со словами имеет цвет. Только чувственное и приятное уху ласка, как мамина рука касается волос мальчишки. Желтые песни заставляют меня чувствовать себя счастливым, превратиться в синюю волну и каплю росы на багровой траве летним утром. Хочу тепло, хочу лежать на поляне и слушать пение птиц, обниматься с людьми и закрывать свои серые глаза, цвет которых мне сейчас противен. — Ты слишком романтизируешь, но мне это нравится, — я открываю глаза, услышав голос Лары. Она улыбалась и по-доброму смотрела на меня. Мы с ней немного пообщались в интернете, а потом она предложила мне погулять. Я был немного удивлен такому предложению, но согласился. На пути к назначенному месту я очень боялся, что она не придет, и хотела таким образом поиздеваться. Но увидев бордовую куртку Лары, которая казалась мне огромным цветным пятном на белом снегу, то тут же успокоился и улыбнулся про себя. Когда мы сидели в кафе, то одна девушка случайно пролила на её куртку напиток, поэтому я предложил пойти ко мне и оттереть пятно. Хотел ли я, чтобы она пришла ко мне? Определенно. Она мне очень.. симпатизировала. Здесь и сейчас. Именно в этот момент. Но грех мой в том, что влюбляюсь я всех, кто любит меня. С последним я, конечно, весьма утрирую. Мне просто нравятся все, кто отнесется ко мне более-менее человечески, проявит заботу, поддержку там. Я думаю, что это очень помешает мне в будущем, когда я захотел бы.. отношения. Я не понимаю, почему это происходит со мной. Но-о к чему такие мысли, когда любить меня никто не будет? Класс же просто, пиздец, пожалуйста... Лара сидит на моей кровати. Бросаю взгляд на батарею, где сушится её куртка, и обратно смотрю на эту девушку. Сегодня она накрасилась менее ярко, чем обычно. Но мне нет никакого дела до её soft-румян, не румян — не важно. — Чем займемся? — спросила она, улыбнувшись мне. Хотелось пошутить, но я прикусил себе язык. — Ну-у, мы можем посмотреть фильм. В карты даже можем поиграть. Мы однажды в школе в средних классах с пацанами в столовке играли! Правда, потом пришла завуч... — Лара засмеялась, и я заметил, какая же она всё-таки милая. — И нас отвели к директору, но было забавно. Хотя я уже разучился в них играть, столько лет прошло... — Давай лучше фильм посмотрим? И вообще, что ты на стуле сидишь? Сядь давай рядом. Я же вроде как не укушу. Розовая блузка пахла лавандой и напомнила мне сахарные кусочки лимона. Я почувствовал этот вкус у себя на языке. Иногда такое появляется, хотя у меня точно отсутствует такая «особенность». Захотелось лимона. Прозрачного, желтого. Как в чай макнуть. — А какие ты фильмы любишь? — решил спросить я, обратно сев на стул. Зашел в браузер и начал искать фильмы. — Я фильмы не смотрю, сериалы только. Нетфликс, всякое такое. — А, — только и пробубнил я, немного опечаленный таким фактом. Фильмы я очень любил, хотя смотрю их редко и очень мало. — Мы можем посмотреть какой-нибудь фильм Балабанова, если хочешь. Ну, если тебе приемлемы такие, э-э.. радикальные методы в кино. Я просто не знаю, какие фильмы любят девушки. — Я тоже не знаю.. поэтому давай на свой выбор. Фильмы с прямым уклоном в романтику я не смотрел уже примерно год и особо не собирался. Поэтому, включив фильм Балабанова, сразу стало ясно — романтик из меня бестолковый. Мы сели на кровать. Наши плечи соприкасались, но Лара вообще не обращала на это внимания. Я сразу же подумал о книге и крокодиле. Надо будет ей подарить эту игрушку. Но по факту, главный герой здесь я, поэтому крокодила она должна подарить мне. Тупые книжки. Тупой я. Всегда привык, что во всем есть смысл. В каждых людях, видимо, ищу этого человека. Только не каждый живет в своей выдуманной сказке с кошачьим оскалом. Я просто другой жизни не знаю. Других людей. Они уходят, как только видят, какой отвратительный человек я есть. Клацать холодными от ноябрьской зимы пальцами по клавиатуре не так уж приятно, когда в моей комнате серое пространство, пиздец. Всё так плохо! Я смотрел на неё боковым зрением и думал, что эта девушка представляет из себя намного больше, чем есть на самом деле. Только вот нужна ли мне такая загадка? Вряд ли. Лучше по факту продолжать дрочить на порно и не вешать себе проблемы на плечи. Я что, идиот там какой-нибудь? Конечно же нет, я не хочу поддаваться своим животным инстинктам. Секс — это мерзко! Животное удовольствие от того, как член трется об вагину. Оргазм, тихие стоны и вздохи, закатывание глаз, кусание губ и царапины на мужской спине. Глупо и мерзко. Я не хочу связывать себя как-то с этим чувством. Обычно такие мысли у меня возникают, когда я кончаю, но сейчас... Это странно. Девушка рядом со мной. Ей четырнадцать лет. Мне через неделю шестнадцать. Мы сидим на моей кровати и смотрим фильм. Я могу положить руку ей на колено. Я могу её поцеловать, убрать каштановую прядь за ухо и поцеловать в щеку, выдыхая горячий воздух. Её шея от этого определенно покрылась бы мурашками, и я был бы доволен собой. Она бы смущенно опустила свой взгляд, а я нежно взял её за подбородок и потянул к себе, заставив посмотреть мне в глаза. Запустил свои пальцы под её нежную блузку из полиэстера, потянул лямку от бюстгальтера, но... Нет. На экране Данила Багров слушает наутилусов. Не могу слушать эти песни, а особенно сейчас, перед декабрем — неприятно. Лара сидит рядом со мной. Я смотрю на экран и не могу перестать думать о некоторых вещах. За окном идет снег. Мы молчим. — Это он как бы такой весь за справедливость? — Да, — коротко ответил я. — А ты смотрела «Груз 200»? — Ага. Мерзость... Я промолчал. Подумав немного, решил предложить чаю. Она согласилась, и я пошел на кухню ставить чайник. Потом сразу же достал свой телефон и зашел в сообщения. «почему ты пропадаешь? я успеваю соскучиться по тебе...... возвращайся.» «А ты правда скучаешь? Это очень приятно» «любишь ты слова о любви, конечно. могу мысленно погладить тебя по голове и прижать к себе, но ты и сам обойдешься. хы.» Закатываю глаза и иду обратно к Ларе. Она улыбнулась, когда я вошел в комнату. Сел рядом с ней. Она взяла меня за руку и положила голову на плечо. Я ей что, нравлюсь? Это намек к действию? Или простой дружеский жест, который не имеет никакого значения? Что мне делать? Не зная, какие действия предпринимать, я сжал её руку, как бы давая понять, что я тут, рядом ментально. Я могу отдаваться намного больше, чем другой человек в дружбе. Или я делал так раньше, а сейчас нет. Но я знаю, что люди, которые знают прошлогоднего меня, теперь видят совсем другого человека — смирившегося. Поддельная нежность. Как поддельный оргазм. *** Никакого поцелуя не произошло. Без понятия, ждала ли она этого, но по её улыбке я понял, что время прошло хорошо — после фильма мы расстелили одеяло на пол, легли и стали слушать музыку, мотая головой. Потом я пытался заплести ей косы, но у меня ничего не получалось, поэтому она стала учить меня. Был момент, когда я провел рукой по её волосам. Ларе это понравилось. Я понял по тому, как она странно мне улыбнулась. Стоило поцеловать, но я был слишком не уверен в себе. Я не люблю целовать первым, даже если сильно хочу этого. — Мне кажется, что ты бы смог сам играть в кино. Такой, э-э.. шиферный. Прикольно. — Не, не думаю, что шиферный. Мне кажется, что это бело-серое. Но мне нужен один определенный человек для того, чтобы полностью попасть в эту зимнюю российскую атмосферу. Только мы с ним не общаемся. — Миша, я не понимаю, что творится в твоей голове... Какие-то ассоциации, воспоминания, ложные воспоминания, детство, цвета... Ужас. — Я привык, когда за одной мыслью следует всегда другая. Это ведет к совершенно другим вещам, и каждый день я познаю новые уголки собственного разума, но после такого я не в состоянии понять смысл чужих слов. То есть, когда мне что-то говорят, я вообще ничего не понимаю. Я проводил Лару до остановки, посадил её на маршрутку и пошел домой. По пути закурил и подумал о боге. Может, в религию уйти? В ней есть собственная красота. Что-то таинственное, легендарное и чуткое. Этот единственный свет свеч в церкви темной ночью Рождества, стук каблуков по трехцветному кафелю, старые иконы на стенах и молящиеся девушки в платках и юбках. На религии можно неплохо заработать ещё. Хотя... как показывают недавние новости, у нас уже есть самый богатый патриарх в мире. Но мы попытаемся поверить в себя, потому что каждый из нас для собственного тела является богом.