— Я зол. — Всё в порядке, Джон. В этом нет ничего необычного. Он заставляет всех нас это чувствовать. Все отметки на моём столе и этот шум, выстрелы в половину второго утра... — Да. — ...проклятые образцы в холодильнике. Представь, хранить тела рядом с едой. — Да. — И ссоры! До ручки меня доводил своим легкомысленным поведением! — Послушайте, вообще-то я не настолько зол, ладно? Шерлок (Sherlock) миссис Хадсон Доктор Джон Ватсон
***
Причин для того, чтобы недолюбливать Ричарда, у неё было множество. Он отращивал волосы, крася их в блондинистный оттенок, имел странную и, откровенно говоря, раздражающую привычку звать каждого встречного «дорогуша», а также считал её своей маленькой вредной принцессой. Вследствие частых истерик и разбитых из-за детской мести цветочных горшков прибавилось капризная, впрочем, любви это не умаляло. Вздорный американец всё так же ластился к ней, щипал за щёчки, бока и всё, до чего дотянутся ручки, задаривая бесчисленным количеством розовых платьев, кукольных домиков и клубничным мороженым. От первых двух она категорично отказывалась, последнее же гордо отбирала. Вообще он был немного двинутым на ровном месте. Поощрял любые беспорядки, что устраивала Джен, а устраивала она их с завидной регулярностью, умилялся с каждого произнесённого слова, то и дело запечатляя какой-либо момент на фотоаппарат, и кудахтал над ухом, словно курица наседка. «Зачем тебе это дерево, Дженни? Ты же поцарапаешь руки!» — причитал Кинг, патетично заламывая свои руки. «Ну, приоткрой ротик, это же шпинат. В нём столько кальция, что на всю жизнь хватит», — тянулся откормить всякого рода овощами, нацепив на себя ужасного вида фартук, состоящий из обилия сердечек и красных следов поцелуев. «Папочка принёс костюмчик Динь-Динь, давай устроим вечер моды!» — подбрасывая пакет, заливисто смеялся он на её боязливо спрятавшуюся под стол в гостиной фигуру. Признаться в том, что таким образом ведёт себя чуть ли не каждый отец в мире, было морально сложно. Нет, она, конечно, стала уже дочерью, этаким эталоном невинности и объектом всего внимания, но разве между мальчиками и девочками существовала когда-либо такая разница? Хотя Джен, наверное, забыла о том, кем и где работает этот человек и его поведение. За время долгого сожительства вместе неосознанно привыкаешь даже к самым безумным вещам. Собственно, к чему это ведётся? Кинг просто не могла понять, по какой определённой причине до сих пор терпит данный экземпляр и покорно сидит в одной из комнат отдыха хост-клуба, меланхолично наблюдая за переодетыми в женские наряды мужчинами. Токио огромный город, столица целой развитой страны, так что удивляться не стоит, но сколько бы лет не прошло, а осадок внутри всё равно поселится при виде подобной картины. Интересно, а эти люди действительно столь привлекательны в плане общения, раз сюда захаживает столько посетителей? Заведение ведь и вправду считается одним из популярных, судя по количеству народа и дороговизне окружающей обстановки. Возможно, если бы здесь не было этих странных транссексуалов, то она бы согласилась войти сюда, чисто ради эстетического удовольствия. Внутри всё выглядело словно типичный элегантный бар с чуть слышной музыкой блюза. К примеру, если взять того же Миюки, то Джен не выдержала бы и пяти минут рядом с такой саркастичной змеёй. Но скорее всего свою плохую сторону он показывает только ей, для всех остальных сущий «лапочка». Поморщившись при неприятных мыслях, Кинг вновь уткнулась лицом в книгу за столом, замечая подошедшего отца: — Ох, папа, хочешь, я ласкажу тебе интелесную истолию? — С удовольствием послушаю, принцесса. — Плактика жестокого убийства, пли котолой желтве глубоко лазлезают горло, а затем челез облазованный полез налужу вываливают язык убитого… Дочитать оставшиеся строчки не даёт резко выдернувший из-под рук побелевший Ричард, что удивлённо читал название книги «1 и 1000 убийств» неизвестного авторства. Несмотря на то, что мужчина выглядел не на шутку встревоженным и разозлённым, дальнейший вопрос он задал мягким тоном: — Кто дал тебе эту книгу, милая? — Миюки, — без зазрения совести соврала она в ответ, усмехаясь.Получен новый титул. «Дьяволёнок». Я не слушаюсь других, я просто делаю всем плохо. В вашем сердце таится зло и требует кишки с кровью. Свойства: +2 к очаровательности. +1 к силе. +1 к ловкости. +10% к тому, что вас не накажут. +10% к тому, что злая затея будет удачной.
Джен с трудом сдержала желание закатить глаза. Теперь ей похоже будут указывать на любое совершенное действие.***
От японского языка она была в тихом ужасе, не столько в устном направлении, в хост-клубе с Джен не разговаривал разве что немой, сколько в письменном. В особенности от иероглифов, которые с чего-то взявшийся за ум Ричард заставлял прописать по пять раз в день. Единственное, что спасало, так это опыт от английского и русского языков, рука была более-менее набита и лишь иногда отзывалась тягучей болью, намекая, что её хозяйка начинает перебарщивать. Катакану она понимала с первых слов и слогов, благо та была ближе к иностранному стилю, с хираганой же пришлось повозиться, но медленным степенным шагом какой-нибудь вышедшей на пенсию старушки дело продвигалось вперёд. Что же касается иероглифов, то здесь была пустошь. Джен чувствовала себя типичной безмозглой блондинкой и в первый раз чуть не расплакалась от вышедшей несправедливости, но успела взять себя в руки, упрекая чрезмерно эмоциональное тельце. Заняться всё равно было нечем, раньше время было занято развитием моторики и издевательством над мелкими поручениями системы, а теперь его можно было потратить более благоразумно. Вскоре садиться за тетрадь и вырисовывать символы она стала даже без чужого присмотра. Причём именно, что «вырисовывать», японская письменность представлялась какими-то древними рисунками со своими значениями, отчего воспринимать по-другому попросту не удавалось. Мотивация была не очень — якобы, если хочется идти в школу, нужно приложить больше усилий и выучить более-менее японский язык. Знавшая, что из себя представляет школа, Джен хоть и позволила предаться ностальгии, но всё равно заметила, что лучше бы данного ада не видеть и дальше. Все эти занудные учебники, истеричные учителя, словно на убой, и рефераты по пять листов… А учитывая тяжёлые нравы Японии, ей резко захотелось обратно, пока не ясно куда именно, но главное, чтобы подальше от предшествующей макулатуры. К сожалению, мольбы её никто не слушал. На фоне сардонически посмеивался Миюки с накрашенными вишнёвой помадой губами и синей тирольской шляпой на голове. Понимал, гад, чего стоит бояться. Перерыв, минуты свободного отдыха у экстравагантных личностей. — Почерк у тебя, конечно, отвратительный, бедная Они, — делится своим мнением Шарлотта, привычно промывая ей косточки. — Стало даже жаль твои пальчики. Не обращая внимания на чужие слова, Джен старательно выводит первую часть слова, которая выступала в роли обыкновенной закорюченной палки. Сос-ре-до-то-чен-ность. Если бы вблизи были чернила, то от массивной руки Большого Джо те определенно разлились, испачкав дубовый стол. — Что, Лотти, снова прикапываешься к нашей принцессе? Внешность у бугая была не ахти какая, но он не унывал, носил обтягивающие красные платья и грозился тем, что однажды сможет заманить какого-нибудь богатого простачка. Джен несчастного было заранее жаль. — Это чтобы не расслабляться, а то жизнь малиной будет казаться. — Как с твоим цветком, что ли? — озадаченно нахмурился Джо, задумчиво наматывая на палец волос и случайно вырывая темную прядь. — Как ее, Киоко, да? — Сравнил сорняк с ромашкой, — фыркнул японец в ответ. На слова в адрес собственной внешности Кинг было абсолютно плевать, поэтому она даже не возмутилась, только заинтересовалась знакомым именем. Где-то уже слышала. — Ну, а сын-то как? Планируешь его вновь привести сюда? Такой вежливый мальчик! Став белее мела, Миюки раздражённо нахмурился, видимо, уже понимая ужасность данной идеи. И вправду, приводить в подобное заведение отважится только какой-нибудь камикадзе или тролль без соответствующего разума. Кто-то вроде Ричарда. Стоило признать ради приличия, что Миюки был чуть ли не его копией, только немного язвительнее, пакостнее и костлявей. — А жаль, — не оценил мимики приятеля афроамериканец. — Позабавил бы всех своим экстримом. На бумаге появилась первая кривая линия. К святой радости Шарлотты, её палец всё-таки дрогнул. Чёрт, это, наверное, ошибка. Ей так хочется веселья и приключений в жизни, что она стала искать их в каждом явлении, даже в разговоре двух сумасшедших мужчин. Пускай раньше Джен и не подозревала о том, что у такой змеи как Миюки есть дети. Он же ноги бреет и сакэ старикам подливает с учтивой улыбкой. Какая жена позволит устраивать подобный цирк собственному мужу? Хотя она бы не отказалась, чисто ради того, чтобы посмеяться. — Ох, малышка… — посмотрев в её тетрадь, выпучил глаза Джо. — Что? — недоуменно посмотрела на него Кинг. Склонившийся над предметом обсуждения Миюки неожиданно рассмеялся, утирая скопившиеся слезы в уголках глаза и краснея, с трудом выдавил из себя: — Ты написала «член», извращённая Они! — Лотти! Ты что? Не при ребёнке же! Стремительно вспыхнув, Джен незаметно для Большого Джо показала тому средний палец. Ох, чёрт.***
Примечания.
Хост-клуб — это такое место, куда девушка приходит, чтобы выпить в компании симпатичных японцев, пообщаться с ними, да и просто весело провести время. Колумбийский галстук — вид насильственного умертвления, при котором на горле жертвы делается глубокий разрез и через образовавшееся отверстие наружу вытаскивается язык, создавая некое подобие галстука. Тирольская шляпа — это шляпа с узкими полями и высокой тульей, на которой обязательно присутствует мягкая складка. Основание полей обрамляется витым шнурком. Украшением тирольской шляпы служит кисточка или длинное перо, которое обычно располагается сбоку. Передняя часть полей шляпы чуть опущена вниз, а задняя часть — чуть приподнята. Изначально тирольская шляпа была зелёной. О́ни — в японской мифологии — большие злобные клыкастые и рогатые человекоподобные демоны с красной, голубой или чёрной кожей, живущие в Дзигоку, японском аналоге ада. Европейские аналоги они — черти и бесы. Очень сильны и трудноубиваемы, отрубленные части тела прирастают на место.