«Он, кажется, окончательно рехнулся», — пожаловался Сириус Бандиту, который пришёл навестить анимага первый раз с начала странного поведения осквернённого эльфа. — «Вчера Иллидан так увлёкся опытами над чёртовыми пауками, что теперь их отвратительные трупы заполонили пространство не только вокруг шкафа; они валяются повсюду».
— Не верь ему, он — чёрный, — кот вальяжно помахивал хвостом, снова гипнотизируя взглядом. —
Он не такой внутри, каким хочет выглядеть, как и та крыса.
В душе у бывшего узника Азкабана всё похолодело, а шерсть встала дыбом. Неужели ещё кто-то, кроме самого Блэка, распознал Петтигрю?
«Что за крыса?!» — утробное рычание против воли вырывалось наружу.
— У маленького человека, что ходит вместе с Доброй Хозяйкой, есть крыса. Но это не крыса. Он чувствует, — повторил полукровка книзл в излюбленной манере говорить о себе в третьем лице. —
Рыжий мальчик ошибается.
«Он даже не представляет насколько!» — ярость закипала в человеке всё сильнее. — «Он думает, что крыса его питомец, а на самом деле — это маг, что убил моих друзей и подставил меня!»
Бандит, казалось, сначала никак не среагировал на заявление, даже отвёл глаза, но через какое-то время снова установил зрительный контакт.
— Что сделает Добрый маг крысе, если Он принесёт её ему?
«Убью», — ни секунды не сомневаясь ответил анимаг.
— Тогда Он постарается схватить для Доброго мага того злого мага, — книзл ещё раз вильнул кончиком хвоста. —
Ещё Он думает, что нужно накормить Чёрного, а то Чёрный обидит Доброго мага.
«Чем я его накормлю, собственной магией?» — мужчина, в принципе, был согласен с данной мыслью, но не имел ни малейшего представления о том, как её воплотить в жизнь.
— Чем раньше питался Чёрный?
«Кем только не питался. И акромантулами, и людьми, и деме…» — внезапное вдохновение подорвало Сириуса с места, отчего тот даже забыл попрощаться с животным.
Ворвавшись в комнату на чердаке, в которой последнее время практически безвылазно обитал Ярость Бури, анимаг тут же обернулся и бросился к нему, мучившемуся от очередной бесполезной попытки впасть в транс.
— Иллидан, у меня есть идея! — прошипел довольный волшебник, но сразу осёкся, увидев зелёное пламя, полыхнувшее сильнее прежнего.
Человек был почти уверен, что в этот момент нехороший порыв в его сторону почти овладел осквернённым эльфом, однако тот сдержался. Литые мускулы напряглись, то ли улыбка, то ли оскал исказил на секунду открытую часть лица Ярости Бури, но вот тело расслабилось, и эльф кивнул головой, показывая тем самым, что готов выслушать собеседника.
— Тебе стало сильно не хватать магии, да? — ещё один кивок рогатой головой. — Помнишь, как мы познакомились? Ты выпил магию дементора. Как-то даже сказал, что он был «вкуснее» мага. Конечно, то, что я хочу предложить, слегка рискованно, но… Сейчас вокруг Хогвартса бродят десятки дементоров в ожидании моего появления. Если ты съешь парочку, не думаю, что кто-то заметит пропажу; вряд ли министерские сошки их каждый вечер пересчитывают.
Спутник волшебника довольно оскалился.
— Хорошее предложение, человек, — Иллидан встал и распахнул крылья. — Да, небезопасное, но жизнь скучна без риска, не так ли?
Клыкастые улыбки осквернённого эльфа никогда не вселяли в Сириуса радости, а появившаяся в сложившейся ситуации пробрала до дрожи. Даже потенциальное уменьшение популяции заклятых врагов не поднимало настроения, хотелось забиться в какой-нибудь самый дальний угол и сидеть в нём не вылезая, пока демон не станет более привычным Иллиданом.
— Мне понадобится твоя помощь, человек, — ткнул в грудь Блэка Ярость Бури. — Ко мне они не приблизятся, а вот тебя захотят снова схватить.
— Хочешь использовать меня как приманку?!
— Я лишь прошу помочь, не более того. Уверяю, ни один из этих стражей Азкабана не успеет притронуться к тебе. Ты же сам сказал, они рыщут вокруг по твою душу.
Волшебник резко замотал головой, отметая от себя саму мысль такой перспективы. Ярость Бури либо не обратил на его жест никакого внимания, либо проигнорировал, продолжая приближаться и пугать разгорающимися зелёными огнями на месте глаз больше, чем все дементоры разом. Надвигающийся демон не потерпит отказа, не примет оправданий; он спасал человека столько раз, что сейчас это скорее требование вернуть небольшую часть долга. Его не интересует мнение Сириуса, он просто ждёт, пока тот развернётся и пойдёт в нужную ему сторону.
Осознание собственной слабости и безволия больно кольнули анимага. Он чувствовал и понимал, что магию Ярость Бури не использует, но Блэк всё равно плёлся к тайному лазу до Хогвартса, понуро опустив плечи. Противоестественность своих действий пугала и выжигала душу не хуже пылающих глаз Иллидана. Снова, как и в прошлый раз, ему максимально больно напомнили о том, с кем рядом он находится и на чью помощь согласился. Не ясно, кто был страшнее, дементоры или тот, кто шёл у него за спиной, глухо стуча копытами по каменному полу тайного лаза. Может, Бандит был прав, и Иллидан насквозь чёрный внутри?
— Да, кстати, спасибо, что напомнил, — хмыкнули из-за спины. — Ещё раз увижу этого книзла — сожру.
Вместо ответа Сириус постарался абстрагироваться от накатывающих эмоций в голове, пытаясь создать мысленный вакуум, без чувств, размышлений или страхов. Ему безумно надоело, что кто угодно постоянно лезет в голову в любое удобное для них время. Захотелось выкинуть каждого непрошенного гостя вон.
— Ты неправильно это делаешь, — снова донеслось сзади. — Могу потом научить создавать ментальную защиту, если хочешь.
— Нет, не хочу, — быстро и зло бросил человек, но через мгновение задумался, что, скорее всего, поторопился с ответом: от такой помощи не стоило отказываться, однако сразу же менять мнение было как-то стыдно и противоречило привычной гордости.
— Как хочешь, — безразлично сказал спутник. — Если передумаешь, дай мне знать.
Блэк был уверен, что Ярость Бури уже в курсе обо всех метаниях в его голове и специально оставил первый шаг за ним, чтобы насладиться ещё большими сомнениями и терзаниями человека.
— Что от меня требуется? — маг решил временно отбросить лишние переживания, меняя тему разговора.
— Практически ничего, — охотно поддержал беседу Иллидан, — не попадаться на глаза обитателям замка и идти в ту сторону, куда я укажу. Потом просто посидишь под каким-нибудь деревом, чтобы моя добыча подошла к тебе поближе.
— Замечательный план, — огрызнулся поёжившийся анимаг, — и, главное, звучит для меня совершенно безопасно: сиди, смотри и ничего не делай, пока вокруг тебя собирается отряд дементоров.
— Да, примерно на это я и рассчитываю, — довольно подытожил собеседник, наверняка оскалившись.
— Почему ты вдруг вообще стал таким бешеным? Что изменилось? — выпалил Сириус давно мучающий его вопрос.
— В этот мир пришла Скверна, — медленно начал Иллидан, словно подбирая правильные слова. — Причём не какая-то Скверна, а та, что всегда питала меня. Не знаю, как или почему так вышло, а также где она сейчас, но… Факт остаётся фактом. Жажду магии, хоть это и очень сложно, но можно пережить. Однажды я такое уже испытывал, однако тогда мне помогли её преодолеть. Когда я только попал в ваш мир, с помощью транса, которым обычно пользуются жрицы Элуны, смог сохранить магию и, более или менее, забить жажду. Сейчас же, когда появился сильный источник Скверны, она начинает брать верх и всё то, что я подавлял в себе, начинает работать на неё.
— Когда ты… М-м, съешь дементора, тебе станет легче? — озвучил самый важный для себя вопрос маг.
— Не знаю, — честно признался осквернённый эльф.
— Что? Почему? Ведь страж Азкабана должен утолить жажду, разве нет?
— Их магия не похожа на ту, что чувствую я. Взывающий источник так близок моему существу, что душа рвётся именно туда. Я надеюсь, той энергии, что планирую сегодня получить, хватит для того, чтобы привести мысли в порядок и суметь почувствовать его местонахождение.
— Что же будет, когда ты его почувствуешь?
Ярость Бури замолчал. Блэк догадался, что эта была та самая тишина, когда не стоит ждать ответ, но вопрос был слишком важный, чтобы играть по правилам собеседника.
— Иллидан, мне важно знать: что ты будешь делать, когда поймёшь, откуда взывает к тебе этот источник? — как можно более твёрдо произнёс Сириус.
— Возможно, попробую его найти, — глухо отозвался осквернённый эльф. — Я ещё не решил.
Наступило неуютное молчание, которое ни один из спутников не торопился прерывать. Человеку очень не понравился полученный ответ, но размышлять о нём в сложившейся ситуации он не хотел, ведь проклятый легилимент снова прочтёт мысли. Оставалось идти всё дальше и дальше по тёмному лазу, ожидая развязку ночи.
Гремучая Ива на выходе угрожающе заскрипела, однако маг быстро послал заклинание в едва заметный сучок, создав на нём нужное для смещения давление. Рычаг сработал, и дерево неподвижно застыло, словно оно было таким же обычным, как и остальные.
— Куда нам? — тихо спросил волшебник и обернулся псом.
— Туда, — кивнул вправо Ярость Бури, — и стань снова человеком. Дементорам твоя звериная форма сложна к восприятию.
Анимаг недовольно покинул облик пса и, взъерошившись, медленно потащился скрипя снегом в указанную сторону. Иллидан бесшумно скользнул к ближайшим деревьям и словно растворился в них. Человек никогда бы не поверил, что существо, с огромными крыльями, сияющими зелёными татуировками и глазами, способно просто исчезнуть среди чётко выделяющихся на фоне снега стволов деревьев, отчего стало ещё неуютнее. Разумеется, дементоры не должны чувствовать опасность, иначе они не появятся, но идти в полном одиночестве к ним на свидание — наслаждение крайне сомнительное.
«Я обещал, что никто не прикоснётся к тебе. Я сдерживаю свои обещания. Верь мне».
Поверить или не поверить демону, который без всякого согласия бросает тебя в объятья воплощённого ужаса и страха? Собственно, у мага вообще был когда-нибудь выбор?
«Я очень ценю твою помощь. Правда».
Сириус слабо понадеялся, что так и есть. В конце концов, он уже здесь и движется куда-то в сторону ворот Хогвартса. Конечно логично, что вход в школу будет охраняться тщательнее остального периметра, но не лучше ли найти какой-нибудь одинокий патруль, если таковой у дементоров существует?
«Они все там».
— Все?! — против воли выпалил маг и встал как вкопанный.
Иллидан может сколько угодно сиять своими зелёными угольками, однако даже он не заставит его идти на всю толпу дементоров!
«Больше не нужно никуда идти, они почувствовали тебя. Если хочешь, можешь попробовать бежать».
Одновременно с ментальным воздействием собеседника, в душу ворвались паника, безнадежность и отчаянье. Зимний холод смешался с могильным, забирая остатки спокойствия и душевного равновесия. Эти чувства бывшему узнику Азкабана были слишком хорошо знакомы: дементоры действительно заметили его и сейчас стремительно приближаются.
Главная проблема волшебников в присутствии дементоров, кроме душевного состояния, заключалась в том, что те своей аурой частично блокировали магические способности, и именно поэтому считались такими опасными охранниками тюрьмы. Если с одним или парочкой дементоров можно справиться взяв себя в руки, то чем больше их было, тем сильнее ощущалась тяготящая аура. Опытный сильный колдун или тренированный мракоборец могут справиться сразу с несколькими стражами Азкабана вдали от их логова, но их толпа легко подавляла в стенах самой тюрьмы практически кого угодно.
Сириус, в течение двенадцати лет подвергающийся тлетворному воздействию, почувствовал, что не может даже обернуться в спасительный облик пса, а ноги отказываются повиноваться. Слепая злость, что защищала в Азкабане, сейчас была слишком далеко, чтобы влияние дементоров ослабло. Вся толпа чёрных сущностей направлялась к нему, свирепая от прошлых неудач и потери одного из ужасных собратьев. Тёмные силуэты приближались стремительно и плавно, как неотвратимость самой смерти.
Разум заполонил туман, пока все мышцы тела быстро сокращались, чтобы хоть как-то спасти от холода. Маг лихорадочно силился вспомнить согревающие чары или отгоняющее дементоров заклинание, но мысли путались. Словно сквозь какую-то серую пелену, мужчина видел, как тянутся к горлу костлявые кривые руки. Блэку казалось, что он уже смотрит на всё со стороны, как будто его это больше не касается. Теперь анимаг не является частью жизненного цикла; больше нет разочарований, печали или надежды. Только могильный холод и мрак.
Прикосновения, тем не менее, так и не произошло. Когда огромные жуткие силуэты окружили мага, вокруг него появился кокон зелёного пламени, нещадно поразивший окружающих противников. Вместо криков страдания дементоров отразились пронзающей болью в сердце. Стражи Азкабана попытались разбежаться подальше от угрозы, но внезапно круг зелёного пламени взвился перед ними, заключив их в маленькое пространство с центром в виде защищённого таким же огнём мага. Огромная крылатая фигура, даже на фоне ночного неба казавшаяся сгустком самой тьмы, приземлилась недалеко от Сириуса и мощной хваткой вцепилась в ближайшего дементора. С нескрываемым отвращением мужчина отвернулся, когда Иллидан сорвал капюшон со своей добычи, чтобы не видеть то ужасное нечто, что было у стража Азкабана вместо лица. Рядом раздался торжествующий и пугающий смех осквернённого эльфа. Пламенный изумрудный кокон ярко вспыхнул под напором нового притока магии. На секунду Блэк испугался, что Ярость Бури случайно сожжёт его заживо, но защита снова перестала сиять, а хищник бросился к следующей жертве. Татуировки на теле демоноподобного эльфа отчётливо сияли, огромные крылья взбивали воздух, словно были готовы вот-вот поднять владельца ввысь, а глаза горели, как никогда прежде.
Силуэты стражей Азкабана метались у самого края смертельной ловушки, стараясь оказаться как можно дальше от своего губителя. В два невероятных прыжка Иллидан оказался в центре сбившихся в кучу дементоров и схватил очередного обречённого.
В сознании волшебника неуверенно шевельнулась запоздалая мысль. Они чересчур задерживаются. Вокруг слишком много неестественного зелёного света, который, скорее всего, прекрасно виден из окон замка.
— Иллидан, нам нужно уходить, — слабо прошептал маг, сглотнув.
Вошедший в азарт охоты осквернённый эльф его не услышал. Он с вожделением вытягивал магию, а вместе с ней и жизнь из своей жертвы, упиваясь утолением жажды.
— Иллидан, нельзя уничтожать всех дементоров сразу, их резкое исчезновение заметят. Мракоборцы могут что-то заподозрить, — громче произнёс Сириус, но и таким образом не достиг результата; охотник уже искал следующую жертву.
Сбрасывая с себя оцепенение и слабость, анимаг не сразу нащупал палочку, но, когда это сделал, увереннее встал на ноги и сконцентрировался.
— Экспекто Патронум, — серебристая стрела заклинания вырвалась из палочки Блэка, и огромным сияющим волкодавом побежала на дементоров и их преследователя.
Стражи Азкабана в ужасе заметались ещё сильнее, но увлечённый злым азартом Ярость Бури, видимо, не обратил никакого внимание на призванное создание. Каково же было его удивление, когда пёс со всей силы прыгнул на эльфа и сбил с ног. Свечение Патронуса ослепило Иллидана, тот неловко скинул животное с себя и неуверенно поднялся, качаясь из стороны в сторону. Огромный зверь изящным прыжком оказался между Блэком и Яростью Бури, после чего опустил голову и оскалился. Иллидан бросился в сторону Сириуса, но сила заклинания бесстрашно кинулась навстречу и снова откинула противника к крайней границе зелёного пламени. Чтобы не обжечь самого себя, осквернённый эльф резко остановил пляску огня, чем тут же воспользовались дементоры, стремительно исчезая в ночной тьме. Один на один остались лишь маг и его спутник, которых отделял готовый к новому прыжку серебристый призрак чистой энергии.
— Ты такой же, как они?! На тебя действует Патронус? — изумлённо прошипел Блэк, не веря тому, что увидел.
Было ощущение, что Иллидан готов был снова ринуться в атаку, но вдруг расслабился, выпрямился, сложил крылья и убрал огненный кокон вокруг человека.
— Спасибо, Сириус, — как-то тихо и немного смущённо произнёс эльф. — Мне, наверное, нужна была эта встряска.
Не веря во внезапное изменение в противнике, волшебник не торопился отпускать Патронуса. Ярость Бури немного подождал, потом хмыкнул и решительно, но неторопливо, пошёл навстречу магу. Нервным движением Сириус направил палочку в грудь полудемону, мысленно давая команду Защитнику снова сбить того с ног, однако судьбе было угодно преподнести ещё один сюрприз. Вместо ожидаемого прыжка, волкодав спокойно приблизился к эльфу и подставил ему голову. Ярость Бури как-то странно посмотрел на волшебника и демонстративно положил на призрачный лоб когтистую руку. Патронус не попытался избежать прикосновения, а лишь мигнул и исчез, оставив Блэка в полном ошеломлении.
— Я не так ужасен внутри, как тебе кажется, Сириус, — всё так же грустно произнёс Иллидан. — Пойдём отсюда, наше огненное представление, скорее всего, уже привлекло чьё-то внимание.
***
Подарком на Рождество для Руфуса Скримджера стала срочная сова из Хогвартса. В свойственной для него манере, Северус Снейп, не написав ничего конкретного, настаивал на срочном появлении главы мракоборцев в Хогсмиде, желательно с парочкой опытных бойцов, пользующихся у него особым доверием. Просьба была немного странная, но достаточно интригующая, чтобы за три дня до конца каникул, ещё до приезда большинства учащихся, а значит и без лишних любопытных глаз, Скримджер отправился на встречу с преподавателем зельеварения.
Место встречи наметили недалеко от Визжащей хижины, ведь появление в каком-нибудь кабаке, например «Три метлы», непременно вызвало бы много вопросов. Один из подручных Скримджера, чтобы спастись от ветра, предложил зайти подождать учителя в полуразрушенном здании, несмотря на то, что оно пользовалось дурной славой. К счастью, профессор Снейп не заставил себя долго ждать и, не теряя времени, мужчины тут же направились за педагогом в одном ему известном направлении.
— Ваше письмо, профессор, — начал Руфус, — было весьма туманным и неоднозначным. Чтобы мы могли работать на полном доверии, мне нужна информация, которой у меня до сих пор нет.
— Да, это вполне справедливо, — холодно отчеканил профессор Снейп, кутаясь в чёрную мантию, — нам есть, о чём рассказать друг другу.
Группа волшебников направлялась к вратам Хогвартса. Мракоборцы на всякий случай достали палочки и приготовились вызывать Патронусов.
— Можете не напрягаться насчёт стражей Азкабана, господа, — Северус скосил глаза на спутников с нечитаемым выражением лица. — Дементоры сейчас не охраняют вход в школу.
— Что? Почему? — удивился помощник Скримджера.
— Об этом уже я хотел спросить вас, — отозвался зельевар. — Так сказать, откровенность за откровенность.
— Я сейчас не совсем вас понимаю… — начал было Скримджер, но осёкся, когда все четверо вышли на поляну посреди зимнего леса.
На земле виднелся обугленный круг, хотя что именно могло гореть на голом снегу было не ясно. Ни бревен, ни хвороста, ни следов от масла видно не было. Казалось бы, от вьюги и ветра всю поляну должно было замести, однако чёткий круглый след в сугробе был прекрасно виден. Присмотревшись к нему внимательнее, глава мракоборцев холодно подытожил:
— Здесь горел магический огонь?
— Не просто горел, — важно добавил профессор зельеварения, — а ярко полыхал зелёным пламенем.
— Каким? — переспросил один из мракоборцев.
— Зелёным, — повторил Снейп. — На территории Хогвартса нельзя трансгрессировать, сам замок полупустой на время каникул, а потому единственный профессор, что увидела это явление, сначала связалась с директором, когда, наконец, посчитала нужным так сделать, и лишь потом профессор Дамблдор трансгрессировал ко мне, чтобы мы вместе осматривали место.
— Что ещё было необычным? — уточнил Руфус.
— Пламя исчезло так же стремительно, как и появилось. Ни я, ни профессор Дамблдор не видели его лично; если бы не эта чёрная полоса, не поверили бы преподавателю прорицания в реальности его существования. К тому же, главными здесь были следы.
— Следы?
— Да, следы. Большие отпечатки копыт, дементоров и какого-то человека, кто был посреди выжженного круга, — казалось, что если бы Снейп не видел доказательства своими глазами, то и сам бы не поверил.
— Почему же ни вы, ни Альбус Дамблдор не сохранили их до нашего появления? — задал резонный вопрос один из сотрудников Министерства.
— Когда профессор попробовал использовать волшебную палочку, следы тут же исчезли, словно испарились под напором его магии, — любой бы на месте учителя Хогвартса стушевался, но тот даже бровью не повёл.
— Хотите сказать, что кентавры защищали какого-то человека от стражей Азкабана, а потом присущей только им таинственной магией скрыли своё участие? — уточнил человек Скримджера.
Тяжёлым взглядом чёрных глаз профессор зельеварения смерил фигуру мракоборца.
— Я понимаю, что такой вариант звучит гораздо логичнее, но… У нас с профессором Дамблдором есть другая версия.
С большой неохотой Северус рассказывал борцам с тёмной магией о случившемся ограблении во время матча по квиддичу. Во всех подробностях он упомянул и несработавшее на воре заклинание, и фигуру грабителя, и его полное исчезновение в пустом коридоре.
— Следы явно принадлежали двуногому, — уверено заявил профессор зельеварения. — По ним можно было бы утверждать, что скорее он гнался за дементорами, а не они за ним. Сейчас все стражи Азкабана покинули свои посты и метаются по периметру замка, то ли ища кого-то, то ли, наоборот, скрываясь. Теперь, господа, у меня к вам один вопрос.
— Слушаю, — нарочито равнодушно ответил Скримджер и поёжился, так и не в силах определить, от холода или от плохого предчувствия.
— Почему дементоры не поймали Блэка? — учитель Хогвартса даже не попытался сделать тон менее грубым.
— К чему сейчас вопрос о преступнике, когда перед нами, очевидно, какая-то другая проблема? — твёрдо парировал глава мракоборцев.
— Мы оба с вами знаем, что след Блэка пропал где-то недалеко от школы, — процедил Снейп. — Его видели в самом замке, но до сих пор тому удавалось скрываться. Первому и единственному человеку, что сбежал из Азкабана. Насколько возможны такие удивительные совпадения? Он действительно самостоятельно обходит все ловушки Министерства и ему никто и ничто не помогало извне при побеге? Не кажется ли вам, что будь это рецепт зелья, для его успешного изготовления не хватает одного, но очень важного ингредиента — помощи кого-то могущественного.
Скримджер не торопился отвечать. Конечно, нельзя было не согласиться, что в какой-то степени предположение звучало достаточно логично, но сразу поверить в существование некого создания, помогающего беглому преступнику, оказалось непросто.
— В вашем зелье из мешанины домыслов и фантазий не хватает фактов, — спокойно начал глава мракоборцев, повторно обводя взглядом сомнительные напоминания о загадочном зелёном огне. — Почему, например, этот таинственный покровитель помогает ему? Что такого необычного мог посулить узник, у которого нет даже палочки, а только вши и злость? Почему таинственные силы решили выбрать именно этого узника, а не любого другого? Как они вообще связались с ним? Если Блэк знал демона до того, как его посадили, почему допустил заключение? Что сущности нужно от Гарри Поттера, если она позволяет Блэку воплощать планы в жизнь? У вас или у Альбуса Дамблдора есть хотя бы примерные ответы на эти вопросы, профессор Снейп?
Учитель зельеварения, стал ещё бледнее, чем обычно, но более ничем своё разочарование не показал.
— Значит, вы не верите мне? — процедил Северус, прищурившись.
— Этого я не говорил, профессор, — пожал плечами Руфус, — но и отрицать некоторую… Невероятность подобного предположения нельзя. Соглашусь, какие-то события такой вариант мог бы объяснить, но вот все те вопросы, что я озвучил ранее, не дадут ходу данной теории, пока вы, точнее сказать уже «мы», не сможем дать на них приблизительные ответы. Согласны со мной?
Учитель школы чародейства и волшебства сжал губы в тонкую линию. Он был явно недоволен логикой представителя Министерства, но крыть пока было нечем. Скримджер почувствовал, что теряет союзника на территории Хогвартса и решил сделать шаг навстречу:
— Чтобы доказать вам, профессор, что я ценю порыв и доверие, отвечу на вопрос, который вы мне задали. Дементоров что-то распугало, и они отказывались близко приближаться к беглецу.
На секунду лицо Снейпа стало уж совсем непробиваемой маской, но вдруг озарилось торжеством:
— Я правильно понимаю, что нечто, как-то связанное с Блэком, распугало стражей Азкабана, и они вели себя так же, как делают это сейчас?
Глава мракоборцев невольно переглянулся со своими людьми. Сказанного было не вернуть, а очевидный вывод, который озвучил представитель Хогвартса, уязвлял работников Министерства той простотой, что они упустили из виду.
— Если директор или я сможем найти так интересующие вас ответы, господа, — холодно отчеканил Северус Снейп, гордо подняв подбородок, — то мы непременно дадим знать. Надеемся, что теперь эту теорию вы не будете торопиться сбрасывать со счетов, а также поделитесь всей имеющейся у вас информацией, пусть она и кажется безумной или не относящейся к делу. Сейчас же, прошу меня простить, дела ждут в Хогвартсе. Прощайте, господа.
Глава мракоборцев сверлил спину удаляющегося мужчины и слабо скрывал раздражение. Практически всё, что он только что узнал, осложняло дело, в котором и без того было немало проблем. Сроки по раскрытию скандальных преступлений горели, Фадж давил, а нервное напряжение, в котором пребывал его отдел, уже выплескивалось наружу в виде отставок и ухудшения отношений в коллективе. Как его люди отнесутся к тому, что им скажут начать искать таинственного демона, якобы помогающего беглецу? Так и должность потерять недолго.
— Что будем делать? — неуверенно спросил заместитель Скримджера, кутаясь в мантию от ветра.
— Ничего такого, чего ещё не делали: в который раз проработаем все варианты, — глухо отозвался его начальник. — И вот ещё что: незаметно для других изучите все необычные происшествия и находки за последнее время с момента побега Блэка. В конце концов, версия Дамблдора ненамного безумнее некоторых наших.
***
— Я вроде бы говорил, что нам не стоит покидать пределы этого места, — такие слова встретили незадачливого анимага, когда тот незаметно, как ему казалось, вернулся после незапланированной прогулки.
— Тебе хорошо, — буркнул Блэк, глядя, как спутник не удосужился сменить позу после транса и всё ещё немного покачивался, — не нужно кушать и пить, сидишь вот так уже неделю, а мне что прикажешь делать? Я не умею питаться магическим духом.
— Могу научить, — коварно улыбнулся Ярость Бури. — Это не сложно. Правда, потом не все в восторге от такого умения.
— Почему?
— Кроме зависимости от еды, появится ещё и жажда магии. Её воздействие ты недавно видел на мне, — пожал плечами осквернённый эльф.
— Не хватало мне ещё одного сумасшествия, — маг плюхнулся на полуразрушенную кровать и бесцельно уставился в потолок.
Спустя какое-то время он принял сидячее положение, с любопытством уставившись на собеседника.
— Либо ты сейчас задаешь вопрос, либо я его сам узнаю, — устало вздохнул Иллидан, поведя плечами.
— Как ты не свихнулся? — получив вместо ответа вопросительный кивок рогатой головы, человек поспешил разъясниться: — Я двенадцать лет противостоял дементорам. Слышал, как в соседних камерах люди начинали орать, нездорово смеяться или просто метаться от стены к стене. Потом, правда, замолкали. Все со временем замолкают. Ты же говоришь, что провёл в одиночестве целых десять тысяч лет. Для того, кто был так долго один на один с самим собой, ты весьма… Здравый.
— «Здравый»! — хмыкнул Ярость Бури. — Многие из моего народа, а порой и ты сам, с этим словом не согласились бы.
— Брат часто приходил и общался с тобой? — не отставал Блэк.
— Нет, мой брат приказал никому не прикасаться ко мне и не общаться, а сам первый раз явился лишь спустя пару веков, — немного злее, чем хотел, произнёс осквернённый эльф.
— Так… Как ты не сошёл с ума за сто веков? — непонимание полностью овладело волшебником, из-за чего тот широко раскрыл глаза.
— Я сошёл, — пожал плечами Иллидан. — Сначала я громко орал, пытался выбраться, угрожал всем и вся, плавил магические замки, используя всю магию, на какую только был способен, но всё было без толку. Тьма и одиночество поглощали меня всё больше. В какой-то момент моя тюремщица настолько обнаглела, что просто приходила издеваться. Злостью, яростью и упрямством я выполз из тьмы и с тех пор всегда был готов дать ей отпор. А ещё своему брату, что явно был разочарован увидеть меня «здравым», когда всё же явился… Да и всему остальному миру, что похоронил меня заживо.
— Прости, что перебиваю твою тираду, — почесал переносицу маг, — но… Эта твоя тюремщица. В смысле она «издевалась»? Тебя били или насиловали? Я думал, ты просто сидел запертый и забытый в одиночке.
— Нет, приходила и разговорами выводила из себя, — раздражённо буркнул эльф.
— То есть… Она ради тебя нарушила приказ? — поднял бровь Сириус.
— Ты хорошо меня слушал, человек? — покачал рогатой головой эльф, вставая и намереваясь покинуть комнату. — Зачем спрашивать о чём-то, если ответ просто игнорируется?
— Что же, по твоему, я сейчас проигнорировал? — с лёгким вызовом парировал маг, раздосадованный несправедливым обвинением.
— «Ради меня» эта эльфийка никогда ничего не делала, а лишь наслаждалась моими болью и страданиями, — в пол-оборота бросил Ярость Бури и резко развернулся спиной, всем своим видом показывая, что разговор окончен.
— Тогда позволь спросить, почему ты сам себя не слышишь? — саркастично заметил человек.
— О чём ты? — против воли осквернённый эльф остановился уже на самом пороге.
— Знаешь, недалеко от камеры, в которой сидел я, посадили мою безумную кузину, Беллатрису, — Блэк встал с кровати и неторопливо направился в сторону собеседника. — Так вот этот человек действительно получает удовольствие от чужих боли и страданий. Она, вместе со своими подельниками, до потери разума замучила проклятием боли чету магов и, я уверен, в процессе наслаждалась каждым их криком. Кроме тех совершенно «ужасных» разговоров, в чём провинилась твоя эльфийка? Или, может быть, до неё ещё кто-то осмеливался нарушить приказ?
— Нет, — нехотя признал Иллидан.
— Тогда представь, что её не было в твоей жизни. Кем бы ты был сейчас?
Крылатая спина Ярости Бури не могла передать эмоции мужчины, однако Сириус был почти уверен, что попал точно в цель, ведь молчание в подобных случаях красноречивее любых слов.
— Я не мастер читать нотации, — почесал затылок волшебник, — я как раз тот парень, который их постоянно слушает, но то, что ты говоришь, со стороны звучит не так, как тебе бы хотелось. Твоя «светлая» Тиранда ни разу не пришла, а вся такая «жуткая» тюремщица вытащила из тьмы безумия, приняв огонь ненависти на себя.
— Ты ничего не понимаешь, — устало парировал Иллидан, но всё же развернулся к собеседнику наполовину перебинтованным лицом. — Ты просто никогда не видел Майев. Она — безумная фанатичка, ради своих долга и обязанностей готовая на любые жертвы. Общаться с ней сложно, о её тяжёлом нраве было известно ещё до моего пленения.
— Хм… — наигранно задумался анимаг, даже не стараясь сделать менее ироничный тон. — Дайте-ка подумать. Взбалмошная личность, которая ради своих высших целей готова пойти на что угодно, и рядом с которой сложно находиться. М-м, нет, кажется, никогда таких не встречал!
От злости Ярость Бури сжал кулак, но ничего не ответил, а снова решительно развернулся и покинул комнату.
— Не забудь ей «спасибо» при встрече сказать, — крикнул маг собеседнику вслед и снова упал на кровать.
