***
Иллидан никогда всерьёз не задумывался, как выглядит в глазах Кил’Джедена. Разумеется, осквернённый эльф предполагал, что, с точки зрения великого демона, он всего лишь мелкая сошка, недостойная пристального внимания. Однако только наблюдая за потугами жалкого подобия на человека казаться важнее, чем он есть, Ярость Бури в каком-то смысле начал понимать одного из Владык Пылающего Легиона. Сам охотник на демонов мог легко проникать в мысли колдуна, путать, напускать нашёптывания из каждой тени, которые ночами подбирались к креслу вплотную и соблазняли легко ведомый разум. В некоторой степени Ярость Бури даже получал удовольствие от игры с этим странным созданием. Почему люди так боятся его, что предпочитают даже не называть по имени? Что их вообще могло пугать в жалком куске мяса, который не способен прожить без чужой помощи и дня? Осквернённый эльф лениво опёрся на каминную полку, прекрасно понимая, что вид его фигуры, подсвеченный огнём, ещё больше разжигает в бывшем человеке зависть, а через неё и желание получить подобное. В голове ненадолго мелькнула мысль, что, связавшись с жалким созданием, он просто зря теряет время, но потом, немного поразмыслив, Иллидан всё же решил не сворачивать с намеченного пути. В конце концов, ему не столько нужен этот комок злобы и зависти с болезненно раздутой славой великого волшебника, сколько его связи. — Итак, ты подумал над моим предложением? — скорее утвердительно, чем вопросительно заметил эльф, довольно улыбаясь. — Да, иногда просчитывал пару вариантов, — отчеканил Тёмный Лорд высоким холодным голосом. Иллидан ухмыльнулся. Человек врал. Каждый раз, когда Ярость Бури аккуратно проникал в его сознание, там то и дело витали мечты о том, что можно получить и каких новых высот тёмной магии достичь, воспользовавшись таинственной силой демона. Замечательно, колдун сам себя загонял в ловушку, так что осквернённому эльфу даже особенно напрягаться не приходилось. — И что же ты надумал? — как бы между прочим уточнил он, достаточно показательно расправляя крылья и взмахивая ими, тем самым вызывая в колдуне новую волну жгучей зависти. — К сожалению, я вынужден отказаться от твоего заманчивого предложения, — Иллидан готов был поклясться, что слышит во всегда спокойном голосе нотку усмешки. — Не знаю, кто ты и откуда, но не думаю, что буду заключать с тобой сделки. Тёмный Лорд всегда берёт то, что хочет, а не торгуется этим. На какое-то мгновение Ярость Бури позволил себе тень удивления. Недочеловеку удалось преподнести ему сюрприз, пусть и неприятный, что вызвало подобие уважения, но не более. — Что ж, — оскалился Иллидан, — как знаешь. Не смею больше тратить твоё и своё время. Копыта глухо застучали по ковровому покрытию, а затем по полу с толстым слоем пыли. Как только охотник на демонов скрылся из поля зрения колдуна, тот бросил ему в спину: — Это правда, что ты пришёл ко мне прямо из-под крылышка Дамблдора? В брошенной фразе сквозило столько скрытой ярости и зависти, что Иллидан не сразу смог разобрать, чем именно вызван подобный вопрос. — И да, и нет, — честно ответил он, не считая нужным врать на пустом месте. — Мне действительно доводилось общаться с этим старым магом, но это не значит, что я вышел «из-под его крыла». — Вот как? То есть, ты хочешь убедить меня в том, что пришёл сюда не по его велению? Против воли Иллидан рассмеялся, после чего быстро развернулся и решительно направился к креслу. Когда предмет мебели оказался на расстоянии протянутой руки, Ярость Бури резко дёрнул его к себе и опустил голову прямо напротив подобия лица Волан-де-Морта. — Всю свою жизнь я поступаю только так, как считаю нужным, и ещё никогда не слушал ничьего повеления, — сверля красные точки глаз собеседника, заверил осквернённый эльф, пылая тихой злобой. — Ни ты, ни тот старый маг, ни даже владыки демонов, от силы которых у тебя бы просто ослепли глаза, не заставите меня делать то, чего мне не хочется. Да, я не всегда получал то, чего желал, но никогда не сдавался и не прогибался. Запомни это, человек, и никогда не забывай для своего же блага. Магическое зрение подсказало Иллидану, что в его сторону поползла ручная змея колдуна. Насчёт её природы у Ярости Бури имелись свои догадки, но сейчас важным было лишь то, что она считала, будто является реальной опасностью, на которую стоит обращать внимание больше, чем на палочку её господина. Как глупо! Даже несильно отвлекаясь, мощной рукой эльф поймал тварь в стремительном броске, ловко ухватив за участок пониже головы. Её сильное тело тут же попыталось стальными кольцами обвиться вокруг предплечья жертвы и сдавить, но литым мышцам Ярости Бури, подкреплённым магией Скверны, подобные усилия были безвредны. Его же пальцы безжалостно сдавливать рептилии горло, перекрывая дыхание. — Отпусти её! — взвился Волан-де-Морт, переводя красные зрачки с оппонента на змею. — Зачем? — чересчур спокойно осведомился Ярость Бури. — Чтобы она снова напала на меня? — Она больше не будет! Отпусти! — Она уже это сделала. Такие проступки нельзя спускать, не находишь? Иначе ты ещё подумаешь, что меня не надо бояться. Ещё один оскал на перебинтованном лице, после чего мощная когтистая рука небрежно кинула пресмыкающееся точно в пламя камина. Тут же запахло палёным, а змея и её хозяин синхронно зашипели и забились в конвульсиях. Из-за сумасшедшей боли создание в огне не могло осознать, в какой стороне спасение, поэтому лишь бесполезно дёргалось, но не выползало, чтобы спастись. — Хвост! Хво-ост! — заорал Тёмный Лорд, почти трясясь в кресле. Петтигрю тут же появился в дверях, услышав зов хозяина. Увидев змею в камине, а своего господина в крайне беззащитном состоянии, первое, что он сделал, вместо того, чтобы вытащить животное из огня, это встал столбом и как зачарованный начал переводить взгляд с пресмыкающегося на хозяина в явной растерянности. От увиденного Иллидан снова рассмеялся громче прежнего. — Наши слуги — отражение нас самих, — заметил осквернённый эльф, ничуть не заботясь о том, что его огромная крылатая фигура мешает коротышке подойти к камину, ведь прикасаться к демону он не хотел ни в коем случае. — Какой же ты жалкий и беспомощный! — Хватит! Замолкни! Хвост, вытаскивай Нагайну! Быстрее! — заорал Волан-де-Морт, пуская убийственный взгляд то в никчёмного слугу, то в демона. Питер Петтигрю наконец вышел из оцепенения, взмахнул палочкой, и змея вылетела на рваный коврик перед ножками стула хозяина, всё ещё безумно мечась из стороны в сторону. Кое-где на её теле можно было заметить палёные участки и свежие ожоги, на которых виднелись волдыри. — Я знаю ваш с ней маленький секрет, — прошептал Иллидан, снова наклоняясь к лицу Тёмного Лорда и нахально ухмыляясь. — Как думаешь, колдун, что с ней случилось бы, если бы я добавил в пламя щепотку Скверны? По лицевым мышцам тёмного мага пробежала судорога. Маленький культяпок, который перестал дёргаться в такт мучений змеи, вцепился в волшебную палочку, чей кончик физически упёрся в подбородок осквернённого эльфа. Красные глазки горели такой яростью, что сейчас могли бы потягаться с пламенем зелёных огней оппонента. — Моё предупреждение в силе, колдун, — улыбнулся Ярость Бури. — Ты всё ещё можешь запустить в меня заклятьем, но перед тем, как это сделать, вспомни, что́ сейчас случилось с твоей любимицей. Будем считать, что у вас с ней на двоих была одна попытка, и она её потратила. Вторая закончится в пламени уже моего огня, и никто в этом мире не спасёт твою жалкую покалеченную душу от вечной агонии, на которую я её обреку! Тёмный Лорд молчал, тряся губой от злости. Никогда он не позволял никому такого с собой обращения, даже в далёком детстве, когда страхом заставил более взрослых и сильных детей уважать себя. — Я предложил тебе сотрудничество — ты отказался, — резюмировал охотник на демонов тоном, который не предвещал собеседнику ничего хорошего. — Хотел спокойно уйти — ты решил поиграть со мной. Твоя змея напала на меня, а ты, желая моей смерти, приставил ко мне палочку. Что ж, колдун, видят твои боги, если ты в них веришь, я хотел сначала по-хорошему, но ты, очевидно, так не умеешь. Придётся тебя научить. Иллидан выпрямился во весь свой огромный рост и распахнул крылья для пущей эффектности. — Теперь я просто буду командовать тобой, маленький Тёмный Лорд, а ты — послушно выполнять все мои приказы. Пока я не получу то, что мне нужно, ты останешься в моей власти и, надеюсь, тебе хватит ума не подвести меня и тем более не пытаться предать. Думаю, моё учение пойдёт тебе на пользу, а пока внимательно слушай первый приказ: найди для меня своих старых дружков-оборотней. — Зачем тебе оборотни? — поразился Волан-де-Морт. — Вот второй приказ: я запрещаю задавать мне вопросы, это ясно? Если я захочу, то сам всё скажу, — едкая ухмылка на лице становилась всё более противной. — Наконец, третий приказ: приберись уже в этой дыре. Возможно, ко мне прибудут гости, не хочу встречать их так. — Ты собираешься в моё убежище кого-то приводить? — рассвирепел Тёмный Лорд, совершенно забывая о том, что он всегда старался поддерживать внешнюю невозмутимость и излучать самоуверенность. — Ты всё равно задаёшь вопросы? — кисло осведомился Ярость Бури. — Кажется, твоя змейка плохо пропеклась с другого бока, сейчас мы это исправим… — Нет, не трогай её! — казалось, только великим усилием воли Волан-де-Морт сохранял в себе остатки разума. — Хорошо-хорошо, я услышал тебя. Оборотни, эта жалкая лачуга… Надеюсь, это всё, что тебе нужно? — Пока что да, — довольно кивнул Иллидан. — Хочу посмотреть, как ты справишься с этими поручениями. И учти, я очень не люблю ждать, так что в твоих интересах не расстраивать меня. Полагаю, с сегодняшнего дня мы лучше понимаем друг друга? Вместо ответа маленький кулёк злости дёрнулся, что должно было быть утвердительным кивком, но в том количестве тряпок, в которое был завернут Волан-де-Морт, это сделать было затруднительно. Тем не менее, Ярости Бури такого ответа показалось более чем достаточно, отчего он довольный вышел из комнаты и вернулся в соседнюю, в которой и коротал пролетевшие дни. Как только Иллидан остался один, он тут же начал ходить туда-сюда, всё больше погружаясь в мысли. Десять шагов. Как же охотника на демонов разозлил недочеловечишка, позволивший себе такие неуважение и пренебрежение в его сторону! Десять шагов. Может, стоило просто сжечь его без угроз и дальше действовать самостоятельно? Найти оборотней, при большом желании, Ярость Бури может и сам; вопрос в том, получится ли уговорить их участвовать в его опасном плане и как много на ментальную обработку потратится энергии. Десять шагов. Как же ему опостылел этот жалкий мирок с крохами магии и неумелыми врагами, которых таковыми нельзя и назвать. Как же он скучает по настоящим битвам, в которых можно не сдерживать внутреннее «я» и кромсать клинками демоническую плоть направо и налево! Разворот. Десять шагов. Он соскучился по опасности. Ему надоело бездействие. Слишком много драгоценного времени потрачено. Десять шагов. Разворот. Остановка. Он соскучился по ней. По её безумству. По её смертоносности. По её злости. По её присутствию. По тому новому для него ощущению, когда чьё-то сердце бьётся в унисон с его собственным. Их кровная связь дарила Иллидану новые ощущения и впечатления, которых он никогда не испытывал, чем будоражила сознание. Сейчас она так далеко, и неизвестно, что готовит для него. Может, какую-то новую хитроумную ловушку. Нет, она снова должна быть в соседней комнате, чтобы он мог слышать и ощущать любое её движение и быть уверенным, что ему ничего не грозит. Ещё лучше, если она окажется рядом. Близко… как можно ближе, чтобы в любой момент можно было прикоснуться к ней. Иллидан вдохнул глубже и улыбнулся. Пора, время пришло. Стоит нанести удар первым, пока этого не сделала она. Ярость Бури долго готовился, пора уже опробовать силы.Глава 26
4 февраля 2020 г. в 12:13
Меньше всего в Патик Шаране Сириус Блэк ожидал увидеть Гобзари. Представитель банка Гринготтс улыбался не меньше, чем Сереш. Правда зубки у него были маленькими и острыми, а потому от его приветливой улыбки по спине анимага пробежали мурашки.
— Позвольте поприветствовать дорогого клиента Гринготтс, — гоблин почти без разрешения схватил руку мага и начал усиленно трясти. — Безумно рад снова вас видеть, достопочтимый Сириус Блэк. Надеюсь, вы готовы к нашему маленькому приключению?
Сириус неуверенно кивнул, глядя на то, как за спиной Гобзари суетятся ещё три гоблина, явно рангом ниже персонального представителя семейства Блэков.
— Замечательно! — казалось, Гобзари совершенно не обратил внимание на моральное состояние анимага. — Тогда срочно отправляемся в путь! Назначенное время вот-вот наступит, нам ни в коем случае нельзя опоздать, на встрече будет столько уважаемых людей! Быстрее-быстрее, вперёд!
Сириус перевёл взгляд на Сереша и Сунила, которые стояли поодаль и наблюдали за приготовлением гоблинов.
— Штош, Блэк, — вновь улыбнулся глава Парик Шарана своей коронной белоснежной улыбкой, — мы рады, что смогли помошь хорошему человеку в трюдную минутю. Да будет лёгким твой путь! Помни, дрюгу Дамблодора здесь всегда рады!
Шукла и потомок якши склонили головы в традиционном поклоне, заставляя Блэка опять провернуть старый фокус с аккуратным полупоклоном, на который в прошлый раз хватило его фантазии.
— Спасибо, что помогли, — от всего сердца поблагодарил Сириус. — Мне жаль, что новости из моей страны испортили настроение людям в Патик Шаране. Это самое удивительное место, что я видел в своей жизни.
— Нишево страшного, — снова обворожительная улыбка. — Никогда не было такого, чтобы плохое слючалось в подходящее для нас время, оно всегда внезапно и некстати. Нам лишь стоит принять выпавшие на нашу долю проблемы с достоинством.
— Золотые слова, — улыбнулся Блэк, снова кивнув в сторону представителей Патик Шарана. — Прощайте и ещё раз спасибо за всё.
Гоблины заторопились пуще прежнего, выкатив перед Блэком и Гобзари два удивительных кресла, больше похожих на королевские троны с высокой спинкой и мягкими подушками на них.
— Что это? — на секунду опешил анимаг.
— Гоблинский способ с комфортом перемещаться на большие расстояния, — улыбнулся Гобзари. — Никаких неудобных тонких мётел, от которых потом болят… в общем, с нашим способом перемещения ничего не болит! Никакой тряски и попыток сохранить обед в желудке после неловкого перемещения с помощью обычных порталов и трансгрессий! Телепортационное кресло — последнее изобретение мира гоблинских магических технологий!
— Впечатляет, — честно признался Блэк. — Вот только я не пойму, куда поместятся остальные гоблины? Будут сидеть у меня на коленках?
— Им поручено позаботиться о перевозе гиппогрифа и вашей белой совы, а также остальных вещей, если они есть, — Гобзари махнул маленькой ручкой в сторону подчинённых. — Признаться, мои парни так их и не нашли.
— Из важных вещей у меня только письма, но их я храню под рубашкой, — немного грустно заметил маг, — так что можем начинать перемещение.
Представитель Гринготтса довольно потёр руки, плюхнулся в один из тронов и жестом пригласил Блэка в соседний. Как только он устроился, два кресла резко и быстро начали вертеться вокруг своей оси, причём с такой безумной скоростью, что даже мысли о потерянном обеде после обычных порталов и трансгрессий вылетали у Сириуса из головы. Скорость словно вообще не давала им задерживаться в извилинах мозга. Анимаг вцепился в ручки кресла до белизны в костяшках. На всякий случай он с такой силой сжал ноги в коленях, что сразу начало сводить икры. Однако острые ощущения только начинались: кресла на секунду замерли, их будто обволокли блестящим золотым щитом из защитных чар, после чего рванули с места с совершенно безумной скоростью. Из-за такого стремительного перемещения окружающие предметы изменились в цветах, погружая мир в странную какофонию фиолетового и синего. Воздуха в лёгких тут же перестало хватать, хотя защитный барьер явно предоставлял находящимся за ним кислород. Не выдерживая подобного, Блэк что есть силы закрыл глаза, боясь приоткрыть их хоть на мгновение. Десять минут безумной тряски и стремительных перемещений, и вот на путешественников напрыгивает и как будто проглатывает какой-то старинный высокий европейский дом, выглядевший словно пряничный, с высоким деревянным фронтоном. Ожидаемая резкая остановка сменилась плавным подлётом к краю большого стола, а золотистый барьер в целях подстраховки мягко вдавил анимага в кресло, чтобы тот из него случайно не вылетел, после чего слегка мигнул и исчез. Тем не менее, в ушах стоял звон, а руки и ноги одеревенели так, что не ощущались частью тела. Блэк был покрыт мелкими капельками холодно пота настолько равномерно, словно в процессе путешествия его окунули в воду. Открыть рот было страшно; нет, обед и правда не просился наружу, а вот сердце, бьющееся в районе горла, рисковало всё же выскочить.
— Приветствую, Сириус, — как из-под толщи воды раздался хорошо знакомый голос.
Ничего невидящими глазами Блэк по наитию обернулся в сторону, откуда, как ему казалось, раздался голос. От выступивших слёз вся картинка размылась и разобрать находящихся рядом людей не представлялось возможным.
— Достопочтимый профессор Дамблдор, — послышался из соседнего кресла бодрый голос Гобзари, после чего он так же бросил парочку слов в неизвестную сторону, по-видимому, приветствуя кого-то на другом языке.
Удивление слегка высушило слёзы, так что Блэку удалось воззриться на совершенно спокойного и даже радостного гоблина, который с самым довольным лицом поёрзал на собственном троне, всем своим видом показывая, как ему понравилась поездка. Сам анимаг сейчас с большим удовольствием оторвался бы от проклятого демонического стула, но сил не было, да и ноги свело настолько, что разогнуть их обратно становилось пугающей перспективой.
— П-п-профессор Дамблдор, — преодолевая ужас и бегущее по венам возбуждение, произнёс Блэк и неловко кивнул в сторону директора Хогвартса. — Б-б-безумно рад в-вас ви-ви-видеть.
Старый маг улыбнулся, налил что-то в бокал перед Блэком и подвинул лежащий чуть поодаль шоколад.
— Съешьте его, Сириус, вам тут же станет легче, — голос директора Хогвартса успокаивал, и, найдя в себе силы, анимаг оторвал одну руку от подлокотника и потянулся за доброй плиткой шоколада.
Когда физическое состояние наконец нормализовалось, анимаг выдохнул и начал потихонечку разминать ноги, потирая коленки и краем глаза осматриваясь, куда он попал. За большим столом, кроме самого Сириуса, Гобзари и Дамблдора, сидел ещё один тучный низенький седовласый человек, с орлиным взором, белыми волосами и бородой, которая могла бы потягаться даже с бородой директора Хогвартса. Вторая часть старомодной комнаты была больше похожа на тир, в котором на разном расстоянии стояли высокие постаменты, на которых располагались всевозможные стеклянные предметы посуды и мраморные бюсты.
Незнакомец что-то тихо сказал, на что гоблин ещё раз широко улыбнулся и принялся переводить.
— Уважаемый Сириус Блэк, позвольте познакомить вас с легендарным создателем палочек, господином Грегоровичем, — представил работник Гринготтса анимагу сидящего перед ним человека. — Он любезно согласился на аудиенцию с вами, чтобы подобрать и продать волшебную палочку. Стоит уточнить, что мастерство сидящего перед вами маэстро…
Грегорович недовольно скривил нос и поднял руку, тем самым останавливая льстивый поток мыслей гоблина.
— Рад познакомиться, — с бо́льшим нажимом на гласные звуки, чем стоило, произнёс создатель палочек, обращаясь к Блэку. — Мои познания в языке не велики, так что пользуемся услугами гоблина. Это, правда, не отменяет того, что я вас понимаю и тратить своё время на пустую болтовню не намерен.
Гобзари недовольно улыбнулся, маскируя натянутым оскалом разочарование. Альбус Дамблдор незаметно хмыкнул в бороду, а Блэку ничего не оставалось, как только задать самый важный для него вопрос:
— Тогда давайте приступать? Как скоро я получу свою новую палочку?
Грегорович улыбнулся одним уголком рта, встал во весь свой небольшой рост и, размяв правое плечо, подошёл к Блэку, рукой показывая, что и тому пора подниматься. Чудодейственная сила шоколада позволила анимагу выполнить требования мастера волшебных палочек, всё ещё ощущая неприятную боль в коленках.
Как из ниоткуда появилась измерительная лента, которая сама собой начала замерять рост и длину рук Сириуса, пока сам Грегорович неотрывно смотрел ему в глаза. Взгляд мастера завораживал. Почему-то Блэку тут же вспомнился Иллидан, причём причину такого сравнения анимаг не понимал. Наверно, если бы у осквернённого эльфа сохранились глаза, то он мог бы так же проникать ими в самую душу, хотя у Ярости Бури это получалось и без обычных органов зрения.
Оторвав, наконец, взгляд от анимага, Грегорович кивнул собственным мыслям, указал на стол и угощения, а сам вышел из комнаты. Через секунду к гостям вышла немолодая женщина с большим подносом, на котором дожидались своего часа новая порция чая и блюда для перекуса. Блэк тут же понял, как сильно, оказывается, истосковался по более привычной для него еде. В Индии почти всё было либо острое, либо слишком острое. Преисполненный благодарности за гостеприимство хозяина дома, Сириус набросился на угощения.
Спустя минут пятнадцать, во время которых анимаг больше ел, а Альбус Дамблдор с Гобзари вели вежливый разговор об экономических особенностях магических реалий, мастер волшебных палочек вернулся. В его руках обнаружилось несколько удлинённых футляров, при взгляде на которых сердце Блэка радостно встрепенулось и забилось чаще. Как передать всю боль от потери палочки, к которой чистокровный волшебник привык настолько, что помнил её как продолжение собственной руки? Неужели его неполноценности наступит конец? Снова грустные мысли об осквернённом эльфе пришли в голову как нельзя не вовремя и испортили настроение. Если анимаг испытал такую палитру чувств от одной единственной вещи, то как же Ярость Бури стремится в свой мир?!
Блэк усилием воли выбросил мысли об Иллидане из головы и полностью сконцентрировался на том, что будет происходить с ним здесь и сейчас.
Грегорович тем временем взмахнул собственной палочкой, отчего футляры легли на стол перед анимагом ровным строем. По неслышной команде мастера крышки отлетели в сторону, привлекая содержимым всё внимание Блэка.
Из пяти лежащих перед ним палочек первой, которая особенно заинтересовала Сириуса, оказалась удивительная белая палочка, сделанная скорее из кости какого животного, чем из дерева. Повинуясь порыву, Блэк почти коснулся заветной вещи, но в последний момент почему-то передумал. Чёткого понимая терзающим сомнениям он не находил. Грегорович хмыкнул в свойственной ему манере, но вслух ничего не сказал. Глаза всё также разбегались, однако теперь анимаг не торопился с выбором. На какую-то секунду Сириусу даже показалось, что палочки между собой решили его судьбу, после чего его взгляд привлекла крайняя слева палочка из тёмного дерева. Её рукоять почти не выделялась, но она обладала чёткими пропорциями, а аккуратный рунный узор на одной из граней добавлял своеобразного изящества. Почти трясущимися руками бывший узник взял магический предмет и приблизил к лицу, чтобы рассмотреть получше.
— Дуб, — хмыкнул Грегорович. — Удивительное сочетание с сердцевиной.
— И что в ней? — как бы между прочим уточнил представитель Гринготтса, дёрнув острым ухом в сторону хозяина дома.
— Внутри мой маленький секрет, — улыбнулся мастер. — Меня предупреждали, чтобы я не нарушал Британский закон «О применении волшебных палочек». Боюсь, я вынужден утаить от вас это знание, Гобзари, так как вы не являетесь человеком.
Тёмная туча пробежала по лицу вечно довольного и улыбающегося представителя Гринготтса, словно напоминание о не таких уж далёких восстаниях гоблинов. Извиняющаяся улыбка маленького создания ещё больше стала походить на опасный оскал. Однако гоблин предпочёл промолчать, вперив хищный взгляд в лежащие перед ним палочки.
Блэк не заметил сложившейся неприятной ситуации, полностью посвятив себя тому, что было у него в руках.
— Может, опробуете её, Сириус? — улыбнулся по излюбленной привычке профессор Дамблдор, не обращая внимания на неловкость вокруг.
— Что?! — анимага словно вывели из своеобразного окоченения. — Ах да, конечно! С радостью!
Направив палочку в сторону импровизированного тира, Сириус произнёс заклинание левитации и сразу три мраморных бюста и одна ваза взмыли в воздух.
— Недурно, — хмыкнул глава Хогвартса, а Грегорович рядом что-то сказал на своём языке, довольно кивая. — Жаль, что подобный эффект временный, но, думаю, ты выбрал нужную тебе палочку.
— Да, — улыбнулся Блэк, проведя рукой по резному узору на дереве. — Она — настоящее сокровище. За неё никаких денег мира не жалко.
— О, позвольте о цене уже договориться мне, — тут же встрепенулся Гобрази. — Большие траты из старых и стратегически важных сейфов могут пагубно повлиять на экономическую микро ситуацию, поэтому я позволю себе отталкиваться от рыночных цен на подобный товар, а не на ваше личное ощущение по данному поводу!
В дальнейшем разговоре между Грегоровичем и гоблином Сириус уже не участвовал, да и не смог бы при всём желании, потому что ни слова не понимал из того, что говорили эти двое. Ясно было лишь одно — представитель банка боролся за каждый галлеон и даже кнат, что могут покинуть границы страны.
— Гобрази, — наконец не выдержал анимаг, — заплати уважаемому мастеру ту цену, что он вначале назначил, и хватит меня позорить.
Гоблин состроил самую противную мину и хмуро уставился на хозяина дома, который, наоборот, крайне довольно улыбался.
— Что ж, полагаю, наши дела здесь окончены, и мы можем улетать, — заметил профессор Дамблдор. — Я сообщил Горбзари твой новый адрес, так что присаживайся обратно и…
— Нет! — вырвалось против воли у Сириуса, после чего он немного смутился и попытался смягчить удар по и без того недовольному гоблину. — Профессор, не могли бы вы… сделать портал. Я, боюсь, ещё не готов к подобным перемещениям.
Глава Хогвартса блеснул синими глазами, слегка улыбнулся, но комментировать не стал. Один из мраморных бюстов подлетел к сидящим за столом мужчинам, слегка замерцал голубоватым свечением, и, немного покачиваясь, белыми без зрачков глазами уставился в сторону анимага.
— Итак, Сириус, — тепло подытожил профессор Дамблдор, — добро пожаловать домой. Надеюсь твоя новая компания быстро введёт тебя в курс дела.
— Прощайте, господа, — кивнул находящимся в комнате Сириус Блэк. — Ещё раз, мастер Грегорович, позвольте высказать вам моё самое глубокое почтение. Крайне приятно было иметь с вами дело!
— Взаимно, — улыбнулся изготовитель волшебных палочек.
Анимаг схватился за мраморную голову неизвестного ему европейского волшебника, и тут же магическая сила подхватила Блэка, унося в неведомые края. Когда вещи вокруг перестали крутиться и изгибаться под совершенно немыслимыми углами, а окружающий мир принял своё обычное состояние, Сириус наконец смог оглядеться.
Перед ним стоял невысокий домишко у самой кромки леса, очень маленький и немного неаккуратный. Внимание привлекли стоящий перед его фасадом Клювокрыл и довольно сидящая на заборе белоснежная Букля, сова крестника. Однако самым важным был человек, который кормил гиппогрифа мышами и ласково гладил ему перья. Молодой мужчина повернулся в сторону появившегося Сириуса, улыбнулся и, бросив связку мышей, чем тут же не преминул воспользоваться Клювокрыл, кинулся к анимагу.
— Бродяга, ты?! — казалось, что его усталое лицо на секунду даже засияло каким-то внутренним светом.
— Римус! — выпалил Блэк и что есть силы обнял старого школьного друга.