Землянка в мире магии

Мы оказались правы. Красавец-брюнет с самого утра вихрем ворвался к нам в комнату, быстро окатил обеих ледяной водой, заставив не только проснуться, но и взвизгнуть от неожиданности. Мне сразу захотелось его прибить. – А нежнее будить тебя не учили? – недовольная и мокрая, я воззрилась на него. – Нет, некому было со мной заниматься, – широко улыбнувшись, ответил Генрих. На его плече сидел довольный дракончик. Он с удовольствием наблюдал за нашими сердитыми и мокрыми лицами. – Придется заняться твоим воспитанием, – решительно изрекла я, покосившись на Алью. – Но это – когда вернемся. – А подопытной кто будет, ты? – хитро сверкнул глазами мужчина. – Ну зачем же я? У нас есть более достойная кандидатура. Если жив останешься, может, и научишься хорошим манерам, – кивнула сама себе. – А сейчас кыш отсюда, нам одеться надо. – Могу помочь, – тут же предложил этот… нехороший нечеловек. Алья зарычала и красноречиво посмотрела на свою дубинку. – Все-все, ухожу, – поднял руки вверх Генрих и быстро ретировался. За дверью послышался его смех. – Я его точно пришибу когда-нибудь. Сама подняла, сама и прибью, – пригрозила я и встала. Одеваться пришлось быстро, так как от этого типа можно было ожидать чего угодно. А отправляться домой раздраженной не хотелось. – Ты только ненароком не пришиби его дома, – посоветовала подруга. – А то тебя точно сюда не отпустят больше. – Не переживай, если что, дотерплю до возвращения в академию, тогда уж отыграюсь по полной программе, – мстительно заметила в ответ. Одевшись, мы подхватили сумки и вышли из комнаты. В коридорах уже толпился народ, медленно двигаясь в сторону портального зала. Сегодня почти все покидали учебное заведение, отправляясь по домам. Лица адептов светились предвкушением от встречи с родными. Наверняка и мое лицо также сияло. Но все-таки червячок сомнения нет-нет да и подтачивал изнутри. Я одна была из мира, в котором нет магии. Потому и не могла представить себе разговор с родителями на тему обучения в другом мире. А как они отнесутся к говорящему дракону? Лишь бы только разрыв сердца не получили. – Это что за выражение вселенской тоски? – подхватывая меня под локоть, спросил Генрих. – Радоваться надо, а ты пытаешься создать проблемы на ровном месте. Скучно жить стало? – Тебе не понять, – вздохнула я. – Боюсь представить реакцию родителей, когда они увидят Хатрата. Мало того что говорящий дракон, так еще и нежить. Я за мамино здоровье волнуюсь. – Ну вот, я же говорю: сама сейчас надумаешь себе невесть чего, сама расстроишься. А зачем? Давай сначала попадем к тебе, а потом станем решать проблемы по мере их поступления, – предложил мужчина. – Умеешь ты убеждать, – согласилась я с ним. – Но это не отменяет того факта, что тебя стоит проучить за твои выходки. – Не была бы ты моей сестрой, я бы сам тебе отдался для такой благой цели, а так… – Снова знакомый хитрый взгляд. – Терпи. То ли еще будет. – Ты совсем рехнулся от вседозволенности? – поразилась я. – Тебе сколько лет? А ведешь себя… – На себя посмотри, зудишь, как старуха, – перебил он меня самым наглым образом, да еще и пальцем ткнул в грудь для пущего эффекта. – Как кто? – Я прищурилась, наблюдая за братом. Он откровенно насмехался надо мной. В голове стали рождаться идеи. Особенно после того, как я заметила взгляды адепток, обращенные на Генриха. Мысль мелькнула и тут же основательно укрепилась в голове. После возвращения воплощу ее в реальность. – О чем это ты сейчас так напряженно размышляла? – покосился на меня мужчина. Пришел и мой черед хитро улыбаться. Это ему явно не понравилось. Но он не успел ничего сказать, мы подошли к портальному залу. Интересно, куда нас перенесет? Очередь оказалась огромной. Несмотря на пять порталов, она двигалась не так быстро, как хотелось бы. Вокруг стоял шум и гам. Я искала знакомые лица и не находила. Видимо, друзья успели уйти раньше. Эх! Даже не попрощались. Обидно. – Так что ты задумала? – попытался пробить меня на откровенность Генрих. Я покачала головой. – Обещаю, ты первым об этом узнаешь… Может быть, – это все, что я успела сказать. К нам подошли Лука и Адриан. Значит, они не ушли раньше, как я думала. – Вот это очередина, – скривился Лука. – Надо было раньше вставать. – А смысл? Я вот некоторых разбудил ни свет ни заря. Как видите, нам все равно пришлось ждать очереди, – закинул камень в мой огород Генрих. – Зато нам сейчас не пришлось бы торчать в хвосте, – весело отозвался рогатик. – Так что мы должны сказать Маринетт спасибо. – Да и как бы вы ушли, не попрощавшись? – строго вопросил зазнайка. – Бросить таких замечательных нас? – Хм, надеюсь, дома ты нахватаешься еще хороших манер, а главное, наконец обзаведешься скромностью, – произнесла я. Ответом мне послужил дружный смех. – Я бы не стал на это надеяться. Боюсь, он растеряет ее остатки, если там что-то завалялось, – заметил братик. Как только мы приблизились к порталам, обнялись с друзьями. Никогда не думала, что так сложно будет расставаться даже на две недели. Но дома побывать надо. С друзьями нам еще пять лет учиться, а родителей я и так вижу слишком редко. – До встречи! Веди себя прилично и не прибей своего братишку, – хохотнул напоследок Лука, первым из нас шагая в портал. За ним последовал Адриан, не удержавшись и поцеловав меня напоследок. И только потом мы с Генрихом встали в световой столб. Мгновение. Вспышка. В голове зашумело. Показалось, что я стремительно куда-то лечу. Испугаться не успела. Мы оказались перед дверью в темноте. Потянув ее на себя, тут же заморгала. Огляделась. Мы оказались на том же месте около медицинского университета, откуда я попала в академию. Здесь будто ничего не изменилось. Разница была в том, что теперь на нас пялились все кому не лень. А с Генриха так и вовсе глаз не сводили. – Милая, веди меня знакомиться с родителями. Мне так не терпится, – приобняв меня за талию, пропел мужчина. Только я хотела узнать, что за комедию он устроил, как брат скосил глаза в сторону, пытаясь мне показать кого-то. – Конечно, дорогой. Здесь недалеко, – прижавшись к своему спутнику всем телом, ответила я. А все потому, что заметила стоявших в стороне подругу и бывшего жениха. – Маринетт! Какая встреча! – Лицемерка не стала долго ждать, бросившись ко мне. – Где ты пропадала? Так стремительно исчезла. А что это за красавчик с тобой? – Здравствуйте! – холодно и надменно поприветствовал девушку мой спутник. Потом обернулся ко мне и спросил: – Милая, у вас в порядке вещей при невесте и собственном муже облизывать взглядом другого мужчину? Еще и давать ему такие откровенные намеки? – Нет, дорогой. Это позволяют себе только лицемерные гадины, выдающие себя за подруг. Идем, нам нечего здесь делать. Погладив дракончика, мы собрались спускаться со ступенек. Но если одна получила по заслугам, то второй все еще стоял в тени. Оставить его без внимания я просто не могла. – Милая, ты что-то хотела сказать? – отозвался Генрих, среагировав на мой взгляд. – Давайте быстрее, я есть хочу. А то сейчас не удержусь и проглочу кого-нибудь, – это Хатрат явил себя моему миру. Сладко зевнул, обнажив ряд острых клыков. Подруга потрясенно замерла. Ненависть в ее глазах сменилась страхом. – Сейчас уходим, только поздороваюсь кое с кем, – подмигнула я питомцу. – Здравствуй, Нат. Плохо выглядишь. Неужто предательство и семейная жизнь не пошли на пользу? Сейчас я даже обиды на них двоих не держала. Жизнь наказала их и без меня. Недаром же говорят: «На чужом несчастье счастья не построишь». Вот они и испытали все на себе. Их отношения и семейная жизнь начались с предательства, а значит… Ничего это для меня уже не значит. Я смотрела на тех, кто когда-то был дорог, и видела двух жалких личностей, ничего из себя не представляющих. Злорадствовала ли я? Нет. Просто вычеркнула их из своей жизни. – Маринетт, нам необходимо поговорить, – жадно разглядывая меня, тихо прошептал Натаниэль. – Мари, готовься, сейчас тебя начнут соблазнять пустыми словами, обещать золотые горы, а потом… – развеселился питомец. – Он и правда говорящий, – не в тему прошептала подруга. – Настоящий и говорящий. – Нат, нам не о чем разговаривать. У меня сейчас другая жизнь, увлечения, друзья, которым я могу верить. И ты туда не вписываешься. Свое вы с ней уже сделали. Когда-то ближе вас у меня никого не было. Но, видимо, дружба была только с моей стороны. Вы весьма умело водили меня за нос. Так что прощайте оба. Вряд ли мы с вами еще встретимся. – Мари, я горжусь тобой. А сейчас обедать? – довольно заурчал Хатрат. Я улыбнулась: – Обедать. И знакомиться с родителями. Но веди себя прилично, не напугай их раньше времени, – пригрозила я питомцу пальцем. – Обижаешь. Я буду сама деликатность, – фальшиво насупился зверек. – Маринетт, ты так и не представила нам своего спутника, – с обидой попеняла подруга. Резко обернувшись к ней, вскинула голову: – Повелитель всея Хатара пятитысячелетний дракон Генрих. Полный титул тебе ни к чему, – презрительно бросила я. На лице брата промелькнула усмешка. Но ее видела только я. Он окатил ледяным взглядом моих бывших друзей, сильнее прижал меня к себе, поцеловал в висок и потащил по лестнице вниз. – А я… – опомнилась было подруга, но в ответ получила: – Меня это не интересует. Лицемеров, подлецов и предателей я раньше на костре сжигал. Не оборачиваясь, все также обнявшись, мы отправились ко мне домой. В сердце царила бесконечная радость. Я окончательно отпускала прошлое, давая место настоящему и будущему. Теперь предательство бывшей подруги и бывшего жениха больше не станет разъедать душу. Глядя сегодня на них, ничего кроме жалости и презрения я не испытала. А то, как замужняя женщина кадрит чужого спутника в присутствии мужа, ввергло меня в шок. – Она всегда тебе завидовала. Хотела получить то, что принадлежит тебе: в детстве игрушки, внимание, заботу. Став постарше, стала зариться на твои украшения и на мальчиков, обративших на тебя внимание. Но потом поняла, что тобой многие будут интересоваться, и это не повод размениваться на всех. А вот увести того, на кого падет твой выбор, стало для нее делом чести, – поведал мне Генрих, пока мы двигались к моему дому. – Откуда ты это все знаешь? – потрясенно замерла я на секунду. Брат покачал головой. – Это легко. Ее мысли на поверхности. Даже углубляться не надо, – ровно отозвался он. – Дальше говорить? – Говори, я уже больше не только их ни в чем не виню, но и ничего не испытываю, – махнула рукой, предлагая продолжить. – Когда появился Натаниэль, он сразу обратил внимание на твою подругу. Она впервые почувствовала эйфорию, что такой… мм… альфа-самец… Кстати, а кто это? – Так девушки любят называть красивых и сильных мужчин, которые им нравятся, – отмазалась я, быстро ответив то, что в голову пришло. Стало действительно интересно. – И что дальше? – поторопила Генриха. – А дальше были встречи под луной, свидания, обещания и секс. Но длилось это недолго. Натаниэль прекрасно осознал, что́ из себя представляет девушка, с которой он встречался. И только после, попытав счастья с тобой, понял, кто настоящее сокровище, а кто подделка. Он переметнулся к тебе, что, естественно, разозлило твою подругу. Она пошла на хитрость. Сказала, что ждет ребенка. А Натаниэль – парень честный. К тому же он знал, что она ни с кем не встречалась после него. Момент с «признанием о беременности» ты и видела в тот день, когда попала в академию. – Но сейчас никакой беременности нет, – удивилась я. – Родить она бы не смогла так быстро. – Маринетт, никакой беременности и не было. Она обманула, чтобы привязать парня к себе. А после твоего исчезновения разыграла выкидыш, причем с последствиями. После многочисленных абортов она не может иметь детей. А тут ей удалось запудрить мозги собственного мужа и выйти чистой из своей лжи, – пояснил Генрих. Я схватилась за голову. – Как же это мерзко, – выдавила с трудом. – Потому они сейчас и ведут себя, как кошка с собакой? – Все намного хуже. Во время скандала твоя подруга неосторожно все выложила мужу. Она была в ярости от его холодности. Вот и не выдержала. Потом, конечно, жалела, но сказанного не воротишь. И да, на развод они уже подали. Недолго их брак продлился. – Отношения, построенные на лжи, подлости и предательстве, изначально обречены, – подвела я итог. – А сейчас хватит о них. У нас много других интересных тем. Например, как тебе наш город? – Прости, ужасно, – выдохнул Генрих. – Не знаю, чем так пахнет, но ваш воздух отравлен. Здесь же дышать нечем. Как люди еще умудряются здесь жить? По всем показателям они должны быть мертвы. – Человек такая сволочь, что приспособится ко всему, – изрекла я философскую мысль. Если мужчина и удивился, то виду не подал. Дальше шли молча. Брат во все глаза разглядывал автомобили, небоскребы, мотоциклы. Но больше всего его поразил внешний вид девушек. Первое время он то смотрел, то отворачивался, то снова смотрел. Я наблюдала за своим спутником и развлекалась. Наконец он не выдержал: – Маринетт, они забыли одеться? А почему никто ничего не сказал? Это же унизительно. – Генрих, боюсь, ты не поймешь. Это наша мода, и подобная одежда в порядке вещей. Не хочу тебя пугать, но это скромные наряды. Вот летом здесь будут полуголые девицы едва ли не в купальниках. В моем мире такое никого не смущает и не вызывает нареканий. – Честно говоря, я слабо представляю это. А ты тоже так ходишь? И тебе не стыдно? Показывать свое тело другим – это… – Генрих, ты сейчас напоминаешь брюзгу, а еще недавно сам меня уличал в таком же. И кто из нас ворчун? – Я усмехнулась. – Сколько лет прожил, а такого никогда еще не видел. Странный мир, ужасный воздух, лишенные моральных принципов люди. Как же ты смогла во всем этом сохранить свет? – покачал головой потрясенный мужчина. – Не я одна, здесь много таких, – похлопала я его по плечу. – А сейчас улыбнись, мы подходим к моему дому. Не хотелось бы расстраивать родителей. Они решат, что я удручена. А я предпочту провести время весело и с пользой. – Как скажешь, – с сожалением вздохнул мой спутник. Минута, и вот уже от сомнений и ворчливости в нем не осталось и следа. Знакомая хитрая улыбка появилась на губах. Он легко взбежал по ступенькам, протянул мне руку. Весьма своевременно, моя собственная подрагивала, когда я нажимала на звонок. Это нам еще повезло, что во дворе на лавке не было наших вездесущих шпионов-бабулек. Они бы не дали так спокойно пройти. Вынули бы всю душу расспросами, учитывая необычную для нашего мира внешность моего провожатого. Дверь открылась. На пороге стояла мама в переднике. Из квартиры доносились чудесные запахи. Рот мгновенно наполнился слюной. Как же давно я не ела мамин фирменный пирог с клюквой. Только она одна могла его так готовить, что удержаться было невозможно. – Маринетт! – Мама сначала растерялась, особенно заметив Генриха, а потом отошла от двери, пропуская нас в квартиру. – Доброго здравия! – склонил голову мой спутник. Хатрат замешкался. Он посмотрел на меня и шепотом спросил: – Мари, а мне уже можно разговаривать? Я не успела ничего ответить. Мама, широко распахнув глаза, смотрела на дракончика и, побледнев, облокотилась о стену. – Уже можно, – вздохнула я, подбегая к родительнице и подхватывая ее под локоть. – Что же вы на пороге застыли? – К нам вышел папа. Он вытирал руки о передник. Видимо, они вместе кухарничали. – Сабина? Что с тобой? – Все хорошо. – Мама покачала головой, скорее всего в этот момент решая, сошла ли она с ума или дракон и правда говорящий. – Тогда почему ты побледнела? Я, конечно, понимаю, не видеть дочь полгода – это испытание для наших нервов, но она сейчас с нами, и надо… – Том, дело в другом, у нас в гостях, если ты заметил, не только дочь, но и ее спутник. А еще… Всего лишь говорящий дракон, – мама сказала это таким тоном, словно констатировала очевидное: «Я сошла с ума». – Здравствуйте! Меня Хатрат зовут, я не кусаюсь, огнем плююсь в редких случаях, в гостях веду себя прилично, – тут же явил себя родителям питомец. Ой, кажется, сейчас и папе немножко плохо станет. Но надо отдать ему должное, он стойко перенес приветствие. Подошел к нам, оглядел зверька. Протянул руку и тут же отдернул ее. Хатрат оскалился. – Меня можно гладить, я это люблю, – заурчал он. Папа осмелел, к нему присоединилась и мама. В этот момент отмер Генрих. Шлепнув легонько по хвосту дракончика, с фальшивым возмущением заметил: – Ну вот, чешуйчатый, где бы мы ни появлялись, везде ты переманиваешь внимание на себя. А меня даже представить забыли. – Должен же я хоть когда-нибудь оказаться в первых рядах, а у тебя и так всегда достаточно внимания, не прибедняйся, – парировал питомец. Обстановка немного разрядилась. Родители заулыбались, пригласили нас на кухню, по пути я представила им Генриха, попутно объяснив, что он не жених мне, а своего рода брат. Папа тут же расслабился и начал допрашивать мужчину на предмет магии, законов мира, в котором мне предстоит учиться, а еще обо всем и сразу. Генрих сначала удивлялся скачкам с темы на тему, но потом и сам легко лавировал в хитросплетении папиных вопросов. Хатрат, наевшись, сполз с плеч друга, развалился на диване, попросив включить ему телевизор с музыкальным каналом. Он еще и подпевать пытался. Но потом просто наблюдал и прислушивался, а мы опять углубились в беседу. Мама часто поглядывала то на меня, то на Генриха. Взгляд ее был слишком красноречивый и вопросительный, но каждый раз я мотала головой. Говорить о том, что он нежить, не стала. Зачем пугать родителей? Они и так едва смогли расслабиться и принять факт существования другого мира, говорящего дракона и магии. После еды мама осторожно заметила: – Маринетт, ты, наверное, еще не знаешь, но Натаниэль… – В голосе мамы было столько тоски, она думала, как поделикатнее мне сказать. Но я улыбнулась и отмахнулась. – Женился? Я знаю. Видела их вместе. И все поняла еще до того, как попала в другой мир. Так что меня сейчас это не беспокоит. Поначалу было обидно и неприятно, а спустя полгода все забылось. Мы их сегодня встретили, – поделилась я. – Даже успели пообщаться немного. – Что же, если душевных мук ты не испытываешь, то расскажи нам о своей учебе. Друзья появились? – деловито предложил отец. И мы с Генрихом стали делиться забавными историями из нашей жизни. Атмосфера окончательно разрядилась. Больше никакого смущения или неудобства никто не испытывал. Проговорили мы до вечера. А потом я решила показать гостям город. В неоне он всегда был красив, я сама любила гулять по нему ночью. Мы покинули квартиру и вышли на улицу. На этот раз Хатрат забрался мне на плечи и оттуда уже не только наблюдал за прохожими, но и задавал вопросы. – Маринетт, а как вы живете в такой маленькой квартире? Это же неудобно. Да и слышимость такая, что иногда хочется заткнуть уши, – скривился Генрих. – Ну, у нас трехкомнатная квартира, это довольно большая жилплощадь по здешним меркам. У некоторых и этого нет. И мы привыкли как-то. А что касается соседей, так это тоже в порядке вещей. Хотя я и не припомню, чтобы они раньше так бурно выясняли отношения. Многое изменилось за полгода, – задумчиво отозвалась я. – У нас нет магии, полог тишины поставить невозможно, потому приходится мириться. – Хм, он тебя преследует? – поднял голову Хатрат. Сначала я не поняла, о чем он говорит. Но потом заметила стоящего около перил моста Натаниэля. Он смотрел на реку и казался слишком задумчивым. – Идем в другую сторону? – предложила я, так как разговаривать с бывшим женихом в мои планы не входило. Но тут уж Генрих мотнул головой и подтолкнул меня вперед. На мой недоуменный взгляд пояснил: – Тебе в любом случае придется с ним побеседовать, хотя бы затем, чтобы он не питал пустых надежд. А то он надеется не только получить твое прощение, но и вернуть расположение. – Наивный, – выплюнул зверек. – Кто же в здравом уме прощает предательство? Короче, при всем своем нежелании разговаривать с бывшим женихом я все же направилась к нему. Генрих остался стоять на месте, а вот Хатрат категорически отказался покидать мои плечи. Я только погладила его чешуйки, благодарная за молчаливую поддержку. – Здравствуй, Натаниэль! Что ты здесь делаешь? – Я не скрывала холода в голосе. – Маринетт! Я тебя жду. Так надеялся на встречу, – резко обернувшись и схватив меня за руки, пафосно воскликнул парень. – Мне стыдно перед тобой. Я осознал, каким идиотом был. Но мы можем… – Мы ничего не можем, потому что нас никогда не было, нет и не будет, – резко выдернув ладони, категорично произнесла я. Разглядывая красивого парня перед собой, я поражалась, насколько была слепа. Он же весь насквозь фальшивый. Видит и слышит только себя. Живет для собственного удовольствия. Все остальные для него – лишь способ и инструмент, чтобы это удовольствие доставить. – Маринетт, я понимаю, что ты злишься на меня, но поверь, это не моя вина. Я всегда любил только тебя, а… – Достаточно! – презрительно скривившись, осадила собеседника. – Слушай меня внимательно. Мне плевать, кто и в чем виноват. У меня теперь другие интересы, увлечения, учеба, друзья. Тебе в моей новой жизни места нет. – Ты забыла упомянуть наипрекраснейшего фамильяра и красавца-жениха, не чета этому типу, – приподняв голову, лениво отозвался Хатрат. Мне едва удалось спрятать улыбку, глядя на вытягивающееся лицо Натаниэля, и я не стала говорить, что Хатрат мне не жених, а названый брат. – Хатрат, если он сейчас хлопнется в обморок, в медпункт потащишь его ты, – пригрозила зверьку, он тут же спрятал мордочку под моими волосами. – Ладно-ладно, я вообще молчу. Какие-то хлюпики в этом странном мире, шугаются такого чудесного меня, – недовольно буркнул питомец. – Он говорящий? – шепотом уточнил Нат, вцепившись в перила с такой силой, что побелели костяшки. – А ты считаешь, это галлюцинация? Тогда правильно Хатрат сказал – слабак, – вынесла вердикт я, разворачиваясь, чтобы уйти. Но меня снова остановили, схватив за руку. – Маринетт! Ты вот так уйдешь? – удивился парень, с сомнением глядя на меня. – А на что ты рассчитывал? Что я сейчас проникнусь твоим желанием начать все сначала? Глупое самомнение. Если ты не заметил, я не одна. А предавать не в моих правилах. Да и ты не мужчина моей мечты. Прощай! И прекрати искать со мной встречи. Все равно получишь отказ. Через две недели мы покинем город, на этот раз на три года. Менять свой уклад жизни ради того, кто предал однажды, в мои планы не входит. Я развернулась и подошла к Генриху. Подхватила его под локоть и неспешно отправилась прочь. Пришла пора отпустить прошлое. Хотя на самом деле я сделала это давно. Первое время еще представляла нашу встречу, думала, что скажу бывшему жениху, а сейчас… Мне стало безразлично. Он – чужой человек, и разговаривать с ним мне совершенно расхотелось. А уж объяснять что-то и доказывать – тем более. Он этого не заслуживал. Мы долго гуляли, посидели в кафе. Генриху все оказалось интересно. Когда назад возвращались на такси, он вцепился в мою руку. Я даже удивилась. Взрослый мужчина, а так отреагировал на автомобиль. Только покинув его, он признался: – Внутри как-то неуютно. Я в какой-то момент начал задыхаться. Все-таки в наших каретах намного комфортнее. – Мне не с чем сравнивать, – улыбнулась в ответ. – К нашим машинам я привычная, а в каретах не ездила. – На следующие каникулы я устрою тебе экскурсию по нашему миру. Увидишь разницу, – подмигнул мужчина. – А Алью с собой возьмем? – хитро глянула я на брата, пытаясь угадать его реакцию на подругу. Я давно хотела у него узнать, есть ли шансы у тролльчанки завоевать расположение бывшего повелителя, а сейчас как раз представилась возможность. – Возьмем, если захочешь. – Если мужчина и был удивлен моим вопросом, то виду не подал. – Генрих, а как тебе моя подруга? – заметив, что тот отреагировал не так, как я рассчитывала, решила поинтересоваться в лоб. – Маринетт! Уж не в свахи ли ты подалась? – прищурился мужчина, подозрительно разглядывая меня. – Даже если и так, тебе сложно ответить? – Я сделала вид, что насупилась. – Алья – хорошая девушка, но я тебе неоднократно говорил и сейчас повторю, что пока не планирую вступать в брак. За пять тысяч лет ни одной даме не удалось заманить меня в эту ловушку, сейчас, когда я снова ощутил вкус к жизни, вряд ли это получится, – серьезно признался брат. – Неужели она тебе нисколько не нравится? Я же видела, как ты на нее смотрел. – Отступать я не собиралась. Мне хотелось подвести спутника к мысли, что только ее хотелось бы видеть с ним. – Глупо отрицать очевидное. Да, нравится, но мимолетная интрижка с ней явно не прокатит. Могу тебя уверить если вдруг небо и опустится на землю, и я решу с кем-то связать свою судьбу, это обязательно будет твоя подруга. Она рассудительная, умная, довольно привлекательная. Идеальная спутница жизни. Но это не сейчас. Поэтому давай оставим эту тему, – попросил Генрих. – Хорошо, как скажешь. Что я хотела услышать – услышала, о другом и не прошу, – согласилась я. Больше мы действительно к этому вопросу не возвращались. Самое главное, что шансы у подруги были. Если бы она совсем не нравилась моему поднятому, он бы сразу об этом заявил. Его натуру я успела узнать за проведенное рядом с ним время. Дракончик же все время только посмеивался, наблюдая за мной. Один раз мне даже послышалось, что он буркнул в мою сторону: «Лучше бы о себе подумала, а то за других беспокоится, а про себя забывает». Отвечать не стала. Да и что я могла сказать? Ведь действительно пока за это время не нашлось того, кто смог бы разбудить мои чувства. Да, проблески интереса были по отношению к Адриану, но настолько незначительные, что я не стала на них зацикливаться. Хотя сейчас вынуждена была признаться самой себе, что я скучала. Присутствие рядом не так ценилось, как его отсутствие. Мне не хватало язвительности Адриана и Луки, вечных пикировок и шуточных стычек. Радовало то, что скоро мы снова встретимся и все войдет в свою колею. За две недели, проведенные дома, мы успели побывать и в театре, и на выставках, посетить аквапарк. Там сначала возникли проблемы. Генрих пришел в ужас от необходимости остаться в одних плавках. Уговаривать его пришлось долго, даже показать, что это в порядке вещей. Когда он увидел меня и остальных девушек в купальниках, сначала норовил закутать меня в полотенце. С огромным трудом принял тот факт, что для нас это привычно. Хотя и оказался немного скован. Зато за час купания, катания с горок, посещения других водных аттракционов мой спутник смог расслабиться и наконец получить удовольствие от развлечений. Хотя поначалу смущенно отводил глаза, когда мимо проходила очередная дива, строящая красавцу-мужчине глазки. Хатрата пришлось попросить молчать, он и так вызвал нездоровый ажиотаж среди присутствующих. Генриху пришлось отводить народу глаза. Такая нехитрая процедура отняла у него все силы. Он пожаловался: – Теперь я понимаю, почему у вас нет магов. Здесь расход силы раз в двадцать превышает норму. То, на что в нашем мире мне вообще не приходится тратить магию, здесь опустошает резерв. И восполняется он очень медленно. Теперь буду знать, что здесь лучше обходиться своими силами, чем расходовать магию почем зря. – Ну, отвод глаз – не такая уж пустяшная процедура. Без нее мы бы не смогли получить удовольствие. А так развлеклись, и наш Хатрат больше всех. – Я с улыбкой покосилась на довольного дракончика, задремавшего на моем плече. – Наверное, ты права, – находясь в глубоком раздумье, подтвердил мужчина. Мы сидели в кафе и потягивали коктейль. Я заказала мороженое, зная, что такого точно мой названый брат никогда не пробовал. И оказалась права. Он с наслаждением поглощал лакомство и думал о своем. – Что тебя гложет? – не могла не спросить я. Лучше сразу прояснить любой вопрос, чем мучиться и невесть что придумывать. – Маринетт, вот скажи мне, как ты себя чувствовала в полуголом виде? – вскинул на меня пристальный взгляд мой спутник. Я хмыкнула. – Генрих, здесь дело не в моральных принципах, а в менталитете в общем. У каждого народа, у каждой расы свои правила и порядки. У нас раскрепощенность. Это не постыдно, не позорно и в пределах нормы. Никто не стесняется показать свое тело. Не стоит равнять наш мир с другими. У вас, можно сказать, типичное средневековье. У нас в то время тоже были строгие порядки. Если хочешь, завтра в Интернете поищем исторические хроники, я тебе наглядно покажу, как развивался наш мир, как мы пришли к нынешним взглядам. А сейчас прекращай думать об этом. Расслабься и получай удовольствие от пребывания здесь. Скоро возвращаться в академию. Он согласился со мной. Но от экскурса в историю отказываться не стал. И предпоследний день мы провели дома за изучением хроник. Они его впечатлили. Он долго сидел, глядя в пространство, переваривал информацию. – Христианство. Инквизиция. Сжигание ведьм. Это кощунство. Ведь эти женщины ничего не сделали. За что с ними так? – качал головой собеседник. – А распятие Христа? Только за то, что кто-то имел свое мнение и учил хорошему? Жестокая у вас история. – Но другой нет, – развела я руки в стороны. Родители сидели с нами и увлеченно наблюдали за гостем. Его реакция их приятно поразила. Папа вступил в дискуссию, доходчиво объясняя Генриху, что к чему. В свою очередь, брат выдвинул свои аргументы правления миром без кровопролития. Мы с мамой остались наблюдателями, уж больно интересно было смотреть на спорящих мужчин. В какой-то момент выдохлись оба. В последний день нашего пребывания на Земле мы устроили экскурсию вместе с родителями. По пути нам снова попался Натаниэль. Он каждый день будто преследовал меня. Но подходить к нему я больше не стала. Вот и сейчас, стоило ему оказаться перед нами, мама вопросительно посмотрела сначала на него, потом на меня. Но я, мотнув головой, обошла парня, взяла под локоть Генриха, и мы отправились дальше, продолжая беседу. День выдался насыщенным. Хотелось побольше побыть с родными людьми, ведь теперь нам предстояло встретиться только через три года. Потому что портал на Землю требует слишком больших затрат, и теперь ему предстоит долго заряжаться, чтобы позже снова пропустить меня в мой мир и выпустить обратно. Это мы постарались донести до мамы и папы, когда они возмутились такой долгой разлукой. После объяснения Генриха оба смирились. Только мама, обняв меня, расплакалась. Я и сама не смогла сдержать слез. Но мне хотелось доучиться. Утром, позавтракав, собрались в обратный путь. Родители отправились нас провожать. Переход должен был снова состояться на территории медицинского университета. К нему мы и пришли все вместе. Недалеко оказался уже надоевший Натаниэль, на этот раз один. Бывшей подруги не было. И как она его одного оставила? Наверняка сама уже в чьей-то постели. Но это ее жизнь, я не вправе судить. – Удачи тебе там, – поцеловал меня в щеку папа. – А мы будем ждать. Мама ничего не смогла сказать, только снова обняла сначала меня, потом Генриха, даже Хатрату досталась порция ласки. Мы тепло попрощались и стали подниматься по лестнице. Натаниэль бросился ко мне. Но его перехватил папа, что-то сказав. Лицо у родителя при этом оказалось жестким и непримиримым. Парень склонил голову, бросив на меня полный грусти взгляд, хотя я успела заметить злость в глубине глаз. Ага, его наверняка разозлил тот факт, что ничего на этот раз не получилось и актерские способности парню не помогли. Пусть растрачивает их на других. Уже около двери мы еще раз оглянулись, помахали рукой и открыли дверь. Переход вышел легкий. Сейчас не было ни чувства полета, ни ветра в ушах. Просто открыли дверь из одного мира, а вышли в другом. Знакомый портальный зал встретил нас тишиной. Интересно, мы первые или последние? Где народ? Почему такая тишина? – Может, мы перепутали время возвращения? – на всякий случай уточнила я, посмотрев на своего спутника. Он прислушался к чему-то и несказанно удивился. – Хм, кто-то сбил настройку портала. Мы не заметили, как изменили пространство и время. Здесь глубокая ночь. Утром начинаются занятия, потому тебе стоит поторопиться, – подтолкнул меня вперед мужчина. Я была крайне изумлена, но последовала совету спутника. По пути нам никто не встретился. – А нас в общежитие пропустят? Ночь уже, а там строгие правила, – с сомнением выдала я, оглядываясь, словно впервые видела академию. – Думаю, не мы одни такие, так что должны впустить, не переживай. А если что, через окно попадем. Уверен, твоя подруга ждет тебя, она и поможет. Слова брата придали уверенности, и я смелее направилась к своей комнате. Двери общежития действительно оказались широко распахнуты, и возле них мы встретили еще нескольких адептов с сумками. Некоторые возмущались играми шутника, сбившего все настройки, но что произошло на самом деле, никто точно не знал. Тайрах довел меня до комнаты, а сам поспешил удалиться. Любопытство оказалось заразным, вот он и решил узнать, что произошло с порталами. В шутку он не поверил. Наверняка чей-то злой умысел. Но стало интересно, чего собирался добиться шутник, а главное, на кого было направлено сие действо. Как Генрих и предположил, Алья уже была в комнате. Она ходила из угла в угол, о чем-то напряженно размышляя. Сумка все еще стояла не разобранная, наверняка подруга только недавно прибыла. Услышав, как открылась дверь, резко обернулась. Заметив меня, стремительно бросилась вперед, тепло обняла. – Я уж подумала, что ты не сможешь вернуться, – с облегчением и в то же время со страхом произнесла девушка. – С чего вдруг такие мысли? – удивилась я. От ее слишком пристального взгляда в груди все сжалось. Так обычно смотрят, когда собираются сообщить неприятные новости. – Понимаешь, испортить хотели именно портал с Землей – закрытым миром. Кому-то надо было, чтобы именно ты не могла больше вернуться, – тихо прошептала тролльчанка. На этот раз внутри похолодело все. – Почему? Я же никому дорогу не переходила. Кому могло это понадобиться? – На миг прикрыла глаза, пытаясь до конца осознать сказанное. – Этого я не знаю, мы пытались расспросить народ, но пока идет разбирательство, никто ничего толком не может сказать. Сколько ты времени потеряла в портале? – Мы вышли в десять утра. А сейчас… – Два часа ночи, – выдохнула пораженная подруга. – Много, очень много. Остальные потеряли максимум часов пять-шесть, не больше. Еще чуть-чуть, и вы бы заблудились в пустоте, не имея возможности попасть ни сюда, ни обратно в твой мир. Шестнадцать часов – такое не каждый маг может выдержать. Как самочувствие? – Верта, мы даже не ощутили ничего, – потрясла головой я. – Все происходило как обычно. Мы открыли одну дверь и тут же оказались в портальном зале. Потому и удивились, что произошел разрыв времени. – О таком я впервые слышу. Теперь понятно, почему на твоем лице нет ни следа паники, – закивала собеседница. – А где Генрих? – Он отправился узнавать, что произошло, скоро должен вернуться, просил его дождаться. Давай пока сумки распакуем. Надо к завтрашнему дню приготовиться. Нам осталось совсем мало спать, – предложила я. Подруга кивнула. Пока мы распаковывали сумки, я размышляла, как бы поделикатнее узнать о ее посещении родных. Смогла ли она увидеть тех, кто когда-то был дорог? Любопытство просто съедало меня, но навязываться и бередить ее раны не хотелось. Все решилось само собой. Резко сев на кровать, Алья вдруг усмехнулась. – Я видела их. – Мне не надо было уточнять, кого она имела в виду, я и так прекрасно все поняла. – И как прошла встреча? – осторожно поинтересовалась, присаживаясь на свою кровать. Улыбка на лице подруги заставила облегченно выдохнуть. – Продуктивно, – выдохнула собеседница. – За это время многое произошло. Счастья они не обрели. Все состояние профукали, сейчас побираются у родственников, над ними словно рок навис. Дважды они потеряли ребенка, дошли до ненависти друг к другу. Попытались обвинить во всех бедах меня, пришлось напомнить, кто кого предал и сколько раз. Но знаешь, это помогло мне окончательно отпустить все обиды, забыть о том, что когда-то у меня были друзья, а самое главное, понять, кто и чего достоин в этой жизни. – Каждому воздается по заслугам, – согласилась я, вспомнив Натаниэля. – Дома я тоже этот факт отчетливо поняла. Надеюсь, теперь ты сможешь дать шанс тем, кому за это время стала дорога, но кого боялась подпустить близко. – Теперь да, смогу. Друзья заслуживают того, чтобы получить частичку души взамен, – открыто улыбнулась подруга. Я впервые видела ее такой искренней и довольной. Потому от души порадовалась за нее. – Заслуживают, – эхом отозвалась я. Не успела расслабиться, как Алья тут же спросила: – А как ты отдохнула? Как родители отнеслись к Генриху и Хатрату? Но самое главное, – взгляд подруги стал хитрющим, – как они приняли нового члена семьи? Сына, старше их во много тысяч раз? – Мы не признались, сколько лет их новоиспеченному сыну, – засмеялась я. – Маме и папе сложновато пришлось принять говорящего дракона. Известия о настоящем возрасте «сына» они бы не вынесли. Несколько минут мы обсуждали мою поездку домой, взгляды бывшего повелителя мира на место, где он оказался. Я рассказала о его реакции на наш аквапарк и поездку в такси. Мы долго смеялись, вспоминая особенно забавные моменты, Хатрат активно в этом помогал. А потом Алья вдруг стала серьезной. – А еще кого-нибудь видела? Я вздрогнула. Свою историю ей никогда не рассказывала, но она сама смогла безошибочно определить, что наши беды в чем-то схожи. Потому сейчас терпеливо ждала. Она не навязывалась, давая мне право выбора. Я могла бы просто рассказать о встрече с бывшими, но вместо этого поведала всю историю с самого начала и, естественно, с продолжением. – Так что закон природы в действии: не делай зла ближнему, не пострадаешь и сам, – подвела я итог своему рассказу. Тролльчанка сидела, переваривая услышанное. – А ведь действительно наши истории похожи, – потрясенно выдохнула в конце. – Алья, такое на каждом шагу случается. Уже давно известно: порой враг протянет руку помощи быстрее, чем друг. Как правило, предают именно те, кому веришь, как себе. И только тот, кто через это прошел, способен оценить истинную суть настоящей дружбы. – Тот, кто хоть раз на своей шкуре не испытал горечь предательства, никогда не оценит настоящих и искренних чувств, – согласилась со мной Верта. Потом посмотрела нерешительно. – А Генрих… Он… – Он сказал, что если когда-нибудь и женится, то только на тебе, – оборвала ее бессвязную речь и выдала то, о чем мы с ним беседовали. – Только я не хочу давать тебе надежду. Он вообще против брака. Закоренелый холостяк, – сама же досадливо скривилась от собственных слов. Но подруге и этого хватило, она засияла. – Мариинетт, так главное верить в чудо, особенно если есть хоть какой-то шанс на его воплощение. – Тролльчанка резко повеселела. Эх! Мне бы хоть часть ее оптимизма. Но нам двоим оставалось только верить в то, что небо все-таки упадет на землю, а Генрих потеряет голову настолько, что решит-таки жениться. – Вы еще не спите? – прервал нашу беседу взъерошенный предмет нашего обсуждения, заглядывая в комнату. – Нет, тебя ждем, – похлопала я по кровати. – Удалось что-нибудь узнать? – Нет. Виновника так и не нашли, часть порталов починили. А вот с земным возникли проблемы. – Мужчина опустил глаза в пол. Я насторожилась. – Какие проблемы? Рассказывай, – потребовала, готовясь к худшему. И как в воду глядела. – Портал в закрытый мир полностью выведен из строя. Для нас оказалось счастьем, что мы смогли вообще вернуться. Расчет был на другое. Но теперь он практически не подлежит восстановлению. Кристалл, связывающий миры, разбит. Именно это едва не сбило настройки. Восстановить его невозможно, новый найти можно, но теперь на привязку к твоему миру уйдут годы. И явно не три. Не меньше десяти, – последнее мужчина прошептал едва слышно. Я застыла. Мне вдруг показалось, что меня мгновенно заморозили. Хотелось сначала кричать, топать ногами, бежать искать виновного, чтобы открутить ему голову, но потом поняла бесперспективность данной затеи. Ведь таким образом портал не восстановить. И как быть, я не знала. Никто не смог ничего посоветовать. – Маринетт, не переживай, мы обязательно что-нибудь придумаем, – пообещал Генрих, беря меня за руку. Машинально кивнув, я все глубже уходила в себя. Сейчас мне необходимо было подумать. Если смогла смириться с тремя годами разлуки, то принять факт, что родителей могу больше не увидеть, никак не получалось. – Маринетт, выныривай из скорлупы. Мы придумаем выход, – легонько хлопнул по плечу Хатрат. И я вдруг поверила. Дракончик был так убедителен, что не поверить ему просто нельзя было. – А теперь отдыхать, занятия никто отменять не стал. А нам спать осталось всего-то пару часов, – хлопнув себя по коленям, изрекла тролльчанка. Она же первая отправилась в душ. Генрих, забрав с собой питомца, покинул нашу комнату. Уверена, он наверняка не собирался спать. Но задавать вопросов не стала. Во мне тлела надежда, что ему удастся отыскать виновного и узнать, зачем были испорчены порталы?