Юностью полный Гусу

Из дальней комнаты, вдруг, послышался крик. «Опять они там ругаются.» — подумала Цзян Яньли и пошла звать мальчиков на ужин. Как и отец, она надеялась, что за четыре месяца в ежовых рукавицах Лань Цижэня, они научаться держать себя в руках, но, видимо, либо они не исправимы, либо домашняя обстановка выбила из них все остатки дисциплины. Наконец добравшись до места главных событий, она была немного удивлена. Вэй Усянь и Цзян Чэн не ругались и даже не  дрались, вместо этого, они перекидывались какими-то язвами в адрес друг друга: —Мы вернулись всего неделю назад, а ты уже сбегаешь. Неужели так соскучился по правилам ордена Лань? — закатил глаза Цзян Чэн. — Я всего-лишь иду на праздник, чего ты так разнылся? — Это я то разнылся? А кто все эти дни мучил меня бессовестными речами? Ей богу, лучше бы я ничего не знал,– из-за своей перебранки они совсем не заметили  появление Яньли. — Ничего страшного не произойдёт, если я уйду на один вечер! Сегодня ведь Цисицзе*, и у меня нет желания проводить его с тобой! — зная характер своего брата, Вэй Усянь решил вывести его из себя. (*Цисицзе - праздник двойных семёрок. Китайский день всех влюблённых,который приходится на 7 день 7 месяца по лунному календарю.) — Да кто вообще тебя зовёт! Мне то плевать, но ты сам попросил сестру... — в этот момент Вэй Усянь заметил присутствие третьего человека и перебил Цзян Чэна: – А наша шицзэ хороший разведчик – тихая, как ночь и незаметная, как вода! — он весело хохотнул. — Мы опять расшумелись, да? Прости, прости! Просто, Цзян Чэн ведёт себя хуже родной матери! Мы, наконец-то, вернулись домой, а он не отпускает меня за двор, как будто бы мне 5 лет... — несмотря на свои слова, Вэй Усянь по-детски насупил брови и обиженно выпятил губы. — Ты не останешься на ужин? — спросила Яньли. — Я с радостью съем все, когда вернусь. Ну, а сейчас у меня есть дела, — уже весело ответил он и направился к выходу. — Куда он уходит? — повернулась к младшему брату Яньли. — Наш ЛАНЬ ИН идёт на фестиваль Цисицзе, — крикнул Цзян Чэн в сторону убегающего юноши. Когда это было сказано, Вэй Усянь был уже почти у ворот. Он резко остановился, развернулся, показал Цзян Чэну язык и прокричал в ответ: —НЕ ЗНАЛ,ЧТО ТЫ НАС УЖЕ БЛАГОСЛОВИЛ! — он весело умчался в темноту. — Лань Ин? — недоуменно переспросила сестра. Она задумалась и, кажется, пришла не к совсем верному, но приемлемому умозаключению. — Ладно-ладно, А-Чэн, если у             А-Сяня свидание, нечего нам его портить. — Если бы ты знала... — пробормотал он. — Что знала? — Нет... Ничего! — он взял её за руку и повёл в другое крыло. — Пойдём! А то матушка будет ругаться. Вэй Усянь вышел из темного леса на освещённую яркими фонарями улицу. Людей было уже очень много, и он забеспокоился, как бы они с Лань Чжанем не разминулись. Вместе с живым потоком он быстро дошёл до главных врат Юнь Пина. В этом небольшом городке ежегодно проводили фестиваль двойных семёрок: все улицы были украшены гирляндами и красными праздничными фонарями, со всех сторон слышались громкие голоса торговцев, предлагающих разные сладости и сувениры. Ещё до отъезда они договорились встретиться в одной известной чайной лавке. Дойдя до места назначения, Вэй Ин огляделся: — Хм... Лань Чжань ещё не пришёл, — пробормотал он сам себе, облокачиваясь на одну из деревянных балок чайной. Купив немного тыквенных семечек, он стал наблюдать за горожанами, продавцами, официантами, что не покладая рук трудились в этот выгодный для них день. — Не хотите попробовать наше вино, молодой господин? Вэй Усянь и не заметил, как к нему подошёл зазывала. Юноша был ниже Вэй Ина почти на целую голову. Одет он был в самую простую крестьянскую одежду, но при этом выражение лица, походка и осанка были явно господскими. «Приятный тембр голоса, точеные черты лица – он явно не из простых, — подумал Вэй Усянь. — Кто же он такой?» Юноша вежливо улыбнулся, все ещё протягивая чашу с вином. — Ах да, спасибо, — он принял чашу и осушил ее в один миг. — Прекрасное вино! Пожалуй, я куплю один сосуд. — Спасибо большое, — юноша принял обратно чашу и улыбнулся ещё шире, от этого на его щеках явно проступили две глубокие ямочки. — Тогда, я сейчас же сбегаю за сосудом для этого господина. Вэй Ин раздумывал об этом странном недогосподине, когда появился Лань Чжань. Стало понятно, почему он так долго шёл: каждые несколько метров его останавливали купцы, предлагая свой товар. Заклинатель вежливо отказывался, но никому не хотелось терять выгодного покупателя, поэтому Ванцзи приходилось тратить неимоверно много времени на каждого из них. Он почти дошёл до лавки, когда девушка в полупрозрачном газовом платье схватила его за руку: — Молодой господин, не хотите немного повеселиться? — она невинно хлопнула пару раз своими большими глазами и улыбнулась. — Я уверяю вас – вы прекрасно проведёте время с этой Чжу. Куртизанка притянула его руку к себе, слегка склонила голову на бок, ожидая ответа. Из-за запретов, Лань Ванцзи очень редко общался с заклинательницами своего ордена, поэтому совершенно не представлял как вежливо ей отказать. Вэй Ин, с улыбкой наблюдавший за этой сценой, как раз доел свои семечки и решил прийти на выручку Лань Чжаню. Он побежал к заклинателю, на ходу выкрикивая: — ЛАНЬ ЧЖАНЬ! — За несколько секунд до столкновения юноша в чёрном прыгнул вперёд  и угодил прямо в крепкие объятия. — Вэй Ин, — уголки его губ поднялись в легкой улыбке, озаряя все вокруг ярче, чем все фонари фестиваля. Девушка, которая до сих пор держала одну руку заклинателя, в недоумении застыла. Вэй Усянь даже не взглянул на неё, он повернулся к Ванцзи и сладко поцеловал. Куртизанка Чжу покраснела от злости и отбросила руку заклинателя: — Кругом одни обрезанные рукава... — пробормотала она, уходя в обратном направлении. Освободившейся рукой Лань Чжань притянул юношу к себе поближе. Целоваться посреди оживлённой улицы было невозможной дерзостью, глядя на которую старики цокали языками, а матери закрывали детям глаза. Но двух молодых господ это, видимо, совершенно не волновало. Лань Чжань немного отстранился и произнёс: —Давай войдём в чайную. — Здесь, кажется, тоже неплохо, — ухмыльнулся Вэй Ин. Лань Чжань молча взял его за руку и повёл в сторону лавки. — Погоди,погоди,погоди! — он остановился и огляделся. — Мне должны были принести сосуд с вином... — Ты хочешь вина? — Оно было прекрасно выдержано.Да где же он? — Кто? — Юноша, который предложил мне чашу на пробу. Его уже давно нет, — Вэй Ин потянул Лань Чжаня через поток людей. — Ну ладно, тогда пойдем сами, все-таки я обещал. Когда они дошли до винной лавки, из неё вылетел тот самый низкий юноша. Вслед за ним вышел разгневанный толстый мужчина с палкой в руке. —Я НАНЯЛ ТЕБЯ НА РАБОТУ, ЧТОБЫ ТЫ ЛЮДЕЙ ЗАЗЫВАЛ, А НЕ ПО БОРДЕЛЯМ ШЛЯЛСЯ! —Мужчина ринулся вперёд, намереваясь ударить юношу, но его остановила пара сильных рук. Он повернул своё рассерженное лицо и начал было кричать: — ТЫ... — но, увидев, что остановивший его человек был заклинателем, испуганно замолк. Вэй Усянь подошёл к юноше и помог ему встать. — В чем дело, господин? — спросил он, у мужчины. — Я попросил этого юношу принести мне сосуд с вином, но так и не получил его. — Ох! Простите пожалуйста, уважаемый господин, я сейчас же все принесу, — он злобно зыркнул на своего рабочего. — А ты, проваливай! И чтобы я тебя здесь больше не видел! — Почему это? — поинтересовался Вэй Усянь. — Из-за этого наглеца вы не получили своё вино, мой господин. Вместо того чтобы выполнять работу, он шастает по борделям! — хозяин лавки явно надеялся на то, что юные господа разделят его злость и позволят поколотить зазывалу. — Вы все не так поняли, — начал Вэй Усянь. — На самом деле – это я его попросил. Я не мог уйти – ждал своего друга, — он указал на Лань Ванцзи, — поэтому и попросил вашего работника присмотреть мне бордель почище, я обещал ему хороших чаевых, если он найдёт приличное место. Хозяин лавки сначала не поверил  в слова господина, но Вэй Усянь так складно врал, что выбора не оставалось. Он натянул фальшивую улыбку и взглянул на своего рабочего: — Вот оно как? Чего же ты раньше мне не сказал? — Вы... Я не успел... — тихо проговорил юноша. — Ну ладно! Тебе повезло. Иди и принеси сосуд лучшего вина для наших гостей, — мужчина развернулся и медленно пошёл обратно в лавку. Юноша убежал вслед за хозяином, но уже через через пару мгновений вернулся, лучезарно улыбаясь: — Благодарю вас за спасение! — он протянул сосуд и поклонился. — Не за что, — Вэй Усянь не стал лезть не в своё дело, он заплатил за вино одной монетой и, взяв Лань Ванцзи за длинный рукав, зашагал обратно в чайную. Но чай они так и не попили, потому что лавка была битком набита людьми. — Что же нам делать? — спросил Вэй Ин. — До фейерверков еще есть время... Пока он ходил туда-сюда и думал, как им поступить, Лань Ванцзи исчез в толпе, однако скоро вернулся. — Ты что-то купил? — поинтересовался Вэй Ин. Он посмотрел на руки заклинателя и улыбнулся: — Бумажный фонарик! Молодой господин Лань такой романтик! — Пойдём запустим, пока время есть,— негромко произнёс Лань Чжань. Они стали искать спокойное и немноголюдное место, но весь город был, буквально, переполнен. В итоге, Вэй Усянь вспомнил про небольшой лотосовый пруд неподалёку и потащил туда Лань Чжаня. Этот пруд был собственностью одного пожилого господина, поэтому его не украсили праздничными огнями. — Я не рассказывал тебе про этот пруд? — Вэй Усянь уселся на зеленую траву, посмотрел на молчаливого юношу и, не дождавшись ответа, продолжил. — Когда я был маленький, мы с Цзян Чэном и нашими шиди постоянно воровали лотосы. И каждый раз неугомонный старик гнался за нами с толстой бамбуковой палкой! А если догонял, то очень больно бил по рукам и ногам! — он весело хохотнул и насупился как ребёнок. — Как можно быть таким жестоким с детьми? — Но вы ведь воровали у него, — вступился Ванцзи. — Это нельзя назвать воровством, ведь дядя Цзян каждый месяц проезжал по всем окрестностям Юньмэня и расплачивался за весь нанесённый нами ущерб. Вэй Усянь поднялся с холодной земли и подошёл к Лань Чжаню. Он достал небольшой талисман и поджег им фитиль бумажного фонаря. — Загадаем желания? – тихо произнёс он. — Мгм. Они стояли друг напротив друга, и между ними был лишь маленький бумажный фонарик, что светил тёплым желтым светом. Этой летней ночью воздух казался каким-то густым и влажным. Вэй Ин закрыл глаза и загадал желание. Самое сокровенное, самое важное желание. Он разомкнул веки и заметил пару холодных ясных глаз, что смотрели прямо на него. Через всю его душу – прямо в сердце. Этот взгляд разжигал в нем огонь, и этот огонь был ярче чем тот, что горел в фонаре, он был ярче самого большого праздничного костра. Вэй Ин счастливо улыбнулся: — Что ты загадал? — Если я скажу, разве желание не потеряется? — серьезно произнёс Лань Чжань. — Там что-то очень важное? — Мгм. — Ну хорошо, тогда можешь не говорить. Они вместе подняли фонарь и запустили его в небо. Их «небесный кролик» медленно поднимался вверх в темноту ночи, явно намереваясь долететь до звёзд и передать Пастуху и Ткачихе* одинаковые желания двух молодых господ. Пастух и Ткачиха  или же Нюлан и Чжинюй - главные герои легенды о празднике двойной семерки. Чжинюй - 7 дочь небесного императора ,которая тайно женилась на обычном пастухе Нюлане. Когда ее отец узнал об этом,он заточил их на небе в виде двух звёзд (Вега и Альтаир),между которыми текла непреодолимая река( Млечный Путь). Любовь супругов тронула птиц- сорок. Сотни тысяч сорок слетелись со всего света, чтобы послужить Ткачихе и Пастуху живым мостом через Млечный путь. Небесная Императрица, потрясенная такой глубокой любовью, сжалилась над влюбленными и разрешила им встречаться каждый год 7-го числа 7-го месяца на Сорочьем мосту. (Полную легенду можете поискать в интернете)