«Я едва помню, как мы домой добрались, какие еще подробности?»
По итогу он сейчас, как самый лучший и верный друг, слушает нытье Юнги, продолжающего доказывать свою натуральность. Ну да, охотно верится. Кофе с коньяком немного скрашивают бесконечно льющееся «да я натурал, блябуду, я не по мужчинам», именно поэтому Джин молча слушает это все, изредка вставляя короткие комментарии. — Да не могу я быть геем, это все вы со своим заданием проклятым, из-за него все по пизде сейчас идет. — А ты его выполняешь? — Ким искренне удивляется такому, а резко притихший Юнги — ответ на все вопросы. — Пиздец, я не думал, что ты станешь таким заниматься. — Оно само, я по своей воле этого не делал, — частично Мин говорит правду, тот раз в кинотеатре получился исключительно на подсознательном уровне, а все остальное — алкоголь. Только для Джина, который едва сдерживает смех, это и близко не оправдание. — Да я натурал, блять, не смотри на меня так. — Ну да, я тогда президент Кореи, а Тэхен не влюблен в Чонгука до беспамятства, — Джин хмыкает и уверенно кивает. — Просто признайся уже, что ты латентный, всем жить легче будет. Тебе напомнить, как вы с Хосоком на моем дне рождении бухущие доказывали друг другу, как сильно любите друг друга? Что-то жизнь с ним жестокие шутки шутит. Юнги давится чаем и откашливаясь, медленно переводит взгляд на Кима. — Я этого не помню.***
— Мне кажется, они так уже больше получаса стоят, нет? — Намджун наклоняется к Джину — порядком пьяному имениннику — указывая пальцем в центр небольшой комнаты. Праздновать двадцати семилетие в компании авантюристов-экстремалов и любителей пожестче — плохая идея, Джин это знал. Он чувствовал это. Еще плохой идеей было писать в общий чат «минимум бутылка с каждого», осознавая возможные риски и последствия. Остается только надеяться, что все обойдется без участия полиции и смертей. И в целом все проходит в рамках приличия, учитывая более четырех литров выпитого пива и двух бутылок апероля: Чимин ловит связь с космосом, Тэхен очень эмоционально подпевает играющей песне с Чонгуком на подтанцовке, а Хосок с Юнги… Просто стоят друг напротив друга. Джин конечно подозревал, что «я не собираюсь напиваться, буду самым трезвым среди вас» — брехня чистой воды, но не так же быстро. — Юнги, — тихо мямлит Хосок и кладет руки на талию Мина. — Я тебя так сильно люблю, Юнни… — Я больше тебя люблю, — тянет Юнги и улыбается довольно, укладывая руки на плечи Чона. — Не-а, я тебя больше люблю. — Не правда, — Мин топает обиженно ногой и выпячивает губы, как будто у родителя конфету канючит. — Хочешь я докажу? — Ну давай, — Хосок расплывается в улыбке и прислоняется лбом ко лбу Юнги, который безбожно краснеет, не понятно только от чего: от алкоголя или от смущения. Мин крепче сжимает плечи младшего и оставляет небольшой поцелуй на его щеке. В ответ Хосок только шире улыбается и берет в ладони лицо Юнги: «Не доказал» — неразборчиво бросает Чон перед тем как поцеловать Юнги в губы.***
— Блять… Это пиздец, Джин, пиздец, — Мин хватается за голову и садится на корточки в углу кухни. Как будто ему это чем-то поможет. — Я не пью больше, не пью! Блять, блять, блять… — Успокойся, боже, это помним только мы с Намджуном, так что все нормально, — Сокджин спокойно допивает кофе и переводит взгляд на Юнги, выжигающего дыру в паркете. — Да и вы просто чмокнулись, ничего больше не было. Юнги тяжело вздыхает и проводит ладонью по волосам, зачесывая челку назад. — Я все еще натурал, это было по пьяни. Да, именно так. — Какой же ты безнадежный. Попрощайся со своей натуральностью и прими уже наконец истину.***
Хосок не спеша плетется домой, напевая под нос незамысловатую мелодию, застрявшую в голове. Где-то рядом еще на повторе крутится «друг» с просьбой его трахнуть. Ну классно же, вообще песня, и даже не поспорить с этим. Ну трахни и трахни, подумаешь. Хосок такое каждый день слышит, ничего нового, абсолютно.На самом деле это грустно и несправедливо. Что он такого плохого сделал?
«— Ну… Ты лох просто» — сказал однажды Намджун, когда он разбил бутылку пива, и он был чертовки прав. Если бы у слова «лох» было человеческое обличие, то это стопроцентно был бы Хосок. Ты просто лох. Без лишних комментариев. «— Да возьми себя в руки, позорник. Сколько можно ходить вокруг да около, просто возьми и трахни, что сложного?» — орет ему маленький демон с плеча, пока ангелочка с другого плеча, который должен был сказать «нет, так нельзя, только дружбу вашу испортишь», не слышно со старшей школы. Впрочем, не важно. Отбросив лишние мысли в сторону, Хосок заходит в подъезд и делает глубокий вдох. — Да сука, — шипит Чон и поднимается на свой этаж, драматично вздыхая. Зайдет сейчас домой, откроет папку «личное» на ноутбуке и будет дрочить на все того же несчастного Юнги. Черти бы его такого красивого драли. А лучше бы Хосок. — Ну блять, за что, — уже громче ругается Чон, закрывая за собой входную дверь. — За какие грехи то? — и сразу же в кармане звонит телефон. Как чувствуют, когда у него душевные терзания. Намджун. Ну точно. — Слушаю, — Хосок ставит вызов на громкую и кладет телефон на тумбочку. — Ну что, как прошла ночь с Юнги? Эта аппетитная задница оседлала твои бедра? — вот же черт, издевается. По голосу слышно и по смешку в конце. Больше он ему не рассказывает ничего. — Иди нахуй, Намджун, не смешно, — вздыхает Хосок и снимает кофту, закидывая на кресло. — Это очень смешно, серьезно. Тебя в постель хотят затащить, а ты что? — А я не понимаю ничего, — и в этих словах нет ни капли лжи. Он действительно не понимает, что происходит. Стечение обстоятельств? Возможно. Простое совпадение? Ну точно нет. — Это как минимум странно, Джун. — Ты крышей от недотраха поехал, вот и все, — был бы сейчас Ким рядом то похлопал бы Хосока по плечу и сказал бы, что «жизнь сложная штука, главное не падать духом и идти до конца». — Ну и еще ты лох. Вот же сучара. И так жизнь издевается, еще и этот масла в огонь подливает. Выть хочется, и плакать.А лучше бы ему Юнги отсос… Ну, не важно
— И я тебя люблю, сволочь, — Чон сбрасывает вызов и падает на кровать, утыкаясь лицом в подушку. Просто ужас. Последние пару дней — сущий кошмар. Ну и приятный бонус в лице Мин Юнги. Мелкая зараза, причина влажных снов и внезапной ночной стирки. «— Хоби… — на выдохе стонет Юнги, буквально съедая Чона взглядом, полным похоти и желания. Руки беспорядочно блуждают по вздымающейся груди, пальцы оглаживают по кругу ореолы сосков. Ноги, призывно разведенные в стороны, мелко дрожат, отчетливо показывая, как сильно он сейчас возбужден.» — Хосока дрожь пробирает каждый раз, когда он вспоминает то безобразие, что регулярно ему снится. И таких примеров огромное количество. Поисковой запрос «Я дрочу на своего друга детства, как с этим бороться?» не дает никаких ответов, только ссылку на консультацию психолога. Иронично. Намджун бы посоветовал начать писать дневник душевно больного, а Тэхен ляпнул бы что-то в духе «ты не дрочишь стоя перед его кроватью пока он спит, значит все нормально». Такое и представить страшно. Страшно еще представить, что будет, когда он напьется на дне рождении этого самого Тэхена. Кажется, в голове прозвенел звоночек. Ну точно, день рождение Тэхена. Он и забыл об этом. Все таки это был не звоночек, а церковный колокол.