Руфь

Вихрь апарации закрутил его, завертел, бросало из стороны в сторону. Темно, всё вокруг кружится, желудок то прилипает к позвоночнику, то устремляется к горлу, сердце и вовсе как мячик отскакивает от стенок рёбер. Руфь где-то недалеко вскрикнула и прижала его крепче к себе. Когда всё закончилось, и под ногами оказалась твёрдая земля, Тома хватило только на то, чтобы прикрыть глаза. Он даже не успел подумать о том, где оказался и что будет дальше. И он не видел, как испуганно над ним хлопотала Руфь, как накладывала лечебные чары, поджимала губы, видя результаты диагностики и то, как бережно она подхватила его колдовством и пронесла под своды древнего замка. Кое-кто однозначно поплатится за то, что случилось… Очнулся Том от звуков разговора. Один голос – знакомый, с приторными сладкими нотками, в которых сквозит раздражение, другой – новый, срывающийся на яростное шипение. - Девочка моя, повторюсь, ты поступила опрометчиво. Это не ребёнок – это змея с прогнившим сердцем. - Повторюсь, уважаемый заместитель директора, я – не ваша девочка, вы для меня слишком стары. Моё имя - Руфь Катрина Мракс, извольте обращаться ко мне соответственно, иначе я отправлю письмо в Ежедневный Пророк о сексуальных домогательствах в рабочее время! - Мисс Мракс, я всё же останусь при своём, как профессор Хогвартса, я против… - Как профессор и заместитель директора Хогвартса вы должны лучше знать свои полномочия, а также то, что Хогвартс является собственностью Основателей, точнее одного конкретного. Ваша должность и ваша власть ограничиваются административными полномочиями, и впредь вы должны помнить это. И вы не смеете давать или не давать разрешение потомку Основателя пребывать в его собственном замке. Ясно? - Тц. Руфь, будь всё-таки благоразумна, я понимаю, что ты… - Мистер Дамблдор, вы забываетесь. - … Мисс Мракс, я всё же предупреждаю вас, чтобы вы получше подумали о последствиях… - Это угроза? – Том даже с закрытыми глазами почему-то очень чётко представил, как девушка вздёрнула бровь. Он всеми силами старался дышать ровно и сохранять иллюзию сна. Хотя беседа пролегала не совсем рядом, возможно, за дверью, он всё равно не стал «просыпаться». - Что вы, нет. Но поймите. Я видел этого ребёнка, я наблюдал за ним целый год. Это самый настоящий маленький монстр. Я даже представить не могу, что со всеми нами будет, когда он вырастет. Его невозможно исправить. Я понимаю, как мои слова звучат со стороны, но уверяю вас... Холодный звонкий смех перебил монолог. - Я не собираюсь исправлять его, Альбус. Я собираюсь любить его. И если мой ребёнок захочет отомстить всем тем, кто обижал его, гробил и причинял боль… Что же, я постою рядом с лопатой наготове. Повисла тишина. - А теперь я хочу вернуться в свои комнаты, Альбус. И не видеть ни вас, ни кого-то из коллег до начала учебного года. Всего доброго. Дверь открылась, и Том всеми силами удерживал ровное дыхание и спокойное выражение лица. Руфь некоторое время бормотала заклинания, а потом пересекла комнату и остановилась у его постели. Вздохнула со всхлипом и прикоснулась тёплой рукой к его волосам. - Не слушай никого. Ты не монстр, ты – ребёнок. Мой ребёнок. Я всегда буду на твоей стороне. И вышла в другую дверь. Руфь разбудила его поздним утром, и Том всё никак не мог проснуться. - Доброе утро, Загадка, - тёплая улыбка, домашний брючный костюм и мягкий голос. Она улыбнулась шире, когда настороженный взгляд впился в её глаза. – Прости, тебе стало плохо после вчерашнего, я уже уладила это. Ты злишься? - Почему я должен злиться? - Потому что я понадеялась на человека и перенесла нас напрямую в Хогвартс. Но то ли заклинания дали сбой, то ли разум этого человека, но чары едва не расщепили тебя, мы едва смогли удержаться вместе и прибыть в целости. Прости, я не подумала, что так могло сложиться. Руфь широко зевнула, вкусно потянулась и прилегла на кровать Тома, заставив мальчика отодвинуться к стенке. - Ну? Чем сегодня займёмся? - А какие есть варианты? - Всё, что угодно, Загадка. Мы можем пойти погулять, прогуляться по магазинам или перетащить полбиблиотеки к тебе в комнату. Всё, что ты захочешь. - Всё, что я захочу, да? Всё что угодно? - Да. Руфь продолжала улыбаться, даже когда Том заговорил. - Тогда убей всех. - Кого всех, Том? Всех, кто здесь работает? Всех, кто учится? Всех волшебников, всех маглов? Убить всех разом или убивать по одному? Только взрослых или детей тоже? Магией или оружием? Медленно или быстро? Тихо и незаметно или так, чтобы текли реки крови, чтобы они питали деревья, а их разлагающихся тел вырастали цветы… - Остановись, что ты говоришь! - А что я говорю, Том? – мягкая улыбка стала немного шире и женщина приблизила своё лицо к чужому. – Ты загадал желание, я только уточняю. Так чего ты хочешь, Том? Мальчик медленно сглотнул и сжал ладони в кулаки. - Я… я не знаю, не надо. - Чего не надо? Не надо убивать? Почему не надо? - Они же… они просто такие. Какой смысл? Зачем? Что изменится? – он больше не смотрел ей в лицо, только на собственные руки, сжимающие зелёное покрывало. - Если твоя душа успокоится, то это оправдает всё. - Как ты можешь так говорить?! – вскричал, вскинул лицо, чтобы нашарить её взгляд. Взгляд человека, способного всерьёз обсуждать такое. Почему её глаза полны нежности, почему она смотрит на него так? Руфь медленно придвинулась и нежно обняла ребёнка. Тома затрясло. - Я сделаю всё, что ты захочешь, всё-всё. Только живи. Я только хочу, чтобы ты жил и был счастлив. Я всё ради этого сделаю… Только живи, ребёнок… Тома мелко трясло от всего сказанного и увиденного. Дамблдор прав, он монстр. Потому что та, что взяла его себе, тоже была монстром. - Я человек, - словно услышала его Руфь. – И ты – человек. А слова – это просто слова. Но я клянусь, что исполню всё, чего ты пожелаешь, но только если ты действительно этого хочешь. Руфь нежно пригладила его волосы и коснулась губами лба, отстраняясь. - Так ты лгала мне? - Нет. Я говорила правду. Я помогу и сделаю для тебя всё, что угодно, если это принесёт тебе счастье. Но это не то, чего ты желаешь. Точно не сейчас. Скажи мне, Том. Чего ты хочешь? Том твёрдо выдержал её взгляд, но потом вновь посмотрел на свои руки. - Не знаю. Руфь улыбнулась и снова обняла его. - Как узнаешь, обязательно скажи. Она не давила на него объятиями, но словно не могла насмотреться, налюбоваться, нагладить, занежить. Тома никогда не спрашивали, что он хочет. Руфь не могла этого знать. Не должна была. Поэтому ей позволительны всякие глупые вопросы. Да. Точно. Том позволит ей делать всякие глупости по отношению к нему, пока её имя и её силы дают ему покровительство. Он просто будет ей позволять это. Руфь медленно грела его ладони своим дыханием, забыв про согревающие чары.