узоры на теле

Сказать, что лечиться пришлось долго и больно — ничего не сказать. Порезы, укусы и синяки — ерунда, по сравнению с треснувшим ребром. Вегги, много и обильно ругаясь, долго что-то делала с Энджелом, но в конечном итоге ребро было восстановлено. Платой за это стали лишь несколько новых синяков, парочка унижений и… запрет на приближение к Аластору. — Он, конечно, нам помогает, но это не значит, что он будет белым и пушистым по отношению к каждому из нас! — в который раз прорычала Вегги и, грозно взглянув напоследок, удалилась. Энджел показал ее спине язык. Он, конечно, где-то в глубине души благодарен ей за помощь, но это не значит, что он тут же начнёт ее слушаться. Неделя прошла с их последней встречи. С того дня Энджел ни разу не пересекался с Аластором. Во-первых, из-за контроля Вегги, а во-вторых, из-за переживаний Чарли, которая чуть что — сразу утаскивала радио-демона за собой, не позволяя Энджелу попасть в его поле зрения. Признаться, Даста это нервировало. Они сами разберутся, окей? *** Прогулка по улице особой радости не доставила. Там труп, тут труп… Блевать охота. Но при виде автомата с наркотиками Энджел тут же взбодрился. — Так, так, так… О, да!.. Он, сияя улыбкой, вытащил пакетик с «ангельской пылью». Как же давно он не расслаблялся! (не считая того вечера с улыбчивым садистом…) Наркотик перекочевал в кармашек пиджака, и Энджи, пока его никто не видит, поспешил обратно в отель. Там, закрывшись в выделенной ему комнате, он наспех всё принял, и минут через десять ему уже было хорошо. Неприлично хорошо… Пофиг, что с дозой не рассчитал. *** — Ух ты, прелесть какая… Аластор, как обычно улыбаясь, увлечённо проследил за мимо проходящим шатающимся демоном. Тот, похоже, вообще ничего не понимал, так как тихо что-то сам себе бормотал и смотрел в пустоту, не замечая ничего вокруг. — Где же… ммм… — Энджел посмотрел на одну из дверей и сильно замотал головой, — нееееее, это не таааа… И пошёл к следующей. Аластор удивлённо изогнул бровь. Он что-то потерял? Свою комнату, может? — Да бляяять, опяяять не таааа… Даст сильно ударил по двери и поплёлся дальше. Сгорая от любопытства, Аластор последовал за ним, но на некотором расстоянии, а то мало ли. — Где же… — Энджел замер. А после, отмирая, продолжил: — моя клубничка?.. У Аластора чуть монокль не треснул. И лицо, улыбка на котором нарушила все допустимые границы. — Эй, мазохист ты мой стукнувшийся! — Ммм? Энджел резко обернулся. И, кажется, зря: заторможенная реакция не позволила ему вовремя остановиться, и он с грохотом, нелепо взмахнув четырьмя руками, упал на пол. — Я смотрю, ты и без меня прекрасно калечишься? Энджи захихикал и поднял опьянённый взгляд на радио-демона. — Ооо, моя клубничка… И отключился. Аластор быстро огляделся. Никого вокруг не было, поэтому он быстро подошёл к телу Даста, взял на руки и утащил к себе в комнату. *** Проснулся Энджел от невероятно осторожных и холодных прикосновений рук к обнажённому телу. Они блуждали то вверх, то вниз, приятно щекоча бока, оглаживая живот и несильно царапая спину. Но, открыв глаза, он никого не увидел. Более того он осознал, что буквально подвешен за пару рук к потолку, а вторая пара рук была крепко связана за спиной. — Что за… Сзади послышались радиопомехи, и руки тут же убрались с тела. Зато из-за спины вышел как всегда улыбающийся Аластор. — Очнулся? — Ммм, что-то новенькое! — Смотрю, ничему не учишься? — он ухмыльнулся и провёл ноготком по рёбрам, замирая на том, что недавно было сломано, — недели не прошло, а ты уже бодр, весел, и снова ищешь встречи… как ты там меня называл? — К-клубничка… — Даст покраснел. — Вот-вот. По телу пробежали мурашки. Связанные руки и его положение в целом говорили о том, что целым он отсюда не уйдёт. И правильно думал: радио-демон скинул свой пиджак (к разочарованию Энджела дальше он раздеваться не стал) и снова ушёл за спину паука. Послышался неприятный перестук металлических предметов, и ему уже стало как-то не по себе. — Как сегодня меня отымеешь? Послышались радиопомехи. Энджел пытался оглянуться, когда с громким щелчком в спину ударил разряд. –Ты чего творишь?! Паук взвился и с силой выгнулся, но ему это мало чем помогло. Тело пробила мелкая дрожь, до боли приятная, отчего глаза непроизвольно закрылись и он шумно выдохнул. — Веди себя тише. И новый разряд прорезал тело. Невероятно жгучий, он явно оставил след на белой коже. Энджел не выдержал и громко проматерился. — Я же попросил тише, а не громче. Однако возмущение в словах было фальшивым, и Даст, издеваясь, громко простонал его имя. Платой ему за это стал новый разряд, но уже в районе поясницы, отчего к боли прибавилось возбуждение. За каждым щелчком следовал протяжный дрожащий стон, и вскоре тело Энджела заполучило несколько электрических ожогов. Уже не дрожь, а судороги пробегали по телу, заставляя нечеловечески выгибаться. И больше ни одного прикосновения. Лишь тяжёлый, жадный взгляд на каждую эмоцию и движение. Последний удар — и Энджи отключается. Правда, ненадолго. Его снова приводят в чувство холодные руки, на этот раз медленно плавающие от ожога к ожогу. Чувствуется лёгкая боль — и он понимает, что на теле появляется порез. Но не успевает Даст открыть глаза, как красная фигура тут же отстраняется от него, забирая прохладу на самом деле нежных рук. Перед глазами всё плывёт. Ему приходится терпеть эту карусель минуты три, и что больше всего его удивляет — Аластор тоже ждёт. — Как тебе моё произведение? Взгляд алых глаз, заинтересованный, жадный, спускается ниже, и Энджел опускает голову вместе с ним. Картина заставляет слегка вздрогнуть: по всему телу, в ассиметричном порядке разбросаны тёмно-лиловые пятна. И что самое странное — это красиво. Словно цветы. — Ммм, да ты творец… — Заметил? — Аластор широко улыбнулся. — И даже почувствовал. Улыбка стала шире. Радио-демон медленно приблизился к жертве своего творчества и взял под контроль глаза Даста. Словно загипнотизированный, Энджел потянулся к нему, пытаясь дотянуться до бледных губ, но понял, что высоковато висит, и при всём желании не дотянется. И он расстроился бы, если бы Аластор сам не встал на носочки и не поцеловал его. Что-то остаётся неизменным: поцелуй был снова с приятной болью и привкусом крови. Когда воздух уже стал заканчиваться, радио-демон отстранился, и, ухмыляясь, снова скрылся за спиной Энджела. Пока тот восстанавливал дыхание, Аластор снова погремел чем-то металлическим и остался за спиной Даста. Готов был Энджел ко всему. Плети? Пожалуйста. Кнуты? Без проблем. Нежные, холодные, когтистые ручки? На первом месте, пожалуй. Но не готов он был к вибратору. А тот был: стоя за спиной паука, Аластор, царапая белую в ожогах кожу острыми ноготками, довольно грубо протолкнул маленький аппаратик в зад демона. И снова накатила волна возбуждения. Энджел начал сжиматься внутри, стараясь как можно сильнее почувствовать его в себе. Этого было мало. И радио-демон его услышал. Поставив на самый слабый режим игрушку, Аластор замер, наблюдая за тем, как тело паука начало извиваться, а из его груди стали вырываться пошлые стоны. Энджелу и этого было мало. Хотелось больше, хотелось прикоснуться к возбужденному телу, члену, груди… Все желания сразу пропали, когда он почувствовал щекочущую боль в спине. Словно бы… там провели чем-то острым. И снова. И снова. И снова. Боль нарастала, заглушая удовольствие от вибратора. Но тот вдруг стал работать сильнее, и он дёрнулся назад. Зря. Неприятная и рвущая боль пронзила его плечо. Он вскрикнул и тут же отстранился, оборачиваясь, но увидел лишь недовольное лицо демона. По комнате разнеслись зловещие радиопомехи. — Не порти мне работу… С этими словами Аластор включил игрушку на полную и продолжил заниматься своими делами, которые никак не мог понять сходящий с ума от возбуждения Энджел. Пока Аластор не переместился вперед. Его действия заставили Даста испуганно податься назад, однако он был тут же пойман когтистой рукой и возвращён на место. Рука радио-демона была вся в крови. Крови Энджела. Он медленно ее слизал с пальцев и продолжил… вырезать узоры на теле паука. Аластор, ловко орудуя скальпелем, наносил порезы на не пострадавшую кожу между ожогами, переплетая всё в замысловатый узор. Кровь медленно вытекала из ран, но он тут же, глядя прямо в глаза Энджела, слизывал ее, упиваясь вкусом. Снова боль, снова кровь, снова удовольствие… еще чуть-чуть — и он кончит от этого безумия. Член болезненно дёргается, капая смазкой, и прикоснуться к нему — всё, чего хочет Даст. — Ну, вот и всё… Аластор отстранился, любуясь своей кровавой работой. Но его прерывает громкий и протяжный стон Энджела. Голова склонилась в бок. Любопытство и желание мелькнули в алых глазах. Не до конца осознавая, Аластор медленно подошёл и провёл ноготками по груди, царапая соски. Тело Энджела дёрнулось ему навстречу, буквально впечатываясь в него. Радио-демон инстинктивно поймал его, удерживая, и уже не стал выпускать. Холодная рука медленно заскользила по телу и опустилась на член. — Д-да… Разум просто взорвался. Одна рука медленно заскользила по возбуждённой плоти, вторая начала обводить порезы, не сильно надавливая и вызывая покалывающую боль. Вместе с вибратором — адская смесь. Естественно, Энджел долго терпеть не смог, и после нескольких минут судорожно кончил. Тело пробила дрожь, воздух в лёгких кончился, в глазах потускнело, и он — который раз за день — отключился. *** Проснуться в ледяной воде — то еще удовольствие. Дрожа от холода, Энджел кое-как выбрался из ванны. Взгляд в зеркало — и хочется перекреститься: всё тело в порезах, набухших от воды, и ровных округлых ожогах, похожих на цветы. Обхватив себя всеми четырьмя руками, он судорожно попытался найти полотенце. Или хоть что-нибудь, чем можно укрыться. Но ничего поблизости не оказалось. Выйдя из комнатки, он снова очутился там, где недавно его пытали. Ну, как пытали… В комнате никого не было. Он уже нацелился стащить одеяло с кровати, когда его взгляд наткнулся на спинку стула, стоящего рядом. Там остался небрежно брошенный пиджак. Алый пиджак. Воровато оглядевшись, Даст быстро натянул его на себя (тот оказался по размеру, даже чуточку больше) и стремглав выскочил из номера Аластора. Как добежал до своей комнаты — не помнил вообще, разве что «ахтыжсукаблять» от Хаска запомнились.