***
Пятый урок. Домоводство. Мэй стояла напротив стола, по другую сторону от которого стояли Юки и Шизуко. Все трое были одеты в школьную форму, но поверх были надеты фартуки и косынки, волосы все трое заплели в высокие хвосты. Юки и Шизуко стояли, нервно схватившись мокрыми пальцами за края фартуков, и, нервно поджав губы в тонкую полоску, смотрели в пол, не смея поднять глаз на стоящую по другую сторону стола Мэй. Принцесса отрешённым и нечитаемым взглядом смотрела на содержимое небольшой кастрюли, которое вместо приятного золотисто – жёлтого цвета имело очень устрашающий чёрный цвет. Плюс ко всему… Этим золотисто жёлтым цветом должен был обладать приготовленный девочками суп, но вместо него в кастрюле лежало вязкое, чёрное, отдающее запахом гари НЕЧТО. «Господи… Милый…» - Про себя обращалась к всевышнему Мэй. – «Я очень люблю Юки и Шизуко… Правда, люблю… Но учитель…» - Аура над принцессой окончательно помрачнела и похолодела, заставив вышеупомянутых девушек содрогнуться, как бы от испуга. – «… Можно я поменяю группу?..» - Ю – тян… Ши – тян… - Мэй прикрыла глаза, улыбнувшись уголками губ, и приторно – ласково обратилась к подругам. - Д – Да, Мэй?.. – Снова дёрнулись от голоса принцессы девушки. Обе понимали, что если Мэй в речи употребляет японские суффиксы на окончании имён и фамилий, причём таким ласковым голосом, то это значит одно из двух: 1) или она не в настроении и раздражена, пытаясь таким обращением отвадить вас куда подальше; 2) или вы уже не жилец. Чаще всего возможен второй вариант. - Я просила вас просто почистить картошку и другие овощи, а после закинуть их вместе с мясом в кастрюлю, поставив на температуру 80 градусов, и сообщить мне, чтобы я следила за кипением. Как так получилось, что СУП, который я попросила вас поставить на плиту, СГОРЕЛ, как картошка, которую вы жарили на одном из уроков домоводства в Сейке? – Мэй продолжала говорить нараспев приторным голосом и чуть склонила голову в вопросе. – Что из сказанных мной инструкций вам было непонятно? - Ну, Мы… - К – Как бы… - Нервно запиналась Юки, поглядывая на Шизуко и ища помощи у неё. Однако баскетболистка, истерично улыбаясь, отвернулась в сторону, только бы не видеть мило перекошенное в тихом гневе лицо подруги – принцессы. - Оооох… - Мэй тяжело вздохнула, потирая виски, в которых уже пульсировало раздражение. « - Что? Твои подружки снова не справляются с готовкой? ~» - Насмешливо протянула женский голос в голове Мэй. « - Мне сейчас не до тебя, Шина» - Огрызнулась на демона своей печати Миядзаки. – «Вместо того чтобы насмехаться надо мной, лучше бы придала мне побольше терпения. Такими темпами сгорит не только наш суп, но и супы остальных команд!» « - Спокойно, ягодка ~ Терпения у тебя в достатке и это ещё слабо сказано. Тут уж выкручивайся сама» « - Ах ты, зараза!!!» - Рвала и метала про себя Мэй но на деле лишь тяжело вздохнула, после чего приоткрыла глаза, когда почувствовала чужую ладонь на своём плече. - Проблемы? – Учтиво поинтересовался Хаято, глянув на чёрную массу, которую девчонки уже старательно вытаскивали из кастрюли и выкидывали в урну. - А не заметно? – Потёрла переносицу принцесса. - Вы как суп – то сжечь умудрились? – Искренне не понимая сего «феномена», Гокудера посмотрел огромными, как блюдца, глазами на девушек. - Так получилось… - Устало вздохнула Шизуко. - Ты – то чего вздыхаешь? Это мне тут вздыхать надо. Вы и свои и мои продукты сожгли. Готовить больше не из чего. – Мэй прикрыла глаза ладонью. - Ну… Мы можем поделиться продуктами. – Улыбнулся Тсуна, подошедший к ним вместе с Ямамото. - Судя по тому, что я наблюдала недавно, вам эти продукты тоже не помешают. – Принцесса перевела взгляд с Савады на их подгоревшее карри и относительно презентабельный суп. - Карри мы сможем переделать. – Заверил брюнетку Такеши. – Сасагава – сан и Курокава – сан поделились с нами продуктами для карри, так что всё в порядке. - Значит, у вас остались продукты для супа? – Уточнила у парня Шизуко. - Да. – Кивнул тот с улыбкой. – Так что мы можем поделиться с вами. - Спасибо, парни. – Мэй благодарно улыбнулась ребятам, приподняв уголки губ, но потом перевела суровый взгляд на подруг. – Времени в обрез. Готовить всё буду сама. Это понятно? - Да, Мэй… - Понуро опустили головы девчонки. - Ну, хотя бы не мы одни такие неучи в кулинарии. – «Подбадривал» Акияму и Ёшикаву Ямамото. - Ну, спасибо! – Съязвила ему в ответ шатенка, на что бейсболист лишь поднял руки в примирительном жесте. В течение оставшегося времени Мэй удалось переделать суп (благо готовится он не так уж долго), а также поправить небольшую «оплошность», допущенную Юки, когда та делала соус карри для риса. Еду, приготовленную наспех, сложно было назвать идеальной, но на оценку «четыре» вполне подходила. Съев своё же творение, девушки стали собираться на последний урок. Когда вся компания во главе с двумя наследниками вошла в класс, в дверь класса вдруг постучали. - Мэй… - Окликнул брюнетку женский голос. Обернувшись на вход в класс, принцесса столкнулась взглядом с напряжёнными красными глазами Ханны. - Ханна? – Чуть вскинула брови Мэй. – Что случилось? - Общий сбор на крыше школы. – Коротко ответила на вопрос лучшей подруги красноволосая. Лицо Мэй тут же помрачнело и напряглось, взгляд охладел и стал суровым. Вздохнув, принцесса лишь поставила сумку на парту и пошла к выходу из класса, провожаемая непонимающими взглядами друзей и Тсуны.***
- А он, что здесь забыл? – Прошипела от Ярости Мэй, глядя на человека, стоящего по центру от её друзей. Савада Иемицу. Одно только имя мужчины вызывает в ней бурю отвращения и заставляет вспоминать о том страшном дне, когда она увидела его – стоящего над трупами её родителей. Это же волна эмоций всё больше давала вспомнить о том, что в непозволительной близости от принцессы находится отпрыск этого человека, что так и просится быть убитым ею назло Иемицу. Но она снова себя одёргивает. Девушка мечется в двояких, смешанных чувствах. С одной стороны в том, что Тсуна - сын Иемицу, нет его вины, а значит, и ненавидеть его глупо. Но сама мысль о том, что смерть этого парниши станет ударом для Иемицу, заставляет сердце учащённо биться, стоит только подумать о мучениях мужчины, оплакивающим смерть своего единственного сына. В мафии всегда действенен закон: «Око за око, кровь за кровь». Все долгие годы она только и грезила о том, чтобы сначала причинить Иемицу такую же боль, которую она испытала восемь лет назад, а затем убить его, отправив вслед за своими любимыми. Но последний год она сама сомневается в собственных мечтах о мести. На крыше школы, во время последней для среднеклассников перемены, собралась компания подростков из семи человек. Однако помимо этой семёрке на крыше оказался мужчина с загорелой кожей и светло – блондинистыми волосами и щетиной, а также светло – карими глазами, которыми он не осмеливался смотреть на принцессу, что буквально буравила его взглядом. Остальные подростки лишь напряжённо молчали, кто – то же (вроде Юичи и Ханны) косо посматривал на Иемицу. - Он здесь, чтобы сообщить кое – что. – Повернулся на Мэй Юичи, прекращая исподтишка смотреть на мужчину. - Мог бы передать через кого – то из вас или, на худой конец, через Реборна. – Безразличным и ледяным, звенящим от нарастающего гнева голосом произнесла Миядзаки. - Сказал, что должен доложить об этом лично тебе… - Подал неуверенный голос Рёта. - Что – то настолько важное, что ты осмелился встретиться со мной лицом к лицу? – Обратилась к Иемицу Мэй, подняв подбородок, словно смотря на мужчину свысока. Тот лишь молча кивнул, всё также, не смея поднять на неё глаз. Брюнетка ещё какое – то время сверлила его опущенную голову тяжёлым взглядом, но потом прикрыла глаза и тяжело вздохнула, махнув рукой. - Чёрт с тобой. Поговорим позже. – Дала ему свой ответ принцесса. - Благодарю за понимание, Ваше высочество. – Склонился в поклоне Иемицу. - Обойдёмся без лишних формальностей. – Цокнула она языком, а затем обвела взглядом всех присутствующих. – Ну и? С чего вдруг внезапный сбор. - С Вашего позволения, принцесса… - Несмело подал голос Савада старший, наконец, осмелившись взглянуть принцессе в глаза. – Это касается ситуации, связанной с Ночными Стражами… - И откуда ты узнал о том, что мы их разыскиваем? – Нахмурилась Мэй. - Поскольку возникла угроза переворота не только в семье Нагасаки, но и в мафии в целом, учитывая действия предводителя «повстанцев», Ваш внешний советник – Изаму – предпочёл обратиться за помощью в семьи союза, для того чтобы мобилизировать поисковые группы для поимки стражей. Я, как внешний советник Девятого, временно взявший руководство семьи в свои руки до реабилитации Девятого, узнал об этом лично от Изаму. – Тут же объяснил мужчина. - Ясно… - Вздохнула принцесса, явно недовольная таким исходом дел. – Ладно, валяй. Что там у тебя? - Не так давно в Вонголу пожаловали Червелло… - Начал свой рассказ Иемицу. – Как Вам известно, Червелло сохраняют нейтралитет в мафии и выступают как судьи во время поединков или распрей между семьями. Однако, когда ситуация касается участи всей мафии, они не имеют права сидеть сложа руки. - То есть им что – то известно об этом? - Да. И похоже… Намного больше, чем всем нам… - Ну и? – Многозначительно протянула Мэй, скрестив руки на груди. - Несколько дней назад глава Червелло явилась в Вонголу, чтобы передать сведения, которые они узнали. Не так давно к ним действительно приходили шесть хранителей нынешнего босса Ночных Стражей. - Несколько дней назад? – Вскинула брови Ханна. – Разве в это время не было совершено нападение на одну из наших баз? - Верно… - Приложил пальцы к подбородку Юичи. – Возможно ли, что они разделились, дабы провести сразу несколько операций за раз? - В течение этих двух недель было совершено 6 разных нападений, либо НА базы, либо РЯДОМ с ними. Если прибавить к этому их визит к Червелло, чья база находится на самой окраине Рима (в совершенно противоположной стороне от Вонголы), то людей у них должен быть около сотни, если не больше. – Задумчиво протянула Мэй. - Что именно было нужно стражам, раз они явились к Червелло? – Спросила у Иемицу Энни. - Во время их визита к Червелло там находились несколько старейшин из семьи Нагасаки. – Ответил мужчина, на заявление которого все шокировано вскинули брови. – Они живы, в этом можете быть уверены. Однако стражи призвали главу старейшин дать им официальное согласие на проведение «Королевского поединка». - Что?.. – Голос Мэй чуть вздрогнул, а глаза поражённо задрожали. - Как я понял со слов Червелло, старейшины дали своё согласие, но разъяснять ничего не стали. После этого стражи попросили Червелло выделить несколько людей в качестве судей для поединка. В числе стражей, просивших о проведении поединка, был Хиро – бывший Хранитель Грозы Нагасаки. Это всё, что нам удалось узнать у Червелло. – Склонил голову Иемицу, прикрыв глаза. - И… Что это за поединок такой? – Рене перевела взгляд на Мэй. Принцесса не спешила с ответом. Казалось, её окатили холодной водой, и теперь она чуть дрожала, пытаясь привести мысли в порядок. - Мэй? – Ханна положила свою ладонь на плечо подруги. Брюнетка чуть вздрогнула, но потом, собравшись с мыслями, отдала приказ: - В ближайшее время ходите с кольцами хранителей. Ни в коем случае их не теряйте и будьте к ним внимательны. - О чём ты? – Напрягся Феликс. - Просто делайте, что велено. Я всё объясню позже. – Мэй прикрыла лицо рукой, ясно давая понять, что разговор окончен. – Свободны. Все присутствующие на крыше переглянулись меж собой, но перечить не стали. Первыми с крыши ушли подростки, но когда мимо Мэй проходил Иемицу, та резко и ощутимо болезненно схватила мужчину под локоть. Принцесса максимально тихо, так чтобы её услышал только Иемицу, прошептала ему, шипя подобно змее: - Сегодня вечером, в 7 часов, на горе Намимори. Посмеешь не придти – я тебя из – под земли достану. Ты меня понял? Блондин сглотнул горький комок в горле, но всё же молча кивнул на заявление девушки. Она отпустила его, чуть оттолкнув от себя, словно одно прикосновение к нему вызывало в ней желание проблеваться от омерзения. Желательно с органами наружу. В конце концов, Мэй покинула крышу до того как это сделал Иемицу, оставляя мужчину стоять подобно статуе в гордом одиночестве.***
Мэй бесцельно брела по коридору южного крыла школы, направляясь в никуда. Свалившаяся на голову информацию, неприятно столкновение с Иемицу, а затем и последующее за ним спонтанное решение встретиться с ним тет – а тет сегодня вечером, вызванное той бурей эмоций внутри, которую она хотела подавить в себе. Но ненависть взяла над ней верх. Неважно, как много времени прошло с того дня. Она не забудет ни той страшной картины, ни тем более человека, виновного в смерти её родителей. Она его не простит, даже если пройдёт ещё с десяток лет. На душе было просто отвратно. Ноги казались ватными и несли её в противоположную от класса сторону, далеко вглубь школы. Всё нутро болезненно сжималось в неприятный комок, который словно заставлял его чувствовать тошноту и тяжесть под рёбрами и где – то в центре груди, как бы заставляя задыхаться от этой червоточины под названием «Ненависть». Сердце учащённо билось, иногда пропуская удар и делая новый кульбит, отдавая неприятной и колющей болью в левой стороны груди. Руки больно сжимались в кулаки, в горле застрял горький комок, так похожий на отвращение. То ли к самой себе… То ли к убийце родителей… То ли ко всему миру в целом… Зубы до скрежета и боли в скулах, по напряжённым скулам стекали капли холодного пота, вызванного противоречивыми чувствами в душе девушки, глаза дрожали и в сомнении бегали с одного места на другое, а брови были сведены к переносице, образуя меж собой пару морщинок и едва заметную складку на лбу. Уши застелил неприятный писк, из - за которого принцесса не услышала звонка на урок. Мэй продолжала медленно, едва пошатываясь, блуждать по коридору, страдая от душевных терзаний, которые, как ей казалось, уже никогда не развеются. Бесцельная шагая по коридору шкулы в течении десяти, а может и пятнадцати минут, она старалась больше ни о чём не думать, ибо эти же мысли заставляли её ощущать пронзительную боль в голове от своих же рассуждений. Чувство злости застилало всё остальное, но окончательно эта ненависть и отвращение поглотили её с головой, только когда она услышала до боли знакомый юношеский голос: - Миядзаки – сан! Брюнетка резко замирает на месте, а всё её нутро, всё, что так сильно причиняло ей дискомфорт внутри из – за терзаний и смешанных чувств, резко и синхронно проделало сальто и отдалось внутри ещё одним сильным ударом. Внутри всё пылало, складывалось впечатление, что она вот – вот сорвётся, закричит и потеряет рассудок от поглотившей её ненависти, увеличившейся в разы только лишь из – за появления отпрыска Иемицу, что все эти годы беззаботно жил и не тужил, в то время как она разгребала последствия того инцидента. Самоконтроль и здравый смысл отправились к чёрту на рога, гуманно уступая место чувству мести и всепоглощающей ненависти, что в купе со злостью заставляло трястись от переизбытка чувств. Мэй ещё сильнее сжала кулаки, больно впиваясь ногтями в собственную кожу, скрытую тканью тёмных перчаток. Брюнетка выпрямилась, больше не думая ни о чём, кроме как о злости, закипающей в венах, а когда звук шагов за её спиной стих, вместо него послышался звук тяжёлого дыхания. Тсуна пытался отдышаться после беготни по школе. - М – Миядзаки – сан… - Тяжело дышал шатен. – Н – Наконец – то я тебя… Нашёл… Фух! – Парень выпрямился и чуть откинулся назад, отчего его из – за бега взъерошенная чёлка чуть спала на глаза. – Ты не пришла на урок и учитель попросил кого – нибудь поискать тебя. Я побежал на твои поиски. Боялся, что что – то случилось и… - Тебе нет необходимости беспокоиться обо мне. – Холодно, жёстко и с ноткой отвращения произнесла Мэй, так и не обернувшись на собеседника, на которого вот – вот была готова сорваться. От такого резкого тона девушки Тсуна содрогнулся. - М – Миядзаки – сан… - Неуверенно подал голос Савада, поднимая обеспокоенный взгляд на девушку, что стояла к нему спиной. – Что – то случилось? - Нет. С чего бы? – Безразлично бросила принцесса. - Но я же вижу, что что – то не так! – Тсуна обеспокоенным и встревоженным взглядом осматривал девушку, ища в её позе хоть какой – то намёк на её состояние. Но увидел только крепко сжатые кулаки. – Я ведь пережи… - Кончай уже с этим. Меня уже тошнит от всех этих "дружеских нежностей". - Брезгливо бросила Мэй, наконец, обернувшись на Тсуну. Взгляд её был холоден и выражал только раздражение и злость. - Что с тобой? – Растерялся Тсуна и непроизвольно сжался под тяжёлым взглядом брюнетки. «Почему она вдруг стала такой жестокой?» - Недоумевал парень. - Постарайся не попадаться мне на глаза в ближайшее время. – Предупреждающе отчеканила желтоглазая и уже собралась пойти прочь, как за спиной её послышался неуверенный и расстроенный голос Тсуны: - Я… Я тебе неприятен?.. Обернувшись назад, Мэй увидела перед собой поникшего и опустившего взгляд парня, который неуверенно сжал кулаки, даже не надеясь на ответ со стороны той, к кому неровно дышит. Осмотрев Тсуну с головы до ног, Мэй подала голос: - Нет. Ты мне не неприятен. Тсуна уже было радостно вскинул голову, чуть зарумянившись и подумав, что та вновь не в настроении, потому и была так жестока, но её следующие слова стали для него громом средь ясного неба: - Я тебя ненавижу... Глаза шатена широко распахнулись, когда он услышал слова принцессы. Взгляд задрожал, а в груди больно кольнуло. - Ч – Что?.. – Дрожащим от непонимания голосом выдавил парень. - Я тебя ненавижу. – Спокойно повторила свои слова Миядзаки, полностью обернувшись лицом к собеседнику. – Ненавижу за то, что ты ЕГО сын. Ненавижу за то, что ты продолжаешь отмахиваться от своего происхождения и роли в нашем мире, думая, что раз ты дурак и неудачник, то от тебя отстанут, как только ты покажешь, насколько ты слаб. Ненавижу за то, что продолжаешь так тепло относиться ко мне, хотя должен бояться больше всех, учитывая то, кто я такая… Просто ненавижу… - Н – Но почему?! – Встрепенулся Тсуна. – Что такого сделал тебе мой отец, раз из – за него ты ненавидишь даже меня?! Мэй едко усмехнулась, заставив Саваду младшего вздрогнуть и отступить на шаг назад. - А твой отец не рассказал тебе о своих подвигах, когда ты узнал, кто он в Вонголе? – Насмешливо смотрела на шатена брюнетка. - О… Подвигах?.. – Сдавленно произнёс Тсуна, как если бы его что – то душило. - Именно. – Мэй почти впритык встала напротив Тсуны и уже холодно и без насмешки задала риторический вопрос: - Хочешь, расскажу тебе один секрет? - Секрет? - Да… Ты ведь знаешь о трагедии Нагасаки, что произошла 8 лет назад, так? - Ну… - Сжался Тсуна. – Дино – сан рассказывал мне об этом… Сказал, что из всей правящей семьи осталось только два наследника… - А Дино сказал тебе, чего жаждет выжившая наследница? – Ярко - жёлтый глаз Мэй недобро сверкнул. - Он… - Савада начал нервно потеть. – Он сказал, что она не успокоится, пока не восстановит величие семьи и… И пока не убьёт виновников той трагедии… В первую очередь того, кто убил предыдущего короля… - Верно… - Протянула севшим голосом брюнетка. – Этот человек убил моих родителей и сестру - близнец. Пытался убить меня… И оставил мне вот это перед тем как уйти… - С этими словами принцесса подняла чёлку, прикрывающую левый глаз. Тсуна в ужасе распахнул глаза, когда увидел на месте левого глаза искусственный, ярко – красный, поверх которого шёл заметный на бледной коже розовый шрам, который тянулся от середины щеки до верхушки брови, тем самым разрезая её. - Это… - На одном вдохе произнёс шатен. - Отвратительно, не так ли? – Усмехнулась Мэй и спрятала глаза за чёрной чёлкой. – Тот человек не смог меня убить, так как мне удалось его серьёзно ранить. Однако напоследок он лишил меня левого глаза и оставил мне шрам, который изо дня в день напоминает мне о том, кто это сделал. - Значит… Ты знаешь, кто убил твоих родителей? – Неуверенно посмотрел на принцессу Тсуна. Та сначала усмехнулась, а затем отчаянно рассмеялась, сотрясая воздух вокруг них. Сердце парня неприятно ныло при виде её отчаянно - истеричного выражения лица. Смех девушки, который отзывался эхом в пустом коридоре, был другим. Не таким, каким он услышал его впервые у себя дома, когда плевался горьким кофе у неё на глазах. Не весёлым, не звонким. Это смех человека, которому всё надоело… Смех полный отчаяния. - А ты так и не понял, кто это? – На этот раз холодно посмотрела на парня Мэй. Тот непроизвольно подскочил на месте. – Не понял по тому, как я веду себя рядом с Иемицу, не понял по тому, как меня тошнит от одного его присутствия… Не понял по тому, как сильно я ненавижу ТЕБЯ? Мир Тсуны начал постепенно рушиться. Пазлы постепенно выползали наружу и соединялись в целостную, но такую неприятную картину. Мозг отказывался принимать жестокую действительность, что в очередной раз за день больно ударила по рассудку и душе. - Так ты хочешь, узнать, кто тот человек, убивший моих родителей и сестру, а также оставивший шрам на моём лице? Тсуну била дрожь. Хотелось кричать, что это не правда и что всё это какая - то ошибка. Но всё говорило само за себя: ненависть Мэй к его отцу, сожалеющие выражения лиц Реборна, Гокудеры и Дино, молчание друзей Тсуны, а также косые или безучастные взгляды друзеё Мэй на Иемицу. Принцесса поддалась чуть вперёд, а затем тихо и холодно прошептала ему на ухо: - Этот человек – твой отец… Это стало последним ударом. Савада мрачно опустил голову. Дрожь по телу становилось сильнее, взгляд словно заволокло дымкой отторжения, неприятия… Руки до хруста и побеления костяшек сжались в кулаки, ногти неприятно впивались в кожу, чуть ли не царапая, а сердце болезненно билось о рёбра, словно хотело разбить их вдребезги, лишь бы прекратить эту пытку. Верить в слова девушки не хотелось также сильно, как и принимать их. «Как я хочу, чтобы всё это оказалось только очередным кошмаром…» - Тсуна зажмурил глаза, в уголках которых уже скопились слёзы боли, что принесла ему правда, сказанная принцессой. А та в свою очередь продолжала «кошмар» Тсуны: - Я столько лет грезила о том, как отомщу за родителей… - Словно в прострации шептала брюнетка. – Мой мир живёт по закону «Кровь за кровь»… Поэтому во время своего прибытия сюда, мне безумно хотелось причинить Иемицу ту же боль, что и он мне когда - то. И плевать мне, по своей он воле это сделал или нет… Но чтобы заставить его страдать я должна была убить тебя и Нану… - От последних слов девушки, Тсуна сжался ещё сильнее. Та, продолжая сверлить его опущенную макушку взглядом, продолжила: - Тебя спасло лишь то, что тебя выбрали наследником. Убей я тебя и меня бы сочли некомпетентной и излишне жестокой наследницей. Тогда меня бы сместили с роли будущей Десятой Нагасаки. Хочешь знать, почему я так ненавижу и тебя тоже? Тсуна ничего не ответил, словно знал ответ на свой же вопрос. - Ты – сын Иемицу… Сын труса, что убил моих родителей, вероятнее всего под гнётом кого - то, кто выше… Но это его не оправдывает… Мэй вновь наклонилась к уху Тсуны и спросила: - Так как я могу быть уверена в том, что ты – его отпрыск – в один прекрасный день не пойдёшь по стопам отца? Сердце болезненно сжималось от слов брюнетки. Хотелось схватиться за голову, а ещё лучше, зажать уши, лишь бы не слышать этих ужасных слов, что так больно резали его сердце без ножа. - Ты ведь ненавидишь мафию? Ненавидишь… Боишься … Презираешь… Я – та, кто в скором будущем будет править этим миром, которого ты так страшишься… - Шептала она ему на ухо. – Именно поэтому… Ты должен ненавидеть и бояться меня в десять раз больше кого - либо… Принцесса выпрямилась и прошла мимо дрожащего от шока Тсуны, бросив ему напоследок: - Если в тебе ещё жив инстинкт самосохранения, то ты больше не приблизишься ко мне… Ни под каким предлогом… В скором времени шаги в коридоре стихли, оставляя в гордом одиночестве уже младшего Саваду. Юноша, продолжая дрожать и громко дышать, на ватных ногах повернулся спиной к стене и, прижавшись этой же спиной к холодной поверхности стены, съехал по ней вниз. Ноги чуть согнулись в коленях, руки легли по бокам от сидящего спиной к стене туловища, грудь быстро вздымалась, а голова парня была опущена в пол, заставляя каштановые пряди прикрывать лицо своего хозяина. Тсуна в отчаянии стиснул зубы, а после прикрыл глаза ладонью… Ощущая на коже горячую влагу…