Оказывается, я сумасшедший.

Когда Лу Чжэнфэй вернулся в палату Чэнь Цяньцина с Лю Хуамэй, Чэнь Цяньцин спал, свернувшись калачиком. После того, как Лу Ицинь ушла, Лу Чжэнфэй попросил медсестру сменить простыни, чтобы все пятна от воды исчезли. Но это было неважно, даже если их там не было, у Чэнь Цяньцина был свой собственный способ заставить Лу Чжэнфэй заметить. «Цяньцин, проснись, если ты продолжишь спать, ты не сможешь заснуть ночью». – Сказала Лю Хуамэй нежным тоном: «Вставай, быстренько, мама пришла с твоей любимой рыбой». Только тогда Чэнь Цяньцин неуверенно открыл глаза. Он протянул руку, чтобы протереть глаза и встал с кровати. Был май месяц, поэтому погода была не слишком холодной. Цяньцин с самого начала не носил много одежды, поэтому, двигая руками, было легко заметить на них красные отметины. Все вокруг было бледным, поэтому цвет кожи очень сильно контрастировал. «Цяньцин, что случилось с твоей рукой?» - Лю Хуамэй сразу заметил следы на его руке и спросила: «Что тебя обожгло?» Чэнь Цяньцин улыбнулся: «Неважно, просто случайность». Услышав это, Лу Чжэнфэй поднял бровь: «Как ты обжог себя?» - Чэнь Цяньцин весь день лежал в постели и не должен был прикасаться к чему-то горячему, как он мог обжечься? Чэнь Цяньцин бросил взгляд на Лу Чжэнфэя и прямо ответил: «Я случайно обжег себя, когда пил воду». Услышав его краткий ответ, Лу Чжэнфэй явно выглядел неудовлетворенным. Поскольку Лю Хуамэй была здесь, он больше ничего не сказал. «Боже мой, мой дорогой ребенок, как ты мог быть таким неуклюжим?» - ворчала Лю Хуамэй: «Посмотри на свою руку! Я принесу тебе лекарство сегодня вечером». Чэнь Цяньцин кивнул. Лю Хуамэй принесла с собой пару карпов, приготовленных на пару, а также суп из карпов и некоторые гарниры. Это улучшило аппетит Чэнь Цяньцина, ему редко удавалось закончить есть то, что ему принесли. Мальчик должен есть очень много всего в свои двадцать, но Чэнь Цяньцин ел очень мало. Видя это, Лу Чжэнфэй был несчастлив, поэтому, увидев, как он съел большую часть того, что его мать приготовила, он почувствовал себя лучше. «Мама, а ты поела?» - спросил Чэнь Цяньцин закончив, есть, и, вытерев рот. «Я поела», – ответила Лю Хуамэй сидя рядом с Чэнь Цяньцином. Видя, что он закончил с едой, ее глаза светились от радости: «Я так счастлива, что у тебя есть такой хороший друг, как Лу Чжэнфэй, он заказал доставку, и мы оба поели». Услышав это, Чэнь Цяньцин повернулся и посмотрел на Лу Чжэнфэй. В ответ он получил пару глаз, наполненных весельем. Чэнь Цяньцин сделал вид, что не видел этого, и отвернулся, как будто ничего не произошло. «Доктор сказал, что тебя можно будет выписать через несколько дней», - продолжила Лю Хуамей. - «Но тебе нужно будет, какое-то время, пользоваться инвалидной коляской… Лучше не позволяй своим оценкам падать». Оценкам? Чэнь Цяньцин не ходил в университет три месяца, но Лю Хуамэй думала, что ее сын взял отпуск на несколько дней. Чэнь Цяньцин: «Я знаю мам, не волнуйся». Видя, что пара мать и сын разговаривают, Лу Чжэнфэй решил извиниться: «Тетушка, вы должны остаться и поболтать с Цяньцином, я ненадолго выйду». - Лю Хуамэй весело кивнула. С ее точки зрения, Лу Чжэнфэй не мог быть лучшим другом ее сына. Он был восторженным, вдумчивым и заботливым по отношению к Чэнь Цяньцину. Если бы он не был мужчиной, Лю Хуамэй подозревала бы его в том, нравится ли ему Чэнь Цяньцин или нет. Лу Чжэнфэй ушел с легким сердцем. Он был уверен, что Чэнь Цяньцин никогда не откроет их отношения Лю Хуамэй, однако даже если он это сделает, это ничего не решит. Ему просто придется страдать вместе со своей матерью, если он когда-нибудь выпустит кошку из сумки. Чэнь Цяньцин не собирался рассказывать ей. Он общался с Лю Хуамэй только на обычные темы. Он не осмелился слишком углубиться в какую-либо тему, в конце концов, он не был настоящим Чэнь Цяньцином. Сердце Лю Хуамэй, когда она пришла, взволновано билось, однако, увидев, что состояние Чэнь Цяньцин было не таким серьезным, как она ожидала, она, наконец, расслабилась. Но, конечно, мать никогда не может, отбросит обычное беспокойство и ворчание. Она отругала Чэнь Цяньцина за то, что он был слишком неуклюжим, и беспокоилась о том, может ли травма Чэнь Цяньцина исцелиться должным образом. Чэнь Цяньцин слушала все, что она говорила, без единого намека на нетерпение. В конце концов, сама Лю Хуамэй смутилась. С горькой улыбкой она сказала: «Цяньцин, ты, должно быть, очень устал от постоянного ворчания твоей матери». «Мама», - Чэнь Цяньцин успокоил ее: «Как я могу устать от этого? У меня даже нет возможности услышать, твой голос, когда я скучаю по тебе, поэтому приятно слышать, когда ты так много говоришь, я хочу его послушать ». После этих слов Лю Хуамэй показала улыбку. После того, как Лу Чжэнфэй покинул палату, он не вышел из больницы. Вместо этого он пошел в комнату наблюдения и, поприветствовав охранника внутри, что бы просмотреть записи с камеры наблюдения палаты Чэнь Цяньцина. «Сегодня ничего не случилось, верно?» - случайно спросил Лу Чжэнфэй. «Ничего, молодой мастер Лу», – ответил Охранник: «Я сидел здесь весь день». «Это так?» - Лу Чжэнфэй приказал: «Принеси записи, я посмотрю их». «Да». - Этот человек не боялся - но чего ему было бояться? Они уже подделали доказательства, и Лу Чжэнфэй никак не сможет найти сцену с Лу Ицинь. Лу Чжэнфэй сидел на стуле и наблюдал за тем, как прошел день в палате Чэнь Цяньцина, но он не нашел ничего необычного. После того, как Лю Хуамэй покинула палату, Чэнь Цяньцин, казалось, спал на своей кровати целый день. Если бы не тот факт, что время все еще продолжалось, то практически ничего не изменилось. Даже до того момента, когда он и Лю Хуамэй вернулись в отделение, Лу Чжэнфэй не смог найти ничего, что могло бы случиться с Чэнь Цяньцином. Но Лу Чжэнфэй не был дураком. Вспомнив внезапный ожог на руке Чэнь Цяньцина, и теперь, глядя на эту запись, он сразу понял, что произошло. Но он не пытался раскрыть это, он просто улыбнулся и похлопал этого человека по плечу: «Неплохо». «Спасибо, молодой мастер Лу». - Этот человек никогда не думал, что Лу Чжэнфэй заметит что-либо, поэтому он действительно думал, что Лу Чжэнфэй хвалит его. Он ярко улыбнулся, его глаза прищурились. У Лу Чжэнфэя была очень низкая терпимость к предательству, настолько мала, что он мог вырвать сорняки на их стадии роста. Поэтому с таким серьезным вопросом он никак не мог оставить это просто так. Но сейчас было не время. Лу Чжэнфэй взял свое пальто и вышел из комнаты наблюдения. В девять часов вечера Лу Чжэнфэй приехал в больницу, чтобы отвезти Лю Хуамэй назад в свою резиденцию. После этого он отправился назад в больницу. Чэнь Цяньцин много спал днем, поэтому в это время он просто смотрел телевизор. По его лицу можно было сказать, что ему было довольно скучно. Видя, что Лу Чжэнфэй внезапно вошел, он даже не удивился, он просто бросил на него быстрый взгляд, прежде чем вернуть взгляд на телевизор. «Все для твоего возвращения в университет уже выполнено», - сказал ему Лу Чжэнфэй: «Ты сможешь вернуться туда уже на следующей неделе». Чэнь Цяньцин посмотрел на него: «Хорошо». Лу Чжэнфэй думал, что Чэнь Цяньцин продолжит говорить, он не ожидал, что получит в ответ просто слово «хорошо». Он спросил: «Ты вообще не поблагодаришь меня?» …… Как он не понимал, каким бесстыдным он был в прошлом? Таковы были безмолвные мысли Чэнь Цяньцина в его сердце. Он говорил так, будто тот, кто заставил Чэнь Цяньцина бросить учебу, был не он. «Спасибо» - Чэнь Цяньцин ответил очень кратко, но его взгляд все еще был прикован к телевизору. Лу Чжэнфэй подошел туда, куда смотрели глаза Чэнь Цяньцина, и обнаружил, что в настоящее время по телевизору шла реклама. За мгновение его настроение испортилось. Он спросил: «Что случилось сегодня?» Чэнь Цяньцин ответил невинно: «Ничего». «Как ты ошпарил свою руку, если ничего не случилось?» - Лу Чжэнфэй подошел к нему и схватил его за руку. Травма стала более очевидной сейчас, когда он нанес крем для местного применения, купленный для него Лю Хуамэй. «Разве у тебя нет записей?»- Было больно, когда его схватил Лу Чжэнфэй, но Чэнь Цяньцин не показывал этого на своем лице. Он только невинно посмотрел на него: «Разве ты не смотрел их?» «……» - Не было никакой возможности, чтобы Лу Чжэнфэй признал, что записи были обрезаны, поэтому он мог только стиснуть зубы: «Я хочу услышать это от тебя». «Приходила твоя сестра», - сказал Чэнь Цяньцин: «Она бросила в меня стакан». Ярость Лу Чжэнфэя вспыхнула в одно мгновение, но целью был не Чэнь Цяньцин. «Она назвала меня шлюхой». - Чэнь Цяньцин очень хорошо знал, как вызвать гнев Лу Чжэнфэя, поэтому он продолжил: «Она даже попросила меня перестать приставать к тебе. Как ты думаешь, я тот, кто хочет приставать к тебе, Лу Чжэнфэй?» Лу Чжэнфэй был настолько в ярости, что его тело дрожало, а его рука все больше сжималась на руке Чэнь Цяньцина, не отпуская его. «Больно». - Просто сказал Чэнь Цяньцина, и Лу Чжэнфэй отпустил его. Чэнь Цяньцин посмотрел вниз и обнаружил, что кожа вокруг его запястья была в синяках. Единственное, чего Чэнь Цяньцин в этот момент больше всего не хотел делать, - это нанести вред этому телу. Даже если давным-давно это были обычные привычки Лу Чжэнфэя, Чэнь Цяньцин нахмурился. «Позвони мне, когда она придет в следующий раз». - Лу Чжэнфэй знал, что его сестра была избалованной до самых небес, но Чэнь Цяньцин был единственным, к кому никто может прикоснуться кроме него , даже если это была Лу Ицинь. «Позволит ли она мне позвонить тебе?» - Чэнь Цяньцин продолжил: «С ней еще несколько человек». «Что?» - Услышав это, Лу Чжэнфэй спросил: «Кто?» Чэнь Цяньцин ответил: «Я их не знаю». Конечно, нет, потому что этих людей даже не было на месте происшествия… «Я сделаю ей предупреждение». - Услышав, что причастно еще несколько человек, Лу Чжэнфэй, казалось, сразу же понял их личность. Но он не собирался говорить об этом Чэнь Цяньцину, он просто пообещал ему: «Она больше не появится перед тобой». Чэнь Цяньцин молчал, а затем небрежно кивнул. Из его реакции стало ясно, что он не верит в то, что сказал ему Лу Чжэнфэй. Настроение Лу Чжэнфэя было ужасным. Он действительно хотел объяснить все Чэнь Цяньцину, но не мог ничего сказать. Лу Ицинь была его сестрой, он должен был быть ответственным за ее поведение в первую очередь, но, учитывая реакцию Чэнь Цяньцина, возможно, было не в первый раз, когда такое происходило. Когда он подумал об этом, Лу Чжэнфэй уже решил, как ему поступить с Лу Ицинь. Его решения подобны камню, он мог терпеть уныние своей сестры, но он не мог принять того, что будет, обманут ею и кем-то еще. На лице Чэнь Цяньцина не было особого выражения, но, похоже, оно полностью запечатлелось в голове Лу Чжэнфэя. Он коснулся подбородка рукой и снова переключил взгляд на телевизор. Настроение Лу Чжэнфэя упало до дна, но он ничего не сказал. Он ушел. По его внешнему виду можно было сказать, что он кипит от злости. Чэнь Цяньцин смотрел на спину Лу Чжэнфея с того места, где он сидел, и его мысли, казалось, внезапно затихли. Какова была его цель возрождения в теле Чэнь Цяньцина? Осуществить мечту Чэнь Цяньцина или понемногу изолировать от него Лу Чжэнфэя - расплачиваясь за свою глупость и жестокость. Рука, которую он обжег, гудела от боли. Даже, несмотря на то, что телевизионные программы, транслируемые сегодня, были такими скучными, Чэнь Цяньцину было трудно заснуть. Все, что он хотел сделать, это найти место, место, где он мог бы спокойно покурить.