Усы, хвост... Ножик?!

       Закончив с первоначальной муштрой Солнышка, я поперся обратно, к остальным. Если наше с оборотницей появление, среди наших, не вызвало особой реакции, то вот прочие выжившие напряглись, как и сама Солнышко, почуявшая, что ей тут совершенно не рады. Мне же было на это сугубо насрать, так что я велел ей взять небольшой котелок с едой для женщин. Оборотница старалась идти, держа спину прямо, но как только речь зашла о переноске, она все же сгорбилась, чтобы случайно не запнуться и не выронить свою ношу.        — Не понял… — Попытался возмутиться один из мужиков. — Чего тут эта тварь еду таскает?        — Выполняет приказ. — Коротко отмахнулся от норда, но сомневаюсь, что его такой ответ устроил, однако, продолжить возмущаться он попросту не успел — мы уже спускались обратно вниз.        Да, кормить беременных было решено по очереди. Особенно учитывая тот факт, что лишь Солнышко могла дать шанс тем женщинам пережить роды, но кроме нас с Владом об этом никто больше не знал, и тот, кривляясь, смирился с фактом полезности оборотницы. Я бы тоже кривлялся, но если честно, то мне уже глубоко похрену. Никаких сил на какие-либо возмущения или моральные шаблоны попросту не осталось. Это только с виду кажется, что не стоит волноваться о том, что тебя трахал вагон оборотней. Не, в целом, да, париться об этом и правда смысла нет, ибо потерянную гордость уже ничем не вернуть. Да и морально сопротивляться тому, что тебя будет периодически е*ать почти все живое в этом мире, сил тоже не осталось. Нет, внезапно шлюхой я себя считать не начал, но здравый цинизм на пару с по*уизмом уже проклюнулись.        В общем, на пару с оборотницей мы женщин покормили. Было принято решение сдрочить у суки в стакан несколько залпов, после чего распределить это между всеми выжившими беременными женщинами. И да, пока мы с каджитом отсыпались в его камере, от общего истощения умерло две женщины, и даже моя магия им не помогла. Банально, дебаф беременности попросту перерос общее количество очков здоровья, и все — перманентный труп. Хеймлин описывал это в своем дневнике как «Несовместимость матерей». Если вкратце, то он изучил это со своей точки зрения и пришел к выводу, что семя варгов, зачиная плод, передает ему общие установки о расе и виде существа, ибо в отличии от ванилиных рас, у которых дети наследуют оба расовых признаков родителей, такая вот межвидовая связь человек-похотливое животное приводит к тому, что наследуются лишь расовые черты похотливого животного, и соответственно, расчет идет на то, что мать — похотливое животное. Вот только в реальности, матерями для этих тварей служат обычные люди и меры, для которых такая нагрузка на организм зачастую фатальна. Хеймлин и здесь отличился, обнаружив и исследовав тягу своих питомцев к потрахиванию беременных женщин, и выяснил, что таким образом шансы на выживаемость существенно возрастают благодаря инстинктам самих похотливых животных, а слом воли женщин предотвращает попытки нанести себе вред.        В попытках растормошить и вывести женщин из психологической комы ушло два дня. Народ понемногу отъедался и успокаивался. Я заметил, что у мужиков вставало как по команде — сказывались недели ежедневного траха с сучками. Теперь же, их организмы требовали разрядки, не взирая ни на что. И да, не только женщины страдают от похотливых животных в плане секса и физиологии. Мужикам тоже досталось — частые контакты с генитальными выделениями самок имели последствия. Мужики еще сами не до конца осознавали, в какую жопу они угодили, но мы с Владом героически молчали в тряпочку. Суть в том, что обработанные мужики медленно, но верно переходили на сторону похотливых существ. Если быть более корректным, то из записей обезумевшего бретонца следовало, что постепенно, тяга к волосатым самкам начнет пересиливать тягу к женщинам ванильных рас. Ситуация, конечно поправимая, но на лечение потребуется время. И если на тех кретинов что мы ненароком спасли, мне насрать, то вот Влад, Горм и Аскель, по пришествию в Рифтен будут заперты в борделе на ближайшую неделю, где будут заниматься расширенным курсом лечения по заветам великой Камасутры. А началось все с того, что я заметил робкие поглядывания братцев в сторону Солнышка, после чего было устроено тайное собрание нашей группы.        — Так, мужики. — Вздохнул я, закрыв массивные двери и предчувствуя нелегкий разговор. — Давайте поговорим на чистоту.        В зале с беременными собрались все наши. Лиззи перенесли сюда еще вчера, и та сидела в ворохе из теплых шкур, поглядывая на нас с неким интересом.        — Джек, ради чего нужно было так странно собираться по одному? — Спрашивает Горм.        — Ради того, что есть информация, которую мне не хотелось бы озвучивать для чужих ушей, что в последствии могло бы сказаться на здоровье нашей новой подруги.        Солнышко виновато опустила взгляд в пол и шаркнула ножкой.        — О чем ты?        — О том, что вы, дурни, слишком открыто пялитесь на нее.        — Джек, мы бы ни за что…        — Да хватит вам! Мы тут не чужие друг другу люди и нелюди. Я знаю, что вы хотите ее вые*ать.        — Прости… — Братцы покраснели.        — Все нормально. Вы же знаете, что у нас с Дар’Палом планарное отравление? Так вот, вашу тягу к мохнатому влагалищу можете считать тем же самым.        — Это как? — Братцы переглянулись и стали серьезными.        — Он говорит о том, — Влез Влад, — что мы с вами заразились от мохнатых шлюх.        — Это опасно? — Задумались братцы.        — Ну, не очень. — Я немного задумался. — Если только вы не боитесь того, что на нормальных женщин у вас больше не встанет.        — Есть лекарство? — Норды сжали кулаки, понимая, что прилично попали. — Мы точно заразились?        — Есть, но не здесь. А проверить все очень просто. Снимайте штаны.        — Чего? — Опешили братцы.        — Снимайте штаны, говорю. У болезни есть внешнее проявление.        Норды снова переглянулись, после чего жалобно посмотрели на моего каджита. Но тот лишь пожал плечами, ибо до его гениталий мои лапки добрались немногим ранее. В итоге, братцы развязали веревки на поясе, и их штаны упали на пол. На меня смотрели две налитые кровью мясные дубины. Сами братцы смущенно смотрели в стороны.        — Расслабьтесь. Постоянный стояк — один из симптомов. Вы ведь уже пробовали убрать его сами, верно?        Норды кивнули, не переставая краснеть. Я же подошел и сел на корточки перед двумя внушительными дубинами.        — Не противно? — Рядом встал наш довакин.        — Знаешь, если меня сейчас тут пустите по кругу, мне будет сугубо фиолетово.        — Херасе тебя придавило. — Впечатлился Влад.        — И не говори. Вот, смотри. — Я сжал ствол Горма по середине, а пальцами второй руки оголил головку члена, натянув кожицу. — Видишь? Похоже на сифилис.        — Вижу, но это не оно, верно? — Влад немного пригнулся, рассматривая стремный рисунок что прятался под складкой кожи. Каджит тоже подошел, хотя и видел на собственном примере такой же рисунок.        — Не оно. Местный сифилис лечится путем приема одного пузырька зелья лечения болезней, которое каждый из нас выжрал по три штуки.        — Джек… Можно…        — Да, извини. — Я отпустил подрагивающую от возбуждения елду. — Вы как, потерпите до Рифтена, или вопрос надо решать уже сейчас?        — Ну… — Братцы снова переглянулись, а я встал нормально. — Думаю, потерпим.        — Уверены? Стояк можно убрать прямо сейчас.        — Как?        Поманил пальцами Солнышко, и оборотница быстро подошла ко мне. Пара мыслеобразов, и довольное фыр от сучки, и та становится перед нордами на колени, а ее лапы тут же ложатся на мясные стволы. Все же, сосать она умела хорошо, что и демонстрировала, попеременно насасывая бревна братцев. Пара минут, и вот уже Аскель хватает сучку за уши, начиная откровенно долбить ее умелую пасть своим тараном, после чего обильно разряжается в ее глотку. Несколько секунд, и в ее горло уже вбивается Горм, с тихим стоном спуская накопившееся напряжение. Пара секунд на передышку для сучки, и Влад нагло разворачивает ее голову, втискивая свою немаленькую елду в ее пасть. Сочные пошлые чавканья были музыкой для моих ушей. И пускай Солнышко сама была не против поработать головой, мне одно лишь созерцание залитой спермой мордашки, доставляло огромное моральное удовольствие.        — Фуух… — Выдохнул Влад, вытирая член о пушистое серое ухо суки. — Прямо отлегло.        — Вот и я о том же. — Солнышко поспешила свалить в свой угол, но до нее тут же добралась Лапка, принявшись умывать свою подопечную широким языком. Кажется мне, что у оборотницы сейчас случился разрыв шаблона.        — Это что выходит… — Смущенно бурчит Аскель. — Теперь, как прижмет, нам одалживать у тебя эту мохнатую?        — Придется. Но только ее рот, ибо остальные дыры нанесут вашим гениталиям еще больший урон чем уже есть сейчас. Увы, беззаботно трахать ее можно только мне.        — Это почему? — Удивился Горм.        — Одна из моих способностей предотвращает губительное воздействие, и я не знаю, можно ли получить его как-либо иначе, нежели чем через систему. Хотя есть у меня догадки, но вам они точно не понравятся.        — Ладно. На повестке дня другой вопрос.        И мы все посмотрели на женщин у стены.        Решать что-то надо было, и срочно. Выжившие не из нашей команды тоже были во вздроченном состоянии, но подспорья в виде Солнышка они от меня не дождутся, и соответственно, скоро начнется большой бузан. Бабы, которые в адеквате, тоже не прочь накинуться на волчью палку, но кто же в адекватном уме признается в этом даже собрату по несчастью? Вот они сейчас и сидят, скрипят зубами, не понимая, чего мы тут жопу чешем. Один из них как-то предложил попросту прирезать беременных, чтобы те не мучились, так бабы начали возмущаться, и предложили сперва зарезать его. В итоге, не придя к общему решению, они сейчас сидят и жрут похлебку из капусты.        Путем общего мозгового штурма данного вопроса, было вынесено предложение о том, чтобы разузнать у более сведущих личностей, как можно привести женщин в чувство, а потом и вовсе решить вопрос с их беременностью, после получения на то согласия. Или не решить, и везти женщин с собой до Рифтена в телеге, но уже в сидячем положении и с меньшим риском для их здоровья. Но так как сведущих личностей в данном вопросе в пределах десяти километров мы точно не найдем, поступило еще одно предложение, но уже о моем перемещении в Вайтран.        Почему не в Рифтен? Все просто. В Вайтране меня знают, и я знаю Вайтран. Рифтен же для нас, за исключением Дар’Пала, оставался территорией не разведанной и потенциально опасной. Более того, каджит высказал свои сомнения в том, что в том городе им вообще будут помогать. Зная репутацию Рифтена, я даже не удивился. С учетом модификаций, судя по краткому рассказу каджита, стало лишь хуже. Более того, там отсутствует храм Кинарет как само понятие, на его месте, вернее, в его стенах находится тот самый небезызвестный детский приют. А нам нужны именно служители Кин.        Странно. Модификация на огромные города несла в себе существенные изменения, делая города более обособленными и универсальными. Тот же Вайтран имел храмы всех девяти богов, правда, по размерам они мало чем отличались от сарая, и лишь храм Мары, в котором мы с каджитом устроили небольшой погром, был немного крупнее, нежели остальные. Но это и логично — к покровительнице любви и семейного очага народу ходило больше чем, например, к богу ремесел — Зенитару, или бегали с поносом и золотухой к Кинарет. Еще одним немаленьким храмом в Вайтране был храм Дибеллы, но этот храм следует воспринимать как очень элитный дом с красных фонарей, да и находится он именно между заведений данного рода деятельности. Вот потому-то я и удивился, узнав, что поклонников Кин в Рифтене почти нет.        Обдумали, обговорили, и я начал собираться. Достал из сундука двемерское ядро, и посетовав на излишнюю расточительность, портанулся с помощью монетки к нашему поместью.        На дворе стоял вечер, со стороны двора слышалась возня и голос Маркурио, гонявшего неразумных бывших треллов, ныне наших работников. А из узких окон на припорошенную снежком землю падал теплый, «домашний» свет. Долго думал, стоит ли заходить и радовать товарищей своим внешним видом и убойным запахом, который даже не отмылся алхимическим спиртом. Однако, не успел я срулить от входа, как дверь распахнулась, а на пороге показался взмыленный Бофас, с секирой на перевес.        — Че, по запаху учуял? — Вздохнув, призвал сундук и закинул в него изрядно потускневшую двемерскую сферу. Еще пара таких телепортов и можно ее списывать в утиль.        — Джек? Что за… Откуда такая вонища? — Искренне недоумевал оборотень.        — Тащи чего покрепче, расскажу, но сперва помоюсь…        — … и в общем-то, все как-то так. — Закончил я получасовой пересказ нашего похода, не вдаваясь в подробности.        — П***ец… — Хором выдохнуло семейство нордов, запамятовав, что по дому еще бегала детвора из щенков соратников, но те сделали вид, что не расслышали, а сами слушали в оба уха.        — Ну, есть немного. — Допиваю шестую рюмку крепкого сиродильскоо бренди. — Вопрос в том, что делать с бабами. Они в состоянии овоща.        — Я бы их тихо прирезал, чисто из солидарности. — Шумно почесал тыковку Бофас. — Но судя по тому, что ты здесь, это не вариант.        — Верно. Хочу сходить в город и спросить у служителей Кинарет о том, что делать в такой ситуации.        — Был бы толк. — Вздохнула Мирра. — Обычно таких вот попользованных женщин… В общем, в город их не приносят. Не знаю, могу ошибаться, но вряд ли у них есть опыт в этом деле.        — Ну, я-то здесь, почти в городе. — Пожал плечами.        — Ты в своем уме, а те женщины сами разве что под себя ходят. — С кислой миной говорит нордка. — Сходи конечно, лишним не будет.        — Так и сделаю. — Откинулся на спинку стула, смотря на кухонный потолок. — Кстати, Сераби очнулась?        — Да… — Бофас и Мирра немного помялись, и переглянувшись, начали издалека. — Слушай, тут такое дело…        — Домогалась? — Понял я.        — Да. — Покраснел оборотень.        — Удачно?        — Я их застала под конец. — Усмехнулась Мирра. — Надавала по ушам обоим.        — Хм… А что ее не видно?        — После того случая, — прокашлялся Бофас. — В общем, мы поняли, что ей иногда срывает крышу на почве сама понимаешь, чего, но она так же быстро приходит в себя. Сначала, пробовала подкатывать к мужикам, а Маркурио даже перепало пару раз, но превращать поместье в очередной дом похоти из-за одной, прости, полоумной кошки, мы не могли. Все же, тут дети бывают, не хватало нам того, чтобы возмущенные родители приходили спрашивать с нас за неуместный опыт их чад. В итоге, мы с ней переговорили, и сошлись на том, что большую часть времени она будет проводить в доме утех. Тем более, что там ей за это еще и платят, а уж кого обкатывать ей почти все равно.        — Ясно. Логично. С проклятиями даэдра не шутят. — Устало потер переносицу, понимая, что это еще не худший вариант развития событий, однако, на ее шикарную фигурку у меня были другие планы, но признаю, мне сейчас совершенно не до нее.        Немного перекусив, вернее, закусив восьмую рюмку шикарным картофельным хлебом, я все же отправился в город. Затягивать с этим не стоило, ибо мое отсутствие могут заметить не совсем адекватные наши собратья по несчастью и могут поднять бунт на почве того, что у нас все это время был при себе телепорт в город. И то, что на переброску всех выживших у меня не хватит маны, их интересовать не будет, а то, что из-за того, что они не одарены таким толстым магическим резервом, их размажет тонким слоем по мирозданию в процессе переноски, они в принципе вряд ли поймут. Мол, меня же перебросило туда и обратно, чем они хуже? Одним словом — норды. И это если они вообще попытаются поговорить, а не кинуться с горящей головешкой в руках мстить за вселенскую обиду. Бл*ть, может им просто выделить по порталу и отправить в добрый путь, дружелюбно помахивая лапкой на прощание? И геморроя меньше, и улик, в случае чего… Эх, мечты, мечты.        Все же, планку морали держать надо чисто из принципа, иначе чем я лучше того же ублюдка, что воровал этих несчастных и использовал в качестве инкубаторов и спермобаков? То-то же.        Вечерний Вайтран выглядел как обычная деревня в сраке моего мира, только со стражниками и факелами. Деревянные, слегка покосившиеся домики, дороги из аккуратно уложенных камней и практически полное отсутствие уличного освещения, если не считать за таковых, редкие патрули стражи с фонарями или факелами, да еще более редких жаровень с парочкой поленьев, подсвечивающих либо двери домов, чтобы воришек, пытающихся вскрыть замки на дверях было видно сразу, либо ступеньки на коротких лестницах, дабы благочестивые горожане не нае*нулись по пьяни в потемках.        Еще более редкие фонари со свечами практически ничего не освещали, однако давали понять расположения деревянных колонн домов, где под вторым этажом, нависающим над частью дороги можно было пройти. Их хватило мне только для того, чтобы разобрать очертания силуэтов людей в капюшонах, и это при том, что я каджит, с неплохим бонусом к видению в темноте. Человеческие расы, населяющие этот город, в отличии от меня, после захода солнца предпочитали сидеть дома, как раз-таки потому, что в отсутствии на небе обоих лун, они видели в темноте еще хуже, чем я.        Будучи под градусом после посещения поместья, я не сразу сообразил, что же я вижу перед собой. И только когда те фигуры прошли мимо очередного светильника, в вечерней тишине у меня вырвалось предательское:        — Ой, бл*дь…        И тут я протрезвел мгновенно. Буквально на пьяном инстинкте отскакиваю в сторону и уже пропитанный адреналином мозг отмечает свист некрупной, но довольно смертоносной сосульки. Вовремя. Сосулька врезалась во что-то металлическое позади, закономерно это опрокинув. Стало намного темнее.        Сколько их было? Пятеро? Мда… Пять пар оранжевых глаз-фонариков, это не то, что ты хочешь увидеть в переулке безлунной ночью. Хорошо еще что я сходил посрать еще в поместье, иначе бы сейчас златыш точно стекал по мохнатым ляжкам. Вместо этого, сжал очко, и вынул из рукава своей одежды палочку. Потанцуем.        — Люмос-максима! — Крикнул довольно громко, и швырнул яркий шарик света в толпу вампиров, сам при этом не высовываясь из-за угла дома.        Дружная ругань и шипение кровососов свидетельствовали об их дезориентации. Ага, у них же ночное зрение работает как гребаный ПНВ скрещенный с тепловизором, так, что даже внезапный свет свечного фонаря слепит их на пару секунд. А я же, если не спалил нахрен им сетчатку, то дезориентировал надолго. Так я думал. Но внезапно выскочивший из-за угла вампир, доказал, что он не пальцем деланный, и попытался насадить мою голову на меч через ухо. Лишь чудом я умудрился кинуть в него экспелеармус, от чего его ковыряльник вылетел из руки и воткнулся в соседнее здание.        Тут подключилась стража, и к моему немереному счастью, начали шмалять не из РПГ, а из вполне обычных луков. Вампир скосплеил ежика, а я наконец собрался, пристроившись следом за бравыми стражами. Было не легко. Мало того, что в связи с залетом, мое тело потеряло некоторую часть ловкости, так еще и вампиры не проверялись оценкой. Если говорить конкретней, то меня постигла очень неприятная мысль о том, что после обновления моей системы, окружающий мир теперь начал скалироваться под меня. Учитывая, что мой уровень перевалил за полтинник, то и мобы должны быть соответствующей силы. Первым звоночком был Хеймлин и его орава низкоуровневых варгов. Теперь же вот эти кровососы, каждый их которых, судя по искаженным харям, являются как минимум мастерами.        Надо сказать, что стражники тоже не сканировались. С одной стороны, конкретно сейчас я этому крайне рад, но вот учитывая, что в скором времени мне придется хамить страже Рифтена… Могу получить по зубам. Но об этом потом подумаю, а сейчас… Да, стражник отвлек на себя двоих кровососов, второй страж не менее героически отгребал от третьего вампира, который умудрился воскресить своего павшего товарища. Я же со спокойной душой крутился вокруг пятого. Шаг, шаг, блок, шаг, выпад, шаг, обманный выпад и подсечка. Секунда, и в глаз сосущего втыкается холодное стекло.        Тут же, мой бок обжигает, тело выгибается в струнку уже в полете, а мой крик боли глушится грозовым раскатом. Мой показатель ХП тут же просел на три четверти, а магия упала до половины. Больно. Приземляюсь в стену соседнего дома и скатываюсь в стог сена. Перед глазами всплыла системная табличка, но мне было не до нее — тело еще дергалось в конвульсиях, место удара почти не ощущается, лишь мерзкий холод.        Призываю сундук, скрываясь за ним, и выдергиваю из первого отделения винный бутыль с неразбавленным элексиром здоровья. Я таких бутылок наделал шесть штук, чтобы потом разбадяжить сучьим молоком, но сейчас мне концентрат как раз-таки и нужен. Делаю три крупных глотка, совершенно не чувствуя вкуса, а остальное, не глядя выливаю себе на живот. Почти сразу вернулись ощущения, и были они непередаваемые. Закончив орать и материться, вскакиваю на ноги, и отзывая сундук, пускаю молнии из рук. Анлимитет павер, мать твою!        Базовые искры были довольно слабы, но я рассчитывал именно на останавливающий эффект, вызвавший конвульсию рыжеглазого. Слив магию до красной зоны, подошел и вырвал ущербному горло когтями. Вампир явно такого не ожидал, но умирать не спешил. Поднимаю с земли его короткий меч и сношу голову твари.        Пока меня колбасило, произошел перевес в силе. Наша потасовка не могла проходить тихо, что логично, и на шум сбежались стражники. Правда, они как-то быстро становились народными героями, а их тела поднимались в качестве зомби. Твою-то мать! Теперь вместо пяти целей, приходилось отбиваться от шести, и это при том, что, когда нам удавалось пробить защиту зомби, и те опадали прахом, кровососы поднимали новый труп.        Перестрелять колдующих упырей было сложно, из-за того, что один из них непрерывно колдовал довольно сильный оберег, что непрерывно отклонял вектор полета стрел. Но я не был бы собой, если бы и дальше стоял, и тупил наравне со стражей. Прирезав очередного зомби, я отскочил назад, за спины стражи, и побежал вокруг дома, около которого происходил замес. По пути нашел свою палочку и ножик, к счастью, они ярко выделялись цветом на залитой кровью брусчатке.        Лезу по балке на соломенную крышу. С моей ловкостью это не сложно. Забираюсь по деревянной стене второго этажа на большую крышу, и пробежав ее по диагонали, оказался над головами защитников сосущей профессии.        — Сектумсемпра! — Смахиваю заклинание палочкой, и вампир державший щит тут же покрывается глубокими порезами и прерывает оберег. Белая пелена барьера рассеивается, и всех троих вмиг обращают в дикобразов обыкновенных.        Конец боя обозначило распыление поднятых мертвецов в прах и дружный победный рев стражи. Ну, а я ленивым мешком сполз с крыши, и подпер спиной стенку. Ну нах*й. Хватит с меня таких приключений. Хочу в отпуск…        — Безумная каджитка! — Начали орать стражники и мою тушку тут же отодрали от стены, и подкидывая в воздух, протащили по ночному городу в сторону Драконьего предела. Кажется, я видел Айрилет, что зубоскалила не менее радостно, чем остальная стража. И если подумать, то у них действительно есть повод сказать мне спасибо. Надеюсь, мне дадут отдохнуть этой ночью?..