Усы, хвост... Ножик?!

       Пока я шлепал по фекалиям в сторону выхода, Инак занялся тем, что передушил голыми руками прятавшийся в родильном зале выводок гоблинов. Жалости к этим существам я не испытывал в принципе, так что заповедь Убийцы Гоблинов я одобрял полностью. Задание было выполнено, бонусы я собрал, а посему нам пора возвращаться обратно к стойбищу, хотя, как сказал Инак, там остались одни угли…        Первым делом мы забрали нашего скакуна, и вести пришлось его рядом, держа за вожжи, ибо охреневшая от гоблинской вони скотина пыталась съ*баться от нас быстрее ветра… Но через пару часов пути под жарким солнцем, вонь почти прекратилась — гобленский навоз засох и начал обсыпаться. Как бы мы осторожно не перемещались по гоблинской пещере, остаться чистыми было не суждено, а по сему, теплый ручеек был встречен нами с ожидаемым восторгом. Хотя, какой это ручеек… Мелкая, но речушка. Неглубокая — воды по щиколотку, местами чуть больше, но этого нам хватило, чтобы мигом содрать с себя одежду и заняться остервенелым выскабливанием фекалий с кожи. Да, у фелидов почти не было участков покрытых короткой шерстью — только головы без учета лица у самок, хвост, да руки и ноги до локтей и колен. Остальное — смуглая нежная кожа.        Не стесняясь друг друга мы старательно оттерли сначала себя, а потом выстирывали свои одежды, хотя оставалось ощущение, что наши вещи продолжали вонять гоблинами…        С девчушкой я поступил так же. Пока она была в отрубе — отмыл как мог, и выделил ей тонкое вязанное из шерсти покрывало. Пока мыл девушку, сравнил кошачьи признаки, которые имели различия. Если у меня хвост не особо длинный и пятнистый, а уши заостренные с кисточками, то у девушки был шикарный львиный золотистый хвост, почему-то с мужской кисточкой и золотистые округлые нежные ушки, грива волос была такая же пышная как и у меня, но чуть короче и почти кремовая. Со смуглой кожей, девушка смотрелась экзотично и шикарно, на нее такую красивую, отмытую от дерьма даже пустил слюни Инак.        — Фиг тебе. — Показал я язык «высшему», укрывая девушку покрывалом.        — Ой, больно надо! — Фыркнул тот, демонстративно отвернувшись. Хотя я-то вижу, нет-нет, да косится в ее сторону.        — У фелидов разные породы? — Спрашиваю у него интересующий меня вопрос.        — Да, она из другого племени. Ее племя враждует с нашим, так что лучше ее придушить, пока она спит.        — Не, я на нее столько манны истратил, что простым спасибо она не отделается. — Фыркнул, начиная готовить ужин. Нам с Инаком гущу, а ей немного жидкого волью прямо так, если не очнется от запаха каши.        — А зачем ты манну тратила на нее? Она ведь всего лишь возможный вариант для геморройной ветки прохождения за изгнанника…        — Знаешь, Инак… Я ведь был на ее месте.        — И что такого?        — Ты… Сейчас серьезно?        — Не понимаю твоего недовольства, красавица. Это ведь опыт. Плохой, хороший, это не так важно. — Пожимает плечами Инак.        — Ну, как бы тебе сказать… А то, что в результате получения подобного «опыта», следующая инстанция является в лучшем случае могила, а в худшем — быть переваренным и высратым?        — Ну, смерть, так-то, обычное дело, разве нет? Особенно для тебя, ведь ты уже проходила через это.        — По логике вещей, да. Но для меня, равно как и для нее, это означает конец всего.        — Как конец? — Не понял «высший». — Душа ведь бессмертна. Ну, до тех пор, пока не подвергнется стиранию.        — Может и так, но я — это то, что я помню, то что пережил. После смерти, все это просто стирается. Нет воспоминаний — нет личности. Мне лишь чудом удалось пережить смерть родного мира и перерождение в Нирне, повезло не поддаться поглощению чужой душой, которая просто бы стерла меня из реальности, повезло банально вспомнить близких людей после очередной, совершенно тупорылой смерти. Я много чего боюсь. Больше всего, как оказалось, я боюсь забыть себя. Просто потому, что я перестану существовать. Не важно, буду ли я жив или моя душа переродится — моя личность исчезнет, а значит исчезну и я. Только по этой причине я так хочу сбежать из того Нирна, вытащить свой клан, обезопасить их дальнейшее существование. Даже сейчас я здесь только ради того, чтобы познать полученные недавно умения и обезопасить себя, гарантировать себе полное возрождение в случае смерти или потере памяти. Возможно для тебя это звучит глупо, но для меня это важно. То, что ты щелчком пальцев воссоздал этот мир — для меня очень непонятное, но невероятно серьезное событие, свидетелем которого я и стал.        «Высший» задумался на несколько секунд, после чего молча кивнул, признавая мою позицию. Пока Инак так же молча переваривал свои мысли, ужин приготовился, мы молча поели, а остаток я перетер в однородную массу, разбавил водой, и начал потихоньку вливать жидкое варево в бессознательное тело.        Насчет дежурства мы вообще не переживали — Насекомые не рискнут подходить к стоянке из-за разбросанного вокруг порошка, а иных опасностей в этой части степей попросту нет. Потому Инак нагло завалился спать, ну а я, проверив, укрыт ли наш хвостатый довесок, привалился спиной к деревцу, проваливаясь в короткий, но чуткий сон.        И естественно, я проснулся от того, что наш довесок непростительно неумело попыталась сбежать. Видимо, вражда наших кланов настолько сильная, что вместо попыток обсудить дальнейший положняк, кошечка, рассмотрев наши с Инаком отличительные черты, решила тут же сдриснуть. Только вот… Шумела она так сильно, как я в бухом виде никогда в жизни не перемещался… Ну а так как на дворе ночь, то часть моих перков, все еще усиливающих мою скрытность в тенях, да с ночным зрением… В общем, фелида пересекла речку, из-за слабости, едва не шлепнувшись в воду, и пошатываясь, потопала в явно случайно выбранном направлении… Ну а какая мордашка у нее при этом, прямо загляденье! Такой смеси из страха, облегчения и стыда я еще не имел удовольствия наблюдать.        Примерно через полчаса мне все-таки надоело, и тихонько обогнав девушку по широкой дуге, присел под довольно крупным валуном, скрывающим в своей тени мой силуэт. И только в пределах двух десятков шагов фелида наконец различила что-то неестественное на пути, и встала как вкопанная.        Тут как в дешевой комедии — немая сцена. Я — сижу, жуя офигительное вяленое мясо, смотрю на нее, а она стоит, так и не опустив вторую ногу на землю, застыв в одной позе, будто ее запалили за каким-то нехорошим делом. В целом, так оно и есть — попытка слинять не попрощавшись, и при этом стащить мое покрывало…        — Ну? — Не выдержал я затянувшегося молчания. — Убегать не рекомендую. Здесь повсюду отнорки каких-то муравьев. Наступишь — считай попрощаешься с ногой.        — А… М-м… — Она все-таки встала на обе ноги, и начала оглядываться, при этом затравленно сжимаясь в комочек. — М-может вы меня отпустите?        — Да я-то не против. Покрывало только верни, и вали на все четыре стороны. Это — с одной стороны. С другой же стоит тот факт, что на твое лечение потрачено столько магических сил, что отпускать тебя до того, как ты не поможешь с их восстановлением, было бы попросту глупо. К тому же, куда ты идешь? Судя по твоим повадкам, данную местность ты не узнаешь, по ночному небу ориентироваться не умеешь, еды у тебя с собой не имеется, ну а следующая ночь без порошка от насекомых станет для тебя последней. Я не ошибаюсь?        Фелида, будто бы болезненно, всхлипнула и совсем поникла, уткнув взгляд в землю перед собой.        — Ч-что ты от меня хочешь?        — Хочу я много чего, а вот что будет — посмотрим. Ладно, пойдем к костру, ночь еще не кончилась, а время для отдыха нужно нам всем.        — Х-хорошо… А… Норы жуков?        — В отличие от тебя, я в полутьме вижу лучше. — Подняв задницу с земли, и приблизившись к хвостатой девочке, беру пискнувшую фелу на руки, и довольно быстро попер обратно. Дырки в земле хоть и хреново различались, но стать случайностью для меня не могли.        На стоянке фелида вела себя примерно тихо и незаметно. Получив плошку с кашей в руки, она лишь поглядывала то на меня, то на спящего Инака. Что крутилось у нее в голове, я могу только предполагать, но кошка не спешила делиться своими размышлениями, а я решил пока что не спрашивать. Увы, но сегодня провалиться в медитацию мне было не суждено, так как Инак спит как убитый, а за фелой нужно приглядывать. То, что ей страшно, и так ясно, а вот устроит ли она очередной суицидальный забег — еще не ясно. Не хотелось бы на утро узнать, что все потраченные на нее силы попросту пропали зря. Ну а потому, хочет она или нет, ей придется смириться с двумя чужаками.        Инак проснулся с рассветом, посмотрел на мою не очень довольную рожу, перевел взгляд на пискнувшую от испуга кошку, что еще глубже замоталась в покрывало, и тихо усмехнулся, уходя обоссывать кустик за деревом.        Устроили второй завтрак. Меня начинала мучить жажда, что говорило о том, что надо поскорее раздобыть бухлишко, а пока придется забивать желудок простой едой и прохладной кипяченной водой. Фелида же, после своего туристического турне по гоблинской пещере в принципе ела понемногу, но постоянно, а наедать мяско, дабы не походить на скелетика обтянутого кожей ей придется еще довольно долго. Ну а Инак просто хочет жрать. Благо мы затарили припасов с запасом на неделю, так что можем тратить их не стесняясь.        — Может, ты перестанешь на меня так смотреть? — Мой временный спутник проверял свои сапоги на наличие отсутствия мелких насекомых, прежде чем надеть их.        И правда, фела, так и не вылезая из покрывала, все время следила за нашими действиями. И, естественно, пронаблюдав за моим совершенно спокойным поведением половину ночи, с нескрываемым опасением стала следить за единственным мужиком в группе. Учитывая уровень развития местных аборигенов, я примерно представляю ее ожидание — постоянные изнасилования с последующей продажей в рабство. Ну, или еще чего похуже, в зависимости от особенностей идеологии кочевого племени, к которому мы с Инаком условно принадлежим.        — Чего ты так боишься? — Спрашиваю уже я, так как фелида не спешила подавать голос.        — Она думает, что мы ее отдадим в племя, в общее пользование. — Вместо нее отвечает Инак.        — Нда? — Замечаю, как вздрогнула обсуждаемая. — Что-то я не помню таких общественных тел в нашем племени.        — Но думать о радужных перспективах ей это не мешает. — Он потянулся, с хрустом разминая затекшую от сна на земле спину, и принялся собирать вещи.        — Может, ты хотя бы свое имя назовешь? — Обращаюсь уже к ней, выколупывая из земли удобные палочки для установки котелка, рассчитывая их сохранить до попадания в город.        — Тариха… — Раздалось из-под покрывала.        — Значит, слушай, и запоминай, Тариха. — Вернувшись от реки с чистым котелком, начинаю попытку донести свою мысль до адресата. — Мое имя — Джек. Его звать — Инак. Никто тебя неволить или принуждать не собирается. Насиловать тоже. Тем более, продавать в рабство. Еще ночью было сказано, что единственное, чего мне хотелось бы, чтобы ты помогла мне восстановить затраченную на твое лечение магию. И все. В принципе, можешь идти на все четыре стороны, но, судя по всему, дорогу до своего племени ты либо банально не знаешь, либо с ориентированием по местности у тебя еще хуже, чем у меня, тем более, что у тебя даже вещей с собой нет. Посему, я предлагаю тебе временно присоединиться к нам. Что скажешь?        — Инак? — Она снова посмотрела на фела. — Значит, я не ошиблась… Сын вождя Степных Ветров…        — Это уже не имеет значения. — «Высший» связал все свои вещи в узелок, и повесил его на флегматично жующего зерно зверя. — Сейчас, я просто фел, который сопровождает красавицу.        — А… — Тариха словила ступор мозговины, с еще большим удивлением переведя взгляд на меня.        — Фактически, так оно и есть. Мне хотелось посмотреть на других магов, а посему мы здесь. Так что, Тариха, можешь сильно не переживать насчет своей безопасности — на дела и вражду племен нам насрать настолько, насколько это вообще возможно.        Фела задумалась. Крепко. После чего несмело кивнула.        — Х-хорошо… Я пойду с вами… Пока что….        — Вот и ладненько! — Привязав все наши вещи к четвероногому транспорту, задумался об очередной проблеме…        Мы втроем на него банально не залезем. Особенно с Инаком, которому нужно много места, чтобы чувствовать себя спокойно в седле. А потому, со вздохом, было принято решение идти пешком всем троим.        В принципе, идти на своих двоих не сложно — наши тела достаточно тренированы, чтобы выдерживать длинную дорогу. Проблема только в том, что мне все еще очень непривычно то, что я так быстро выдыхаюсь. Все же, как бы я не хаял «Систему» с ее статами, циферки все же имеют влияние на физическое тело. Сейчас же, я в лучшем случае имею половину от прежней статистики, да еще и с непополняемым пулом манны. И вот последнее начинает напрягать, ибо мой запас сейчас в красной зоне.        Нет, меня из тела не выбросит, но о каком-либо серьезном бое можно забыть. Кончится манна, и я если и не стану пускать кровавые пузыри от опустошения, то продуктивно вести бой уже не смогу. А Инак, хоть и хороший лучник, все равно остается лучником. Посему, на следующей остановке, которую пришлось совершить из-за общей слабости Тарихи, я принялся разминаться. Проверил растяжку, максимальную скорость нанесения ударов, отскоков и реакцию, попросив Инака покидать в меня камушки. Проведя сей сеанс разминки, под удивленным, почти шокированным взглядом нашей временной спутницы, я остался доволен своими параметрами.        Ну а по пути мы прошли мимо скелета какого-то крупного животного, из которого было нещадно выломано ребро, а с использованием перка перетирающего камни, из наиболее симпатичного камня было вырезано точило, коим я и принялся затачивать кость. Дел всего часа на два получилось, ибо полученная мною кость оказалась непривычно мягкой, и в качестве материала для оружия не годилось. Увы, переделать зачарованные железные колышки во что-то дельное не представлялось возможным, а посему пришлось смириться со своей импотенцией в качестве бойца.        Нет, ножик у меня получился, но, скорее тычковый вариант, ибо режущая кромка остроту не держала в принципе, несмотря на то, что кость сухая, и вполне прочная. Увы, но прочность этого материала достигается с помощью упругости, а не твердости, а посему только тычки в незащищенные участки тела. Вот на доспех этот материал пошел бы влет, но, увы, я не ношу настолько тяжелые вещи.        — Чуешь? — Вполголоса спросил Инак, когда я в очередной раз выправлял довольно убогое лезвие об острый край точилки.        — Чую… — Перевел взгляд в сторону, где за холмом располагалось стойбище нашего племени. — Уже?        — Да. — «Высший» поправил пояс с колчаном, и натянул тетиву лука, готовясь к бою.        — Что-то горит… — Подала голос идущая чуть позади Тариха.        — Идем! — Инак перехватил лук, и мы перешли на бег, оставляя наш четвероногий транспорт флегматично плестись в нашу сторону.        Короткий десятиминутный рывок, и к легкому запаху гари добавилось амбре горелой плоти и шерсти. Ну а визуально, картина открывалась более ужасающая. Я, как тот, кто проводил зачистку племен изгоев, едва сдерживал рвотный позыв… Я думал, что после моего нервного срыва, меня подобное не проймет, и, как оказалось, серьезно ошибся.        Стойбище было уничтожено. Фелы, которые ранее населяли это место были выпотрошены с явными следами садизма. Большинство тел были обглоданы, а рваные раны начинали гноиться, перебивая приторным сладким запахом гнили вообще все. Напавшие на это племя никого не щадили. Ни женщин, ни детей. Последние так и вовсе были… Нет, не могу я на это смотреть…        Прикрыв глаза, мысленно отбросил увиденное чуть ранее, успокоился, и вернулся к осмотру тел, разбросанных вокруг в произвольном порядке. Инак держал морду кирпичом, ибо уже не раз видел данную картину, а вот Тариха сейчас шумно полоскала желудок в ближайших кустах.        Раны на телах показались мне особо странными. Фелидов будто обглодали животные, но хищников такого размера, кроме насекомых, в округе не было. А сами насекомые к стойбищу не подходили — порошком засыпано все вокруг. Да и к тому же, от ран тянуло магией… Очень гнилой, сладковатой магией. Что-то это мне напоминало…        Стоп! Подобные отголоски магии я ощущал от свежесозданных зомби, в некрополе Серого… Выходит, здесь погуляла нежить? Вроде как тела жрут гули, но тут всех только лишь понадкусали и бросили… К тому же, нежить не сжигает дома…        Вижу, как Инак медленно накладывает стрелу на лук.        — Проблемы?        — Эти скоро встанут. — Тихо, почти шепотом говорит «высший».        — Тариха, кончай блевать! — Отступаю на пару шагов от тела фелы с обглоданным лицом. — Держись рядом с Инаком, и ни в коем случае не отходи.        — Степные боги… — Помянула она своих святых, и кое-как утеревшись рукой, неуверенно поплелась к парню. — Ваше племя…        — Стойте здесь. Я пробегусь по стойбищу, может тут осталось что-то полезное.        — Валяй. — Кивнул Инак, смотря куда-то в сторону, покручивая стрелу между пальцев.        На останках палаток и юрт я не задерживался. Практически все сгорело, а то, что еще не обратилось пеплом, уверенно тлело. Нет, на нежить, знакомую мне, произошедшее совершенно не походит. Кто-то этой нежитью управлял…        Пошмыгав по останкам, удалось откопать несколько более-менее целых шкатулок с добром, половину мешка сушенных грибов, ну а к мясу я не притрагивался, ибо от него фонило мерзкой магией. Впитывать в свой резерв подобное равноценно самоубийству — я банально не успею сменить тональность у поглощенной манны, и начну гнить заживо. Данные перспективы меня совершенно не радуют, а посему я ограничился растительной пищей.        Четвероногий транспорт так же пострадал, разлагаясь наравне с их хозяевами. Жаль, ибо передвигаться на этих зверях всяко удобнее, чем ползти пешком. Так же поискал оружие, но кроме десятка более-менее сносных луков, да сотни стрел, ничего толкового не находилось. Нет, были порождения запретной любви топора меча и булавы, в виде здоровых и очень тяжелых костей, заточенных до рукояти на манер топора и с утяжелителем в навершии в виде камня, чтобы придавать рубящему удару еще больше силы, но данной вундервафлей никто из нашей троицы пользоваться не умел. Что касалось клинков… То лучше уж голыми руками, ибо все кинжалы и ножи в этом племени были каменными. Даже не кремниевыми, а просто, из сколотого хрупкого камня.        В качестве положительной стороны, были найдены боевые посохи, с медными кольцами, обхватывающими ровные деревянные палки, изрезанные племенными рисунками. Тариха тут же их опознала, сказав, что этими посохами пользуются воины из Долины Закатов — очень воинственного племени фелидов, и она не удивлена, что даже Племя Ветров столкнулось с этими полоумными. Пожав плечами, за неимением чего-то получше, мы присвоили себе эти посохи.        Когда я уже собирался возвращаться с набранным добром, то решил подрубить «Обнаружение жизни». Заклинание жрет мало, так что, это скорее для успокоения себя, что никого не пропустил. То, что я увидел через пленку заклинания… Было странным и отвратительным. Пожеванные жители были мертвы, в этом я, как не самый последний целитель Нирна могу гарантировать. Однако, в пределах их тел все еще клубилась жизненная энергия, но она была какой-то странной… Неправильной. Но и вместе с этим, под заваленной и не прогоревшей палаткой, я различил все еще чистую, но слабую, быстро угасающую энергию.        Владельцем этой энергии оказался парень с сильными ожогами. Был он без сознания, и со следами укусов, которые все еще кровоточили. Матерясь как сапожник сквозь зубы, слил половину оставшегося резерва на «Регенерацию», коей хватило только на то, чтобы покрыть кровяной коркой прокушенные места. И, да, следы укусов фонили гнилой манной.        Разобраться с заражением времени уже не было. Тишину вымершего стойбища начали нарушать очень неприятные шорохи — просыпались от вечного сна обращенные в нежить жители. Пока я мудохался с найденышем, прозевал очнувшегося неподалеку гуля. Вразумил нежить Инак, упокоив обратившуюся тварь метким попаданием в глазницу. Не знаю, что он кастанул на стрелу, но та легонько отдавала светлой магией, разрушив магическое плетение в теле нежити, от чего последняя мешком рухнула на землю.        — Красавица, у нас мало времени! — Довольно флегматично сказал Инак, вытягивая из колчана новую стрелу. — Тащи мальчишку сюда, и валим, пока нами не пообедали.        — Ясно. — Глянул в сторону центра стойбища, где располагался ныне расколотый каменный алтарь на переноске, вокруг которого потихоньку собирались ожившие обглоданные тела.        Подхватив найденыша на руки, начал споро передвигать ногами. Уже подходя к товарищам, Передал Тарихе мешок с добром, а посохи забрал «высший», после чего мы оперативно подхватили за вожжи нашу животинку, загрузили на его спину бессознательное тело, и спешно отступили, пока нежить не опомнилась. Инак объяснил, что за нами в любом случае пойдут ожившие трупы, ориентируясь на запах, а посему, надо добраться до группы выживших.        Да, от стойбища вел четко различимый след четвероногих зверушек, коих использует Племя Ветров, ну а там, переговорив в выжившими, и повесив на них хвост из нежити, с пропуском в город спокойно свалить. На мое заявление о том, что вешать хвост на беженцев в крайней степени неприемлемо, Инак ответил, что им все равно пиз*ец, так как там почти все пожеванные нежитью, и через пару дней, как и наш найденыш, они будут не против закусить соседями.        Лагерь беженцев из стойбища встретил нас через сутки неспешного пути с одним привалом. Выжившие смогли обустроиться в скалистой гряде, сложить баррикады из камней и организовать вполне недурственную оборону, но… Это больше походило на конвульсии утопающего, ибо просмотрев магическим взором, оказалось, что понадкусанными были вообще все, даже чудом уцелевшие в хаосе нападения вьючные животные. И естественно, гнилая манна на здоровье отражалась далеко не цветочным запахом альпийских гор.        Среди выживших оказался вождь — отец шкурки Инака, и после небольших разбирательств с постовыми, не желающими пропускать нас с покусанным найденышем (будто они сами здоровые, ага), все же успокоил соплеменников и даже выделил под нашу группу отдельную палатку, где я и разложился. Что до нашей найденышки, Тарихи, то та так укуталась в покрывало, что вполне успешно скрыла свою принадлежность к иному племени, хотя это и не сильно помогло — девушка все равно вызывала вопросы у окружающих, но, вопреки ее опасениям, никто заламывать ее не собирался — у Степных Ветров сейчас проблем хватало.        Пока Инак беседовал с отцом его шкурки, получая ЦУ и документ на право вхождения в человеческий город, я занялся исследованием покусанного парня, что из-за передоза некротической магии уже начал покрываться гнойниками, даже быстрее, чем окружающие нас фелиды — сказывалась слабая сопротивляемость магии и довольно юный возраст, хотя местное совершеннолетие парень точно прошел, о чем свидетельствовал медный браслет на его запястье.        В принципе, не все так плохо, как кажется на первый взгляд. Высосать из его тела гнилую манну я могу, но принимать эту дрянь в себя я уж очень не горю желанием. Можно было бы переместить ее в хранилище манны, но увы, подходящих материалов в моем распоряжении не было, так что оставались менее действенные и более затратные варианты. Школа «Восстановления» работала, и работала очень даже хорошо, но она лишь залечивала сбои организма, получаемые в следствии усвоения гнилой манны, и увы, затраты моего запаса были больше, чем расход некротической магии в теле парня, а значит данный метод был неэффективен. Изменить тональность манны в чужом теле я тоже не мог — чужая шкура = чужие правила. Просто так вторгнуться своей волей в пределы тела другого существа я мог только через костыль в виде заклинания, но, увы, нужного я не знал.        Спасением для зараженного стала «святая» тональность, она же магия света, которой я успешно гасил нежить в Нирне. Благо перк на уменьшение стоимости заклинания еще работал, и моего запаса хватило на одно заклинание густого света, которое после несущественной доработки теряло возможность его метания, зато намазывалось как масло на чужую кожу, медленно впитываясь в тело и растворяя некротическую энергию, вытесняя ее более сильным элементом.        И вроде как я нашел способ разобраться с последствиями прямого контакта с очень странной нежитью, вот только все упиралось в пустующий резерв. Отсюда вытекало несколько проблем. Во-первых, мне нужна манна, чтобы вылечить парня, и вроде бы у меня есть об кого настакать несколько зарядов, но со стороны это будет выглядеть уж очень потреблядски. Более того, меня корежит от факта, что секс перерастает в рутину.        Но, с другой стороны, выбора у меня все равно нет. А посему, я и озвучил свой вариант с восстановлением манны фелиде, еще слабо понимающей, во что она влипла. Однако… Я совершенно не ожидал услышать от нее согласие сразу же! И, пускай она в слух не ответила, но неуверенное скидывание покрывала с обнаженного тела было более чем красноречивым ответом.        Да, я совершенно позабыл слова Инака про низкую социальную ответственность жителей этого мира. Да, они боятся рабства и изнасилований, но не прочь перепихнуться по обоюдному согласию, из-за чего сам факт изнасилования ими воспринимается совершенно негативно, даже более негативно, чем в моем родном мире. Здесь насильников не любят настолько, что за попытку получить несогласное тело могут не просто казнить, а еще и прилюдно кастрировать. При том, как мужчин, так и женщин. Последние здесь более активные в сексуальном плане, чем я привык, так что доступность Тарихи стала для меня откровением. Ну а как я расстегнул шорты и фелида увидела вполне обоснованный комплемент ее шикарной внешности, в виде стоящего члена, так та, полыхнув смущением и удивлением, сама полезла проверять работоспособность моего агрегата. Нет, девственницей она не являлась, но и гермафродитов она еще не встречала, от чего удивление фелы быстро переросло в исследовательский интерес.        Ну а я, признавший психологическое поражение перед своими ксенофильскими наклонностями, сдался в осторожные и ласковые ручки человеко-кошечки. Правда, ненадолго меня хватило. Длительное воздержание и новое тело дали о себе знать, из-за чего ручки фелы быстро оказались испачканы спермой. Ну а после собственной разрядки я занялся тем, что планировал изначально — лаской и доведением кошечки до множественного оргазма. Несмотря на то, что я все еще ассоциирую себя парнем, но теку как сучка от двух мохнатых мужиков, считая их своими мужьями, один из которых им является вполне официально, а третий парень вызывает у меня каменный стояк своей податливостью и отзывчивостью, любить и наслаждаться женскими прелестями я не перестал, что и доказал феле, с упоением отработав губами и языком в ее очень вкусной и влажной промежности.        У фелидов такие ласки не практиковались, так что кошечка наслаждалась новыми для себя ощущениями, а я, в силу своего опыта, не позволял ощущениям и наслаждению быстро приесться. За этим делом нас и застал Инак, и на вопрос «Я, кажется поспел к самому интересному?», в ответ получил оттопыренный средний палец в момент испуга породившего продолжительный оргазм фелы. Ухмыльнувшись, «высший» скинул сумку с вещами и покинул палатку, ну а я с упоением продолжил ласкать горячую прелесть Тарихи, планируя вскоре погрузиться в ее нерастянутое, желающее большего лоно.        И я ни разу не пожалел, решив сперва распалить девушку, бурно кончившую только от проникновения. Да, в этом мире мои размеры не впечатляли, но все же, два года в порно мире дают о себе знать. Я машинально применяю те уловки, от которых балдеют мои кошечки, что и в этом мире доставляют фелиде удовольствие. Такие примитивные вещи как правильный угол проникновения, амплитуда движений, и приспособление под партнера, схватывая на лету его предпочтения — все это вбивал в меня похотливый Нирн, пускай и проходило это на фоне моего выживания и уезжающей крыши.        Можно долго описывать наслаждение от секса, дополнять его заковыристыми вереницами ассоциаций и обожествлять сам процесс, но суть соития с не избалованной удовольствием девушкой — отдельное, ничем не заменяемое удовольствие. Такой же была и моя Тсия, в первые пару месяцев, как только попала в мои цепкие лапки, но теперь… О да, моя девочка узнала себе цену и научилась использовать свое тело. Нет, хуже от этого не стало, но какой-то мимолетный флер неопытности и смущения исчез, и этого порой не хватает… И Тариха подарила мне это удовольствие, с лихвой утоляя этот голод. Возможно, это черта души футанари, с которой меня спаяло, но я осознал необходимость этих оттенков для меня. Позже над этим вопросом стоит хорошенько подумать, ну а сейчас я уже второй раз спускаю обильный поток семени в зажимающую руками рот фелу, ставрающуюся не стонать слишком громко. Жаль, что все ее потуги бесполезны, и о нашем действе знает уже весь лагерь. Вот только мне на них наплевать…        Что касается второй проблемы, так это зараженные фелы в лагере. В принципе, я могу их излечить, но… Манны на это нужно просто караул сколько, а получить эту прорву энергии я могу только встав посреди лагеря раком и задрав хвост, чтобы меня оттарабанил каждый, кто на это еще способен и не по одному разу. Но, во-первых мне это не позволит моя гордость, а во-вторых на лечение всего лагеря уйдет далеко не один день, и проблема тут во вполне адекватной сексуальной выносливости местных. И если я заездил Тариху до отключки всего за пару часов, восстановив себе только четверть резерва, что, в принципе, не плохо, то насчет уже гниющих заживо полутрупов я вообще не уверен. Тем более, что некрофилией я не страдаю, а на большинство тут без слез не взглянешь…        Оставив постанывающую через сон фелу в покое, я вернулся к парню, начав процедуры избавления от гнилой манны. Пускай это самый действенный способ, но работает он не так быстро, как бы мне хотелось. Хорошо хоть я остановил распространение некроэнергии, ибо доберись эта дрянь до мозга, фела можно сразу выбрасывать на помойку, при этом желательно расчленив на куски, чтобы не восстал.        В принципе, результатом я остался доволен. На этом фоне даже немного меркнет негодование от необходимости повесить на полутрупов в лагере, преследующую нас нежить. И пускай вернувшийся Инак и продолжал убеждать меня в нормальности данного мува, я все равно ощущал, что от этого плана воняет говной. Проблема в том, что мне и драться с нежитью по сути нечем — на дробящие удары этим ожившим зомби почти насрать, а из колющего у нас только стрелы Инака да мой костяной ножик-тыкальник. Мне бы нормальный кинжал, или на худой конец короткий железный меч — все было бы иначе.        Но имеем то, что имеем. Как бы хорош я не был в бою со своими статами, но против нежити практически без оружия я мало чего стою. Был бы у меня класс монах, или стрелок, тогда да, можно было бы попытаться перебить нежить, но увы, я привык работать с живыми целями и с надежным режущим оружием в руке. Посему, скрепя сердце, я все же согласился позорно свалить.        На отдых у нас оставалось меньше двух часов — нежить уже должна была опомниться и встать на след. Потому, проведя отдых в медитации, мы выдвинулись сразу же, как только начало светать. Парня забрали с собой, так как его я еще вытянуть смогу, но хоть кого-то еще, увы не успею. Как бы нам не хотелось взять с собой еще четвероногих животных, на них манны у меня уже не хватит, а затрахивать бессознательное тело до состояния комы я не собираюсь, равно как и ложиться под это же зверье в надежде стрясти крупицы манны. А посему загрузив тюки с провиантом, мы спешно отчалили по направлению к человеческому городу.        Что сказать по поводу нашего пути… В дороге мы провели еще полные сутки. Тариха честно отрабатывала свое спасение в коленно-локтевой позе, а я сливал собранную манну на паренька. Прогресс был заметен сразу, и после очередного сеанса светотерапии, он наконец очнулся. Инак не лез в наш разговор, просто обозначив факт своего наличия в группе парой фраз, оставив разъяснять ситуацию меня одного. В целом, особо рассказывать было и нечего, с другой стороны, мы получили немного информации о случившемся.        Оказалось, что первым повел себя странно шаман племени, посреди ночи начав проводить какой-то незнакомый ритуал, а те же, кто попытался спросить у него, что он творит, первыми обратились в нежить, и по его указке начали кушать тех, кто почуял неладное и попытался прервать ритуал. В итоге, убитые соплеменники тут же поднялись в качестве первых зомби, и в стойбище началась бойня. Парень не видел окончание ритуала, но, судя по всему, из ритуального камня что-то вырвалось. Что-то очень злое и голодное. А потом, вся восставшая нежить, побросав свои дела, просто ушла. Ну а мы пришли через несколько часов, когда парень уже отключился от малокровия и отравления некроэнергией.        Парень, которого я вытащил практически с того света назвался Джубо. Ритуал совершеннолетия он прошел, но в качестве имени решил оставить свою подростковую кличку, так как привык к ней. Будучи местным, шкурку Инака он знал, хоть они и не общались толком, а посему он вряд ли заметит резкую смену характера соплеменника.        На Тариху у парня была довольно забавная реакция. Будучи из враждебного племени, Тариха вызывала у него одновременно интерес и опаску. Впрочем, общее настроение у местных совершенно не способствовало нормальному общению. Несмотря на то, что я вытрахал из фелы все силы, девушка постоянно залипала на ровном месте, вспоминая то, что увидела. Увы, но сексом ее явно не отвлечь, хотя мне почему-то хотелось ее подбодрить. Может просто потому, что она мне понравилась? И я сейчас говорю не только о горизонтальных развлечениях — чем-то она цепляет.        В любом случае, мы приближались к городу. Парня я постоянно подлечивал, так что он с каждым часом все меньше напоминал дохлого кота, да и запах разложения наконец пропал — некроэнергия осталась только на самих следах укусов, и вот уже с ними были проблемы.        Полностью изгнать гнилую манну я так и не смог — места укусов будто были прокляты, и через время там снова появлялась некроэнергия. А посему я очень заковыристо матерился, из раза в раз сливая манну на практически бесполезное занятие. Ну а потом, на ночевке, парень все же спросил меня о том, что за магию я применяю. Ну я и начал рассказывать кое-какие подробности про свои заклинания, и жаловался на то, что манну я практически не восполняю.        Естественно, Джубо спросил, почему я не могу восстановить манну, ведь любой маг в этом мире спокойно регенерирует ее с помощью магического ядра. Пришлось сказать, что этого самого ядра у меня нет, так как я не совсем фелида. И естественно, оба местных этому очень удивились, ведь внешне я самая обычная фела. Ну Инак и ляпнул, что я демон.        Реакция была… ожидаемая. Оба местных испугались, но так как я всю дорогу был достаточно мягок и обходителен с фелой, Тариха быстро взяла себя в руки, а вот Джубо начинал паниковать. Зыркнув на довольного результатом своего вмешательства Инака, я принялся рассказывать кое-что о себе. Рассказал, что изначально был человеком, а после разрушения родного мира, стал каджитом. Потом, умерев в очередной раз, переродился даэдра, так как якшался с владыкой плана похоти своего нового мира. Рассказал о том, что сбежал из местного ада, воссоединился с семьей, о том, как мы планируем сбежать из опасного, охваченного похотью по злому умыслу мира, и то, что ради собственного развития, я проник в этот мир, дабы научиться чему-то новому, чтобы не быть настолько бесполезным. Ну, а то, что я демон похоти, подвид суккуба — феррид… Не сильно меня это изменило. И ведь почти ни в чем не соврал.        Фелиды все же успокоились. Ну а Тариха в кустах неподалеку этой ночью с удовольствием принимала мое «демоническое» влияние. И кто я такой, чтобы отказывать такой красивой кошечке в удовольствии, особенно, когда это полезно для меня в первую очередь? Жаль только выхлоп от секса с фелой небольшой… Если в Нирне приток манны фиксированный, то здесь в «системе» ничего не сказано об ограничении, что заставляет задуматься о ценности партнера для суккуба. Впрочем, проверять я это если и буду, то совсем-совсем потом, ибо сейчас не до того.        Вернулся в лагерь с заснувшей у меня на руках Тарихой, после чего сгрузил ее на покрывало, и уселся рядом уходя в медитацию. Все равно Джубо, слышавший нашу возню в кустах сегодня уже не уснет, а мне нужно разложить много чего из свой памяти, по полочкам. Жаль, что сильно ускориться я не могу — это тело такой сенсетивный шок не переживет, а терять удобное вместилище мне не хочется. Да, если тело умрет, меня выбросит из него в образе феррида, и скрыть свою демоническую сущность я точно не смогу.        — Е*а-а-ать… — С восхищением осматриваю магическим взором городскую стену. — Теперь понятно, почему ты говорил, что просто так в город не пролезть…        — Еще бы. — Хмыкнул Инак.        — О чем вы? — Джубо с подозрением осмотрел хоть и большие, но вполне обычные каменные стены города.        — Да там столько заклинаний навешано, что куда ни плюнь — попадешь или в магическую печать, или ловушку. — Пояснил я свое удивление. — А ведь мне казалось, что я везде пролезть сумею… Но такое я вижу впервые. Хочется поковыряться в этом всем…        — Даже не думай. Идем, ворота скоро откроют, а очередь со временем короче не станет. — Инак двинулся вперед, ведя за вожжи наш четвероногий транспорт.        Очередь перед городскими воротами действительно потихоньку выстраивалась. Мы подходили с юга, с пустыря, когда дорога от города уходила на северо-восток, и оттуда потихоньку шли путешественники с телегами, образовывая очередь перед, пока что, закрытыми воротами. Ну мы место в этой очереди и заняли, привлекая к себе много внимания.        Если честно, то я ожидал яркого проявления расизма, ибо типичное поведение людей мне довольно знакомо, но, к счастью, все ограничилось только косыми взглядами. Кто-то смотрел с раздражением, а кто-то поглядывал с плохо скрываемым интересом. И если первое мне привычно, то от второго были мурашки по спине.        Несмотря на то, что уже полдень, ворота открывать особо не спешили, из-за чего пришлось простоять почти час под палящим солнцем. Ну, нам, жителям степи было привычно, а вот люди, коих в длинной очереди было большинство, обильно обливались потом и начинали неприятно вонять.        Но в итоге это свершилось! Ворота приоткрыли, и стражники начали проверку документов. Документами здесь являлись несколько предметов. Первыми шли простые путники, у которых с собой была дорожная грамота, указывающая кто они, их количество в группе и принадлежность к городу, где данная грамота была получена. Таких проверяли долго — подделать бумажки не сложно, хотя от них фонило магией.        Вторым предметом, удостоверяющим личность, была медная подвеска — длинная пластина, на которой выгравировано имя и профессия владельца данной бирюльки. Как правило, подобные подвески имели торговцы, либо мигрирующие ремесленники. Такую штуку подделать уже сложнее, и магией от нее фонило еще сильнее.        Потом шли подвески авантюристов. Материал, из которого были сделаны эти пластинки на веревочках, говорил о ранге в гильдии авантюристов, но главным преимуществом было беспрепятственное вхождение в любой город, где наличествует отделение гильдии. В противном случае, авантюристы оплачивают налог на вход, как и остальные.        В нашем же случае, имелась именно походная грамота, в которой было указано четыре фелида, и необходимая сумма для оплаты пошлины. И естественно, без проверки не обошлось. И естественно, мою демоническую сущность мигом спалили, но… Инак вывернулся тем, что он, якобы, призыватель, и ему в защиту выделили племенного духа. А то, что дух является самым всамдилишным демоном, никого не е*ет — таковы устои племени. Даже документик имеется. Ну а так как между племенами фелидов и людьми заключен мирный договор, в котором прописано, что призыватели племени имеют право посещать города людей в компании племенных духов, то дое*бываться до моей сущности они не имеют права. Тем более, что я веду себя достаточно адекватно.        Данная заминка растянулась на полтора часа, чему не были рады стоящие в очереди люди, но упертости городской стражи можно позавидовать. И пока шел базар-вокзал, я разглядывал штуку, коей меня и запалили — деревянный амулет на подвеске. Довольно интересная штучка висела на шее местного мага, и при ее активации, на проверяемого накладывается очень примитивная и невероятно упрощенная духовная матрица, и при соответствии с совпадением в наборе записанных в чарах матриц, камушек в центре светился либо синим, либо желтым цветом, где синий — все сошлось, а если нет, или нашлась матрица враждебного существа, то желтый, из-за чего и поднималась тревога.        В итоге, со стороны города, собралась целая делегация. Приперся глава городской стражи в сопровождении ветеранов, собрались зеваки из гильдии авантюристов, прискакали взмыленные маги из отделения соответствующей гильдии, да и просто скучающие зрители. Хорошо еще что я Джубо недавно покрыл своей магией, из-за чего от него не фонило некроэнергией. А то проблем было бы куда больше… В итоге, все разрешилось в нашу пользу. Нас пустили в город, но настоятельно не рекомендовали наводить суету, иначе, порубят на гуляш всех без разбора, и скажут, что так и было.        Первым делом мы нашли довольно дешёвый трактир, где Инак на последние деньги снял две комнаты, после чего ускакал «продвигать сюжет». Куда именно он поперся, «высший» так и не сказал, оставив нашу троицу смотреть в след довольному фелу.        Так, как из нашей троицы одна совершенно без одежды, а второй так-то проклят, то шастать по городу придется мне. А побегать придется… Для начала я отправился изучать торговый квартал. Город так-то небольшой, меньше привычного мне Вайтрана, потому и шастать особо долго не пришлось. Найдя ювелирную лавку, вывалил на прилавок продавца все безделушки, что умыкнул из гоблинской пещеры и тщательно отмыл. От них, конечно, слегка пованивало, что крайне негативно сказывалось на цене, но подрубив каджита-торгаша, мы с забавным гномом зацепились кошельками надолго. Результатом театрального представления, стали двенадцать золотых, семь серебряных, и жмых медных монет. Больше вынуть из этого жлоба просто не вышло.        Забрав деньги, я направился на центральную площадь, где виднелось представительного вида здание, от которого просто разило светлой магией. Будучи ферридом, подвидом демона, хоть и из другого мира, находиться даже поблизости было очень неприятно. Но, тем не менее, в местный храм идти было нужно. Симпатичная послушница привела меня к настоятельнице, которая, за символическую милостыню в виде золотой монеты, вынесла мне два бутылька святой воды, как универсального средства от всяческих проклятий. Поблагодарив настоятельницу, и получив себе на голову благословление, что в виде вербального заклинания легло на мою демоническую шкурку обжигающей пленкой, свалил из данного заведения быстрее ветра.        Далее я отправился к портному, за покупкой четырех неприметных недорогих плащей из легкой, но плотной ткани. Мастером полотна и иглы, к моему удивлению, оказался довольно крупный мужик бандитской наружности. Впрочем, качеством вещей я остался доволен. Более того, Тарихе нужно было прикупить одежды, а так как телосложение у нас примерно одинаковое, то мерки мужик снимал именно с меня.        Я уж подумал, что в этом городе все более-менее пристойно, как мне тут же поступил очень пошлый комплимент и предложение о скидке, в следствии проведения более… Интимного процесса снятия мерок…        А ведь денег у меня не так уж и много… Да, драгоценности, в принципе, вышли в неплохую сумму, но если закупать все, что требуется на первое время, эти деньги улетят так быстро, что я и заметить не успею. Ну, а скидка в половину стоимости довольно дорогой одежды — серьезный повод задуматься о пристойности поступившего предложения. И пока я думал об этом, мужик ловко избавил меня от одежды, и отбросив излишние прелюдии вставил мне до упора…        Больно не было, но и особо приятных ощущений я тоже не испытывал, что не мешало портному исследовать мое тело руками, понемногу плавя эмоциональный барьер. Да, потихоньку мне это начинало даже нравиться, даже несмотря на явную пользу от процесса в виде дополнительной порции магии.        И… Нет. Мой гарем отучил меня от понятия того, что секс с другими приравнивается к измене. Секс — это секс. Приятный, желанный и полезный элемент развлечения. Нет, это не значит, что я стану раздвигать ноги перед каждым встречным, но и отказываться от достаточно выгодных предложений я не планирую. Ну а эмоциональная привязка, любовь, и телячьи нежности — это совершенно иной разговор. Тем более, что в этом мире, половое сношение является вполне обычным делом, наравне с рукопожатием.        Получив мощный заряд спермы в задницу, я вспомнил об одном достаточно важном моменте. Посему, натянув одежду и расплатившись за заказ, который можно будет забрать к вечеру, я побежал в лавку алхимика, где на горсть серебряных монет купил дешёвые, но мощные противозачаточные зелья. В итоге, моя сумка то и дело звенела стеклом как пакет у алкаша.        Пока портной изготавливал шортики и жилетку для Тарихи, я успел заглянуть в оружейную лавку и попускать слюни на местное колюще-режущее. В этом магазинчике я оставил два из трех найденных боевых посохов, а за мой костяной тыкальник вообще отказались платить, ибо он, как оружие, просто мусор. Один из посохов отойдет Джубо, который умеет им орудовать. Тариха так-то лучница, и оружие у нее тоже имеется. Остаюсь только я. А оружие здесь дорогое… Даже сраный железный кинжал с односторонней заточкой стоит почти три золотые, а ведь нам еще надо на что-то жить, пока я не разберусь с тем, зачем сюда пришел.        С такими мыслями, и новым клинком на поясе, я и вернулся в трактир, заглянув по пути к портному. Культурно отклонив предложение о перепихоне, заметил, наконец, что действие молитвы из храма закончилось, от чего я наконец смог нормально оценить ситуацию…        Эта скотина на меня что-то кастанула, из-за чего критическое мышление было ослаблено, и я согласился сесть на палку незнакомого мужика! Пи*дец! Вот же скотина… Ничего, плетение я запомнил, и если увижу — приласкаю своей версией «Благословления», тварина церковная!        Пока сидел в комнате, куда занес все покупки, все больше зверел и начинал беситься. И ведь было с чего! Сходил за святой водой, и отхватил вдогонку святой трипер, который сделал меня безотказной давалкой! Хорошо хоть даэдрический флер быстро проел плетение чужеродных чар, а то я бы за несколько дней всему бы городу давал, как сдачу в маршрутке! Сука… Ладно, это второй минус этого мира… Успокоила меня, как ни странно, Тариха — в благодарность за одежду, мне перепал смачный минет от человечко-кошечки… А ничего так, ротик у нее умелый.        Наконец остыв, я принялся за проклятье Джубо, пропитывая святой водой купленные обрезки ткани, что пошли на бинты. Так-то эта странная жижа жгла мне пальцы, но я не первый день с кислотой работаю, так что умудрился перевязать парня практически не обжигаясь. И… Данная субстанция сработала. При перевязке, из-под бинтов вырывалась темная энергия, которая безвредно рассеивалась. Приложив сверху уже не раз испытанным заклинанием, наконец удалось очистить тело Джубо от гнилой манны. От не самого приятного лечения, а точнее, от контакта с местной святой водой, у парня обозначился конкретный стояк. Тот, конечно, пытался прикрыться хвостом, но это ему не особо помогло, да и выглядел он в этот момент довольно мило.        Ну и вишенкой на торте оказалось то, что Тариха присела Джубо на ухо, рассказав, что мне можно отплатить сексом за лечение, так как это восстанавливает мне манну. И, в целом, я был не то чтобы против, но после прихода отупения от молитвы в местном храме, у меня сегодня было «нестоячее» настроение. В итоге довольно смущающего диалога, мы спустились в главный зал, где отобедали, а я наконец слегка утолил свою жажду по спиртному, выхлебав две кружки неплохого пива. Кроме как отоспаться, планов на вечер у меня не было. Тариха тут же залезла ко мне в кровать в не шибко трезвом после ужина состоянии и отрубилась, ну а немного смущенный фелид занял соседнюю кровать.