сердце искусственным быть не может

Джисон провёл несколько недель дома. Он боялся, что если он уйдёт, то Лино придёт в пустую квартиру, и не сможет зайти внутрь. Хан пугался каждого резкого звука: будь то сообщение от матери, звонок от одногруппника, по типу «где тебя носит, у нас скоро зачёты», будь то банальное сообщение о доставке еды. Джисон почти не ел, только какую-то лапшу, что на постоянной основе заказывал на дом, или допивал остатки кофе. Он не понимал, почему всё это произошло именно с ним. Он всегда старался держать своё сердце в клетке под тысячью замков, чтобы не дай Бог никто не смог узнать, что он чувствует на самом деле. Никогда и никому, самое сокровенное, Джисон никогда не показывал, что чувствовал и хотел бы почувствовать. А Лино… Лино наоборот. Он пытался чувствовать, правда, старался, ради Джисона (который слишком поздно понял это), но на самом деле не мог. Этот факт что-то сломал внутри, заставил думать, что так вообще может быть. Ненависть к себе за то, что Джисон так и не рассказал Лино ни о чём, грызла изнутри, почти сжирала, забирая контроль над разумом. И Хан бы реально свихнулся под натиском собственных мыслей, если бы не кофе, который внезапно решил закончиться. Мысли о бренности бытия сменились ненавистью к окружающему миру, когда впервые за эти мучительные несколько недель (по ощущениям: несколько лет) он вышел на улицу, где тут и там сновали толпы людей. Он не помнил, когда в последний раз испытывал так много чувств к одному человеку (а человеку ли), не понимал, почему тот убежал. Он действительно много думал над тем, почему Лино мог сбежать обратно. Хан в то же утро увидел новости о том, что бионика нашли и заперли под тройную охрану, но когда Джисон увидел сюжет о том, как именно схватили Лино, он понял, что тот особо и не сопротивлялся. И Джисон знал, что бионик понимал прекрасно, что Хану его не спасти. Синеволосый сразу же отбросил эту мысль, знал, что не только себе, но и Лино неприятности принесёт. Оставалось смириться с тем, что Джисон являлся обычным человеком, неспособным ни на что. Так и оставался дома в надежде, что биочеловек соизволит вернуться. Хоть когда-то. Но сейчас Джисон подумал, что несколько минут ничего не изменят. Натянул капюшон белой толстовки на голову, почти полностью закрыл лицо, воткнул наушники и побежал по улице в ближайший магазин, огибая проходящих мимо людей. Как же их было много: и у каждого свои чувства, переживания, начинания. Джисон только сейчас задумался над тем, как много в мире людей, как каждый день мимо него может пройти около тысячи человек. Почему-то… зачем ему это в голове? Хан зашел в магазин, и на его душе появилась какая-то тяжесть. Стало сложно дышать от предчувствия чего-то неизбежного; он на секунду остановился, чувствуя, как закружилась голова. Стало не по себе; Джисон пошёл дальше, тряхнув головой и осторожно оглядываясь по сторонам в поисках неизвестного источника его переживаний. Он не мог вспомнить, когда в последнее время чувствовал что-то подобное… Разве что в тот вечер, когда он впервые вывел Лино на улицу? Это означало только то, что с Джисоном может вновь случиться что-то подобное. Ведь, как оказалось, его шестое чувство его ещё не подводило. Магазин казался серым, а люди в нём — абсолютно скучными и бесчувственными. Хану казалось, что все, кто находился здесь, так или иначе пялились на него без каких-либо зазрений совести. На прилавках выбор был небольшой, Джисон тут же прошёл несколько рядов быстрым шагом, будучи всё ещё погружённым с головой в собственные мысли и чувства. Он с каждым днём утопал в серой гуще того, что происходило вокруг него, мир серел на глазах со стремительной скоростью, он даже не успевал заметить, как это происходило. Да и неважно было, наверное. Он вернулся в свою старую жизнь, что, вообще-то, было неудивительно, особенно после исчезновения Лино. Кое-как разобравшись с тысячей мыслей в голове, Хан взял самый дешевый растворимый кофе и двинулся к кассе, сжимая монеты у себя в кармане. Он прикусил губу, замечая огромную очередь. Хотелось скорее прийти домой и лечь, ведь голова продолжала периодически ныть и сигналить о том, что всё не совсем хорошо. Джисон стоял, прикрыв веки и мечтая, чтобы та женщина, что стояла перед кассиром, скорее нашла свою мелочь, скорее рассчиталась и ушла уже, чтобы он оплатил свой кофе и вышел, наконец, домой. Кто знает? Вдруг Лино уже там, ждёт его? Мысль о бионике заставила сердце Хана биться в груди сильнее. Что б его, этого Лино вместе с его серебристыми волосами, прекрасными прямым носом, пухлыми губами и непропорциональным лицом, с глазами, которые_ могли_ выражать все его эмоции и чувства… — Карта или наличные? — Простите? — Джисон похлопал ресницами, замечая, что вся очередь стоит и смотрит на него, как на дурака. Он вытащил из кармана мелочь и протянул её на ладошке кассиру, которая, закатив глаза, все пересчитала и, не сказав ни слова, отдала чек. Джисон тяжело выдохнул, краем глаза увидев, что несколько людей, что стояли рядом с кассой, продолжали на него смотреть. Он поправил капюшон и пулей вылетел из магазина, игнорируя щипающий нос и краснеющие глаза. Людей на улице, кажется, стало только больше. Хан нахмурился, поднимая голову к небу и загоняя солёные дорожки чувств обратно. Так не должно быть. Не может электронный человек так сильно запасть в душу, не может неживое существо так запомниться, не могут холодные прикосновения пальцев на руках запомниться так сильно, что при малейшем воспоминании об этом кожа начинала гореть. Так не бывает. Так быть не может. Он не человек, если он не может чувстовать, то и к нему нельзя чувствовать вообще что-либо. Но почему же тогда кошки в душе скребутся? Хан хмыкнул, качая головой. Хороший вопрос. Ответа нет. Нужно скорее пойти домой, чтобы сделать вид, что ничего не произошло, заняться, наконец, учёбой, перестать загонять себя и забыть обо всём, что было, потому что не могло быть всё так, как в сказках. Он и не сомневался, что всё так закончится. У него всё всегда заканчивалось именно так, поэтому ему просто не привыкать. Быстрым шагом, пару раз задевая прохожих, Хан пошёл в сторону дома. В рюкзаке места полно, он где-то сзади трясся, Джисон почти забыл о нём. Сердце билось с бешеной скоростью, отдавая в виски; парень всё ещё не понимал, что за чувства его преследуют и нормально ли вообще то, что происходило у него в голове. Время будто замедлилось: вот Джисон буквально бежит по улице, вот он смотрит вниз, не замечая того, что идет прямо напролом и врезается в чью-то теплую грудь. Чужие руки действуют моментально и решительно; Хан не успевает понять, как цепкие пальцы в посеребрённых кольцах на больших пальцах обеих рук падают на талию, удерживая на ногах. Джисон нервно дышит, боится поднять голову, но любопытство одерживает верх над ним и он всё же смотрит на человека, что схватил его. Незнакомец почему-то улыбается по-кошачьи, увидев испуганный взгляд, что поднялся на него из-под белой толстовки. В чужих темных больших глазах буря эмоций летает, Джисон хлопает ресницами, отчётливо чувствуя _тёплые_ руки на себе, даже несмотря на то, что он в толстовке, хочется что-то сказать. Да не выходит. Лицо другое. Лино более инопланетным выглядел по сравнению с тем человеком, который смотрел на него, но так и не отпускал. — Так значит ты… — Не бионик. — Я понял, — Джисон сглотнул, пытаясь выстроить цепочку у себя в голове. На сероволосом парне была белая рубашка и тёмный свитер на ней, он выглядел, словно школьник, но лицо на такового не походило. — Я слишком много времени провёл с Лино… ну, биоником, да, чтобы спутать его с кем-то. Извини, я должен… — Рассказать мне? Мне интересно, что ты столько времени делал с моим… Как бы выразиться… — высокий парень отпустил Хана, окончательно осознавшего всё происходящее. Он продолжал глядеть на незнакомца. — С моим Альтер-эго, скажем так. Так что? Как насчёт кафе? Джисон тяжело вздохнул. Неловко отказывать, да и терять больше людей не хотелось. Если врезался на улице, то, значит, так нужно было. Значит, сама судьба распорядилась так, что Джисон должен был его встретить.

***

— Вау, вот оно что, — сероволосый парень, которого, как узнал час назад Джисон, звали Минхо, отпил немного чая из небольшой чашки. Кофейня, в которую они пришли, была очень уютной, Хан даже улыбнулся, когда его привели сюда. Люди разговаривали друг с другом тихо, о чём-то смеялись, атмосфера, что царила вокруг, была очень тёплой. Хан расслабился и успел успокоиться, пока сероволосый делал заказ. — В смысле… ты с такой теплотой рассказал о нём. — Я… я да, — замялся Джисон, краснея и отводя взгляд. Минхо приподнял бровь, пододвигаясь к столу ближе. — Я никогда никого не подпускал к себе так близко, и… — Ты не обязан передо мной оправдываться, Джисон, — смущённо улыбнулся сероволосый, вновь отпивая немного горячего чая. — Я понимаю, что он появился в твоей жизни внезапно и также внезапно исчез, ты не виноват, ты просто… жертва обстоятельств, наверное. Хан кивнул, наблюдая за непрекращающимся движением за окном и задумываясь о чём-то. Минхо на это промолчал, мгновенно серьёзнея и краснея из-за своих же слов. — Просто, понимаешь… Я учусь в университете биотехнических разработок, и когда я узнал, что после победы в конкурсе самых красивых лиц в универе моё лицо использовали для разработки биочеловека… я подал в суд. И его начали искать. Найти не могли, потому что ты скрывал его у себя, а когда он пришёл в лабораторию сам, мне сделали что-то вроде денежной компенсации. Ну и… вот. Глаза Джисона увеличились, когда он услышал название своего факультета и тот самый конкурс, в котором его подбивали участвовать несколько одногруппников полгода назад. Хан перевёл ошарашенный взгляд на Минхо, оглядывая его. Так вот почему Лино казался знакомым. — Так значит, мы учимся в одном университете… — прошептал Хан, тут же замечая на себе недоумённый взгляд Минхо. Хан хихикнул. — Кажется, я тоже там учусь? — Кажется, сама судьба хотела, чтобы мы встретились, — расплылся в кошачьей улыбке старший, наблюдая за тем, как Хан постепенно краснеет. — Хорошо. Я дам тебе свой номер, а ты мне дашь свой, а потом уже обговорим, когда встретимся в следующий раз, да? Может быть, даже, в университете… — Ты… Что? — Давай салфетку, горе луковое, — закатил глаза Минхо, быстро-быстро прописывая цифры на бумажной мягкой поверхности и тут же протягивая эту часть Джисону. Хан порозовел, но принял ручку и написал аккуратным почерком свой номер и подпись. Минхо приподнялся с места и посмотрел на то, что пишет Джисон. — Хан-и, значит? Джисон на секунду задержал дыхание и посмотрел на парня напротив, что так бесстыже, но мило и по-кошачьи улыбался, смотря на младшего. — Да, Минхо-я, — смущенно ответил синеволосый. — Будем знакомы, — Минхо протянул руку через весь стол, тем самым немного испугав Хана. Джисон осторожно протянул свою ладонь в ответ, словно взвешивая все «за» и «против». — Да. Будем знакомы.