***
«Чимин: — Твоя подруга ведёт себя очень странно», — незаметно наблюдая за Сумин, что без остановки носится по комнате, кривляясь и что-то невнятно говоря, Пак рискнул обратиться к специалисту. «Ёнхи: — Очень странно? Если в руках книга, то она просто слишком сосредоточенно учится, а вот если она что-то бубнит себе под нос, выглядя словно читает заклинание по призыву демона, то она однозначно что-то задумала и это что-то идёт не по её плану». Пак снова бросил внимательный взгляд на соседку, сопоставляя информацию с «картинкой». «Чимин: — Судя по всему — второй вариант. Так, и насколько это опасно для окружающих? Мне стоит приковать её к кровати или можно сразу врачей вызывать?» «Ёнхи: — Понятно… Вариант с кроватью хорош, но ты рискуешь переключить внимание на себя. Уверен, что хочешь новую порцию «мести»?» «Ёнхи: — Лучше не трогай, она скоро сама успокоится, ну, или её успокоят…» «Ёнхи: — Пожалуйста, присмотри за ней», — сдалась Чхве, присылая сообщение с умоляющим смайликом. Зная о «тараканах» подруги, она не может оставить ту без внимания. «Чимин: — Присмотрю. Не волнуйся». — Избегает меня?! Клуб закрывает на ключ, когда все внутри. Игнорирует, стоит показаться в поле зрения! Носом воротит и демонстративно уходит от разговора, словно и нет меня перед ним! Клянусь, ещё немного и я пойду на крайние меры! — шипела Сумин. Ничего из того что она придумывала не помогало наладить контакт и снова сблизиться с Кимом. Он как скала неприступен и непреклонен, с каким снаряжением к нему не подходи. А ведь она сделала над собой усилия и стала чуточку покладистей. — Придурок! — топая по паркету, она шла к ванной комнате. Дверь с силой захлопнулась, а Чимин понадеялся, что этот «гормональный» всплеск скоро закончится и их комната, наконец, не будет самым большим источником шума на этаже.***
— Выглядишь уставшим, — разминаясь после долгой работы за документами, Джебом повернулся на крутящемся стуле к двери, в которую только что вошёл Намджун. — У тебя с Хэсу всё нормально? Вы так редко куда-то выбираетесь, — проигнорировал он вопрос, сразу меня тему разговора. Им с подозрением проводил друга до кровати, куда он обессиленно приземлился, садясь на самый край. Вид Намджуна кричал о его моральном истощении. Постоянно задумчивый хмурый взгляд, напряженные мышцы лица, как он умудрялся учиться на отлично, когда голова забита проблемами — загадка без ответа. — Уверен, что не нужно поговорить? — осторожно уточнил Им. Намджун хмыкнул куда-то в пол и, не поднимая головы, показал жест раскрытой ладонью, не отмахиваясь от друга, но говоря не беспокоиться. — Дело твоё, но выглядишь паршиво, — откровенно высказал своё мнение Джебом, возвращаясь обратно к столу и документам на нём. Ким завалился на кровать и прикрыл глаза. Он старался перестать думать о мальце, о том нервирующем поцелуе, который уж точно не являлся случайностью, как было в прошлые разы. Сердце шалило и не слушалось заходясь бешеным ритмом, стоило Сумину появиться в поле зрения. Ким игнорировал, сначала из-за злости, а после из-за пугающего и ненормального чувства в груди. Но тот как назойливая муха всегда находил и преследовал, не давая спокойно вздохнуть полной грудью. Хотя было одно тихое место — туалет. Вот это было удивление, когда Им не последовал туда за ним. Намджун устало вздохнул и перевернулся на бок. «Это уже какое-то помешательство… Мне не может нравиться парень», — Намджун бросил взгляд на спину друга, попытался что-то представить, но уже только от одной мысли его чуть не вывернуло наизнанку. «Почему с мальцом такое не действует?!» — недоумевая, злится Намджун, а сердце снова замирает от мыслей о парне-первогодке. Время близится к семи вечера, в комнате триста пять горит свет, но в общей комнате никого нет, ключ торчит в замочной скважине изнутри. Кровати расправлены, книга Пака, что он читает в свободное время, небрежно валяется на полу. Она попала туда, когда он в спешке подскочил с места, схватил ветровку и выбежал вон из комнаты, чуть ли не сбивая с ног спокойно идущего по коридору парня. А всё потому что Ёнхи позвонила: планы поменялись и она сама без предупреждения, желая сделать приятное, приехала к университету. Голоса парней, её спокойный отказ, их бесящая настойчивость — и вот Пак, сломя голову, несётся к девушке. — Ты такая милая, не отказывайся, составь нам компанию, — лесть для получения желаемого, бесстыжие взгляды, которые скользят по телу, оставляя неприятное ощущение, и неумение видеть в девушке человека. Ёнхи таких парней старалась обходить стороной, не боялась, но и вступать в контакт не желала. Зачем лишний раз привлекать ненужное внимание? Она знала о своей привлекательности и знала, чем она ей порой обходится. — Я уже сказала, у нас с вами разные дороги, — холодно повторилась Чхве, недовольно сведя брови. Из-за этих парней настроение, с которым она сюда приехала, медленно улетучивалось. — Да ладно, тут недалеко хорошее место есть, пообщаемся, выпьем, расслабимся и разойдёмся, ничего более, — поднимая руки чуть выше груди, парень пытался втереться в доверие, расположить к себе. Но одного жеста «сдаюсь» не достаточно, им бы ещё научиться скрывать мысли, что прямым текстом отражаются в бесстыжих глазах. Ёнхи решает игнорировать, поворачивает голову в поиске Чимина и вздрагивает — парень, воспользовавшись моментом, обхватил запястье и теперь довольно улыбается. — Руки убрал, — прошипела Ёнхи, но парень лишь усмехнулся, умиляясь «дикой кошке», что угодила в его капкан. — И не-по-ду… — он не договорил, смачный удар прилетел прямо в челюсть, стирая все следы самодовольной улыбки. — Чимин! — Ёнхи удивилась не меньше студентов. Безжалостный холодный взгляд казалось резал воздух между парнями. Испарина свидетельствовала, что Пак бежал, не жалея себя. Скулы сдавлены, напряжены до предела, ещё немного и зубы треснут от такого давления. — Оглох? Разучился понимать слово «нет»? Может тебе нужно вернуться в начальную школу, чтобы тебе доходчиво объяснили манеры? Руку отпустил, пока она ещё цела! — грозно произнёс Пак, готовый переломать кости каждому, кто дотронется до Ёнхи. Сорвался. Злость пеленой застилала глаза. — Опять ты? Не надоело вмешиваться? Неприятностей хочешь? — вступились за друга его приятели, стоящие чуть позади. — А вам, я смотрю, нравится чувствовать превосходство, — презрительно хмыкнул Чимин, провоцируя тех к атаке. Руки у него уже чесались, желание набить им морду ещё за случай с Сумин никуда не пропало, а тут ещё к Чхве пристали. Они сами напрашивались на хорошую взбучку. Как и думал Чимин, парни решили напасть. Действовали они хаотично, пытались взять числом, били и попадали: он специально подставлялся, чтобы нанести тому или иному сильный ответный удар. — Чимин, прекрати! — срывая голос, выкрикнула Чхве. Она пыталась вразумить его остановиться другим тоном, но он не слышал, будто находясь в другом измерении. Пак отвлёкся и пропустил нежелательный удар в челюсть. Правда нападавший рано расслабился — резкий удар в живот моментально поставил на колени, вынуждая давиться воздухом. Ёнхи хватает Пака за руку и с силой оттаскивает от поверженных студентов. Стоит им отойти, выйти за пределы университета, как Пак нервно выдёргивает руку. Влажные злые женские глаза смотрят с упрёком, из-за чего он горько хмыкает. «Всё повторяется? Ну конечно же, по-другому и быть не может». — Сядь и не смей уходить! — приказным тоном командует девушка, игнорируя чужой холодный взгляд. Пака будто подменили, он стал диким, поставил огромную стену между ними и не собирался становиться мягче. Ёнхи ушла, но быстро вернулась с белым аптечным пакетом. Чимин по-прежнему был настроен враждебно и отчужденно, готовясь уйти в любой момент. Чхве ничего не говорит, опускается рядом на скамью, шебуршит в пакете, раскладывая медикаменты. — Зачем спровоцировал драку? — тихо начала Ёнхи и снова услышала недовольное, несогласное с чем-то хмыканье. — Можешь вернуться к ним и пожалеть, останавливать не стану. Может даже с кем начнёшь встречаться, — грубо ответил Пак, обижая своими словами, а когда почувствовал прикосновение пальцев к руке, раздраженно отмахнулся. Два хмурых взгляда встретились, никто из них не собирался подчиняться. — Прекрати вести себя как ребёнок и дай обработать раны, — строго потребовала девушка и на сей раз крепче вцепилась в мужскую руку. — Если можно обойтись без применения силы, то лучше уйти. Не стоит геройствовать, каждый раз подставляясь под удар. Тело начинает страдать, когда контроль над эмоциями потерян. — Говоришь так красиво и раны залечивать умеешь, много таких «героев» подлатала? — новая порция яда сорвалась с мужских губ. Ёнхи стерпела, но нарочно сильнее надавила на разбитые костяшки. Сдержанное шипение со стороны — как плата за грубость, Паку пришлось поджать губы и замолчать. — Я совру, если скажу, что мне плевать на тех парней, — Чимин горько улыбнулся, словно ожидал подобных слов. — Но больше я беспокоилась, что покалечат тебя. Взгляни на раны, разве тебе не больно? — Ёнхи провела большим пальцем чуть выше ран на тыльной стороне ладони. — Мне вот очень больно. Думала упаду от слабости в ногах, когда тебя ударили. — Чимин нехотя повернул голову. Взгляд девушки всё ещё был направлен на руки. Она поглаживала их, словно так они заживут быстрее. Стена незаметно дала маленькую трещину. — А раны я научилась «латать» потому что моя подруга — Сумин, — взяла себя в руки Ёнхи и принялась обрабатывать другие ссадины. — Она часто приходила то с синяком, то с царапиной, то с неглубокой раной, — тяжело вздохнула девушка, вспоминая прошлое. — Дома никого не хотела тревожить, самостоятельная блин, зато мою психику не жалела. — Откровения и возмущения Ёнхи, пока она наклеивала пластырь, запустили обратный отсчет на динамите, что вот-вот не оставит от стены и кирпичика. — Ты… первый, кто вступился за меня, — Чхве подняла глаза, позволяя увидеть, что говорит она искренне. Внимательно, вкрадчиво, окунаясь в момент, они смотрели друг на друга. — Должно быть сильно болит, — мягкое, словно пух, прикосновение пальцев к щеке, осторожное, чтобы не доставить новой боли, движение по скулам. Ярко красный оттенок на челюсти заставлял сердце девушки сжаться. — Ответь — да, прошу, — боясь потерять, страшась отпугнуть и больше не найти, Чимин взволнованно, почти умоляюще бегал глазами по женскому лицу. Ему так не хватало поддержки, понимания, настоящей ласки и искренних чувств, что он собственноручно загнал себя в тюрьму одиночества и недоверия. Пообещал больше не действовать под влиянием эмоций, не помогать, не спасать, не привлекать внимание. Он был сдержан, думал, справился с собой, научился до конца контролировать свои действия. Рана прошлого предательства была основным источником силы, питала и давала пощёчину, когда появлялись мысли вмешаться. «Ты настоящий монстр!» «Ты чуть не убил их!» «Кто просил тебя вмешиваться?!» «Я не хочу встречаться с бандитом». Ни одного слова благодарности, только оскорбления, только несправедливые обвинения и отвращение в, казалось бы, родных глазах. Ёнхи наклонилась, не убирая руку с ушибленной щеки, и оставила короткий, полный нежных чувств поцелуй, что и служил ответом на просьбу. Однако отстраниться она уже не смогла, Пак обхватил женские плечи и прижал к себе, чувствуя, как свободно бьётся его сердце. Стены больше нет, Ёнхи уничтожила её, уничтожила своим мягким теплом, не позволяя Паку получить новые раны.***
Ким постучал в дверь, подождал с минуту и, не получив ответа, постучал ещё. Из комнаты триста пять так никто и не вышел. Он надавил на ручку — и дверь поддалась. Удивляясь, Намджун неторопливо, извиняясь за беспокойство, сделал шаг внутрь. Он поверхностно осмотрелся — комната оказалась пуста. Шум воды привлек внимание Намджуна, и если бы не глухой удар и последовавший за ним болезненный возглас, он так и остался бы снаружи. Рванув в ванную комнату, намереваясь помочь, Ким застыл как вкопанный. Глаза шокировано осматривали женское тело, которое по идее должно было быть мужским. Природа так устроена, мальчик должен иметь мужское тело. Однако слабо выделяющаяся талия и небольшая грудь стали неоспоримым фактом того, что Сумин никакой не парень. Им снова выругалась, как сделала это секундой ранее, когда неудачно наклонилась за упавшим полотенцем и, поднимаясь, ударилась головой о кран душа. Несильно, но неприятно. Откуда ей было знать, что на её возмущение, кто-то, а именно Ким, потому как Пак в курсе секрета, ворвётся в комнату. — Бюст Всемогущий! Ты девушка! — Намджун произнёс это с такой интонацией, словно перед ним стоит девочка из фильма «Звонок» и вот-вот набросится. Паника, шок, оцепенение — он собрал целый букет эмоций. Сумин вздохнула, закатила глаза и посмотрела так, словно говоря: «Похлопай себе ещё, какое открытие!»