Твоя реальность

Ночь дарит покой, но иногда она также делится откровениями, выстраданными за день, но так и не полученными. Семён ещё немного поёрзал и наконец нашёл то идеальное положение, в котором можно и просто полежать, и со вкусом почитать. Только вот оставленная книжка оказалась вне досягаемости. – Твою ж мать... – пробурчал парень, и тут же рядом раздался смешок. – Думать никогда не было твоей сильной стороной, – назидательно заметила Женя и, расположившись рядом, вручила книжку. – Теперь вы укомплектованы для досуга, товарищ пионер. А в глазах-то бесенята, мелкие, правда, такие, но это от очков с кучей диоптрий. Семён тут же сгрёб девушку и поцеловал, а та зашипела. – Эй! Я же здесь работаю и собираюсь продолжать... – И зачем? – А где я ещё найду место поспать в прохладе? Может, мне ещё вместе с тобой сахар потаскать? Или заняться пробежками с водкой и пивом по пересечённой местности? – Ладно-ладно. – Парень отмахнулся. – Но вообще, будто Ольга не поймёт. Она даже на пару лет моложе меня настоящего. Женя усмехнулась. – Настоящего? А где настоящий – здесь или там? - После непонимающего хмыканья библиотекарша продолжила. – Где можешь повеселиться, пообщаться, не прячась под маской, или где остался без имени, даты рождения, часового пояса?... Что скажешь, анонимус? Семён положил книжку на голову наподобие крыши с двумя скатами. – Под крышей дома моего... – ...Кукуха даже не селилась, – ехидно закончила Женя и подмигнула. И оба расхохотались. Моника проснулась и потёрла глаза. Вот так – ей показали ещё один эпизод из жизни лагеря до её прибытия. В сердце кольнула обида: Женя… и Семён ворковал с этим ехидным, но милым созданием. – С добрым утром, спящая красавица! – разведя руками, Вожатый смущённой улыбкой поприветствовал японку. – Мне очень стыдно, что я… оставил тебя. Но вижу, ты неплохо устроилась. Он кивнул, ещё раз оглядев лежанку. – А ты, кажется, не хуже, – Моника указала на кресло. – Да и раньше устраивался неплохо, – грустно усмехнувшись, она указала на стол библиотекарши. Семён закашлялся. – По-годи… – он поднял палец. – Сейчас угадаю: ты видела сон – о Семёне и Жене. – Кивок. – Хм. Забавно. Я тоже. Я не был свидетелем этих событий, но я догадываюсь, кто это – это один из наших Пионеров и его… жена, настоящая Женя. От таких слов голова пошла кругом. – Другой? – улыбка тронула губы. – Ну, конечно, вас же много! – Голова даже пошла кругом, дышать стало легче. – Жена? Кивок. Ещё. И много-много. – В общем, они придумали неплохую церемонию, готовились к ней почти целую неделю, да так, что Пионеры по виткам всполошились и набежали посмотреть, в числе них был и я. – Вожатый сложил ладони в сердечко перед грудью. – Правда, закончилось всё плохо. – Поджав губы, он сглотнул и опустил голову. Помолчал, прежде чем продолжить. – Я не виноват, случилось это не со мной, но всё равно горько. Они так долго шли рука об руку, нашли счастье, но… именно там, где были, и не хотели выбираться, что не устроило начальство. И их разлучили – они проснулись в разных лагерях и не могли попасть друг к другу. Моника тряхнула головой. Ужасно. Бесчеловечно. Исполнение ещё хуже, чем сама суть проекта. – Бог наградил людей свободой воли и устроил потоп, когда ему не понравилось, как люди живут по своей воле, – наконец сказала девушка. Вожатый кивнул. – Отличная аналогия. – Вздох. – Что меня радует: они усвоили урок и, соединившись при моём участии, покинули «Совёнок». Думаю, у них всё будет хорошо. Моника улыбнулась. – А у нас? Семён накрыл её ладонь своей. – Всенепременно! Японка наконец спустила ноги с лежанки и принялась завязывать бант. И тут внимание привлекли голоса на повышенных тонах у входа, так что Семён с Моникой бросились к окну узнать, что происходит. – Женя! – крикнул Электроник, схватив девушку за запястье. – Да отвали уже! – недовольная девушка вырвала руку. – Продолжай вылизывать своего бесполезного и недоделанного робота вместе со своим парнем! – выпалила она. – Да что ты… – Сыроежкин отмахнулся. – Можешь хоть в последний день вести себя как человек?! – А может, я и не человек вовсе? А? Сижу тут на задворках – даже не роль второго плана, а так, манекен с небольшим набором функций! – Женя сжала кулаки. – И ты тут ещё каждый день за книжками каким-то дурацкими таскался всю смену. Пионер выставил перед собой руки ладонями вверх. – Да я к тебе… – Вот и брал бы сразу меня из библиотеки, а не книжки! – на глазах выступили слёзы. – Только Семён ко мне как к человеку относился, да и то – ему нужна не я. Вздох. Пионерка повесила голову. Этим тут же воспользовался Электроник и взял её за руку. – Женя! И тут же парень выгнулся назад и вскрикнул. Девушка снова вырвала руку и держала кулак приготовленным для нового удара. – Не лезь ко мне! Слышишь?! Под ладонью Электроника глаз стремительно заплывал. Помотав головой, пионер бросился бежать. От безнадежной любви. От позора. От новых побоев. От себя. Женя грустно покачала головой, достала ключи и пошла в сторону двери. – Неудобно вышло… – почесав затылок, произнёс Семён. Библиотекарша беззвучно хватала ртом воздух в состоянии шока, смотря на лежанку. – Эм… – только и произнесла смущённая Моника. Вожатый на то и вожатый, чтобы быть быстрее и умнее пионеров. – Давай я за тебя. «Что вы тут устроили?» Всё целомудренно. Я уснул в кресле, а Моника не смогла меня бросить, но не на полу же спать, так что организовала кровать. Вещи нашла в этом… подвале? Погребе? Ладно. Мы уберём. Закрыв глаза ладонями, даже не заботясь об очках, Женя выбежала. – За ней? – обеспокоенно спросила японка. – А смысл? – Семён пожал плечами. – Вряд ли кто-то из нас её успокоит. Сделаем только хуже… И тут дверь открылась. – О-о-о… – протянула Мику. – Ничего себе! – выпалила она, осмотревшись. – Как интересно! Ой, а вы спали, а я помешала? Может, мне выйти, или уже можно, потому что вы уже одетые? Или это вообще не моё дело? Или это моё дело? Или мне нужно вас поздравить? Или поругать и сказать вожатой? Семён выставил руку вперёд. – Пощади! – крикнул он и махнул головой, будто пытаясь вытряхнуть оттуда избыток слов. – Мику! Мы просто зачитались и уснули в последнюю ночь, просто решили отбой не нарушать, – нашлась Моника. Не факт, что девочка-оркестр поверила, более того – она улыбнулась и приложила к щеке сложенные ладони. – Как мило. А я ничего не скажу. Правда-правда! Зачем портить жизнь и вам, и Ольге Дмитриевне? – Она огласила библиотеку звонким смехом. – А где Женя? – Вожатый пожал плечами. – Ну вот… – Мику пригорюнилась. – А то я у меня книжка Ленина… У японки отвисла челюсть. – А ты ещё и читаешь труды по коммунизму? – спросила она. Мику захлопала в ладоши, смеясь. – Я так понимаю, «Унесённые ветром капитализма»? – поддержал Семён. Мику схватилась за живот, всё ещё держа книжку под мышкой. – Пощади-пощади-пощади… – успела между смехом выдавить она. – Книжка Лены, – пояснил Семён. – Соседке помогает. – Мику кивнула. – Я приму. Убравшись втроём, пионеры направились на завтрак. Даже в честь конца смены пира не наблюдалось, зато были яйца, овсянка и чай.