39 - Первое и второе счастье
9 августа 2021 г. в 05:56
Примечания:
"ИТАДАКИМАС" (яп. いただきます) itadakimás / itadakimasu произносится перед едой, русский аналог выражения "приятного аппетита". Дословно оно переводится как “я смиренно принимаю”
Omae Wa Mou Shindeiru (Ты уже мёртв; You Are Already Dead; Омае ва мо шиндейру) – серия мемов и видеоремиксов, пародирующих сцены из аниме “Кулак Полярной звезды”. Фразу “Omae Wa Mou Shindeiru” произносит главный герой аниме Кенширо после нанесения своим противникам смертельной атаки. В ответ обычно звучит удивлённое восклицание “Nani?!” (“Что?!”), за которым следует незамедлительная смерть.
Эл (L) и Кира - персонажи аниме "Тетрадь смерти" (Death Note)
Небольшой мод. "Девять заветов настоящего пионера". Эта история об Оле, которая является помощником вожатой.
Моника с поклоном подала, а Семён принял обходной лист.
– Что ж, ты выполнила план на 200%: не только всё обошла, собрала подписи, но и записалась в клуб!
– Спасибо! – вставила Мику.
Японка улыбнулась.
– Теперь, думаю, пора и на ужин, – продолжил Вожатый.
– Дельная мысль, – подбоченившись ухмыльнулась Алиса. – Я через домик: гитару занесу, завтра побренчу.
Все покивали.
В столовую успели в числе первых, так что заняли втроём свободный столик. Блюдо несложное и привычное – варёная курица с гречкой.
– Что такое? – встревоженно спросила Моника у подозрительно довольного Семёна. – Что ты такое придумал?
– Что нужно говорить в Японии перед едой? – отозвался он, всё ещё ухмыляясь.
– Итатадакимас!* – тут же ответила Мику с улыбкой.
Вожатый подмигнул.
– Точно не «омае ва мо шиндеиру»? – с выражением невинности на лице уточнил он.
Закрыв лицо руками, Моника рассмеялась.
– Только если еда в ответ жалобно пискнет «нани?»!*
Мику рассмеялась.
– Кажется, это из «Кулак Полярной звезды»? Вы странные, но забавные, и… вам весело, и мне весело с вами, это так здорово! Наверное, это куда важнее, чем «правильно». – Оба кивнули и взялись за руки. – Нет, ну, теперь точно итадакимас!
После ужина Семён и Моника остались на крыльце мирно смотреть на заходящее солнце и ждать Сыроежкина, который явился точно по графику.
– Ну, ещё раз здравствуй, Эл, я Кира,* – зловещим тоном объявил парень, поймав руку, протянутую, чтоб потрепать его за плечо.
– Что? – Вожатый лишь отмахнулся. – Слушай, мне помощь нужна: мы тут игру придумали…
– В карты? Неплохая. Одобряю, – с кивком ответил Вожатый. – У Сергея округлились глаза.
– К-как? Откуда?
– Половина столовой могла слышать, как вы с Шуриком по этому поводу болтали.
Блондин смущённо почесал затылок.
– И то правда!
Моника усмехнулась: правдой это не было, но почему бы не согласиться с ботом?
– Да, я помогу – спрошу у Оли карты.
Сыроежкин закивал, улыбаясь.
– Что у вас такое? – спросила вожатая, подошедшая вместе со своей помощницей.
На этот раз ответить решила Моника.
– Общелагерное мероприятие придумали – турнир. Правда, нам потребуются карты.
Лицо Ольги Дмитриевны выражало сомнение, а Славя просто выжидала.
– Дело хорошее, – заявил Семён. – И игра, и развлечение для коллектива, и память с логикой тренируют, и инициатива от актива снизу.
Женщина пожала плечами.
– Ну, раз Семён одобряет… Так, карты у меня. Сам возьмёшь, или пусть Славя с тобой сходит?
Вожатый улыбнулся.
– Втроём сходим. – Ольга вопросительно посмотрела на Монику, и парень кивнул. – Продвигается на роль помощницы вожатого, – в выражении лица и кивке Ольги читалось что-то типа «хорошо сказал, но, вообще, я одобрю что угодно, только отвяжитесь».
Уже в пути Славя ойкнула.
– А карты же у меня в домике!
Семён кивнул.
– Тогда сходи принеси, а мне всё равно нужно у Ольги свою книжку забрать, а то или забуду, или не дойду.
Пожав плечами, пионерка направилась к себе, а Моника вопросительно посмотрела на Вожатого.
– Книга? Ты ведь придумал её, чтобы…
Она прищурила один глаз.
– Почему же? «Девять заветов настоящего пионера»* в шкафчике Ольги. Добыть её можно только в этот день, располагая ключами, не дав Славе шанса помешать. Что в ней примечательного? Легенда, что прочитавший её пионер станет сексуальным маньяком. Шурик вот нарядился в кожанку и сказал, что комиссар любви, а…
Положив руку на плечо, Моника довольно резко остановила Семёна.
– То есть это что-то типа того, чтобы поставить на мне опыт или накормить возбудителем, чтобы переспать? – Девушка зло смотрела исподлобья. Вздох, и голос смягчился. – Но ведь это не так? Иначе бы ты мне не рассказал?
– Конечно! Если хочешь, я могу прочесть для тебя содержание: говорят, действует то ли обложка, то ли что, но не на Семёнов.
– Ты ведь ещё ни разу не получал эту книгу сам, верно? – высказала догадку японка. – Возможно, даже эффект знаешь только со слов. – Кивок. – Даже самой книги на месте может не оказаться?
– Спасибо, что понимаешь всё ещё до того, как я это скажу.
Он положил руку девушке на талию.
– И всё же: не надо меня подталкивать и принуждать – я сама многое хочу и шагаю неуверенно. Не сбей меня с ног. Прошу.
Он поцеловались у двери домика и вошли. И если справиться с беззащитным замком запертого шкафчика было просто, то с разочарованием – нет. Внутри оказались лишь столовые приборы, фонарик, спички и немного белья.
– Что ж, одной тайной «Совёнка» официально меньше, – Моника пожала плечами. – Я возьму этот купальник?
Семён кивнул, попытался создать видимость того, что разорённое хранилище не открывалось, и с подпорченным настроением направился на выход.
На опустевшем крыльце столовой Семёна поджидала Алиса.
– Ну, привет.
– И снова здравствуйте, – в тон ей ответил парень.
– Что, и ты собираешься участвовать в этом дурацком турнире? – бросила пионерка с вызовом.
Подбоченились синхронно.
– А почему бы нет? И соревнование, и оказать кибернетикам гуманитарную помощь! – ехидно отозвался Семён. Алиса довольно ухмыльнулась.
– А может, стоит сделать игру интереснее?
– Это как?
– Поднять ставки! Поспорим.
Вожатый покачал головой.
– Хочешь узнать, достаточно ли я крут для тебя? Что хватит духу поспорить и что хватит силёнок победить?
Девушка фыркнула.
– С чего бы это я для тебя… – Он отмахнулся, и Двачевская посмотрела исподлобья. – Типа крутой настолько, что даже на понт не взять? – Кивок. – А если я ещё подниму ставки? Если не выиграешь – я вожатой расскажу, что ты ко мне приставал!
Семён хмыкнул.
– С чего бы это? – нагло ответил он.
– А мне с чего бы это знать: ты же домогался! Например…
И тут Моника взяла руки Вожатого за запястья и положила себе на грудь.
– Не представляю, с чего! – вырвалось то ли шипение, то ли визг. Та самая «бензопила», о которой говорила Маша. – Сиськи-то ему мои нравятся. – Алиса аж присвистнула. Наслаждаясь реакцией, японка жарко поцеловала Семёна.
– Ваш намёк понятен – отчаливаю! – разведя руками, отозвалась Алиса и, развернувшись, поднялась по лестнице.
Мимо, стараясь не дышать, проскочила Лена.
– Не слишком ли круто и нагло? – тревожно спросил Вожатый.
– Наглость – второе счастье, которое помогает защитить первое. И если мне что-то не понравится, ты узнаешь об этом вторым!