82 - По местам
6 июня 2022 г. в 13:43
Примечания:
Ах, мой ми́лый А́вгустин (нем. Ach, du lieber Augustin, встречаются разночтения «Ah, du lieber Augustin», «O du lieber Augustin» и т. п.) — австрийская народная песня. Считается, что она была написана в Вене во время эпидемии чумы 1678—1679 годов. Авторство этой песни приписывается некоему Августину Н.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Ах,_мой_милый_Августин
Не виноватая я! Он сам пришёл! — знаменитая фраза Анны Сергеевны (героиня Светланы Светличной) из популярной советской кинокомедии «Бриллиантовая рука»
Пулемёт Мáксима (англ. Maxim gun) — станковый пулемёт, разработанный британским оружейником американского происхождения Хайремом Стивенсом Максимом в 1883 году. Пулемёт Максима стал одним из родоначальников автоматического оружия
Атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки — два исключительных в истории человечества случая боевого применения ядерного оружия
Чай вдвоем - Бензопила
из новогоднего "Осторожно. Модерн"
https://pesni.guru/text/чай-вдвом-бензопила
Фраза «Один за всех, все за одного». Впервые была использована в романе французского писателя Александра Дюма-отца «Три мушкетёра»
Сокра́т — древнегреческий философ
Атти́ла — правитель гуннов в 434—453 годах
Лев Лещенко - Ни Минуты Покоя
– Ми-и-ику-у… – протянул Семён, ухмыляясь, и открыл дверь музыкального клуба. – Дарт Пионэрас пришёл.
Пионерка навстречу не бросилась, но найти её не составило труда: помещение просматривалось просто на ура. Девушка сидела под роялем, тянулась куда-то вдаль, от входа и даже не обернулась.
– Мику… – снова обратился Вожатый и прокашлялся. – Нам снова странно. Причём страннее, чем в прошлый раз!
Моника за спиной парня хищно улыбнулась, подавшись вперёд.
– Ну же, не игнорируй друзей. Кстати, у нас и монтировка есть… Просто есть.
Семён обернулся. Этот голос, это лицо – пусть и задорные, они принадлежали явно не девочке и даже не девушке, а усталой женщине средних лет, которую дети втянули пусть и в забавную, но всё же чужую игру. Даже если монтировки у Моники на самом деле не было.
Мику сдавленно хохотнула из-под рояля.
– А у меня… у меня есть губная гармошка, и я умею ей пользоваться!
Семён усмехнулся.
– Ну, валяй!
Девушка начала играть «Ах, мой милый Августин»,* и тут же в клуб вбежал рослый плечистый голубоглазый блондин. Арийская, мать её, магия призыва!
Семён пожал плечами, Шурик удивлённо осматривался, Моника улыбалась растерянно и смущённо.
– Что за шум, а драки нет? – наконец спросил кибернетик.
Мику закончила играть и аккуратно, чтобы в кои-то веки не стукнуться головой, вылезла из-под рояля.
– Да вот, думали, чего стоишь и караулишь на улице как не родной, – улыбнулся Семён. – А к Мику пришли обсудить странности. Хм-м-м… Во! Антинаучности! – Вожатый с серьёзным лицом поднял палец. – Нам приснился одинаковый сон.
– Хе-хе… – только смущённо выдала полуяпонка. – Шура… А тебе что-то сегодня снилось?
Пионер кивнул.
– Много чего, но я мало запомнил. В основном то, что было жарко и… И что я летал! – он рассмеялся.
Семён похлопал его по плечу.
– Летал – это хорошо. Значит, растёшь ещё! Я вот вообще не расту уже сколько лет. Разве что в последнее время над собой.
И развёл руками. Моника чмокнула его в щёку, и парень отметил, что рядом с ним прежняя девушка, весёлая и жизнерадостная.
– Это правильно, Семён! Ладно, пойду я, если не нужен пока что. Не нужен же? – обратился он конкретно к Мику.
Та покачала головой, улыбаясь.
– Нужен! Всегда нужен. – И тоже чмокнула в щёку. – Только я не против, чтобы был на расстоянии, потому что я понимаю, что дела, а дела надо делать, иначе они не просто остаются, но и увеличиваются.
Они кивнули друг другу, и Шурик вышел.
– Ну, Мику, а теперь объясняй, – произнёс Вожатый. – Но на этот раз без «это радиус». – И поднял палец. – Кста-ати! Почему ты так мало говорила во сне? Я ведь правильно понимаю, что ты его тоже видела, потому и пряталась?
Мику закивала.
– Простите. Я прямо не знаю, что на меня нашло. В общем, ты поручил мне написать сценарий… и я стала писать сценарий, правда, не для исторической постановки, а просто сценарий... Такое вдохновение нахлынуло… В общем, я написала много всего и в конце дописала: «Исправленному сценарию верить». Потом думаю, где я такое видела, а потом поняла, что я про Машу такую деталь знаю. А оно вот как получилось! Сценарий ожил – и лагерь начал день по нему. Только боты жили как ни в чём не бывало, а мы – осознавая. – Когда Семён кашлянул, пионерка продолжила. – А не объяснила… Ты же знаешь, Сенечка, я могу или играть, или петь, а то или с нот сбиваюсь, или говорю глупости. То есть я обычно и так говорю глупости, но тут ещё и совсем глупые глупости. Как-то так…
Моника покачала головой, Семён же с ошарашенным видом щёлкал пальцами.
– Лагерь нестандартного сценария, – наконец выдал он. – Вот он, механизм. Стандартный рычаг воздействия, который вручили боту… а воспользоваться может, видимо, кто угодно. Например, Мододел. Вот как работает его мастерская – он исправленные сценарии пишет и утверждает.
Девушки переглянулись.
– Вот… это… да… – резюмировала Моника.
– Не-ве-ро-ят-но… – выдохнула Мику. – То есть я… не просто всё сломала, но и помогла понять?
Вожатый кивнул.
– Ты молодец. Хотя способ был… жёсткий.
Мику решительно кивнула, но затем смущённо улыбнулась.
– Вообще, я прописала только смерть Слави и голову Эла… А про Ульяну я…
На этот раз виновато кивнула уже Моника.
– Убила ребёнка я. Меня захватила прошлая я – восторг экспериментов и власти. Вот она я – сама себе злой близнец. Но… остаётся только держаться и становиться лучше, зная, что во мне это есть. – Она вздохнула. – Больше ничего точно нет. Иначе я – просто не я.
Семён снова щёлкнул пальцами.
– Руку-то мне отрубила за что?
Мику прикрыла глаза.
– Ну, это уже ты сам подставился – невиноватая я!*
И тут вступила Моника.
– Кстати, родная! Да, нам второй раз за неделю от тебя очень странно, но… Ты же не думала, что мы правда тебя пошли убивать?
Пионерка улыбнулась растерянно.
– Ну, это было очень маловероятно: мы же друзья. Да и нужна я вам… Но ведь бессмертие, даже относительное, снимает многие моральные ограничения.
Все кивнули.
«И скоро её очередь слететь с катушек, вот чувствую», – подумал Вожатый, но промолчал: не стоит привлекать бурю.
Но вслух Вожатый сказал о другом.
– А насколько подробно ты всё прописывала? Например, наши реплики и действия.
– Мику затрясла головой.
– Нет-нет-нет! Ваши я не прописывала, да и свои тоже не прописывала, а вот остальным да. И батальные сцены, несколько…
Семён поднял палец.
– Кстати, про несколько. Они как-то действительно разорвались, никто не наталкивался на других, словно у всех свои интересы, дуэли, – пионерка смущённо улыбнулась. – Ты так и прописала?
Кивок.
– Да-да, Сенечка, даже на разных страницах, ты угадал. Мне так было попроще, и, думаю, вам – тоже. Правда же?
Моника улыбнулась.
– Это точно. Ещё кого-то я бы не потянула. – И тут же ухмыльнулась. – А потянули бы меня. Я бы даже сказала «натянули».
Парень присвистнул.
– Порядочные пионерки так не выражаются.
– Порядочные пионерки и не самовыражаются через махание лазерной шашкой, и что с того? Я – это я. Мои шутки – это… наши шутки. – Она подалась вперёд и, масляно смотря, нежно провела ладонью по груди Семёна. – В меру пошлые. В меру же? Правда-правда?
На этот раз Вожатому и Мику оставалось только смущённо улыбаться. Улыбаясь, Моника выпрямилась и сложила руки под грудью.
Семён щёлкнул пальцами.
– Предпоследний вопрос. Почему Шурик не джедай?
Хатсуне грустно улыбнулась.
– Потому что иначе вы бы точно его убили. Голову с плеч – и все дела. Имеет же право сценарист на то, чтоб иметь любимых персонажей?
На этот раз в ухмылке Семёна прямо читалось: «И чтобы эти любимые персонажи периодически имели леди-сценариста». Что ещё раз подтвердило слова Моники об общем юморе.
– А теперь последний вопрос же, правда?
Вожатый кивнул.
– Как дела у основного сценария?
И снова смущённая улыбка.
– Мы не будем ругаться, – вступила Моника, – если он не готов. Можешь не переживать!
И жизнерадостно улыбнулась, даже головой тряхнула и всплеснула руками. Семён сдержанно кивнул. Пионерка же вновь улыбнулась смущённо.
– В общем, он готов. Может, чуточку поправить надо будет. Но готов настолько, что я часть текста уже раздала по лагерю – действующим лицам.
Вожатый посмотрел на пол, прикусив губу. Смотреть в лицо Мику сейчас парень не мог.
– До утверждения. Эх-х. Надеюсь, ты знаешь, что творишь…
Девушка пожала плечами.
– Ну, знаю же. Я ведь своего рода шоумен. Эм-м-м. Шоувумен? Шоугёл?
– Может, хоть покажешь? – решил уточнить Семён.
И тут внимание привлекли хлопки в ладоши.
– Больше, чем шоугёл меня сейчас волнует, шо-у-нас-на-завтрак!
Семён чувствовал, что его должно волновать что-то ещё, такое, с одной стороны, важное, но с другой – до безумия, до ноющих зубов обыденное. И только у крыльца столовой, где собралось просто безумное количество пионеров, Вожатый понял. День четвёртый! Знаменуется пропажей Шурика.
– Хм. Со всеми этими перемещениями сбился даже.
– Прости… – пискнула Мику. – Ещё и мы с Юлей не стали разыгрывать сценку с зубным порошком…
Парень отмахнулся.
– Да так даже лучше. На жизнь больше похоже. Только мы всё ещё в почти безопасной песочнице.
– В общем, мы не в обиде, подруга. Но если вдруг захочешь поискать своего возлюбленного сама, палки в колёса вставлять не будем.
Пионерка смущённо улыбнулась.
– Знаете, я боюсь бродить по темноте. Кажется, что вышла на охоту, а какая из меня охотница? Это Лена, например, охотница, Пионер – да, Алиса – немножко. А я – домо… клубоседка. А Славя – лесной зверёк. Ой, заболталась. О чём я? Да. Мне без вас страшно будет. Может, поможете? Пожалуйста-пожалуйста.
Семён устало кивнул и отвернулся.
– Здорово, бандиты! Что за шум, а драки нет?! – гаркнул он в сторону толпы.
Ольга сделала недовольное лицо, но заговорил первым Электроник.
– Шурик пропал!
– Нужно искать! – тут же поддержала вожатая.
Мику же засмеялась, безумно натурально.
– Ой, вы правда подумали, что он пропал? То есть если кто-то был, а потом его нет, то всем кажется, что человек пропал. Ну, наверное. Это я так думаю. Но сам человек может думать, что он не пропал, а просто куда-то отошёл. Серёжа! Ты же помнишь, как Шура говорил про запчасти, за которыми сходит? Вот он и пошёл, просто пока не вернулся.
Это не речевой автомат. Это пулемёт Микусим!* Нет! Скоростной миномёт! И в зоне поражения целая Микусима! И Микусаки!*
Все стояли растерянные и надеялись на одно – что эта тирада всё же кончится и они спокойно пойдут на завтрак.
– Ну, вроде… – только и отозвался Сыроежкин.
Мику закивала.
– Да точно! Правда-правда! Я вот не в вашем клубе, а помню, а вы вместе строите робота, а не помнишь! Эх, ты. Но ничего. Сказал, вечером вернётся. А ещё говорил… До этого или после? – она приложила палец к губам. – Вам важно? А то я могу вспомнить. Правда-правда! – Все дружно помотали головами. – В общем, сказал, что засиделся – промнётся, а ещё надышался металлом и продышится в лесу.
Сама устала. Наконец, закончив, пионерка выдохнула.
Вожатая улыбнулась.
– Ну, вот! А вы переживали. Всё у пионеров наших хорошо, а чтобы жить стало ещё лучше, всем – завтра-кать!
Лучшая команда в её исполнении за всю смену, ей-богу!
Пока толпа рассасывалась на входе, Семён и Моника показали подруге большие пальцы. Вот это игра, вот это экспрессия! Экспресс экспрессии!
За завтраком Мику, уже достаточно запыхавшаяся, чтобы разговаривать немногословно, описала свой замысел, и Вожатый в итоге кивнул.
– Идея грандиозная, хотя части деталей и не хватает. А знаешь, чего ещё не хватает?
Пионерка лишь похлопала глазами.
– Я полагаю, людей и времени, чтобы справиться с реквизитом, – предположила Моника.
Семён кивнул, а библиотекарша безмолвно продолжила есть: её часть работы с разработкой того самого реквизита уже окончена.
– Именно так. Поэтому, чтобы не умереть от позора, надо обратиться к… Вырезателю.
Мику прикрыла рот руками и выпучила глаза. Моника и Анна же и бровью не повели.
– Я прекрасно понимаю, что это не маньяк, который устранит свидетелей нашего провала, – чинно произнесла японка. – И что такое вырезает этот Пионер? И почему с таким пиететом?
Вожатый ухмыльнулся.
– Вырезатель, – это слово снова прозвучало как удар в колокол. И наконец Семён улыбнулся и отмахнулся. – А вырезает он из дерева. Хм. Человека нужного я нашёл, допустим, но являться к нему без гостинца нельзя. – Он щёлкнул пальцами. – Только что ему принести? Хм-м-м… Пиво в лагере есть и так. Даже не знаю.
Вздох.
– Может, фланелевая рубашка? – с улыбкой предложила Моника.
Вожатый прищурил один глаз.
– Кто эта ваша фланель? – что-то он, конечно, мог припомнить, но не всё: мир за границами «Совёнка» был бесконечно далеко, просто это расстояние измерялось не в километрах, а в прожитых сменах.
Монике было достаточно одного внимательного взгляда, чтобы уловить за внешней весёлостью настоящее непонимание.
– Ну, клетчатые рубашки, бородатые лесорубы… – начала девушка объяснять.
Парень закивал.
– Точно! Молодец! Я кое-что придумал!
Японка ухмыльнулась и подалась вперёд.
– А учитывая, что ты один из Пионеров, ничего доброго, не так ли?
Мику вытянула губки.
– Ну, зачем ты так? Сенечка хороший, просто не добрый.
Он развёл руками.
– В общем, нужно подарить ему бензопилу! – и щёлкнул пальцами. – И для дела сгодится, ну, нашего, и ему приятно. – Вожатый откинулся на спинку стула и запел подзабытую песню: – Бензопила ты моя желанная, импортная и долгожданная…*
Повинуясь инстинкту, Семён оборвал себя и, развернувшись, поймал руку Алисы. А она вовсе не собиралась хлопнуть по плечу. Пришлось тут же выпустить кисть, чтобы размещённая на подносе еда перестала скатываться.
– Уф, – выдохнула пионерка. – Я тут сяду. – Нахально, безапелляционно.
– Посадку разрешаю, – в тон ей отозвался Вожатый. Да и как возразишь человеку, который уже поставил поднос и даже приткнул на угол оккупированный стул, разлучённый с родным столом? Хотя Вожатый бы смог. И Женя, у которой наглым образом при свете дня украли фразу. Двое кивнули друг другу. – Думаю, ты пришла не просто поесть.
Алиса и не отрицала. Плюхнувшись на стул, она расслабилась и опустила слишком напряжённые плечи.
– Я не говорю, что вы какие-то разгильдяи или неудачники, но вы больно уж долго запрягаете, – Семён смущённо улыбнулся и развёл руками. – Я говорю, что вам пригодится моя помощь!
Кивок.
– А твои условия? – подавшись вперёд, уточнил Вожатый.
Алиса прикусила палец.
– Вообще, я планировала просто помочь, а не за…
– Конечно-конечно! Но ведь каждый труд должен быть оценен и оплачен, – заметил Семён.
Аня кивнула, отодвинула тарелку и с довольным лицом заявила:
– Даже если от каждого по способностям, каждому всё равно по труду.
– И по твоим потребностям, – с ухмылкой добавила Моника. – Иначе это уже не оплата, а издевательство, пшик, самообман.
Двачевская подбоченилась.
– Кажется, мы уже банда! – ответила она, довольно улыбаясь и наклонив голову.
Вожатый вытянул к середине стола руку.
– Все за всех! – выкрикнул он воодушевлённо.
Анна вздохнула, прикрыв глаза.
– «Один за всех»* и далее по тексту…
Ухмылка.
– Я сократил.
Библиотекарша пробурчала едва слышно.
– Смесь Сократа и Атиллы.*
Все рассмеялись. Если ваш юмор не для всех, это не значит, что вы будете одиноки – просто не берите с собой всех.
– Кстати, – задумчиво спросила Алиса, приложив палец к подбородку, – а почему с тобой нет Сыроежкина?
Аня ухмыльнулась.
– Потому что я решила, что не надо нам его сейчас. Я строю – он пристраивается! – в голосе прозвучало больше самодовольства, чем подразумевала фраза. От смысла сквозило скорее «я так устала», чем силой. – Ладно. Что уж обо мне: давайте лучше о деле: раз мы не ищем сегодня Шурика, давайте организовывать своё шоу. Да, реквизита пока нет, но есть, – библиотекарша развела руками, – воображение!
Двачевская кивнула.
– Был бы план, а народ я сгоню. Хоть на пинках, – и тут же на секунду поникла. – А… Электроника…
Аня подалась навстречу с задиристой улыбкой.
– Я не против, чтобы и его тоже, но, пожалуй, только как план Б: всё же он мне как бы любимый человек.
«Как бы любимый. Как бы человек. И как бы мне», – разложила Моника.
И тут же девушка поморщилась: пришло СМС. На экране довольно длинная надпись:
«Этот обалдуй забыл телефон.
Вы дуете в медпункт ко мне. А Виолу (Е2), Толика (Е1) и ОД (П1) я направляю на площадь – на репетицию. Остальных – сами.
Вн».
– М-да, ни минуты покоя.
Вожатый положил на её ладонь свою.
– Ни секунды покоя. Не могу без тебя. Что же это такое?*
Девушка покачала головой.
– Это называется «приказ начальства». – И пожала плечами. – Вот сообщение, – она показала всем текст.
– Думаю, «П1» рядом с «Е1» – это Пётр I, – авторитетно заявила библиотекарша. Хорошо, значит, соби… Аня покачала головой, глядя с сожалением на замершую Алису. – Телефон уберите, пожалуйста. Хорошо. – К Двачевской вернулась жизнь, стоило чужеродному прибору скрыться. – Значит, нам остаётся собрать, – щелчок пальцами, – ты на месте, он НЕ на месте… Так, Ульяну-Пугачёва, Ульянова-Сыроежкина прихватить. Вроде, всё.
Покивав друг другу, закончили завтрак и разошлись.