Logictale

Фриск медленно и спокойно обернулся. Единственным, что спасло его от смерти, была нерешительность Скелета и Хранительницы руин. Он вряд ли победил бы их в прямом бою, однако. — У меня есть только одна просьба. — Заткнись. — Ториэль не хотела ничего слышать и уже была готова изжарить его душу. Однако… — Я хочу, чтобы меня Судили. — Эти слова заставили их обратить внимание на то, что хочет донести Фриск. Что он имеет ввиду? — Я не убивал Скелета, не уничтожал жителей руин. Ты королевский стаж, верно? — Папайрус сжал кулаки. Он должен был держаться. — Арестуй меня и проведи суд в соответствии с законами монстров. Мы проанализируем все доказательства. И если выяснится, что я сделал это — вы казните меня. Для Фриска это был в том числе способ добраться до города. — Ты не заслуживаешь суда!!! — Ториэль была уверена, что справедливость казни уже очевидна, но… — Он прав. — Папайрус был Стражем. Королевским Стражем. И единственное, что у него осталось — это его справедливость. — Я должен арестовать тебя. Скелет приблизился к человеку, наставляя на него длинную кость-копье. Было так странно угрожать кому-нибудь. Это убивало. — Это уловка. — Она хотела переубедить скелета, ведь знала, на что способен человек. Более того, она откровенно боялась Фриска и не скрывала этого. Но Папайрус не слушал. Он держался за последнее, что дает ему не сломаться. — Этого. — Страж улыбнулся сквозь боль, предаваясь воспоминаниям. — Хотел бы мой брат. Он ведь прекрасно знал о любви Санса к справедливому суду. Должен был чтить это, как память о брате. Как последнее важное, что осталось в его треснувшем мире. Ториэль видела и понимала это. Папайрус не даст навредить обвиненному до суда. Кости исчезли. Она смирилась, хоть и была уверена, что пожалеет об этом. Было страшно позволять человеку жить, но ещё сложнее было бы забрать этот кусочек света у Папайруса. — Хорошо. Фриск поднял взгляд на Ториэль. — Могу я попросить тебя стоять сзади и окружать меня огненными шарами, пока Страж нас ведет? Так будет правильно. — А ещё это его согреет, про этот пункт Фриск промолчал. Два зайца одним выстрелом. Она кивнула, группа двинулась вперед. Папайрус шел первым, за ним —Осужденный и Ториэль. — Послушай. — Фриск обратился к скелету. Тот приложил все усилия, чтобы не показать своей боли. Каждое слово человека резало сердце Стража, ведь… он должен был ненавидеть Фриска. Должен был. Но это было сложно и больно. — Я обнаружил камеру в кустах. Подозреваю, это была не единственная. Ты знаешь того, кто их установил? — Очевидно, это был способ отслеживать появление людей. Страж должен был быть осведомлен о камерах. — Если одна из них запечатлела момент убийства, это поможет делу. Скелет кивнул. Конечно, он знал единственного монстра, который заведует всей техникой подземелья. — Альфис может знать что-то об этом. — Альфис? — Да, это королевская ученая. — Папайрус слегка улыбнулся. Было приятно рассказать об этом, вспоминая, что у него ещё остались друзья. — Она очень умная! Это она смастерила мой телефон. — Можешь дать мне её номер? — Фриск сунул руку в карман. Ториэль насторожилась, но Фриск лишь протянул свой мобильный скелету. *** У королевской ученой было нехорошее предчувствие. В особенности после того, как человек показал, что знает про камеру в дереве. Смерть скелета удручала. В конце концов, это был её коллега. А теперь ещё и эта женщина-коза покинула подземелье. Ученая переставала понимать, к чему всё движется, а это смущало. Так не должно быть. На записи было ясно видно, что Цветок совершил это убийство. Нет, самой атаки различить было нельзя. Маленький, белый лепесток сливался со снегом и костями Санса. В любом случае, Флауи прямым текстом сказал «Я избавил тебя от проблем», таким образом признавшись в убийстве. Альфис оставалось лишь быстро позвонить Папайрусу, сказать об этом и так спасти положение человека. В конце концов, наблюдение за людьми — её страсть. Их природа так чужда монстрам. Такие интересные, такие другие, такие непонятные. Если личность монстра можно было частично определить по его внешности, то природа человека всегда оставалась скрытой внутри него. До того момента, как он проявит себя в поступках и словах. Альфис, как монстра, это удивляло. Как ученую — интриговало и вызывая восторг. Но… она не могла помочь. Ведь тогда Флауи выдаст её, это было очевидно. Она не раскрывает его секретов, он не раскрывает её. Это честная сделка. Чтож, вероятно, человеку суждено умереть. Только королевская ученая не ожидала, что позвонят ей. — Алло?.. — Она надеялась, что это Папайрус, желающий рассказать о случившемся. — Альфис? Это Фриск. — Она повернулась к экрану. Человек был вне наблюдаемой зоны. Папайрус мертв? — Ты знаешь про камеры у выхода из руин? — Камеры? — Похоже, человек убил скелета и хотел избавиться от улик. Если Альфис солжет, рано или он придет в лабораторию, увидит огромный экран и тогда… они не поладят.  — Да. Это мои. — Отлично. Скелет арестовал меня. Нам нужны записи с твоих камер как доказательства в суде. Повисла пауза. Это было нехорошо, зря она призналась. — Эм… да. Конечно. Я. отправлю запись на твой телефон. Сейчас, секунду. Выход был прост. Смонтировать видео, убрав из него аудиоряд. Потом она солжет, что в камерах нет микрофона. Ведь детали для них она брала на свалке, а туда выбрасывают, в основном, бракованную электронику. Ей и заставить их записывать видео трудно! Вроде, звучит правдоподобно. — Спасибо. — Вот только… там нет звука. — Интересно. — Сказал Фриск после пары секунд молчания. — Спасибо. Щелчок. *** Человек начал подозревать ученую. Во-первых, она установила здесь камеры, но Страж не был об этом осведомлен. Ведь он сказал «Альфис МОЖЕТ ЗНАТЬ что-то об этом». Значит она, очень вероятно, ведет незаконную слежку. Наблюдала за тем, как он патрулирует эту местность, без его ведома и разрешения. Во-вторых, зачем она вообще акцентировала внимание на отсутствии звука? В этом было две странности. Первая — она будто бы знала и считала, что Фриску нужен именно аудиоряд. А вторая, вытекающая из первой, делала её подозрительней Цветка. И речь даже не о сокрытии улик, а о том, что она скрывать не стала. — Хорошо. У нас есть запись. — Он просмотрел полученный видеоряд и сунул мобильный в карман. В свою очередь Папайрус позвонил Андайн и доложил о произошедшем. Ведь именно это Страж должен делать в таких ситуациях. Докладывать начальству. Так ведь? — Что?.. — Она выронила копье. — Да, конечно, я сейчас же буду. Подожди. *** Жители Сноудина робко окружили компанию. Обычно упавших людей не конвоировали, это выглядело пугающе и мрачно. Удрученные монстры перешептывались и переглядывались между собой. Суд было решено провести в доме Андайн, собравшись вокруг большого стола. Даже Флауи пришел понаблюдать за происходящим. Ториэль удрученно села, опустив глаза. Последние минуты она вспоминала осуждающие слова Фриска и думала о том, что по её вине произошли все эти смерти. Папайрус мысленно ругал себя за то, что всё это время не вел себя, как стражник. Не был готов по настоящему сражаться, только по-детски веселился с людьми. И по этому — не смог никого защитить. Не спас брата. Андайн смотрела на всё это и терзала себя, ведь не верила, что сможет судить справедливо. Во всей этой ситуации, помимо цветка, один Фриск не испытывал какого-то стыда или вины. — Итак. — Начал Фриск, обращаясь к хозяйке дома. — Я полагаю, вы так же стражник? — Глава королевской стражи, Малявка. — Ответила Андайн. — Хорошо. Тогда очевидно, кто будет судьей. — Конечно. — Ей не приходилось судить, но варианта сказать «нет» Папайрусу не было. Он уважал её. Верил ей. Хотя она и представления не имела, как быть судьей, но выбора не оставалось. — Что там произошло? — Начала глава стражи. Нужно было выслушать всех по очереди. — Человек вырезал руины. А потом убил скелета. — Пустым голосом отозвалась Ториэль. — Человек? — Нужно было услышать каждую версию. — Я буду последним. — Андайн бросила на него злой вгляд, но согласилась. — Папайрус, что там случалось? — Да. Я шел туда, где обычно патрулирует Санс, а потом увидел человека… и рядом с ним. рядом с ним был… — Под столом он сжал кулаки до хруста. Нужно быть сильным. — Прах. И на нем — его курточка. И рука человека… тоже была в пыли. Глава королевской стражи мрачно заглянула в глаза Фриска, как бы давая шанс перед тем, как она насадит его на копье. Тот оставался спокоен, на её удивление. — Я предлагаю связаться с Альфис. Её камеры фиксируют весь тот участок подземелья, в том числе место убийства. — Фриск решил ускорить процесс. И Андайн это устраивало, чем быстрее с человеком будет покончено, тем лучше. Она достала телефон. — Да? Привет. — Альфис была рада звонку с этого номера вплоть до момента, когда… — Привет. Ты знаешь о том, что случилось? --…когда узнала его причину. — Видела всё по камерам? — Да, эм… Азгор попросил меня понаблюдать за этой частью леса, вот я и поставила пару камер. — Она умолчала про остальные несколько десятков, расставленных по всему подземелью. — Что там произошло? — Так… — Она запустила запись, заранее отключив звук. — Человек выходит из руин, разговаривает с Сансом, угрожает ему скальпелем и что-то говорит. Потом уходит, Санс что-то говорит ему, они жмут руки. И Санс. умирает. — А потом? — Со сталью в голосе сказал Фриск. — Приходит Монстр-Цветок. — Отлично. Ваша Честь. — Официальным тоном начал Фриск. Андайн удивленно посмотрела на него. Так к Судьям обращаются люди? — Позвольте задать несколько вопросов присутствующим. — Кивок в ответ, что бы там не задумал человек. Но она должна выслушать подсудимого. — Благодарю. Итак, Альфис. Можно ли на изображении увидеть, как я атакую Санса? — Хмммм… нет. Но больше некому. — Слегка раздраженно ответила Альфис. Почему бы ему самому не показать видео? — Не согласен. Ториэль, верно ли то, что атаки цветка, с которым мы оба встречались в подземелье, выглядят, как белые лепестки, летающие на расстоянии от него? — Ториэль понимала, к чему он клонит. — Да. Да, это правда. — Флауи не мог! — Папайрус резко встал. Человек что, издевается над ним? Только не ЭТОТ цветок! — Верно ли то. — Невозмутимо продолжил Фриск. — Что Флауи угрожал убить меня при помощи этой атаки, сразу после того, как я упал в подземелье? — Да. — И верно ли то, что он делал это без малейших терзаний, с улыбкой? — Да. — Ториэль встала. — Скажи. Мог бы цветок оставить записку с четким почерком? — «Ториэль. Если ты это читаешь, значит, даже не попыталась пойти за мной. Пожалуйста, прекрати притворяться тем, кто защищает слабых и начни им быть. Фриск.» — Он мог бы повторить содержание записки дословно. Но сейчас, смотря в её глаза, он не цитировал текст. Он напоминал, что в действительности думает о ней. — Да. Я оставил её. — НА ГОРЕ ПЫЛИ!!! — Ториэль ударила по столу. — Погоди, что? — Прямо возле моей двери! Чудовище! Каждый, КАЖДЫЙ в руинах мертв, и ты это знаешь! За что ты так нас ненавидишь?.. — По её щекам текли слезы. Она была уверена, что знает «за что». — Я не мог этого сделать. — Если бы я тогда не пряталась. Если бы раньше отключила все ловушки. Если бы попросила монстров не трогать детей, ты бы не сделал этого? Если бы я была им хорошей матерью. Если бы я… защитила… этих детей. Ты бы не ненавидел меня. Ты бы не стал убивать их… Ториэль опустила безжизненный взгляд. Как она могла всё разрушить. И ведь только лишь тем, что не сделала ничего. Повисла тишина. — Ты не поняла. Я физически не мог этого сделать. — Она подняла глаза. — Ты угрожал Фроггиту, что сдерешь с него кожу. — Я не об этом. Ты видела, что я никого не убил в первой половине подземелья, так? И затем ты сказала монстрам спрятаться от меня. И времени, которое прошло от момента, когда ты перестала за мной следить, до момента, когда мы снова встретились у выхода из руин, просто не хватило бы на убийство всех монстров. Мне бы пришлось возвращаться и убивать тех, кого я оставил позади. Затем искать тех, кому ты сказала скрыться. Это было бы СЛИШКОМ долго. И даже если представить, что я профессиональный убийца, эта куча пыли… сколько примерно монстров в ней было? — Все. — Мертвый голосом ответила бывшая Хранительница Руин. — Тогда это доказывает мою невиновность. Мне бы пришлось либо ловить монстров по одному, тащить из каждого конца руин и убивать у двери, либо заметать всё это. А швабры я там не нашел. Она там есть? — Нет. — В любом случае, оба варианта заняли бы слишком много времени. Ты понимаешь это? — Ториэль ответила коротким, мрачным взглядом, и безжизненным кивком. Он был прав, абсолютно прав. А она — абсолютно нет. И ведь она посчитала хорошей идеей обвинить мужа. За что? За то, поступал так же ужасно, как и она. — Флауи, в свою очередь, мог легко найти даже тех монстров, которые скрывались от меня, ведь они считали его одним из них. Просто другим монстром, которого не нужно бояться. Флауи. Ты сделал это? … — Ха. Ха. Ха. — Флауи с болезненной улыбкой смотрел на Папайруса, почти полностью морально уничтоженного. — Поразительно, правда? Когда твой мир рушится? Прости, Папайрус. Прости, что оставил тебе только пустоту. Андайн с ревом швырнула в него копье. Цветок легко увернулся, уйдя под землю, и снова появился возле стола. — БЛЯДСКИЙ СОРНЯК!!! — Это ещё не всё. — Повисла тишина, все уставились на Фриска. Почти. Папайрус встал. — Мне нужно похоронить брата. — И убрался прочь. Ещё одно разочарование, хоть в чем-то, сломает его. Он уже чувствовал в своем сердце что-то ужасное, незнакомое. Ненависть. Фриск достал телефон, пришло время финальной улики. Но она сработает не против Флауи, нет. С его репутацией уже покончено. И воспроизвел запись. Никому не принесло радости ещё раз увидеть смерть скелета. — Альфис, у меня один вопрос. — Да? — Её утомил и расстроил этот процесс. Это наверняка принесет много проблем. — Что с тобой не так? Ториэль подняла голову, Андайн — сжала копье. — АХ ТЫ!.. — Погоди. — Фриск серьезно посмотрел ей в глаза, примирительно подняв руку. Андайн поняла, что этот вопрос задан не просто так. Да и человек уже раскрыл вину того, кого никто бы не стал подозревать. Неужели Альфис тоже... да нет, она нормальная. Такого не может быть вообще. — Я... я не понимаю, к чему ты это. — Ученая занервничала. Что не так? Она помогла делу! — На записи четко видно, как Флауи появляется в куче пыли. Останках Санса. С улыбкой. Не нужен аудиоряд, чтобы это увидеть. — Альфис молчала. Её загнали в угол. — И ты даже не посчитала это важным. Не учла. Даже не попыталась от этого избавиться. Наверное, он не был твоим другом, но неужели тебе настолько плевать? — Я просто… — Она была уверена, что придумает какое-то оправдание! Она умная, это всегда выходило!!! Фриск достал из сумки камеру, вставил батарею, бросил её на стол и включил запись. Тихий хруст снега, доносящийся из динамиков, казался оглушающим. — В твоих камерах есть микрофоны. Ты просто убрала из видео звук. Итак, Альфис, как ты это.. Щелчок. Она бросила трубку.