— A где же люди? — вновь заговорил наконец Маленький принц. — В пустыне всё-таки одиноко… — Среди людей тоже одиноко, — заметила змея. Антуан де Сент-Экзюпери Маленький принц
январь.
С наступлением первых заморозков военный отряд Императора, во главе с генералом армии Ким Намджуном, отправился назад в Империю. Ким Тэхён же — его надёжная правая рука, отважно сражавшийся с ним почти наравне на поле боя, помогал направлять войско. Путь им дался нелегко, так как большинство солдатов были ранены после тяжелой, кровопролитной борьбы, вследствие чего, быстро уставали в дороге. У младшего Кима серьёзных ранений не оказалось, но парочка шрамов под рёбрами будут служить ему вечным напоминанием о прошедших испытаниях. Его характер, за время нахождения в тылу врага, закалился, стал намного суровей. А взгляды на мир кардинально поменялись. Сейчас ему требовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями, проанализировать их и решить, как жить дальше. Его худший страх воплотился в жизнь — он остался один. И его одиночество переживается очень болезненно. От этого прозрачного чувства Тэхён хочет убежать, и делает это, пытаясь отвлечься на что-то постороннее. Хочет убежать он, а бегут от него. Все убегают, и не возвращаются. Мама, папа, бабушка… Чонгук. Чонгук, который должен был быть рядом. Ведь он был тем, на кого Ким мог положиться и кто хорошо его понимал. Перед ним бескрайний край, с опустевшими полями, где совсем недавно рожь косилась. Одинокий тетерев, сидя на сухой веточке дерева, близ дороги, шустро оглядывается. Кажется он отстал, отбившись от стаи, и остался один. Один, среди этого огромного, бесконечного мира. Но тетерев может приспособиться к жизни в одиночку, а Тэхён… только если постарается. Но хочет ли он стараться, чтобы научиться жить одному? Тэхён смотрит на него, в этот момент в лицо ударяет сильный ветер. В ушах звенит. Дерево. Это то самое дерево из его сна. Оно тогда предсказало ему потерю, одиночество. Получается Тэхён его нашёл, но в отличие от того дерева, этоживое. Стоит среди поля, служит временным домом для птиц, ждёт, когда уйдут холода. В нём нет дыры и корни не выворочены. Лишь ветки сухие, отсутствуют листья, но на то есть причина — зима. Значит ли это, что ещё не всё потеряно?Когда на поле ты один остался, Когда гремели взрывы бомб, Солдат, ты долго так собрался, Стоять в защиту грязных рвов? Пора, бросай работу эту! Тебя все дома долго ждут. Пора, иди домой, оставь всё это! А раны, потом и сами заживут. — Нет, не пойду и не проси! Я тут воюю и честь свою я защищу. Тебя, себя и жизнь чужую — Я непременно сберегу. — Но как же ты не понимаешь? Нам без тебя дышать никак. Не можем, глядя на фонтаны, Забыть всплеск волн в твоих глазах. — О чём ты? Какие волны? Какой фонтан? Там был глубокий океан.
***
— Чимин, мы не можем больше ждать, — Чонгук обращается к разнеженному после сна Чимину, который не выходит из дома уже неделю. Опиума не осталось: ни сам не покуришь, ни денег не сделаешь. Чонгук ищет новую работу, но его отовсюду прогоняют. Он уже почти согласился стать пажем в темнице, но посчитал, что для него эта работа слишком рискованная. Есть вариант работать слугой в семействе Ли, но ему неловко их об этом просить. Чимин встаёт с места, поправляет съехавшую с плеча рубаху и, расставив руки по бокам, задумчиво смотрит на Чона: — Я думаю, если ограбить дом какого-нибудь купца, то на первое время хватит, — с уверенностью в голосе, как ни в чём не бывало, выдаёт Пак. — Что? Нет, я не буду, это — грех, — сразу отрицательно машет головой Чонгук. Он даже думать о таком не может. — А давно ты у нас в святоши заделался? Опиум воровать, значит можешь, а дом грабить — нет? То, что мы пытаемся выжить в мире полном несправедливости — не грех! Это отчаянье, у нас нет выбора. Нам его не предоставляли. Хотя нет, тут мы можем выбрать: выживать таким путём или сгинуть в грязи аристократов, — в Чимине проснулась кипящая злоба, которую Чонгуку ранее ещё не доводилось видеть. Слова камнем били по сердцу. Всё, что тот сказал — правда. И Чонгук это прекрасно понимает. Но он не хочет грабить и унижаться тоже. Опиум — другое дело. Это не еда, которую он у кого-то отбирал и не то, на что люди зарабатывали честным трудом. Стоит ли ему бросить Чимина с его опасными затеями и уйти? Но Чимин ведь вытащил его тогда со дна, помог встать на ноги, устроил Чонина в благополучную семью, поделился с Чонгуком своим домом и едой. Разве бросить друга в такой момент — дело достойного мужчины? — Чимин, я не хочу с тобой спорить, но грабить дом — это уже слишком. Должны же быть другие варианты…? — Есть у меня одна знакомая… — начал с далека Пак, закинув ногу на ногу, — в принципе, договориться с ней труда не составит, но она личность коварная. Один раз что-то попросишь — век не отделаешься, поэтому действовать надо с умом. Собирайся, пойдём её искать. Чонгук удивлён. Чимин не стал стоять на своём, приняв сторону самого Чона. И это не могло не радовать. Но не стоит забывать, что они всё ещё безработные и долго так не проживут. Поэтому нужно как можно скорее найти эту тайную личность, о которой говорил Чимин и узнать, какую работу она может им предложить.***
Уже с улицы слышится шум, исходящий из старомодного здания с подозрительной табличкой «bar». Ведь никакой это не бар, а самый что ни на есть публичный дом. Кирпичные стены, с торчащими из них ржавыми трубами. За углом, в дальновидном глазу месте, мужчины не церемонясь справляли нужду, из-за чего отсюда за версту несло вонью. Стеклянные выбитые окна, где стояли курящие дамы, пристально рассматривая каждого, кто проходил вдоль проулка. Дверь, как будто бы и не была закрыта, открылась легким толчком ботинка. В нос сразу же ударил терпкий запах дёшевого пойла, которым мог порадовать себя низший слой населения. Чонгук машинально морщится и трясёт телом, якобы пытаясь «скинуть» с себя это неприятное чувство. Да, он ведь тоже был одним из таких, нищим и нуждающимся. Но работая в обществе богатых и интеллигентных людей, он сам того не замечая, переманил от них некоторые повадки. И посещение таких захудалых мест пришлось ему не по вкусу. Лишь тот его единственный раз в кабаке, с господином Кимом, стал для него одним из лучших в его жизни. Время для посещения своей знакомой Чимин выбрал подходящее — самый разгар ночной жизни. В слабо освещённом помещении столпились мужчины: грязные, потные, алчные и похотливые. Собственно, по велению похоти они здесь и очутились. Обслуживающий персонал публичного дома был для них лакомым кусочком дорого десерта, который дарили раз в год, на день рождения. Женщины были в разодранных платьях, этакий специальный дизайн, чтобы продемонстрировать свои прелести клиенту через обнаженные части тела. Они тут были на вкус и цвет, самых разных возрастов и рас. Волосы у всех одного типа: кудри собранные в высокий хвост с бантиком. Дополнением ко всему образу женщины легкого поведения служил размазанный макияж, наносить который не умел никто из местных работниц. Возле бара все места были заняты. Мужчины заказывали своим спутницам на одну ночь местного производства алкоголь, лапали где только можно и иногда им удавалось сорвать с них грязные поцелуи. Как правило продолжение их ждало на втором этаже — в маленьких тесных каморках, с одной единственной кроватью там. Стоит ли говорить, что в помещении, где ежедневно люди занимались непристойностями, была полная антисанитария? Белья на кроватях не было и старые вонючие матрацы впитывали в себя всё то, что потом «выливалось» из людей. Среди всех дам, одна особо отличалась своей заморской внешностью: на вид ей было лет так двадцать пять, не больше, фигура утонченная, с тонкой талией и маленькой грудью, волосы её были в разы темней, чем у остальных, глаза голубые, как чистое море в начале весны, кожа молочная, с россыпью аккуратных родинок, пышные ресницы отбрасывали тени на алые щеки, а малиновые губы, блестевшие от частого облизывания, словно магнит, так и манили к себе. Чонгук, заметив разглядывающего её Чимина и без объяснений понял, что это и есть та, за чьей помощью они и явились. — Мария, здравствуй. Уж не забыла ль старого приятеля? — пройдя через всю толпу и расстолкав всех на своём пути, Чимин добирается до цели и не дожидаясь того, что на него обратят внимание, сам говорит о себе. — Барон, какие люди! Я то уж не забыла, каждый день о тебе вспоминаю, о наших ночах и твоём обещании тоже, — притянув того за воротник, она запускает руку в волосы и несильно оттягивает их, заставляя Чимина оскалиться. — У меня к тебе дело есть, поможешь? — решив не молчать, сразу же выдаёт цель своего визита Пак. — И что же это за дело такое, раз ты лично почтил меня своим визитом? — откинувшись на стол, она правой ногой опирается о стул, обнажает ногу и похабно ухмыляется, глядя то на Чимина, то на незнакомого ей Чонгука. — Работёнку ищем, может есть что на примете? — оперевшись и присев на стол, Чимин с ожиданием смотрит на меняющееся выражение лица Марии. — Ну, допустим, есть у меня дельце, но что же я получу взамен? Что мне может предложить обедневший торговец «трав»? — смотря на Чимина с выгнутой бровью, Мария закусывает губу, когда тот тушуется под пристальным разглядыванием. Всё же Мария не была похожа на других. От неё веяло властью и элегантностью и даже это место не влияло на её образ. — А чего желает твоё сердце? — Чимин решает не сдаваться и сам смутить её. — Его, — не скрывая заинтересованности, она переводит внимание на Чонгука, который от услышанного впадает в ступор. — М…меня? — не веря переспрашивает, указывая на себя пальцем. — Его? — к Чонгуку присоединяется Чимин. — Ну да. Одна ночь с этим невинным юношей взамен на прибыльную сделку, решайте сами, — казалось она смеётся над ними, но при взгляде на её расслабленный и непоколебимый вид, так не скажешь. Неужели Чонгука сейчас хотят купить? Неужели он станет таким же, как и эти женщины, торгующие собой? И цена его невинности равна какой-то работе, которую им обещают? — А где гарантия, что ты не обманешь? — непоколебимо продолжает Чимин. — Гарантия… её нет. Вам просто нужно рискнуть. Ну что, красавец, умеешь ли ты рисковать? — встав с места, она обходит Чимина и, подойдя вплотную к Чонгуку, томно шепчет на ухо. Чонгук не дышит и стоит не двигаясь. Ему максимально не нравится та ситуация, в которой ему не посчастливилось оказаться. Чимин, опомнившись, оттаскивает Марию от напуганного мальца и, отойдя с ней подальше от Чона, со злобой цедит: — Сначала расскажи про работу, а потом ставь условия! Ты знаешь, что я не останусь в долгу, так зачем утаивать информацию, которую рано или поздно сама же и предоставишь? — Ну-ну, не сердись. Я просто слегка пьяна, вот и несу всякую чушь. Не воспринимай мои слова всерьёз, — пройдя холодными пальцами по не выбритой скуле Чимина, лепечет та. — Иногда бывает, к нам захаживают некоторые персоны из привелигерованного слоя. Редкое явление, но, как оказалось, они тоже любят развлекаться. Среди таких есть и один из послов императора, как я поняла. Уже не первой свежести, но при деньгах. Я у него в фаворитках, — Мария рассказывает всё в деталях, ради того, что Чимин не смел усомниться в её честности, — Так вот, я слышала его разговор с неизвестным иностранцем… — А почему ты решила, что он иностранец? — интересуется Чимин, прерывая её. — Просто акцент присутствовал, — подтверждающи кивает головой, — На чём я там остановилась? Ах да, их разговор. От посла я расслышала о новой болезни, которая сейчас особенно сильно распространилась в нашей империи и лечится она только в специальных госпиталях, где есть действующий препарат, но стоит он там бешеных денег. Иностранец заявил, что тот же самый препарат, в его стране продают за копейки. То есть, верхушка решила таким способом нажиться, когда вокруг погибает столько людей. Да и ещё и война эта оказалась им на руку, так как помимо высшего слоя, в госпитали стали привозить раненых солдат, на которых ставили опыты, для тестирования данного препарата. — И как это связано с работой, которую ты нам собираешься предоставить? — не находя связи между всем сказанным и обещанным, интересуется Чимин. — Потому что, мы можем выдавать твои травы за лекарство. Посол слишком печётся о своём здоровье, но он настолько жалкий скупердяй, что не готов отдавать свои деньги за лечение, когда знает о том, что можно сэкономить. Я просто скажу ему, что ты торговец и недавно вернулся в Империю, так как ездил за новым товаром. Мы пропихнем ему травы, а он всё у тебя скупит, ещё и своим друзьям расскажет, чтобы те тоже обезопасили себя. Ты сделаешь на этом состояние, Барон. Поверь мне, эти трусливые и безмозглые аристократы иногда совсем забывают думать головой и ведутся на аферы. Чимин задумчиво потирает виски, оглядывает помещение, замечая качающегося на стуле Чона и думает, что эта Мария не так глупа и наивна, как может показаться. Она разработала отличный план и с удивительным умением убеждать, собирается провернуть такое крупное дельце. Самое главное — замаскировать себя так, чтобы мать родная не узнала, царство ей небесное. — Приходи ко мне завтра. Желательно днём. Обсудим всё в приватной обстановке. Хорошего вечера, — оставив Марию, Чимин зовёт Чона и они уходят из бара так же быстро и незаметно, как и появились там. Однако, эти двое отлично справятся с новой работой. Не впервой им проворачивать такое.***
Тэхёну не дали попасть в своё имение сразу по прибытии. Намджун увёз его к себе, хотя уговора на скорее посещение генеральского дома у них не было. Тэхён чувствовал себя опустошённым и не готовым для новых встреч и знакомств. Его волосы заметно отросли, ногти давно не были стрижены, военная одежда уже не приносила былой уверенности, а уставшие стеклянные глаза выдавали в нём человека, не спавшего век. Но против старшего Кима никакие уговоры не действовали. Он упрямо стоял на своём, уверяя Тэхёна, что и у него в поместье он сможет привести себя в нормальный вид, да ещё и отдохнуть и набраться сил. Поместье генерала было не таким броским, как у самого Тэхёна. Оно не пестрило роскошью и было весьма сдержанным. Дом был среднего размера, двухэтажный, с большими балконами и красивым убранством внутри. Как только они покидают карету, к ним навстречу выбегает молоденькая девушка, в красивом персиковом платье и мокрыми глазами. — Отец, — срываясь в объятия к Намджуну, зовёт она, — Папа, папочка! Вы вернулись! Целый! Живой! Какое счастье, — Адель крепко обнимет и целует отца от счастья вновь оказаться рядом с родным человеком. — Моя кроха, я так скучал, дай же мне взглянуть на тебя, — Намджун отстраняет дочь от себя, обхватывая её круглое личико в грубые ладони и с обожанием смотрит в её нежные очертания, — Стала ещё краше, совсем на мать походишь. От меня тебе достался только острый ум, — Намджун наконец и сам обнимает дочь, вдыхая её аромат. Пока отец с дочерью обменивались ласками, Тэхён молча стоял, наблюдая развернувшуюся картину и не мог не улыбаться, видя их счастливые лица. Дочь Намджуна такая же чудесная, как и он сам. — Ох, Адель, доченька, познакомься, — подойдя с дочкой за руку к Киму, Намджун представляет их друг другу, — мой верный товарищ и храбрый солдат — Ким Тэхён. — Здрувуйте, Адель. Премного о вас наслышан, — Тэхён как истинный джентельмен аккуратно подносит её ладонь к губам, невесомо касаясь их. Ей кажется, что кожа руки даже сквозь атласную перчатку горит в том месте, где его коснулись губы Кима. Она поражена его изящностью и красотой. Такие мужчины ещё не встречались у ней на пути. Тэхён оказался принцем из её любимых сказок. Нереальным воплощением представляемых образов в реальности. Девушке кажется, что рядом с ним она находится не здесь, не на Земле, а где-то за её пределами. Там, где всё реальное кажется нереальным.