янг энд менэс

тэн протягивает ему двадцатку с таким взглядом, будто это не купюра, а нож, и лукасу нужно будет самостоятельно убить им кого-то прямо здесь и прямо сейчас — безжалостно и кроваво. так, чтобы тэну понравилось. лукасу хочется отшутиться, потому что от него, очевидно, требуется именно это — достойный ответ на подкол после тупой избитой фразы, — но в голову как назло ничего не идёт. — я потрачу больше денег на психотерапевта, который тебе позже потребуется, — говорит он, пытаясь тянуть время, но тэн продолжает смотреть уверенно, даже без намёка на улыбку. — разберусь, — и кивает на деньги. — бери и отвечай за свои слова. — хочешь прямо здесь? лукас толком не помнит, как они оказались вдвоём на маленькой тихой кухне, отдельно от шумной компании, с которой были буквально только что, но, по крайней мере, он точно ничего не принимал. вот только хорошо ли это. — мне всё равно. хватит сливаться. или ты только пиздеть горазд? это напоминает стрессовое собеседование, где цель интервьюера — вывести тебя из себя, чтобы посмотреть, чё как, и лукас чувствует, как краснеет от злости — у тэна отлично получается. — лучше бы тебе закончить сейчас, если это ёбаный пранк, — он делает полшага, приближаясь к тэну впритык, и запускает руку в волосы на его затылке. сжимает, оттягивает назад, заставляет чуть запрокинуть голову, чтобы зрительный контакт продолжался на его условиях. — или что? пошёл нахуй, — думает лукас и не отвечает. не то чтобы целью тэна не было именно это. за стенкой раздаются глухие радостные крики ребят; тэн усмехается, потому что тайминг прекрасный, и он бы лично похлопал лукасу за смелость, но между ними совсем нет свободного пространства: последние сантиметры сходят на нет, когда лукас накрывает губы тэна своими, заставляя упереться поясницей в соседнюю тумбу и спиной отклониться назад под таким напором. тэн без проблем даёт ему засунуть язык себе в рот, а потом — вгрызться в шею как голодный зверь. двадцатку, на которую всем как-то неожиданно становится насрать, он роняет куда-то под ноги примерно там же, пока под агрессивными поцелуями собирает в своих руках ткань футболки с чужих плечей. хотя, казалось бы: раз уж дело началось с заезженного «я не гей, но двадцать баксов — это двадцать баксов», убрать их в бумажник лукасу стоило бы первым делом.