янг энд менэс

доён отрезает совершенно безжалостно: — не интересно. как если бы у юты был гноящийся укус зомби на посиневшей руке, а у него, доёна, — ржавая пила и непоколебимая вера в то, что так будет лучше. «я спасу нас обоих, — сказал бы он правда в это веря, потому что, ну, всё логично. — другого выхода просто нет, так что сожми зубы и терпи». и юте бы не нашлось что на это ответить, как не находится и сейчас, ведь правда не придерёшься. вот он сука. доёну ещё как интересно — это юта знает точно, поэтому утверждение обратного звучит как слова о плоской земле от человека, который явно в такую херню на серьёзных щах не верит, но по какой-то ёбаной причине очень старается сойти за идиота. непонятно зачем, но надо. ладно, допустим, но всё же. не то чтобы он палился совсем жёстко, но у юты — чуйка на подтексты во фразах, недосказанности и драматичные взгляды в спину, и поэтому каждый раз, когда случай сталкивает их нос к носу на лестничных пролётах, в узких коридорах или, например, в дверном проёме на входе в кафетерий, ещё ни разу не дававший сбоев детектор всякого транслирует перевод морзе из панических гейских мыслей доёна напрямую юте в мозг. «я был бы не против, если бы мы целовались прямо сейчас где-нибудь подальше от чужих глаз», если развёрнуто и углубляясь в подробности. а так — просто «бля_», потому что только на это и хватает мгновения. ёмко, но всё ещё очевидно. да без проблем — юта всегда обеими руками за, но если б всё было так просто. доёну ведь не скажешь в лоб, мол, дружище. классная задница. разреши, по-братски, рассмотреть поближе сегодня, завтра вечером? когда тебе там удобнее. и что хуже, — открытие было странным; даже, возможно, самым странным явлением за последние годы в жизни юты, — у него бы и не повернулся язык сказать доёну такое. буквально кому угодно другому — ок. но не ему. чудеса. то, что он чувствовал более чем отчётливо, так это то, что доён хотел бы избежать прелюдии, всех этих томных переглядок, тянущихся рук и того, как от чувств его совсем переломает. он бы с радостью совершил таймтревел в момент, когда они уже делают всё это; а остального — хер знает, правда, почему, — пиздец как боялся. дай бог, конечно, чтобы вся эта ебанистика юте только привиделась, потому что полагаться на мифическое ~чутьё~ полностью — тоже бред, но даже при стабильной ориентировке на «кто не рискует» попытаться хлебнуть шампанского против воли доёна было бы... — послушай, — юта берёт себя в руки, когда эффект непробиваемого логического щита ослабевает, а доён не успевает накопить ману, чтобы скастовать новый. — ты— — стой. от внезапного шага к себе навстречу он напрягается, будто и правда на коже юты — какой-то смертельный вирус, передающийся через прикосновения. — ладно, — юта осекается и отходит назад, нелепо поднимая руки. — не волнуйся, я тебя не трону. он не добавляет «если ты не захочешь», хотя кому-то другому ещё и подмигнул бы на этом; доён напряжён, как пугливый лесной олень, и сбежать может буквально из-за любого повода, но цель-то не в этом. а юта хоть и идиот, но не настолько. — я не такой плохой, как они тебе говорили. даже это уже звучит рисково. он выдерживает паузу, но доён пока слушает. с сомнением, но всё равно. возможно, потому что правда хочет во что-то верить на самом деле. — я понимаю, что ты не обязан, но, пожалуйста, дай мне шанс. в чужом рассудке — не агрессивно бьющееся волнами море, а просто тревожно плещущаяся водичка, но, не считая этого, юта совершенно ничего не может оттуда считать. — я отстану, если тебе не понравлюсь, но для этого ты должен сначала узнать меня, — он продолжает так же уверенно, и чуть ли не впервые чувствует страх от мысли, что пикап может прогореть. — не с чьих-то слов. да это и не пикап даже. он, сертифицированный ублюдок, практически признаётся тут доёну в любви. просто не прямо, чтобы не спугнуть. доён приоткрывает рот, будто собирается что-то сказать в ответ, но осекается и крепко сжимает челюсти. юта видит, как напряжённо он дышит, пытаясь не выдать эмоций, и ждёт. доён не говорит «нет», просто разворачивается и уходит, молча, смотря под ноги, и юта остаётся в комнате в одиночестве; точнее, наедине со своей единственной мыслью. время покажет, конечно, прав он в своём предположении или благополучно сходит нахуй, но пока что факт один: доён всё-таки не сказал «нет».