Дионисий Катон
— Мы, видимо, зря приехали, — неуверенно произнёс Драко, растерянно поворачиваясь к отцу. Тот стоял неподвижно и не спускал тяжелого серого взгляда с большого пса. Стоило хозяйке дома удалиться, как Умбра прекратил рычать, продолжая сверлить взглядом Люциуса. Ситуацию попыталась разрядить Гермиона, как яркий представитель своего факультета, она бесстрашно подошла к волку. Присев рядом со зверем, она осторожно протянула руку к серой морде и погладила мягкую шерсть. Пёс на глазах оттаял и как-то устало взглянув в карие глаза, лизнул девушку в нос, прежде чем в последний раз предупреждающе зыркнуть на Люциуса и удалиться восвояси. Подходя к дверному проёму, зверь словно нарочно замедлился, идя вразвалочку, заставляя Драко и Нарциссу вжаться в стеночку под неприязненным звериным взглядом. Если бы человека можно было бы порвать на лоскутки взглядом, ошмётки тел волшебников уже лежали бы на полу кухни. — Мисс Грейнджер, оставите нас? — попросил Люциус таким тоном, что просьба лишь угадывалась в построении предложения. Не будь Гермиона собой, она бы безропотно удалилась, а так, девушка гордо проследовала к своему месту за столом. Демонстративно сев и взяв в руки остывшую кружку кофе, она бросила многозначительный взгляд Малфою-старшему. — Я вас понял, — фирменный взгляд Малфоя прошёлся по ней, оставив липкое и неприятное эфемерное ощущение на коже. — Нарцисса, пройдём лучше на улицу. Мне очень любопытно, что ты здесь забыла? — Такие выражения отходили далеко от норм приличия, но Малфой сейчас чихать хотел на очень многое и с трудом держал себя в руках. Хвалёная аристократическая выдержка еле спасала его от проявления излишних эмоций. — Разумеется, дорогой, — произнесла миссис Малфой, вызывая последним словом судорогу на лице мужа. Для него это прозвучало отвратительной издёвкой, исходя из сложившихся обстоятельств. — Как ты тут, Грейнджер? — неловко улыбнувшись, спросил Драко, стоило его родителям скрыться в коридоре. Его уже порядком достали напряжённые отношения между ними. Когда Малфой-младший был ребёнком, прохладные отношения родителей он воспринимал как нечто совершенно нормальное, к тому же, они достаточно сильно любили его, холили и лелеяли, чтобы он не заострял внимание на этом моменте. Но стоило Волдеморту возродиться, как в их семье воцарилась нервозность и разногласия, особенно по нервам отца и матери ударил тот период, когда Лорд жил в Мэноре Малфоев, а после его падения… Слишком сильно натянутая пружина отношений между четой Малфоев не выдержала, на Люциуса свалились проблемы, связанные с имуществом, репутацией, которые он усердно пытался уладить, в то время как миссис Малфой, забрав сына, уехала во Францию. Жизнь в другой стране оказалась для Драко настоящей пыткой, но хуже всего было осознание, что они бросили Люциуса и… чтобы без проблем покинуть Соединённое Королевство, пришлось сделать козлом отпущения главу семьи. Сам Драко не участвовал в показаниях против отца, а вот Нарцисса постаралась: тиран, деспот, рьяный сторонник Волдеморта. Отчасти, в этих словах была доля правды: Люциус ошибся, выбрав плохую сторону и, практически до самого конца, державшись за неё, но сколько раз он выводил своих родных из-под гнева Лорда? Сколько раз желал их отослать в дальнее поместье семьи Малфой или в ту же Францию для их же безопасности? Но леди Малфой каждый раз была против, не меньше Люциуса веря в идею чистой крови. — До сегодняшнего утра очень даже хорошо, — она подпёрла голову ладонью и вопросительно вскинула бровь. — Зачем приехал? — Если б я сам знал, — парень потёр затылок. Очень странно, но Драко вёл себя куда проще, чем в былые года. Куда делся надменный сноб? Ответ парня был не искренний, но не мог же он сказать, что мать неожиданно нагрянула в Мэнор с претензиями по поводу его побега в Британию? Он просто не мог оставаться у родственников, узнав, что отец куда-то пропал. Вот только спорить с матушкой — это как бросать горох об стену, бесполезно, она и так ничего не услышит. Зато удалось свернуть разговор на отца и… вот они здесь, ведь миссис Малфой позарез требовались какие-то подписи супруга, казалось, Драко надеялся, что ему померещилось, что Цисси расстроила весть о хорошем самочувствии мужа. — Северус здесь? — при этом вопросе Гермиона еле заметно вздрогнула, а затем кивнула. — Отлично, я бы хотел повидаться с ним. Проводишь? — неудобно было просить об этом, но Малфой-младший не рисковал ходить по этому дому в одиночестве. Вдруг встретит доброжелательную некромантку или, чего хуже, того огромного пса? Его злобный и плотоядный жёлтый взгляд хорошо отпечатался в памяти Драко, вызывая лишь один вопрос: «Сандра его вообще кормит?!» Зато Грейнджер явно хорошо ладит со зверем, в её присутствии вряд ли случится что-то плохое.💀†💀
Входная дверь дома на улице Тorture ходила ходуном, но ни волшебство, ни физическая сила не были в состоянии вышибить её. А ведь на неё никто так и не успел набросить защитных или укрепляющих заклинаний: Люциус с супругой еле успели забежать в дом, когда за изгородью появились подозрительные личности, укутанные в чёрные мантии и не сказавшие даже «Привет-пока», начавшие атаковать волшебников. Услышав шум потасовки на улице, вниз спустились Драко и Гермиона — последняя категорично захлопнула дверь перед носом Снейпа, который ринулся вслед за бывшими учениками. Техника в доме сходила с ума от уймы магии вокруг и выходила из строя, а вслед за ней бушевал дом. Половицы под ногами волшебников скрипели, как никогда громко, гляди вот-вот и пол провалится. Окна сами собой закрывались, а стёкла в оконных рамах умудрялись выдержать очередь магических атак, прежде чем один догадливый нападающий разбил стекло в гостиную с помощью камня. На втором этаже две пары волшебников столкнулись нос к носу, но обсудить подробно происходящее не удалось — внизу послышался звон разбитых стёкол. Впрочем, обсуждать ситуацию и не требовалось, всё было предельно ясно. Волшебники не сговариваясь успели подняться на третий этаж, прежде чем внизу послышался топот ног и дикий, натуральный скрип пола. Ещё несколько часов назад такое крепкое и надёжное крыло дома превратилось в полную свою противоположность. Казалось, достаточно прислониться к трухлявой стене и она осыпется, но подобное состояние дома было иллюзорным. Пол и потолки легко выдерживали взрывные заклинания, а вот несколько ступеней провалилось прямо под ногами ворвавшихся в дом мужчин. Их было всего шестеро, именно столько людей успело войти внутрь, прежде чем из-за угла появился огромный чёрный волкодав. В лучах полуденного солнца его шерсть особенно была похожа на чёрную бездну, а жёлтые звериные глаза наливались кровью. — Чёрт! — один из вторженцев, не спешивший за товарищами на верхние этажи, где укрылись волшебники, растянулся на полу, придавленный большим дубовым шкафом. Словно по волшебству тот обрушился на него, стоило мужчине остановиться подле деревянной громадины. — Роули, не торопись так! — прикрикнул один из мужчин, чья нога провалилась в деревянную ступень. — Они от нас никуда не денутся, — никто из мужчин, чьи лица скрывали маски, даже не подумал остановиться и проверить ни своих товарищей, оставшихся на улице, ни хрипящего под тяжестью шкафа вторженца. — Яксли, — процедил Северус Снейп, узнав голос орущего на весь дом Пожирателя. Вся честная компания скрылась в комнате зельевара, ожидая вторжения. Пять палочек наготове, на кончике каждой из которых уже виднелись магические искры заготовленных заклинаний. Волшебники притихли и замерли, прислушиваясь к каждому шороху, а по нервам, словно раскалённым железом, били отчаянные вопли боли и страха, доносящиеся с улицы. Но никто так и не решился выглянуть в окно, готовясь к приёму гостей. За дверями послышались чьи-то поспешные шаги, и не сговариваясь, две палочки бывших Пожирателей взметнулись вверх — смысла баррикадироваться не было, вряд ли кто-то примчится им на помощь. Волшебники прекрасно осознавали своё положение и необходимости убивать — в случае мисс Грейнджер оглушать — вторженцев. Дверь с грохотом вышибло первым заклинанием, а Торфинна, которому не посчастливилось в этот момент проходить подле неё, вбило в стену, оказавшуюся неожиданно прочной. Будь человеческое тело менее твёрдым, Роули превратился бы в мясной блин, размазанный о стену. Впрочем, «кетчупа» хлынуло из него достаточно много, чтобы запачкать пол. Второе заклинание врезалось в следующего Пожирателя Смерти, так удачно появившегося после Роули. Волшебник успел парировать его, но ещё четыре проклятия с разных сторон не оставили ему шансов. Это были последние относительно безопасные события, которые запомнили одинаково все участники потасовки. Затем начался ад, так быстро, что никто опомниться не успел. В помещение влетело ещё два Пожирателя, отчего ранее такая просторная комната стала совсем уж маленькой. Нарциссе Малфой пришлось отступить в ванную комнату, когда рикошетом одного заклинания из её руки вышибло палочку, чтобы не мешать сыну и мужу. С другой стороны комнаты отражали атаки Северус и Гермиона. Будь сейчас Снейп тут один, справиться с Эйвери — а именно его рожа показалась из-под маски, которую прицельным заклинанием сбила Грейнджер — было бы куда проще и быстрее. Ему бы не пришлось думать о том, что с другой стороны комнаты находятся союзники и он может легко кого-то поранить неосторожной атакой. Сердце в груди не останавливалось от каждой новой смертельной вспышки, что летели в сторону его и мисс Грейнджер. Но Северусу приходилось изворачиваться, больше прикрывая себя и бывшую ученицу от проклятий, чем атакуя врагов. В отличие от волшебников, Пожирателей не заботили такие глупости, как сохранение чужой жизни. В конце концов, сюда они пришли именно добить чёртовых предателей, которые, по-хорошему, давно должны были сдохнуть от проклятья. Снейп всего на секунду отвлёкся от третьего Пожирателя Смерти, что возник на пороге, на то, как Малфою — он так и не понял, которому из двух — удалось ранить своего противника. В то же мгновение мисс Грейнджер неуклюже споткнулась об обломок тумбочки, что валялся у неё под ногами, и выронила свою волшебную палочку. Северус увидел это всё в деталях, когда вновь обратил своё внимание на неё. Видел, как радостно оскалившись, Эйвери очерчивает в воздухе смертельный узор кончиком палочки и с отчаянным ужасом понимал — не успеет защитить. Его собственная палочка была направлена на новоприбывшего гостя и рука просто не успеет отразить заклинание Эйвери, ведь уже посылает оглушение другому. Всего доля секунды, чтобы встретиться с карими, такими и тёплыми и полными понимания глазами. Его чёрные омуты полны ужаса, видя капельки слёз в любимых глазах и лёгкую улыбку на губах — легилименция транслирует совсем уж дикую мысль — Гермиона рада, что он последний, кого она видит перед смертью… Счастлива, что в последнее мгновение может полюбоваться им. Резкий рывок, и Снейп падает, успевая заслонить собой глупую девчонку. Видит, как в глазах её мелькает целая гамма эмоций — непонимание, ужас, вперемешку с болью. В грудь зельевара врезается зелёный луч, но не пронзает насквозь. Он превращается в зелёные молнии, которые гадкими змейками устремляются к медальону на шее, раскаляя его докрасна. На коже останется сильный ожог, но это мелочь, думал Снейп, падая на пол. Он не видит, как в спину Эйвери врезается красный луч, посланный уверенной рукой Люциуса. Не видит, как его собственное заклинание попадает в Яксли, отбрасывая того к стене, и как неестественно выворачивается шея последнего от сильного удара о дверной косяк. Даже не чувствует ледяную боль в груди на месте, где раньше был защитный медальон. Весь мир собой заслонило лицо Гермионы, заплаканное, но всё равно прекрасное. А ощущения её прикосновений, нежных и тёплых, оттеснили все остальные чувства. — Северус… — лихорадочно шепчет гриффиндорка, пытаясь поспешно стянуть расплавившийся защитный кулон и обжигая пальцы об него. — Дружище, — рядом оказывается Люциус, но Снейп не особо реагирует на него, — не время валяться тут, — фыркает аристократ и вместе с Драко ставит на ноги зельевара. Тот пошатывается, но всё же стоит, и удивлению его нет предела. После Авады невозможно выжить, но вот он стоит, придерживаемый за талию Гермионой, очень даже живой. На улице медленно затихают крики и волшебники всё же выглядывают наружу, оценивая обстановку. А тем временем, живописная зелёная лужайка перед домом чернеет от багровой крови, там и тут валяется несколько разорванных трупов. Если присмотреться, можно увидеть внутренние органы на брусчатке, а вот там, на зарослях какого-то сорняка, валяется чья-то рука. Посреди всего этого безобразия стоит огромный волк. — Умбра? — когда волшебники спустились вниз, настороженно переспрашивает Гермиона. Пса не узнать… Если это вообще пёс? Ранее не маленький, сейчас он в холке доходил до грудной клетки мисс Грейнджер. Глаза зверя пылали красными огнями, что должны были бы обжигать, но нет, это был какой-то мертвецкий свет. Весь в крови, волк (сейчас он походил на него куда больше) повернул голову к людям. Удивительно, но при всех обстоятельствах взгляд Умбры оставался холодным и спокойным, будь он человеком, можно было бы сказать «расчётливым». Послышался шум со стороны дороги, и волшебники порядком напряглись, отступая в дом. Только ещё одних гостей им тут не хватало… — Что здесь произошло?.. — послышались нецензурные выражения, а Гермиона, Люциус и Северус сразу узнали этот голос, порядком расслабляясь. — Ты как это допустил?! — возмущался Джонатан, не стесняясь ругать явно опасного монстра, в которого превратился милый пёсик. — Где Александра? Гермиона? Снейп! Малфой! — если первые слова были вопросом, то затем некромант принялся звать знакомых, осторожно направляясь к дому. — Здесь мы, — компания вышла из дома. — Алекс где? — прерывисто спросил Джон, осматривая всех волшебников. — Уехала… — рык, словно раскат грома, прервал Люциуса. Все вновь взглянули на Умбру, который не отрывал взгляда от дома. — Вашу ж… — всем стало неловко от комментариев оборотня, начиная Гермионой и заканчивая Северусом. — В машину все, живо! — рыкнул теперь уже Эддингтон. — А ты… — хотел было он сказать что-то Умбре, но тот уже чёрной молнией устремился куда-то. И сравнение с молнией не было фигурой речи в данном случае.💀†💀
Веки неохотно размыкались, а голова ужасно гудела. Тело ныло и болело, но в этом был неоспоримый плюс — раз чувствую каждую конечность, значит не сломала. — Дрянной Цутигума, — простонал где-то неподалёку голос рыжего. Трудно было разобрать его интонации, в ушах всё ещё звенело, — он мог угробить нас двоих! — мне удалось повернуть голову на звук. Мир перед глазами размывался, повсюду были цветные пятна, мало-помалу принимающие очертания определенных предметов. Резкость вернулась лишь на мгновение, позволяя мне разглядеть стоящего возле автомобиля некроманта и огромного паука, с человеческим телом там, где должна была быть голова с восемью глазами и жвалами. Раньше чудовище выглядело по-другому… Сознание не выдержало и вновь погрузилось в кратковременный сон. Не знаю, сколько прошло времени с аварии, но очнулась я уже не в машине. Это была хорошо знакомая мне поляна, граничащая с полем возле моего дома — я здесь часто находила ветки для Умбры. Я полулежала, опёршись спиной на широкий ствол дерева. Руки мои кто-то связал, а вот ноги были абсолютно свободны. Я не спешила привлекать к себе внимание, прислушиваясь к собственному организму и окружающей среде, из-под полуопущенных век осматриваясь вокруг. Неподалеку стоял Ричард, а напротив него четыре личности, закутанные в чёрные плащи. Бедные мужики, а комплекция их тел была явно мужская, в такой тёплый солнечный день и в такой дурацкой одежде. Паука нигде не было видно, но он вполне мог крутиться неподалеку. — Что будем делать дальше? — интересовался один из капюшонов. — Ничего, дождёмся транспорта и уедем отсюда поскорее, — холодно, так непохоже на себя, ответил Ричард. Впрочем, откуда мне знать, как мужчина обычно общается с другими людьми? — А остальные?.. — Сами выберутся, если повезёт, — раздражённо пожал плечами рыжий. Отсюда нельзя было разглядеть взгляд его грязно-зелёных глаз, но что-то мне подсказывало, они отнюдь не сияют лукавством. — Нам лучше поскорее убраться отсюда. Вдруг Ричард посмотрел прямо на меня, а я поспешно прикрыла веки. Вот только не судьба сегодня быть актрисой, движение моих ресниц явно заметили. — Проснулась? — голос некроманта стал несколько теплее, но в нём продолжали сквозить, доселе не слышанные мною, властные нотки. — Не стоит притворяться, милая моя. От неожиданного обращения я безропотно открыла глаза, поражённо смотря на некроманта. Ладно все эти «прелесть, милая», под каждым эпитетом подпишусь — я такая! — но вот это провокационное «моя»?! Это сверхнаглость какая-то! — Почему хмуришься? Что-то болит? — мужчина тут же оказался рядом… слишком близко. — Будь добр, — не прекращая выказывать своё недовольство с помощью мимики, процедила я, — объясни, что здесь происходит? Сейчас я была, как никогда, близка к истерике, признаюсь. Мой взгляд прошёлся по толпе капюшонов, а затем вернулся к некроманту. Нервы потихоньку сдавали из-за тяжёлого, действительно ужасного, дня, что проявлялось в вспышках магии — стоило лишь взглянуть на незнакомцев, как они инстинктивно подались назад. Вот у кого развито чувство самосохранения, в отличие от Ричарда, который смотрел на меня словно заворожённый, даже не пытаясь ответить на мой вопрос. — Что. Здесь. Творится?! — переспросила, раздельно произнося слова и недобро глядя на коллегу. — Ничего особенного, — мне ласково улыбнулись, — не стоит так волноваться и кричать. Я просто похищаю тебя. От последних слов я выпала в осадок. Нет, это было частично очевидно, но всё-таки… Я искренне надеялась на то, что неправильно интерпретировала события. Голова пошла кругом от кучи домыслов, касающихся вопроса: «Зачем меня похищать?». Ответы, начиная банальным «на органы!» и заканчивая «в рабство продадут!», не устраивали категорично, и пришлось заткнуть фантазию. — Зачем? — настороженно уточнила, пытаясь придумать план побега. Вот только следующий ответ был настолько безумен и глуп, что о побеге я на время забыла. — Всё просто, ты станешь моей супругой, если будешь хорошо себя вести, разумеется, — улыбка не сходила с наглой рыжей рожи. — У тебя всё совсем плохо на личном фронте, да? — не то, чтобы этот факт меня удивил. Достаточно вспомнить, как настырно Ричард выпрашивал свидание со мной. Но только сейчас вопрос, насколько же отчаялся этот мужчина, раз прибёг не только к такому методу, но и ко мне, заинтересовал сполна. — Нет, — у рыжего дёрнулся глаз, а из некоторых капюшонов послышался смех. — Ты не понимаешь… — пытаясь рассмотреть что-то в моём взгляде, печально сказал Ричард. Надеюсь, он не хотел рассмотреть там радость? Для Стокгольмского синдрома ещё рановато, право слово. — Мне нужна жена с сильным даром к некромантии, такая, как ты, Александра! — Мой вопрос не изменился, зачем? — Разумеется, чтобы дар передался нашим детям, — от такого ответа моя челюсть резко познакомилась с землей. Ответ логичный, в какой-то мере, если не учитывать, что магический дар не всегда передаётся по наследству, но всё равно неожиданный. — Ладно, зайдём с другой стороны. Ты осознаёшь последствия своих действий? Меня, как минимум, будут искать, если я к вечеру не вернусь домой, — тут я откровенно блефовала, но Ричард же не знает, что я выгнала своих постояльцев. А даже если бы это не произошло — ребята привыкли к моим неожиданным пропажам на сутки и более. С другой стороны, если в ближайшие пару дней я не выйду на связь с Эддингтоном и не отвечу на вопрос: «Так что же стряслось?!», меня смело объявят в розыск. И о договорённости встретиться на днях с наставником я не забыла, он тоже не закроет глаза на мою пропажу. — Некому будет искать, — улыбнулся некромант, вызывая у меня холодок между лопаток. — Жильцы твоего дома, — зелёные глаза задумчиво глянули на часы, — совсем скоро умрут. Двое из них давно должны были быть мертвы, но проклятие не сработало столь эффективно, как я рассчитывал. Впрочем, эти любезные господа, — кивок на мужиков в плащах, — не особо расстроились, ведь теперь им представилась возможность поквитаться с ещё одной своей знакомой. — Постой, ты с второсортными волшебниками связался? — ужаснулась я. — Но зачем тебе они нужны? А в частности, зачем тебе убивать Снейпа и Малфоя? — Это взаимовыгодное сотрудничество, — рыжий скривился, словно самому неприятно было работать с Пожирателями Смерти, — впрочем, кому я это объясняю? Сама якшаешься с двумя такими же и с основным сборищем волшебников. — Это из-за родственников, — поспешила оправдаться я, — и хорошего денежного вознаграждения… Что совершенно неважно в данный момент. Зачем тебе было убивать этих двоих? — Как я уже сказал, это входит в часть моего сотрудничества с этими любезными колдунами, — ещё один небрежный кивок назад. — К тому же, формально я их не убил бы. Их должны были добить лекари, да только они слишком быстро смекнули, что да как. А перед этим они бы хорошенько помучились, что также устраивает моих пёсиков, — последние слова были произнесены почти шёпотом. То ли человек, который теперь совершенно честно отжал титул «психа» у Аделиуса, пытался создать интимную атмосферу, то ли боялся отхватить от своих «пёсиков» за такие слова, неизвестно. Самое мерзкое, что он протянул свою ручонку к моему лицу. — Палец откушу, — предупредила я. Честно предупредила. — Но всё сложилось как нельзя лучше, ведь эти недоумки привлекли тебя к работе, — меня начали нежно поглаживать по щеке, а я тихо и спокойно начала примеряться. — Абуми-гути тебя вечно преследуй! — возопил рыжий, когда я выполнила свою угрозу. Я сплюнула на землю его кровь. Оттяпать палец этому поехавшему мне не удалось, но я хорошенько прикусила ему ладонь. — Драуг тебя сожри, — не осталась в долгу я, отвечая на непонятную любезность. — Почему ты мне всё это так спокойно рассказываешь? Что помешает мне сбежать от тебя при первой же удобной возможности? — например, как сейчас — не стала я добавлять, пытаясь выискать рядом доступный труп какого-то животного. — Поверь, — некромант противно так облизал свою рану, пристально на меня смотря, — ты не захочешь убегать от своего нежного жениха в опасный, незнакомый мир. Достаточно лишь одного Обливиэйта, — вот это уже опасная перспектива… главно, чтобы он не додумался воспользоваться заклинанием прямо сейчас. — Хорошо, — следует его заболтать, — тогда будь добр, прежде полностью уважь моё любопытство, будущий супруг, — не могла ничего поделать, последние слова произнесла с сарказмом. — Пока не приехал транспорт, я готов отвечать на твои вопросы, милая моя. — Почему ты решил действовать именно так? Похищение, я имею ввиду. Можно было ведь нормально позвать на свидание и… в общем, сделать всё как положено. — Я так и хотел, изначально, — лицо некроманта погрустнело. — Но быстро понял, что человек с таким слабым даром некромантии, — физиономия рыжего скривилась, — как у меня, не сможет тебя привлечь. Ты даже с сильными практиками была так холодна, что шансов у меня было ноль, — а в итоге клюнула на не некроманта, к тому же волшебника, но ему об этом лучше не знать. — Хотя, когда ты обратила внимание на мои умения… так растерялся, что выпустил Куро-бодзу из-под контроля и мой план пошёл коту под хвост. Хотел было потом красиво его усмирить, да не успел, твой зверь оказался быстрее. — Стой, что? — меня словно оглушили. — Это ты натравил ту тварь косоглазую на Лава?! — некромант подписал себе смертный приговор. — Я, — волшебник самодовольно усмехнулся и выпрямился, распрямляя плечи, — хоть дар у меня слабый, но всё же я нашёл способ усмирять различных тварей. Было два развития моего плана: в первом я герой, который помог тебе спасти брата; во втором злодей, к которому ты бы сама пришла, чтобы спасти малыша… Я больше не вслушивалась в его слова, найдя наконец-то жертву. Магия заструилась во мне, вспыхнула где-то в груди, словно пожар. Мысли о Клавдии, воспоминания о его заплаканной мордашке и собственном страхе придавали мне сил и злости. — Не советую, — мои манипуляции пресёк красный луч от бдительного некроманта. Тело пронзила мощная волна боли, заставляя выгнуться и вскрикнуть от неожиданности. Впервые в жизни я почувствовала на своей шкуре Круциатус и ощущения мне, мягко говоря, не понравились. Пришлось сжать зубы и глубоко задышать, чтобы восстановить сбившееся дыхание. — Ты прекрасна, — усмехнулся рыжий. — В тебе сразу видна кровь потомственной некромантки, — он буквально впился взглядом в мои глаза, — сколько здесь силы… Мы обязательно восстановим порядок в мире некромантов и избавимся от первого поколения некромантов, чтобы все последующие были похожи на тебя, — к «психу» прибавился титул «фанатика», радеющего за чистоту крови у некромантов. Бедняга явно не понимает, что такими темпами, рано или поздно, дойдёт до смешения крови родственников. Что в свою очередь станет причиной не возрастания силы у детей, а кучи генетических болезней… Что-то меня унесло далеко от реальности, пора возвращаться назад. Я вновь сосредоточилась и в этот раз успела влить свою силу в ближайшее тело, прежде чем некромант, с недовольным видом, бросил в меня очередной Круциатус. Боль была невыносимая и я с трудом удержалась от крика, что наверное зря. Когда тебя похищают нужно голосить во всю глотку, но глупая гордость некроманта не позволила. Еще чего, орать перед такими придурками. Словно привет из прошлого, на некроманта спикировала рыжая белка, впиваясь острыми коготками в его лицо. Кажется, пасть божьего создания позарилась на нос Ричарда, но утверждать наверняка не могу. Оклемавшись от пытающего заклинания, я вскочила на ноги, благо, моя кондиция позволила сделать это со связанными руками. Волшебники выхватили палочки, а я принялась лихорадочно вливать жизнь во всё, что не двигалось вокруг. Пришлось использовать тело Ричарда, всё ещё отвлечённого белкой, как буфер. С трудом, но я умудрилась спрятаться за деревом, а затем рванула в ту сторону, где находился мой дом. Чтобы усложнить жизнь Пожирателей Смерти, я петляла между деревьями, как заяц, делая небольшой круг, в попытке убежать на так манящее поле… Вот только один из пёсиков оказался проворнее, и меня сбило с ног каким-то непонятным заклинанием, отшвырнув в сторону на несколько метров. Приземление было не из мягких, я калачиком прокатилась несколько оборотов, прекрасно ощущая всем телом каждый камушек, каждую веточку, каждый корень, вырастающий из-под земли. Со стоном замерла, лёжа на спине и закрыв глаза. Прислушиваясь к шагам, я воочию видела, как ко мне приближаются капюшоны и некроманты, каждые пять шагов сталкиваясь с моими отчаянными, но совершенно бесполезными мёртвыми защитниками. Сил подняться не было, голова шла кругом и ужасно болела, намекая на сильное сотрясение. А ведь территория всесилия Умбры совсем близка… я почти добежала. — Прыткая девчонка, — выдал один из капюшонов. — Она вообще жива? — вторил ему другой голос. — Жива, — это злобно произнёс некромант, его голос я могла спокойно различить. Где-то неподалёку послышался отчаянный рык, срывающийся на вой. Такой до боли знакомый, что я приоткрыла глаза и, превозмогая боль, повернула голову. Умбра, мой прекрасный мальчик, стоял чёрной тенью на границе своих владений и пытался пробиться в лес. Невидимая стена не позволяла ему покинуть территорию, а у меня сжалось сердце от этой картины. Отчаянный, дикий взгляд жёлтых глаз и жалобное поскуливание моего любимого зверя, который не в состоянии был мне чем-то помочь. — А вы не очень, — раздался ещё один, заставивший всю меня встрепенуться, знакомый голос. Самый любимый в мире голос. — Мортем? — я вновь повернула голову, на этот раз, чтобы увидеть учителя. Не помню, чтобы ещё когда видела Дерека в таком гневе. В глазах мужчины не осталось и намёка на голубизну, всё поглотили зелёные искры магии мёртвых. В привычном облике отсутствовал пиджак, галстук с милыми кактусами был перекинут через плечо, а рубашка была расстёгнута на несколько верхних пуговиц. Волосы взъерошены, лицо со зверски-добрым выражением. Волшебники навели на некроманта палочки, но не спешили атаковать, и их можно было понять. Вокруг, буквально со всех сторон, к нам приближались звери. И эти живые мертвецы не шли ни в какое сравнение с моими позорищами. Волки, лисы и парочка медведей, пусть и большая часть из них была не первой свежести, но такой набор зверья внушал уважение и страх. Помимо этого, Дерек использовал свою силу так, чтобы каждый зомби стал подобием боевого драуга — мощ и несокрушимость мёртвых тел так и веяли со всех сторон. — Удивлён? — усмехнулся наставник. — Я тоже был удивлён, узнав с кем ты общаешься, Аберкорн. А потом всё сложилось воедино, куча убитых непонятными тварями, которых сложно было идентифицировать с первого взгляда. А с монстрами какой части мира наш обыватель, из некромантов первого поколения, знаком хуже всего? Не многие из некромантов до сих пор негативно высказываются о своих коллегах, но наследник герцога, помешанного на чистоте крови, может позволить себе такое, не правда ли? — Я не единственный, кто считает, что грязным дворнягам, как, например, Эддингтон, нет места среди нас. Поэтому как-то мало для того, чтобы догадаться о моей причастности. — Мало? Ну что ж, тогда вспомним о страшном проклятии двух бывших Пожирателей Смерти. Как думаешь, многие могут похвастаться семейными некромантскими талмудами? Только самые древние рода, а это уже порядком сокращает число подозреваемых крыс, — зомби медленно сужали круг, подходя всё ближе. — А к этому не обязательно некромант руку приложил, такая гадость и в любом другом магическом роду иметься могла, — парировал рыжий. — Да и любой мог вынести из архива имеющиеся там семейные сборники некромантских проклятий. — Отнимать жизни медленно и со вкусом прерогатива некромантов, — отрезал Дерек. — Я перечитал все, имеющиеся в наличии архива, книги данного типа, благо их немного. Нигде ничего сродни проклятию диссонирующего с магией там не было. Также никто не выносил, согласно журналу архивариуса, книги подобного рода последние несколько лет. — Всё равно все факты косвенные. — Хорошо, а вспомнить вечер перед тем, как Лав почувствовал себя плохо? Когда я видел мальчишку, спящего в машине, на нём не было ни единого проклятия, уж я бы заметил. После конторы Алекс сразу поехала домой, значит оно появилось в промежутке, когда малыш дремал в автомобиле. В тот день парковка была почти пустынной, и ты там был. Построил глазки Сандре и пошёл на выход… Не тяжело прийти к правильным выводам, особенно, учитывая твою более чем узкую специализацию. — Ты не сможешь нас всех победить, Мортем. Будь благоразумным… — Также ты не учёл, что наш страж дверей конторских любит подслушивать чужие разговоры. Поэтому весь твой поспешный план с похищением и нападением, который пришлось неожиданно перенести на сегодня, уже достояние общественности, — после этих слов рыжий побледнел. Теперь скрыть ничего не получится, и рано или поздно к нему в дом нагрянут коллеги из конторы с отнюдь не чистыми помыслами и добрыми намерениями. — Ну и последнее… Как бы далеко и в каком бы состоянии Александра не была, я всегда могу найти её, будь такова моя цель. Связь ученика и учителя не пустой звук, хотя такому домашнему мальчику этого не понять. — Как знаешь, Мортем, — я видела, как замахнулся палочкой рыжий, желая напасть первым. Но не судьба, Дерек имеет куда лучшие рефлексы. В считанные секунды Ричард остался без оружия, и со всех сторон на волшебников кинулись звери. А в стену невидимого барьера всё ещё рвался Умбра, не прекращая свои попытки прорваться ни на мгновение. Я видела, как наставник поймал за горло Ричарда. Видела, как бледнеет некромант, жизненные силы которого забирал более сильный и опытный маг смерти. И видела, как случайным, совершенно глупым образом в тело учителя рикошетом прилетело заклинание. Дерек рухнул как подкошенный, а рядом с ним упало безжизненное тело Аберкорна. — Нет! — мой крик разорвал шум боя, прорезался сквозь него, как ледокол сквозь льды. Из ниоткуда взялись силы, а дорога к телу Дерека, занявшая в реальном мире минуту, показалась вечностью. Летающие рядом заклинания, хрипы умирающих Пожирателей — всё проходило мимо моего сознания, как незначительные детали. Я рухнула на колени возле Дерека. Он попытался приподняться, но почти сразу рухнул мне на руки, ужасно громко и глухо кашляя, словно человек с пневмонией. С краешка губ Дерека, стоило кашлю угомониться, потекла струйка крови. Я, лихорадочно шепча: «Нет, нет…», — осматривала ужасную сквозную рану, порядком задевшую жизненно важные органы. Чудо, что Дерек всё ещё был жив, всё ещё дышал. Или просто магия… — Успокойся, — хрипло произнёс наставник, заставляя меня вглядеться в искажённое болью и ухмылкой бледное лицо. — Совсем я сдал, — он вновь закашлялся, пытаясь выдавить что-то из себя, — старость не радость, как говорится… — Молчи! Я сейчас тебя… тебе… — по щекам текли слёзы, а мозг настойчиво пытался опровергнуть понимание «с такими ранами не живут, ему уже ничем не помочь». Губы так и не смогли выдавить: «Помогу», — не сумели солгать вот так, глядя в любимые бирюзовые глаза учителя. — Нет, Александра, — он продолжал улыбаться, — все хорошо, не плачь, — а я не могла остановиться, не веря в происходящее. Я не могла, просто не могла сейчас потерять ещё и его. — Я даже рад, что ухожу вот так, — меня всю трясло от ужаса и паники, а Дерек продолжал улыбаться мне. Будто самый страшный кошмар наяву, я с ужасом наблюдала, как тускнеют бирюзовые глаза. Человек, который стал мне вторым отцом, умирал у меня на руках, а я была не в силах ему помочь. — Дерек, не бросай меня, — взмолилась, прижимаясь ближе к окровавленному телу. — Я… Мы всегда будем рядом, — напоследок пообещал учитель, а в его зрачках потухли последние зелёные искорки, которые и держали некроманта при жизни. Стеклянный взгляд родных глаз заставил оцепенеть, наполняя сердце пустотой. Вторя мне, неподалеку громко взвыл Умбра, но я будто не слышала этого. Мыслей не было, лишь тупая боль осознания — теперь я в этом мире совершенно одна. Нет больше человека, к которому я смогу прийти холодным зимним днём, чтобы… чтобы меня просто поняли, всегда и при любых обстоятельствах, утешили, словно малое и самое любимое дитя. Теперь не у кого спросить совета, будь то новый ритуал или сердечные терзания. Понятия не имею, сколько я так просидела в окружении трупов. Из живых на поляне осталась только я, хотя сама вряд ли сейчас назвала бы себя таковой. Слёзы давно закончились и высохли, а я всё так же прижимала к себе тело Дерека. Вставать и делать что-то было бессмысленно, и я просто сидела, не желая оставлять его здесь.