Источник моего безумия

      Ноги зудят, не представляю сколько иду и сколько мне осталось до… до чего? До странного света? Я вообще не уверена, что иду в правильном направлении, поэтому мне лишь остаётся надеяться на лучшее. Ну, или хотя бы на благосклонность судьбы, которая в последнее время особо меня не жалует. Поправляю лямку рюкзака, который обнаружила недалеко от места моего пробуждения. Учебник по латыни и пижама, конечно, не спасут меня от лесных обитателей да и выжить особо не помогут, но они внушают каплю спокойствия. А оно мне очень даже необходимо.       Солнце ушло с зенита, поэтому тени деревьев всё сильнее окутывают пространство. Достаю из бокового кармана рюкзака телефон, понимаю причину боли в ногах, когда вижу, что прошло больше трёх часов, а связь так и не появилась. Джек в обнимку со мной радует глаз на разблокированном экране, улыбаюсь, хочу смотреть больше, но понимаю необходимость экономии заряда, поэтому убираю телефон в карман. Очень вовремя. Моя нога ударяется обо что-то твёрдое, сильно выпирающее из-под земли, корень, наверное, но там не корень. Шаг за шагом назад, в груди разрастается скользкое, противное беспокойство. Взгляд натыкается на кирку, покрытую бардовыми каплями крови, которые образовали на земле тёмный след, а рядом уже знакомая мне яма. — Нет, нет, нет, — шепчу, не веря своим глазам, но это оказывается не последним.       Не может быть. Дом Сальваторе — как самый худший из всех кошмаров — стоит передо мной, словно всё время выжидал этого самого момента. И, если честно, я не понимаю, почему мои ноги просто ведут меня прямо в его объятия. Замечаю алые капли на светлой асфальтированной дорожке и приоткрытую входную дверь. Через несколько секунд из помещения доносятся всхлипы, решаю больше не терять времени, поэтому врываюсь внутрь, идя на звуки. Ноги подкашиваются, когда я вижу окровавленную Беннет. Как это возможно? — Что ты здесь делаешь? — первое, что слетает с моих губ, и я не в силах спросить большего. Мы смотрим друг на друга, и в этот момент девушка выглядит ещё более удивлённой, чем я. — Кто ты? — её рука касается живота, вокруг которой плывёт кровавое пятно.       Мне плохо. В помещении резко стало нечем дышать, как будто сами стены решили обняться, заставляя всё свободное пространство раствориться. Мои сны кошмаром врываются в реальность, разрывая её на части, не оставляя мне ничего настоящего, за что я бы смогла ухватиться. Губы той шевелятся, но ничего не слышу, кроме противного, звонкого гула в ушах. Всё тело сжимается, я понимаю, что не могу дышать. Делаю несколько шагов назад, когда всё творящееся перед глазами плывёт, земля уходит из-под ног. Падаю в чьи-то руки и отчётливо вижу голубые глаза, после этого мир окутывает тьма.       Громкий голос Бонни заставляет вздрогнуть, а мир вернуться на своё законное место. Голова гудит, но я всё равно поднимаюсь с кровати. Комната незнакомая, чему мне как раз-таки не следует удивляться, ведь я здесь впервые. Ну, как впервые… — Если бы не ты, то Дэймон всё ещё был бы здесь и мог дать тебе своей крови! — чувствую, как по спине пробежал холодок. Мой живот очень хорошо знает обладателя этого голоса. Только не говорите, что я заперта с ним в одном доме. — Ты шутишь? Это из-за тебя я ранена! Смирись уже, Паркер, мы здесь застряли навечно.       Мысли не дают мне покоя, жужжа ульем в черепной коробке. Фамилия Малакая — Паркер. Лив и Люк тоже Паркеры.       На весь дом разлетается шум от битого стекла. Почти сразу же входная дверь хлопает. Я настолько глубоко вошла в свои мысли, что пропустила весь диалог. Спускаюсь вниз, замечаю Беннет на том же месте. Бонни держит перед собой аптечку, перебирая содержимое. Ей срочно нужна помощь. Ощущаю себя виноватой за то, что случилось: я не смогла сдержаться, поддавшись страху, потеряла себя. Мне нужно было помочь раненной девушке, не зря же я поступила на медицинский. — Давай я, — подаю голос и быстрыми шагами оказываюсь рядом со столом, забирая чемоданчик, после чего достаю нужные вещи. — Уже делала это? — Конечно, — продеваю нитку в иглу. — Правда моими пациентами никогда не были люди. — Что ж, это не утешает, — она приподнимает свою майку, оголяя для меня «место преступления».       Моя кожа покрывается мурашками от увиденного. Что вообще могло с ней такое сделать? Даю краткий инструктаж и готовлю к тому, что сейчас в дело вступит спирт, которого, как оказалось, и нет совсем. Спасителем выступает стоящий под рукой бурбон. Понимаю, что лучший способ отвлечь человека от боли — выпить. Протягиваю Беннет бутыль. Когда она делает пару глотков, забираю, делая их сама. Теперь лучше. Дезинфицирую алкоголем рану, приступая к штопанию человеческой кожи: моя пациентка терпит, сжимая столешницу рукой. — Я всё ещё не могу поверить в это. Как такое возможно? — пытаюсь разрядить обстановку, отвлекая разговорами подругу Елены. — Я, буквально, видела вас в своих снах каждую ночь, а потом странный мужчина отправил меня сюда. Я слышала о том, что ты и Деймон мертвы. Надеюсь, не так выглядит рай? Потому что если это он, то я немного разочарована.       Бонни хмыкает, а я тяжело вздыхаю, делая ещё несколько стежков. — Видимо, ты вообще ничего не знаешь, — Беннет поджимает губы, бросая взгляд на рану. Осталось ещё немного. — Как и я, думая о том, что Паркер окончательно сошёл с ума, но ты здесь, вполне реальна. Так, для начала скажу, что магия действительно существует, как и всякие там... вампиры например. Только не падай в обморок.       Видимо, я побледнела, раз шатенка так испуганно смотрит на меня. Моргаю, приходя в себя, делая последний стежок, завязывая узел. Нитка и иголка отправляются обратно в аптечку, а я просто пытаюсь не перебивать рассказчицу, хотя в голове толпится гора вопросов. — Мы находимся в тюрьме 1994 года, созданной кланом Близнецов специально для Кая, потому что этот ненормальный перебил всю свою родню… Ненормальная, с тобой опредёленно что-то не так…       В голове неожиданно звучат слова Паркера, когда-то адресованные мне. — Здесь вылитый день сурка: каждый день — копия предыдущего. На самом деле, я ведьма, но уже без сил… пришлось лишиться их, лишь бы заключённый остался на своём месте… — То есть, подожди, мы здесь застряли навсегда? — перебиваю девушку. — Нет, не может быть, должна быть лазейка. — Моя магия и была лазейкой, поэтому мне пришлось с ней попрощаться. Единственное, что я успела сделать — вернуть Дэймона домой, на другой план времени не было.       Я выдыхаю, пытаюсь дышать спокойно, но с каждой секундой становится всё труднее. Навсегда в тюрьме с убийцей и недоведьмой. Почему я вообще попала в список этого весёлого дуэта? Я отказываюсь верить в отсутствие другого выхода. Он есть, и я должна его найти. — Мне нужно немного времени для отдыха. Не против, если я? — Не против, — киваю Бонни, провожая её взглядом до лестницы, а сама безумно сильно нуждаюсь в сигарете.       Гостиная, а потом и кухня не радует отсутствием пепельниц. Может мне повезёт, и там окажется новенькая пачка вишнёвого «Richmond»? Открываю первый попавшийся под руку ящик, натыкаясь на целый арсенал ножей. От этого становится жутко. Что-то внутри шепчет мне об удаче, раз я могу обезопасить себя, забрав один из них, но смогу ли я вообще кого-то убить? Хмурюсь, будто сейчас решается вопрос жизни и смерти, и он действительно решается, ведь я не хочу умирать. — Слишком долго думаешь. Какие тут могут быть проблемы? Взяла, положила в карман, успокоилась, — оборачиваюсь, встречаясь взглядом с предметом моих размышлений, о да, около стола стоит полная противоположность слову «безопасность».       Я демонстративно закрываю шкафчик, приподнимая брови, опять бросаю вызов, забыв, что в отличие от меня он не имеет проблем с выбором. Не удивлюсь, если в каждом кармане у Паркера, как минимум, один нож. — Ого, советы от гуру девяностых. — Ты ткнула меня моим же возрастом? — Малакай прикладывает руку к груди, изображая удивление. — Да, мумия, — обмен любезностями завершён успешно. — Ещё не разваливаешься? — позволяю себе хлопок по его плечу, на что парень морщится, а на моей руке остаются следы крови. Хочу забрать свои слова обратно. — О чёрт, да я же права. — Ты находишь это весёлым? — Извини, я не знала, что ты ранен… — А я не знал, что люди могут настолько сильно бесить. — Ладно. В знак примирения, я обработаю твою рану. — Ты хочешь зашить мне руку? — Кай переспрашивает, а я лишь киваю на его вопрос. Парень нервно усмехается и хмурится. — Шутишь что ли, ненормальная? — Расслабься. У меня уже был подопытный, и я отлично справилась. — Если сделаешь что-нибудь не так — прирежу.       Малакай ещё какое-то время скептически смотрит на меня, а затем поддаётся, приподнимая рукав футболки. Рана серьёзная, не понимаю, как он всё это время терпел боль. Как можно настолько привыкнуть к боли, чтобы перестать замечать её? Мы подходим к дивану и опускаемся, а я в этот момент уже второй раз за день раскрываю чемодан с медикаментами. Когда подношу иглу к плечу, ведьмак резко перехватывает мою кисть. Я удивляюсь, что даже не выронила инструмент на пол: поднимаю глаза и мне становится не по себе. Я слишком близко к этому безумию. — Я серьёзно, если накосячишь, то он уже ждёт тебя, — юноша сжимает во второй руке охотничий нож, а я ловлю себя на мысли, какого чёрта вообще тому помогаю? — Слушай, я предложила тебе свою помощь, может быть, хоть на секунду перестанешь разбрасываться угрозами, и просто дашь мне помочь тебе? — его выражение лица меняется по щелчку пальцев, и я вновь приступаю к роли дипломированного специалиста без диплома, обрабатывая рану второго пациента за день. Как тебе такая практика, Уитмор? Последний стежок, я уже собираюсь закрепить узелком, но Паркер не даёт мне его затянуть. — Не, не, не, —он забирает иглу из моих рук, ловко переделывая узел. — Такой надёжнее.       Малакай приподнимает брови, а я пытаюсь запомнить схему, которую проделывают его пальцы. Нас такому не учили в университете, по крайней мере, учебник и практические занятия первого курса. О бесполезном курсе мистера Зальцмана я вообще молчу, хотя, смотря на пациента перед собой, думаю, он пользуется чем-то подобным. Я попала в мир к оккультистам. — Ты явно напрактиковался за восемнадцать лет заключения, — я быстро отрезаю леску и заканчиваю процедуру пластырем, который клею поверх, дабы в рану не попала инфекция. Аптечка возвращается обратно, но я понимаю, что моя зависимость не удовлетворена. — Где находится ближайший магазин? — Отлично, мне не придётся тащиться одному. Вперёд.       Паркер сразу же начинает движение в сторону выхода, я следую за ведьмаком. — Бонни сказала, что ей пришлось лишиться магии. Почему нельзя воспользоваться твоей, чтобы выбраться отсюда? — равняюсь с Каем, заглядывая ему в глаза, но тот смотрит лишь вперёд. — Я необычный ведьмак, правильнее сказать — сифон: могу колдовать, поглощая силы из других, за что семейка на всю жизнь окрестила меня выродком, — на его скулах появляются желваки, а в моей груди, будто отклик, зарождается сочувствие. — Не помню, чтобы они вообще обращались ко мне по имени. — Забери магию у своей волшебной тюрьмы, Кай, и наши проблемы решатся: ты продемонстрируешь своей семье, что ты изменился, а я уберусь из этого места и вернусь в свою студенческую жизнь. Достаточно быстро покидаем пределы поместья, направляясь в город. Вокруг шелестит только ветер. — Всё не так просто. Магией для этого места выступает затмение, а мне до него далековато, не находишь? — голубые глаза врезаются в мои, давая понять, что я не вижу очевидных вещей. Поджимаю губы, кажется, это приносит ему удовольствие, но не мне, тычу его в плечо, но тут же понимаю, что облажалась. Его скулы напрягаются. Он убьёт меня. Нужно перевести тему. Немедленно. — А у тебя нет никаких семейных «кладовых» с магией? Ну там, сосуды всякие, бушующие магической силой? Просто забери её и вытащи нас.       В его взгляде вспыхивает азарт, а мне становится не по себе, слишком быстрая смена, не ожидала мгновенного результата. Такое чувство, что я только что сняла оковы с самого Дьявола. — Уверена, что я об этом не думал? — губы кривятся в усмешке, а в воздухе повисает зловещее молчание.       Я точно что-то натворила.       Магазин находился в получасе быстрой ходьбы от поместья Сальваторе. Уже хорошо, я добралась сюда живой в компании Кая Паркера, а это прогресс. Ведь так? Брошенные машины на парковке напоминают мне о бесконечной пустоте в этом мире. Даже грустно как-то. Если способа выбраться нет, я бы не хотела остаться одна: лучше уж в компании этого ненормального, чем в горьком одиночестве. — Сначала шкварки, потом сигареты, — Малакай вскидывает руки вверх, активируя датчик движения в дверях супермаркета, и те открываются, впуская нас внутрь. — Вредина, — мы лавируем между рядами с продуктами, двигаясь прямиком к цели. Да, этот парень не ограничивается одной упаковкой. Всё правильно, одна из них точно будет моей: что-что, а шкварки я люблю. Хоть в чём-то вкусы совпадают. Это война. — О чём ты там задумалась? Мне не нравится твоё лицо, — он почти тычет в меня, хотя руки заняты лакомством. — А мне не нравится твоё, но я же стараюсь молчать, — хватаю одну упаковку из его рук и иду в сторону кассы, табак точно должен быть там.       Найдя нужное, забираю целый блок «Richmond», утопая в предвкушении от первой затяжки. Я практически перешагиваю порог магазина, но голос Кая заставляет меня остановиться и развернуться. — Платить не собираешься? — не понимаю, о чём он. — Она ждёт.       Паркер головой кивает в сторону манекена на кассе, который одет в фирменную одежду продуктового. Я какое-то время молча смотрю на него, в ожидании слов о том, что это шутка, но ведьмак действительно ждёт от меня платы. — Ты не шутишь?       Под ложечкой сосёт, когда осознаю, что передо мной стоит действительно нездоровый человек. Видимо, мой взгляд говорит сам за себя, потому что юноша не выдерживает и начинает смеяться. — Ох, видела бы ты своё лицо. Очень занятно, — брюнет задевает меня, довольным покидая помещение, а я злюсь, даже не понимаю из-за чего именно, но ситуация просто выводит меня. — Ты ненормальный, Малакай! — я догоняю его, шлёпая по плечу, вновь забывая о ранении.       Он останавливается, замирает на месте, не дышит. Становится страшно. Очень страшно. Невозможно, чтобы человек мог в момент измениться настолько сильно. Невозможно, но он стоит прямо передо мной. Инстинкт самосохранения наконец-то начинает работать, взывая к побегу. Я бросаю всё, что есть в руках, как Паркер в эту же секунду. Мне удаётся сделать всего пару рывков подальше от зверя, но последний перехватывает меня, прижимая спиной к себе. В этот момент сердце от страха пытается проломить грудную клетку.       Я вижу, как при свете вечернего солнца сверкает лезвие, а потом живот пронзает режущая боль, жуткая. Я рвано вздыхаю, в попытке закричать, хоть мне это особо не поможет. Ее смогла продержаться и дня в этом проклятом месте. Неудачница. На моей могите будет выгравировано "не ходите с психами гулять". — Ч-ш, — его шёпот опаляет мою шею. — Проверим теорию.       Я делаю последний вздох, проваливаясь в бездну.